«Короткая стрижка — это правильно, по-нашему, по-пролетарски»

Через 32 года после СССР разговоры о советском наследии все еще поле нескончаемой битвы, которая только разгорается на фоне военных событий и кризисов в постсоветской зоне. Советская модель предстает одновременно черной страницей истории, источником нынешних бед и утраченным идеалом, уходящим все дальше в прошлое миром, в котором страна была большой и единой, социальное устройство — более справедливым, а деревья — большими. В связи с новым пиком интереса к советскому и даже в некотором роде моды на советское корреспондент «Ъ» Мария Башмакова поговорила о советских представлениях о красоте с историком моды, культурологом Мэган Виртанен, автором только что вышедшей книги «Советская красота. 1917–1991».

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Мэган Виртанен родилась в 1979 году в Ленинграде. Историк моды, культуролог, коллекционер. С 2014 по 2018 год преподавала историю костюма на факультете искусств Санкт-Петербургского государственного университета. Была приглашенным лектором по истории костюма в Университете технологии и дизайна (Санкт-Петербург), Инженерной школе одежды (Санкт-Петербург), а также во ВГИКе на курсе Ирины Гинно. Автор серий лекций и публичных выступлений для ЦВЗ «Манеж», Музея театрального и музыкального искусства, Российской национальной библиотеки, Публичной библиотеки им. В. В. Маяковского, ЦПКиО им. С. М. Кирова на Елагином острове, Архивного комитета Петербурга и ряда других учреждений и организаций. Участник ряда фестивалей, в том числе Dance Open, Context. Diana Vishneva, научно-популярного фестиваля «Цифровая история», а также международной конференции «Театр и мода». Консультант ряда кинопроектов, в том числе «Довлатов» (2018) и «Воздух» (2023) Алексея Германа-младшего. «Советская красота. 1917–1991» (М.: Яуза: Дримбук, 2023) — вторая книга Мэган Виртанен о советском периоде. После экскурса в историю советской моды (Советская мода. 1917–1991. М.: Яуза: Дримбук, 2021) автор обращается к более широкой картине советского быта, подробно рассказывая об изменении гигиенических норм в разные периоды советской истории, формировании эстетических идеалов и бытовых привычек.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

«Мы до сих пор живем с установками "советской культурности"»

— Мэган, насколько читатель готов к разговору о советском? Ведь кто-то относится к этому времени сугубо негативно, кто-то, наоборот, его идеализирует, кто-то родился уже после распада Союза и о советском знает только по рассказам родителей. С какими стереотипами, связанными с изучаемой эпохой, вы сталкиваетесь? Чем вам, как исследователю, интересна именно эта эпоха?

— Стереотипов о советском времени — тысячи, я в книгах предпочитаю позицию наблюдателя, исключив авторское отношение. Разговор о том, насколько читатель готов к беседе о советском, относителен, потому что читатели у любой литературы разные. Моя аудитория — как люди, которые интересуются историей моды, так и люди, интересующиеся историей советского периода. Есть люди, крайне негативно относящиеся к советскому времени, есть и те, кто заинтересован в советском опыте. При этом возраст человека особой роли не играет: среди разных поколений встречаются и ненавистники, и обожатели эпохи. Сегодня, рассуждая о советском, мы говорим о мифологии, а она очень живуча, так как апеллирует к области эмоций.

В Советском Союзе люди жили по-разному, и неразумно ставить на одну доску столичную народную артистку с ее доступом к благам и уборщицу из провинции.

Но мы живем в мире неравенства, давайте признаем. Сегодня для нас и мифология, и реалии Советского Союза до сих пор актуальны в семейном опыте, в передаваемых привычках и взглядах, например воспроизведения культурного образца, как должна выглядеть юная девушка или бабушка. Мы недостаточно далеко ушли от советской эпохи, чтобы она стала чем-то совсем незнакомым.

— В названии книги упоминается слово «красота». Что советская власть вкладывала в понятие «пролетарская красота»? Какими видела строителей коммунизма? Чем новые люди отличались от «прежних»?

