Не по-детски

Предсказывает Лидия Маслова

К рождественским каникулам голливудские студии приберегли самые многообещающие в кассовом отношении фильмы — "Гарри Поттер и Кубок огня" и "Хроники Нарнии". Объединяют эти произведения не только бюджеты по полтораста миллионов, но и то, что оба они сняты по книгам в жанре "фэнтези", популярном среди взрослых едва ли не больше, чем среди детей.

Четвертый фильм портерианы все дальше дрейфует от "семейного кино", делаясь все мрачнее и серьезнее. Первые два фильма про юного волшебника снимал американец Крис Коламбус, третий — мексиканец Альфонсо Куарон, и вот теперь впервые Гарри Поттером занялся его соотечественник-англичанин — Майк Ньюэлл, известный фильмами "Четыре свадьбы и одни похороны" и "Донни Браско". Он отказался от первоначального намерения продюсеров разделить семисотстраничную книгу на два отдельных фильма, а вместо этого предпочел ужать побочные сюжетные линии, изъяв сцены, происходящие в мире обычных людей.

Поскольку за четыре года центральные персонажи — Гарри Поттер и его лучшие друзья Рон Уизли и Гермиона Грейнджер — заметно подросли (теперь им 14 лет), авторы могут позволить себе более откровенный разговор со зрителем: герои начали интересоваться противоположным полом и употреблять в напряженные моменты настоящие ругательства. Вообще, 63-летний режиссер Ньюэлл умиления перед детьми не испытывает и считает, что надо без фальшивого сюсюканья показывать, какими они являются на самом деле — жестокими и кровожадными маньяками. По его словам, "дети — безжалостные, грязные и испорченные анархисты, то есть, в сущности, будущие взрослые". В результате такого трезвого подхода у Ньюэлла получился фильм о прощании с детством, метафора болезненного перехода к отрочеству, приносящего не только независимость, но и печальное понимание, что теперь тебя никто не защитит, кроме тебя самого. А враг у возмужавшего Гарри теперь более серьезный, чем раньше: если в первых трех сериях его основной оппонент лорд Вольдеморт был еще слаб, то теперь он наконец обрел физический облик Рэйфа Файнса, просто созданного для отрицательных ролей,— на этот раз, соединив в одном флаконе вампира Носферату, Чужого и фашиста из "Списка Шиндлера", он создал убедительное воплощение абсолютного зла.

Если попахивающая сатанизмом и черной магией эпопея Джоан Роулинг стала библией для поклонников в фигуральном смысле, то отлежавшаяся 55 лет книга Клайва Льюиса "Хроники Нарнии. Лев, колдунья и платяной шкаф" с ее прозрачными христианскими аллегориями по праву может считаться детским аналогом "Страстей Христовых". К. С. Льюис, современник и отчасти конкурент Дж. Р. Р. Толкиена, возможно, и не дотягивает до него в полете фантазии, но не уступает в психологической глубине, а в драматургической четкости и внятности, пожалуй, превосходит. Его главными героями тоже являются любознательные английские подростки, только их не трое, как в "Гарри Поттере", а четверо — два брата и две их сестры, которые во время второй мировой эвакуируются из Лондона в сельское поместье. Подобно тому как Гарри Поттер и его соученики попадают в Хогвартс с обычного вокзального перрона, так и в "Хрониках Нарнии" дорога в параллельную магическую реальность проходит через нормальный с виду платяной шкаф с изъеденными молью шубами. Задняя стенка шкафа открывается в сказочную страну Нарнию, населенную говорящими зверями, гномами и великанами, фавнами и кентаврами. Единственная неприятность: Белая колдунья, аккуратно срисованная автором со Снежной королевы, наслала на Нарнию вечную зиму. Колдунью изображает леденящая Тильда Суинтон, от игры которой буквально кровь стынет в жилах.

Перерабатывая книжку К. С. Льюиса, сценаристы заострили противоречия между старшим братом и младшим, которого побуждают продаться колдунье за кусочек рахат-лукума. Искупить его вину, а также вернуть весну способен только гигантский волшебный лев, который приносит себя в жертву ради спасения соблазненного колдуньей ребенка, но потом воскресает, тем самым недвусмысленно символизируя Христа. Писатель Льюис настойчиво предостерегал от экранизации "Хроник Нарнии", опасаясь, что говорящий лев будет выглядеть на экране опошленным и недостаточно божественным, однако при современном уровне спецэффектов вопрос был решен достаточно тактично. К тому же Эндрю Адамсон, режиссер двух "Шреков", для которого "Хроники Нарнии" — первый не анимационный фильм, придал разворачивающейся на экране битве светский характер — это не столько крестовый поход против варваров, сколько борьба сил демократии с тоталитаризмом.

Пока трудно прогнозировать, кто кого одолеет в прокате — уже привычный потребителю "Гарри Поттер" или заново открытая кинематографистами "Нарния", однако преимущество последней как минимум в том, что для запланированных шести сиквелов новых книжек писать уже не надо — сам того не желая, К. С. Льюис обеспечил студию Walt Disney несколькими полновесными томами на годы вперед.