Преодолев кризисные явления 2022 года и санкционные удары, банки вернулись к вопросам развития и получения дохода. Однако с традиционными продуктами выполнять планы становится все труднее: регулирование ужесточается, а кредитоспособность клиентов не растет. В таких условиях в банковских группах ищут новые подходы к развитию востребованных продуктов и тестируют новые перспективные направления, зачастую косвенно связанные с собственно банковским бизнесом.
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ
Прибыль банковского сектора за первый квартал 2023 года составила 881 млрд руб., превысив показатель 2021 года в 1,5 раза (в первом квартале 2022 года банки показали убыток). Однако столь блестящий финансовый результат во многом обеспечен такими факторами, как уменьшение резервов, сначала созданных с запасом по требованию регулятора, а затем по разрешению регулятора распущенных, валютная переоценка портфеля и низкая база прошлого года. И если показать примерно такую же прибыль в следующем году для банков, видимо, реально, то обеспечить сравнимые темпы роста без коррекции бизнес-моделей будет практически невозможно. Особенно учитывая тот факт, что ЦБ с антикризисными регуляторными послаблениями закончил. С 2023 года в силу вступило новое регулирование в части макропруденциальных лимитов: они позволяют ограничивать выдачу кредитов для пятилетних потребкредитов и кредитов с высоким показателем долговой нагрузки (см. “Ъ” от 8 февраля, от 21 сентября 2022 года). В конце мая ЦБ объявил о сокращении макропруденциальных лимитов по необеспеченным кредитам и займам в третьем квартале 2023 года.
Давление на традиционный бизнес банков оказывают и другие факторы, отмечает руководитель группы по работе с финансовыми институтами компании ДРТ Максим Налютин. К ним он относит и снижение доли качественных заемщиков, и высокую волатильность ключевой ставки, конкуренцию за клиентов, что уже привело к снижению уровня маржинальности бизнеса. По словам господина Налютина, комбинация данных факторов привела к тому, что банки стали все больше обращать внимание «на возможности для развития комиссионных доходов, которые могли бы восполнить выпадающие процентные». Банки корректируют скоринговые модели, минимизируя кредитные потери, замещают выпадающие комиссионные доходы, связанные с уходом международных платежных систем, переходят на российское ПО и оборудование (в частности, банкоматы), указывает директор практики корпоративных финансов и оценки «Технологии доверия» Павел Колосов.
В 2022 году больше всего пострадали крупные банки, многие из которых попали под санкции иностранных государств, что сделало невозможным для них проводить привычный спектр операций. Часть их клиентов стала переводить внешнеэкономические расчеты в менее крупные региональные банки, а также «дочки» банковских структур из дружественных стран, описывает ситуацию в сегменте директор по банковским рейтингам агентства «Эксперт РА» Ксения Якушкина. В таких условиях банки ожидаемо ищут новые подходы к уже существующим продуктам и тестируют новые или ранее недостаточно развитые в рамках конкретной группы направления.
Лизинг для малых
На фоне ухода с российского рынка иностранных лизинговых компаний российские банковские и инвестиционные группы выходят или укрепляют свои позиции в этом сегменте (см. “Ъ” от 24 марта, от 12 мая). Но и те игроки, которые являются лидерами рынка, переживают значительную трансформацию лизингового бизнеса — его разворот на работу с малым и средним бизнесом, который оказался более устойчивым к геополитическому кризису и сейчас динамично растет и испытывает потребность в средствах производства (см. “Ъ” от 22 мая).
Рост объема нового бизнеса по итогам 2023 года может составить 12–15%, что позволит приблизиться к показателю 2021 года, оптимистичны участники рынка. И основной рост будет обеспечен именно сегментом малого и среднего бизнеса. «Предприятия МСБ более оперативно выходят из кризиса и переориентируются на новые сегменты и направления работы. А лизинг — наиболее удобный и выгодный инструмент по финансированию приобретения коммерческого транспорта, на котором МСБ зарабатывает»,— поясняет гендиректор группы «Газпромбанк Лизинг» Максим Калинкин. Кроме того, уход иностранных лизинговых компаний и брендов в 2022 году — это хорошая возможность, чтобы занять их место или расширить свое присутствие на рынке, отмечает он. В российских реалиях очевидна необходимость в дальнейшей модернизации производств и обновлении основных средств в первую очередь через инструмент лизинга, говорит гендиректор «Росбанк Лизинг» Гурам Кудрявцев.