Каким видели американцы брежневский СССР

— Понятие «пролетарская красота» употреблялось в 1920–1930-е для обозначения нового советского человека: сильных, мускулистых мужчин и женщин. Это именно рабочие, не крестьяне — ударники на производстве, способные к тяжелому физическому труду, а если надо, то и к защите родины. Это физически крепкий идеал для обоих полов. Представления о красоте спортивного, тренированного тела в тот период были широко распространены и в Европе, так что в целом СССР не выбивался из общего тренда. В плане же развития и пропаганды физического здоровья мы были впереди планеты всей. Советские граждане 1920-х на сто лет опередили своих потомков, увлеченных ныне идеями ЗОЖ. Правильный пролетарий следил за гигиеной, правильно питался, не употреблял алкоголь, не курил, делал зарядку. Разве что советские трудящиеся, в отличие от нас, не покупали абонементы в фитнес-клуб, занимались физкультурой на массовых мероприятиях, следуя идеологии коллективизма. А вот «украшательства» в пролетарской красоте были нежелательны, потому что от этого «никакой пользы производству» — так считали в 1920-е.

Комсомолка не должна «мазать губы» и завивать волосы, ухищрения для улучшения внешности — это буржуазные выдумки, созданные для того, чтобы отвлекать пролетариев от идей классовой борьбы.

Потому пролетарии должны быть чисто умыты, физически крепки, большего же не требуется. В 1930-е ситуация изменилась на диаметрально противоположную: уход за кожей, использование женщинами косметики, красивые укладки стали свидетельствовать о «росте культурного уровня» советской женщины.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Предыдущая фотография

Следующая фотография

1 / 2

Книга Мэган Виртанен «Советская красота. 1917–1991»

Фото: предоставлено Мэган Виртанен

Книга Мэган Виртанен «Советская красота. 1917–1991»

Фото: предоставлено Мэган Виртанен

— А от чего зависят эти колебания — от аскезы до интереса к стилю и спроса на косметику и парфюмерию?

— Даже когда официально провозглашалась аскеза, все равно женщины красились. Реальность НЭПа вообще двойственная в вопросах моды и красоты: с одной стороны, аскетические установки, а с другой — человеческие желания. Комсомолки красили губы. Собственно, поэтому этот вопрос без конца поднимался на комсомольских собраниях. Изменения на идеологическом уровне происходили за счет изменения курса и направления страны.

В 1920-е происходит полная перестройка быта, еще были мечты о мировой революции, идеи уравнительного коммунизма, в 1930-е — разворот на 180 градусов, потому что происходят изменения во внутренней культурной политике, во многом этот период называют «сталинской реставрацией», когда возрождаются некоторые дореволюционные традиции. Например, вновь начинает работать Дипломатическая академия, в 1935 году была произведена первая попытка вернуть школьную форму по образцу гимназической, изменилась школьная программа, в которую опять включили произведения русских классиков, произошел отказ от политики коренизации в регионах, народные сказки из категории «ненужных пролетариату фантазий» вернулись в «золотой фонд», а национальные костюмы из категории «негигиеничных и устаревших» превратились в рекомендованный источник вдохновения для модельеров Московского дома моделей, открывшегося в 1936 году.

Тогда же рождается сам термин советской культурности. Хочу заметить, что мы до сих пор живем с этими установками. Итак, культурный человек ухаживает за собой, чистит зубы, пользуется хорошим одеколоном, читает газеты или журналы, ходит в театр, кино, интересуется международным положением и не плюет на тротуары. Это некий базовый стандарт. Культурный гражданин сталинского времени демонстрирует возросшее благосостояние советского человека в том числе за счет потребления товаров, которые ранее считались предметами роскоши. Вот не могли наши женщины позволить себе духи, а теперь — могут, а наши мужчины теперь покупают наручные часы и фотоаппараты.

— А что магазины могли предложить советскому человеку?

