Совет федерации сегодня одобрил закон, уточняющий запрет на использование на государственном уровне иностранных слов, имеющих аналоги в русском языке. Но произошло это лишь после бурной дискуссии: сенаторы захотели убедиться, что запрет не распространится на научные и юридические термины. «Иначе — катастрофа»,— предупредил коллег председатель конституционного комитета Андрей Клишас. Представителей регионов также смущала неопределенность запретов и самого предмета регулирования. Но при всем несовершенстве инициативы альтернативы ей нет, объяснила спикер верхней палаты Валентина Матвиенко: закон следует одобрить хотя бы как «посыл и призыв» к защите русского языка.
Трансляция выступления председателя Совфеда России Валентины Матвиенко
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Трансляция выступления председателя Совфеда России Валентины Матвиенко
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Представлявшая закон сенатор от Севастополя Екатерина Алтабаева напомнила, что инициатива, разработанная правительством в целях совершенствования механизмов обеспечения статуса русского языка как государственного, обязывает использовать его в том числе в сфере образования, государственных и муниципальных информационных систем, информации для потребителей товаров и услуг.
Закон также не допускает использования слов и выражений, «не соответствующих нормам современного русского литературного языка».
Что именно следует считать нормой, будет объяснятся в словарях и справочниках, порядок составления которых, однако, еще только предстоит разработать правительству.
И, судя по вопросам сенаторов, такая неопределенность их сильно смутила.
«Представителю правительства хочу задать вопрос, чтобы у нас в стенограмме осталось совместное понимание того, что мы сейчас принимаем: правильно ли я вас понял по итогам заседания комитета, что вся научная терминология независимо от отрасли, в частности юридическая, не будет регулироваться тем, что вы в этом законе называете "нормы современного русского языка"?» — сразу же взял быка за рога председатель комитета по конституционному законодательству Андрей Клишас.
«Нормативные словари русского литературного языка формируются в целях определения, как слово произносится, пишется, то есть правила грамматики общеупотребительных слов. В данные словари не будут включаться научные термины, которые используются уже или в научных, или же в специализированных словарях»,— заверил сенатора заместитель министра просвещения Андрей Корнеев. Несколькими часами ранее на заседании конституционного комитета замминистра еще не был в этом так уверен, но господин Клишас под угрозой отклонения закона потребовал зафиксировать под протокол, что понятие «современный русский литературный язык» не распространяется на научные термины.
«Иначе — катастрофа,— предупредил он.— Я напишу письмо с использованием слова "юрисдикция" и получу замечания от 20 безумцев».
Сенатор от Тувы Людмила Нарусова сообщила, что не очень поняла, от каких иностранных аналогов будут зачищать литературный язык. «Мы идем от обратного. Эти слова иноязычные можно употреблять, но если нет аналогов в русском языке»,— объяснила госпожа Алтабаева.
«Меня слово "аналог" смущает,— в свою очередь, признался сенатор от Северной Осетии Таймураз Мамсуров.— Оно само по себе нерусское».
В зале зааплодировали. «Совершенно очевидно, что данный закон не сможет в один день решить вопрос использования иноязычных слов в нашем языке,— оговорилась сенатор Алтабаева.— Но посыл закона очевиден: нужно как можно меньше иностранных слов употреблять в своей речи».
Алтайский сенатор Владимир Полетаев был обеспокоен необходимостью проводить лингвистическую экспертизу нормативных актов на местах. Все ли местные власти должны будут это делать, с опаской поинтересовался он. «Только в тех случаях, когда будут приниматься новые»,— успокоил его замминистра Корнеев. А госпожа Алтабаева добавила, что в перспективе предполагается использование при проведении экспертизы специальных информационных платформ, которые позволят оперативно получать справочную лингвистическую информацию. Но это будет не раньше 2025 года.
«Валентина Ивановна, вот вы — спикер, это нерусское слово»,— продолжала гнуть свое госпожа Нарусова, обращаясь к руководителю палаты. «Я председатель»,— отрезала госпожа Матвиенко. «"Президент" тоже нерусское слово,— не сдавалась сенатор от Тувы.— Так ведь можно дойти до крайности — я не понимаю целесообразности этого вообще!» Коллегу поддержала сенатор от Омской области Елена Мизулина. Закон ни на чем не основан и никому не адресован, в нем даже нет определения, что такое «современный русский литературный язык», возмущалась она.
Точку в споре поставила Валентина Матвиенко. При всем несовершенстве закона его следует принять и жестко мониторить его применение, заявила она. «Закон скорее посыл и призыв, что язык должен иметь статус и должен быть защищен»,— объяснила председатель палаты. Сомневающиеся в зале после этого, правда, остались, но в минимальном количестве: за одобрение документа проголосовали 149 сенаторов, один был против и 3 воздержались.