При этом участники рынка пока не видят острой конкуренции, даже с учетом появления новых его участников. «Очевидно, что новым игрокам предстоит предложить те услуги, которые будут лучше, чем у существующих. Речь может идти о пониженных процентных ставках, более агрессивном подходе к рискам, финансировании нестандартных активов или внедрении уникальных решений для клиентов в сфере автоматизации бизнес-процессов и цифровизации представления лизинговых услуг»,— отмечает господин Кудрявцев. При этом, по словам Максима Калинкина, чтобы занять какую-то заметную нишу на рынке лизинга, новым участникам потребуются «сильная команда и надежное финансовое плечо».
Страхование — в холдинги
Страхование сопровождает многие операции банков и их клиентов. По словам управляющего директора по рейтингам страховых и инвестиционных компаний «Эксперт РА» Алексея Янина, в настоящее время заметна тенденция усиления роли банковских холдингов на рынке страхования, при этом банки выступают акционерами многих крупных и средних страховых компаний или входят с ними в единый холдинг. Гендиректор страхового брокера «Союз Страхование» Олег Ханин считает, что страхование продуктов для банков — это важный источник комиссионного дохода, а также возможность предлагать клиентам комплексные финансовые услуги в рамках единого холдинга. «В основном банковские холдинги представлены на страховом рынке в трех видах: как комиссионеры, как акционеры и как страхователи собственного или залогового имущества. Расширение интереса связано в первую очередь с функцией комиссионера, так как банк часто находится на первой руке у клиента и может монетизировать это в том числе через страхование»,— отмечают в ВСК.
Эта тенденция сохранится в ближайшем будущем, считает Алексей Янин. Можно ожидать роста объемов бизнеса и повышения позиций в рейтингах страховщиков, входящих в банковские холдинги. Происходит это за счет преимущественного доступа таких страховщиков к клиентской базе банков, возможности интегрироваться в единую экосистему, предлагать комплексные финансовые продукты под единым брендом, поясняет он. Первый зампред правления Совкомбанка Сергей Хотимский отметил, что развитие страхового бизнеса является естественной диверсификацией капитала для частных акционеров, ограничивающих свою активность исключительно финансовыми услугами. Страхование менее циклично и поэтому укрепляет финансовое положение группы по мере роста доли в структуре выручки и капитала, поясняет он. Кроме того, с учетом изменений законодательства, ограничивающего комиссионные доходы банков, «вполне логичным будет их сохранение в форме акционерного участия в деятельности страховой компании», считают в ВСК.
Займы — народу
Все системно значимые банки имеют собственные микрофинансовые организации, больше или меньше ассоциированные с основной банковской группой. В этом году собственную МФО купил Росбанк, весной о запуске микрофинансового направления объявил ВТБ. «Заемщики стали активнее интересоваться кредитами на небольшие суммы и короткие сроки. Мы видим серьезный потенциал роста в сфере массового сегмента и планируем нарастить свою долю до 25%»,— пояснили в ВТБ. Однако примеров успешных банковских МФО на рынке не так много, разве что кейсы ОТП-банка, Тинькофф-банка и Альфа-банка. «Таким образом, банки обходят проблему с выдачей займов своим клиентам с высоким риском. Фактически они кредитуют своих клиентов, которых бы не хотели кредитовать под банковские ставки из-за необходимости создавать резервы»,— поясняет коммерческий директор МФК «МигКредит» Марат Аббясов.
При этом он сомневается, что банковские МФО смогут «отъесть» часть рынка займов. «Очень многие банки просто отказывали клиентам, которые брали займы у МФО. Таким банкам придется сложнее всего, потому что им нужно будет покупать на рынке экспертизу по оценке клиентов, что стоит больших денег, потому что для МФО скоринг — это главное знание»,— описывает ситуацию господин Аббясов. «МФО в свою очередь значительно усилили скоринг, тем самым отказавшись от кредитования большой группы высокорисковых клиентов и переориентировавшись на относительно качественных заемщиков из числа банковских "отказников". Итогом подобного перекрестного интереса, скорее всего, станет "ничья" — каждый сектор будет развиваться параллельно и сохранять границы распределения клиентского ресурса»,— уверен гендиректор МФК «Займер» Роман Макаров.