— Ассортимент магазинов, разумеется, сильно отличался: даже легендарные Торгсины, существовавшие до 1936 года, были роскошными только в крупных городах, бОльшая часть Торгсинов в деревнях и провинциальных городах (а сеть была огромной: к 1933 году насчитывалось 1,5 тыс. магазинов) представляла собой пыльные лабазы. Впрочем, до отмены карточек в 1935 году важнее было, к какому распределителю человек прикреплен: лучше всего снабжались специальные магазины при крупных индустриальных предприятиях. Об условном квалифицированном рабочем в 1930-е писали в газетах как о культурном члене общества, который был беден, но выучился на инженера, повысил свой культурный уровень, стал много зарабатывать, купил граммофон. В те же годы государство стало развивать парфюмерную отрасль, расширило линейку косметических товаров, поскольку считало их потребление показателем растущего культурного уровня населения. История рабфаковца, выучившегося на инженера, по большому счету сказка о Золушке.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

«За 15 лет население огромной страны приучили к современным базовым гигиеническим практикам»

— Кстати, о Золушке и гигиене. А как обстояли дела с банями, мылом и зубным порошком в стране в 1920–1930-е?

— Если ответить коротко, то ужасно. К 1923 году после разрухи Гражданской войны только более или менее начала восстанавливаться инфраструктура, включая бани. Производство базовых товаров первой необходимости, например мыла, только налаживалось. Этого в 1920-е остро не хватало, дефицит товаров гигиены продолжался до 1930-х. В некоторых регионах не было водопроводов, не хватало бань, мыла, а кроме того, часть населения не воспринимала новые стандарты гигиены. Пропаганда сообщала: культурный человек моется мылом и чистит зубы порошком. Была разработана программа санитарного просвещения, развернута масштабная агитационная программа, профинансированная государством. Ведь еще Ленин сказал, что либо коммунисты победят вошь, либо вошь победит коммунизм.

Страна была не просто грязной после Гражданской войны, но и завшивевшей. Агитпрограмма включала в себя популярные лекции, листовки, книги, проведение «недель чистоты», поезда санпросвета с гигиенистами курсировали по стране с лекциями, повсюду развешивались плакаты, обучающие правильным приемам гигиены. На заводах и фабриках действовали санкомы, в школах и в пионерских отрядах — санпосты, в задачу которых входил осмотр всех школьников перед началом занятий. Устав юных пионеров гласил: «Пионеры моются тщательно, не забывают мыть шею и уши, чистят зубы».

На комсомольских собраниях нерях стыдили хуже, чем комсомолок с накрашенными губами.

— Как писатели и поэты 1920-х отозвались на «гигиенический госзаказ»? Сказка «Мойдодыр» была написана Корнеем Чуковским в 1923-м.

— Да, «Мойдодыр» написан по госзаказу, ибо прививать гигиенические навыки нужно с детства. Отозвался и Маяковский. Например, в стихотворении «Во весь голос» есть строки: «И кроме свежевымытой сорочки, скажу по совести, мне ничего не надо». За 15 лет население огромной страны приучили к современным базовым гигиеническим практикам. Сравниться с этим социальным достижением может разве что действовавшая в то же время программа по ликвидации безграмотности.

— Роман Ильи Ильфа и Евгения Петрова «Двенадцать стульев», популярнейшая советская книга и своего рода энциклопедия жизни 1920-х, написан в 1927-м. Жена инженера Эллочка Щукина слов знала мало, но была убеждена: длинные черные косы нужно обрезать и перекрасить в рыжий. На кого равнялись «жены инженеров» и простые работницы в период НЭПа?

— А вот тут интересно посмотреть, насколько амбивалентным было отношение к красоте в СССР, особенно в 1920-е. В женских журналах тех лет шла невероятная по накалу дискуссия о том, как относиться к короткой стрижке. Потому что, с одной стороны, короткая стрижка — это правильно, по-нашему, по-пролетарски. Это хорошо в плане техники безопасности на заводе, с гигиенической точки зрения, просто в уходе. Ну и, конечно, сложные прически из длинных волос — «наследие старого режима», а у современных женщин нет времени на подобные пустяки. Все это так. Но в то же время мода на короткие стрижки была общемировой. Получается, что модные стрижки, все эти «бубикопф» и «чарльстон»,— результат тлетворного влияния чуждой идеологии.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Споры о длине волос были горячими, но стриглись женщины массово. Упомянутая модница Эллочка Щукина подражала кинозвездам из модных журналов. В 1920-е в нашей стране был огромный прокат американских и европейских фильмов. Для многих жительниц страны стрижка была не столько модным заявлением, сколько выбором в пользу удобства. Напомню, в начале 1920-х у многих волосы только отрасли после эпидемии тифа, во время которого брили наголо. Опять же нехватка мыла, горячей воды не способствовала отращиванию волос.

Короткая стрижка также стала ознаменованием перехода к новой жизни: в эти годы произошел массовый переезд крестьян в города как новой рабочей силы. И вчерашняя деревенская девица, приезжая в город, обрезала косу, чтобы стать городской.

— Героиня другого романа Ильфа и Петрова — Варвара Лоханкина — была счастливой обладательницей таких благ, как «большая белая грудь» и одеколон «Турандот». Насколько этот одеколон был ценной реликвией, кто его мог приобрести?

— Ну, большая грудь — относительное достоинство в 1920-е при моде на андрогинные фигуры. И одеколон «Турандот» не что-то особенное, все же авторы — сатирики. Приличный одеколон для взрослых дам, в отличие от недорогого «Манон» для студенток. Напомню, духов у Варвары не было, это в 1920-е все еще предмет роскоши. Среднестатистическая гражданка должна была на духи копить и пользоваться по капельке, чаще их приобретали обеспеченные дамы.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

«Название "В полет" покупателям импонировало меньше, чем старорежимные "Манон" или "Чио-сан"»

— Что и когда изменило отношение советского человека к парфюмерии — от «роскоши старорежимных богатых» до товара массового потребления?

— Доступной для советского человека парфюмерия становится с середины 1930-х.

Идея того, что ряд предметов роскоши нужно сделать доступными, была частью программы культурности. Хороший одеколон считался признаком благосостояния. Огромные деньги были вложены в развитие парфюмерных сетей, начиная от производства сырья и заканчивая продажами. Целью было выйти на самообеспечение эфирными маслами и парфюмерными компонентами. Этого, конечно, не достигли, но если в дореволюционной парфюмерии соотношение отечественных и импортных ингредиентов было примерно 15 и 85, то к 1960-м мы чуть ли не 80% парфюмерного сырья производили сами.

— А на чей опыт ориентировались парфюмеры: изобретали свое или вспоминали дореволюционное?

— Разговоры о том, что духи «Красная Москва» — это якобы дореволюционный парфюм «Букет императрицы»,— неправда. Да, основа похожа, но разница в ингредиентах существенна, просто парфюмер тот же самый — Август Мишель. Правильнее сказать, что обращались не к дореволюционной рецептуре, а к дореволюционным специалистам. Тот же Август Мишель до 1940-х проработал на фабрике «Новая заря» (основана в 1864 году в Москве французским предпринимателем и парфюмером Генрихом Брокаром.— «Ъ»). Он же воспитал когорту советских парфюмеров.

— Парфюмерия тоже стала рычагом агитации и пропаганды?