Сами банкиры считают массовый выход банков в МФО скорее необходимой подстройкой к текущей ситуации. В лучшем случае на долю этого продукта придется до 5% от общего объема кредитования, оценивают в Росбанке (см. интервью).
Вместе с тем в 2023 году профессиональные взыскатели стали говорить о значительном росте интереса кредитных организаций к цессии (см. “Ъ” от 10 мая). Причем не только к банковской и качественной. По данным гендиректора сервиса по возврату проблемной задолженности ID Collect Александра Васильева, в марте—апреле текущего года банки выкупили около 5–7% выставленной на продажу цессии МФО. Именно в этой нише можно прогнозировать растущий интерес банков, так как МФО, в отличие от банков, выводят на рынок «довольно свежую просрочку», рассказывает собеседник “Ъ” на рынке коллекшена. «И если банк умеет эффективно взыскивать "быстрые" кредиты, то вероятность высокого процента сборов по вновь купленным портфелям МФО очень велика. В целом сборы в успешном коллекторском агентстве в два-три раза превышают стоимость купленного портфеля»,— отмечает собеседник “Ъ”.
Цифра для знающих
Новым местом приложения финансовых возможностей кредитных организаций может стать сегмент цифровых финансовых активов (ЦФА). Благодаря развитию информационных платформ банки могут предлагать клиентам новые технологичные финансовые инструменты. В частности, смарт-контракты позволяют задавать условия сделок и автоматизировать их исполнение. Это значительно экономит время и финансы участников процесса, отмечает директор центра цифровых финансовых активов ПСБ Максим Хрусталев. Банки заинтересованы в широком представлении инвестиционных инструментов для клиентов, ЦФА очень гибкие, поэтому банки выпускают аналогичные традиционным инвестиционные инструменты и создают на базе ЦФА принципиально новые, отмечает руководитель платформы ЦФА Альфа-банка Анна Шаповалова. «Если банк выступает эмитентом, он может снижать себестоимость выпуска. Если банк выступает инвестором, он может видеть для себя целесообразность покупать кредитный риск в форме ЦФА, чтобы выйти из актива, продав его на вторичном рынке. Синергия оператора с банком может быть в расчетах, дистрибуции на свою клиентскую базу, уже работающих системах оценки рисков, комплаенс-процедур»,— говорит она.
Но затраты на создание инфраструктуры для работы с ЦФА очень высокие. Основные расходы при создании платформы ЦФА идут на разработку ПО с учетом законодательных требований. После запуска проекта значительных вложений требует маркетинг, добавляет Максим Хрусталев. В среднем окупаемость проектов занимает от двух лет, оценивают участники рынка.
Поэтому для банков может стать выгодно партнерство с другими участниками рынка. «Банки имеют возможность расширить линейку инвестиционных продуктов и при этом получать дополнительный комиссионный доход от сделок с ЦФА, без капитальных затрат на создание собственного оператора информационной системы»,— поясняет гендиректор «Атомайз» Екатерина Фроловичева.
При этом в настоящее время цифровые активы доступны ограниченному кругу лиц, преимущественно квалифицированным инвесторам или юрлицам. «Интерес к ЦФА со стороны институциональных инвесторов сдерживает отсутствие законодательной базы. Также остаются нерешенными вопросы с налогообложением гибридных цифровых прав»,— отмечает господин Хрусталев.
Продуктом, способным активизировать интерес клиентов и быть важным конкурентным преимуществом, может послужить сервис BNPL. Как отмечает Максим Налютин, данный продукт предлагает клиенту оформить беспроцентную для него рассрочку на нужный для него товар. Такой клиентоориентированный подход позволил значительно изменить структуру потребительского кредитования и заместить программы POS-кредитования, которые активно развивались многими банками ранее. Однако BNPL-продукты еще не регулируются центральными банками, отмечает он.
В целом для повышения маржинальности банковского бизнеса остается довольно много направлений, причем банки могут там играть роли и операторов, и комиссионеров.