— Власти пытались парфюмерию использовать как агитационный рычаг в 1920–1930-е: мылу, зубным порошкам, одеколонам придумывали идеологически правильные названия. Появлялось мыло «Парижская коммуна», «Октябрь 1917» и «Будь готов!», а также «Стратостат» и даже «Наш ответ колхозникам», духи «Первое мая» и «Герои Севера», одеколон «Спартакиада» или в крайнем случае компромиссный «Красный мак», названный так в честь революционного балета. У обычного покупателя парфюм с агитназванием вызывал ту же реакцию, что и агиттекстиль типа ситца с изображением тракторов и заводов: покупали, если ничего другого не имелось. Название духов «В полет» покупателям импонировало меньше, чем старорежимные «Манон» или «Чио-сан», что возмущало пропагандистов.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

В 1920-е самое популярное туалетное мыло производил трест высшей парфюмерии ТЭЖЭ (Государственный трест жировой и костеобрабатывающей промышленности, Москва.— «Ъ»), и называлось оно «Букет моей бабушки». Название осуждалось в прессе как несовременное и непролетарское. Правда, дальше гневных статей публицистов, высмеивающих все эти «Шахерезады», дело не шло: парфюмерные тресты неизменно показывали отличные плановые показатели, так что на «несоветские» названия закрывали глаза. Со временем от агитационных названий стали отказываться. Начиная с 1950-х и вплоть до 1980-х бесконечные подарочные коробки парфюмерии «Юбилей Октября», «Юбилей Советской Армии», «Юбилей комсомола», «БАМ», «Зори Октября» и прочие подобные почти не поступали в продажу: их распределяли по предприятиям в качестве подарков сотрудникам.

«Тогда мы ориентировались не на Европу, а максимально на США»

— Управляющей трестом ТЭЖЭ с 1932 по 1936 год была Полина Жемчужина, супруга Вячеслава Молотова, занимавшего в те годы пост председателя Совета народных комиссаров СССР. Жемчужина, близко дружившая с женой Сталина, на посту главы парфюмерного треста претендовала на роль первой советской леди по вопросам красоты. Как эта женщина, безусловный эффективный менеджер, смогла изменить индустрию красоты, на чей опыт опиралась?

— Именно благодаря Полине Жемчужиной произошел взлет советской парфюмерии и косметики в 1930-е, что стало платформой для последующего развития. Трест ТЭЖЭ, который возглавляла Жемчужина, не единственный косметический трест, существовавший в Советском Союзе, хотя и самый крупный. В Ленинграде, например, действовал трест «Ленжет» (Ленинградский государственный жировой трест, основан в 1927 году.— «Ъ»).

Полина Жемчужина ездила в США для обмена опытом и решила все самое лучшее воплотить у нас. Тогда мы ориентировались не на Европу, а максимально на США. Считалось, что там самая развитая индустрия, потому в 1920–1930-е туда постоянно ездили наши делегации. В 1937-м в Москве на улице Горького, 19 открылся Институт красоты — Институт косметики и гигиены Главпарфюмерпрома, располагавший также филиалами в Сочи, Кисловодске, Ялте, Симферополе и Пятигорске. Устроен он был по лучшим американским образцам.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Директором головного отделения была назначена Ирина Кольгуненко, известная как личный косметолог и массажистка Любови Орловой. Задачами стали «внедрение санитарно-гигиенических навыков, ознакомление широких трудящихся масс с правилами ухода за кожей лица и волосами, выработка новых высококачественных косметических средств, ознакомление с новейшими методами косметического массажа и рациональное их применение в зависимости от возраста и свойств кожи, удаление различных дефектов кожи лица». Предоставлялись услуги массажа, маникюра и педикюра, пилинга, лечения волос и ухода за ними, и даже косметической хирургии. В 1937–1938 годах услугами института воспользовались 70 тыс. человек, причем желающих было значительно больше. Пришлось даже организовать заочные консультации по переписке, посвященные вопросам ухода за кожей. Под эгидой института были изданы руководства по лечебной косметике и косметическому массажу лица.

— Где были магазины ТЭЖЭ, что там можно было купить?

— У московского треста ТЭЖЭ были собственные магазины: Жемчужина стремилась к тому, чтобы точки продаж были в каждом крупном городе, чтобы там граждане могли купить продукцию крупных московских фабрик, в основном «Новой зари» и «Свободы». В Ленинграде магазины ТЭЖЭ и «Ленжет» в какой-то момент расположились друг напротив друга. Победила дружба — оба предприятия государственные. Впрочем, хотя ТЭЖЭ и был безусловным лидером, у других трестов бывали товары, составляющие серьезную конкуренцию. В 1930-е считалось, что лучший грим производит фабрика ВТО, а в 1950-е ленинградская фабрика «Северное сияние» начала выпускать тушь «Ленинградская», пользовавшуюся особым спросом по всей стране. Она считалась лучшей. Контроль качества был очень жесткий, и не только применительно к косметике. Поэтому многие западные новинки не могли быть скопированы и произведены в СССР, например синтетическое кружевное белье, ведь по ГОСТам отечественное белье должно было изготавливаться только из натуральных тканей.

«Флаконов не было, покупательницам нужно было приходить со своими»

— Неужели в годы войны отечественная парфюмерная продукция что-то выпускала?

— Фабрики переквалифицировались на нужды фронта, но на «Северном сиянии» сохранили одну линию, которая продолжала выпускать парфюмерию даже в блокаду для сохранения боевого духа. Духи, композиция которых была собрана из немногих доступных компонентов, разливали в крошечные аптечные пузырьки либо в свою тару по несколько миллилитров, а в 1944 году, после снятия блокады, фабрика выпустила первые за время войны полноценные духи — ландышевые «Жди меня». Косметические фабрики продолжали выпускать губную помаду, которая имела морковный оттенок из-за растительных жиров — ими пришлось заменять дефицитные животные жиры.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Фабрика «Новая заря» в 1941-м свернула полностью производство парфюмерии, но в 1943-м был возобновлен выпуск «Красной Москвы» (эти духи производили с 1925-го), причем флаконов не было — покупательницам нужно было приходить со своими. Это первые духи, которые можно было свободно приобрести во время войны. «Красная Москва» стала символом победы, возрождения, хотя до войны эти духи не были самыми популярными.

— Советская кинодива Любовь Орлова признавалась в любви к духам «Красная Москва», искренность этих слов уже не проверить. Чем пользовались советская элита и сам Иосиф Сталин?

— Точно известно, что Сталин пользовался Тройным одеколоном в качестве гигиенического средства, флаконы ему изготовили на заказ. В целом и у элиты, и у рядовых граждан советская парфюмерия была очень востребована и в 1920-е годы, и тем боле в 1930-е, и в послевоенное время, и все 1950-е. А вот в 1960-е начался спад. Многим советским ароматам, выпускавшимся десятилетия, изменили формулу, что совершенно нормально в парфюмерной практике, упростили флаконы. Так производители потеряли давних клиенток, ведь привычные ароматы изменились. А в 1970-е при Брежневе сформировался культ иностранных вещей: «Если иностранное, то лучше, чем советское, и неважно что». Это время упадка советской парфюмерии с точки зрения популярности. Последний удачный товар, вызвавший всплеск интереса,— парфюм «Злато скифов» в конце 1980-х.

— Насколько отечественная парфюмерия котировалась за рубежом?

— Советские парфюмеры в эпоху расцвета получали награды на международных ярмарках и призовые места. В 1954 году были пересмотрены многие традиционные рецептуры, замахнулись даже на «святая святых» и изменили формулу «Красной Москвы». Издание «Советская торговля» в том же году рапортовало, что почти половина наименований из 500 выпускавшихся в 1948 году были сняты с производства, оставлены только «лучшие по качеству и оформлению», зато сразу же начали осваивать выпуск новых духов.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Новая версия «Красной Москвы» была благосклонно принята на Торгово-промышленной выставке в Брюсселе в 1958 году, а Гран-при завоевали специально созданные для этой экспозиции духи «Каменный цветок». В СССР эти духи тем не менее популярности не завоевали: для модниц запах был устаревшим, а для менее взыскательной публики они оказались слишком дороги.

Экспорт наших духов шел на Кубу, Кипр и Ближний Восток, в Канаду, Венгрию, Польшу и даже некоторые партии во Францию. Тут важно отметить, что стоимость советских духов начиная с 1930-х была исключительно низкой по международным меркам.

И это было сознательно: каждая советская женщина должна была иметь возможность приобрести хорошие духи, не отказывая себе ни в чем.

«Нас не миновал ни один западный тренд»

— Мы начали разговор с «пролетарской красоты» и ее эстетики. Как с течением времени менялись стандарты красоты в СССР?

— В годы Великой Отечественной войны речь о красоте тела почти не шла, важнее были вопросы физического выживания, а питание было откровенно недостаточным — многие исхудали. Поэтому в первой половине 1950-х сказать женщине, что она пополнела, означало комплимент, учитывая, насколько серьезно пришлось бороться с дистрофией и прочими последствиями недоедания после войны.

Ситуация с модой на худобу меняется во второй половине 1950-х, как и на Западе. Нас не миновал ни один западный тренд.

10 вещей, которые Пьер Карден сделал в моде первым

В 1960-е в Европе и США начинается молодежная революция — модель Твигги с подростковой фигурой становится эталоном красоты. И наши дамы, как и их ровесницы за рубежом, садятся на диету. Советские журналы с конца 1950-х вводят рубрики «для полной фигуры»: ранее не считалось нужным делить фасоны по типам фигуры, теперь же мода, как и на Западе, предназначалась стройным, а корпулентным женщинам следовало одеваться иначе. Правда, идеалы худобы не приняли у нас радикальных форм: считалось, что набор веса после 30 все же естественен, хотя и нежелателен.

— Фильм 1969 года «Бриллиантовая рука» сразил советских зрителей не только стриптизом в купальнике, но и знакомством с мужчиной-манекенщиком, которым работал Геша Козодоев. Когда в СССР возникла профессия манекенщицы? Насколько престижной была и кто мог туда попасть?

— Первые «живые манекены» в нашей стране появились в середине 1920-х, как раз к этому времени такой способ демонстрации моделей стал распространенным на Западе, где манекенщицы были новинкой в 1910-е. В Советском Союзе первые живые показы в московском Ателье мод в 1923 году воспринимались как диковинка, и широкого распространения идея не получила. В 1935 году открылся Московский дом моделей, в котором работали манекенщицы, которых западные гости с удивлением описывали как высоких, стройных, эффектных блондинок, соответствующих лучшим парижским модельным стандартам.

После Великой Отечественной открываются дома моделей по всей стране. Там работали две категории моделей. Первая — так называемые промышленные демонстраторы одежды (женщины, которые представляли на худсоветах одежду для разных возрастных групп). Мужчин-манекенщиков было немного — дома моделей их практически друг у друга переманивали, поскольку все дома моделей обязаны были разрабатывать и мужскую одежду. Были и дети-модели, для столь же обязательных разработок детской одежды.

В хрущевский период СССР как сверхдержава вынужден был конкурировать на мировом уровне по всем направлениям. С конца 1950-х коллекции наших домов моделей начинают вывозить на международные ярмарки и промышленные выставки. Требуются манекенщицы мирового стандарта, их начинают специально подбирать. Но профессия была совершенно непрестижной.

В широких массах бытовали представления о не очень высоких нравственных и интеллектуальных качествах моделей. Да и платили моделям мало.

Они числились рабочими четвертого разряда, получали 80 руб., работая полный рабочий день. Парикмахерские услуги и маникюр они оплачивали сами. Чаще всего в модели в качестве подработки шли студентки, актрисы и актеры, бывшие балерины.

«От последнего советского конкурса красоты не осталось ни единой видеозаписи»

— Как Олимпиада-1980 отразилась на эстетических ориентирах советской эпохи, что вошло в моду? И от каких факторов зависели колебания отношения к «западной красоте»?

— Суровые соцреалистические титаны к этому моменту из моды вышли окончательно, хотя именно в 1970-е начало развиваться советское направление бодибилдинга, которое тогда называли атлетизмом, а позже — культуризмом. Олимпиада-80, правда, подхлестнула интерес к спорту, но не столько как к досуговой практике, сколько как к модному тренду. Тренировочные штаны, спортивные костюмы и кроссовки вошли в гардероб совершенно неспортивных граждан, да так там и остались. Зато некоторое время полочки в ванных комнатах украшали мыло, шампуни и зубная паста «Олимп», выпущенные специально к событию.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— В 1988-м прошел первый московский конкурс красоты «Московская красавица» — как он отразился на стандартах красоты? Как готовился этот конкурс? И что известно о последнем советском конкурсе 1991 года?

— Конкурс «Московская красавица», конечно, феномен. Стандарты красоты изменились: наши девушки массово захотели быть похожими на тогдашних американских кинозвезд, певиц или моделей. Но решение о проведении конкурса, учитывая такое новшество, как выход в купальниках, принималось на высшем уровне. Была создана специальная комиссия для отбора, включавшая представителей культурной общественности и даже горкома Москвы.

Сам конкурс сначала хотели назвать «Мисс Москва», но потом решили, что допустят к участию и замужних претенденток, что невозможно для конкурса «мисс», и даже иногородних. Конкурс транслировали по телевидению. Событие было новым и масштабным — победительница Маша Калинина появилась на обложке журнала «Огонек», можно сказать символизируя закат эпохи. До этого обложку украшали фото ударниц или научных деятельниц. После этого каждый ЖЭК считал должным провести конкурс красоты, не говоря уже о масштабных «Мисс СССР». А от самого последнего советского конкурса «Мисс СССР-1991» не осталось ни единой видеозаписи.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Сегодняшние читатели по понятным причинам не могут помнить начало советского периода, далеко не все застали середину, а вот опыт перестройки помнят многие, и воспоминания о конце 1980-х тоже разные: то сугубо комплиментарные, то резко негативные. Страна снова вспомнила дефицит, встала в очереди, в том числе за мылом, шампунем и косметикой.

— Ужасающий дефицит перестроечного времени заставлял выстаивать огромные очереди в надежде отоварить талоны, покупать гигиенические товары с рук. Или, если у человека были деньги, покупать косметику сомнительного качества у кооператоров. Дружеские беседы, вернее, беседы подруг, превратились в героический эпос, повествующий о победоносных (или не очень) походах за продуктами и предметами гигиены. Привезенные из-за границы пачка чая или кусок хорошего мыла становились достаточно ценным подарком. А в 1990-е проблемой стал уже не дефицит товаров, а острый дефицит наличности у граждан. В магазинах появились разнообразные гигиенические и косметические товары: от простеньких турецких и китайских до люксовых французских, но вот купить их мог далеко не каждый.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Как новый политический перелом поменял эстетические ориентиры? Кому стремились подражать женщины позднего СССР и какой стала героиня 1990-х?

— В 1990-е вчерашние советские женщины, внезапно ставшие постсоветскими, обрели множество новых ориентиров. Для юных девушек эталонами стали западные поп-звезды и героини перестроечного молодежного кино, дамы постарше предпочитали ориентироваться на отечественных звезд сцены и кинематографа, уже имевших широкую популярность в предыдущее десятилетие, а то и больше.

Принципиально новым образцом для подражания стали героини латиноамериканских мыльных опер, а также персонажи американского сериала «Санта-Барбара». Миллионы советских женщин ежевечерне припадали к экранам ТВ, чтобы посочувствовать очередной «Просто Марии» (телесериал 1989 года производства Мексики, впервые демонстрировался в России в 1993–1994 годах.— «Ъ»), а заодно повосхищаться ярким макияжем и нарядами героинь. Что же касается того, как воспринимается эстетика 1990-х сейчас, то этот вопрос еще сложнее, чем вопрос о восприятии реалий советской эпохи. Слишком разнятся оценки периода у разных социальных групп в зависимости от того, как именно лично для них выглядела эпоха. Кто-то предпочел бы забыть то десятилетие навсегда, а кто-то, наоборот, вспоминает с нежностью. Как и в случае с Советским Союзом, память избирательна.