Докопались до ископаемых

Итогом завершившейся в среду в Дубае (ОАЭ) двухнедельной конференции ООН по климату COP28 стало принятие документа о постепенном отказе от использования ископаемого топлива к 2050 году. Многие эксперты назвали принятые рекомендации историческими — необходимость ухода от базирующейся на ископаемом топливе экономической модели зафиксирована на климатических переговорах ООН впервые. Впрочем, формулировки такого перехода приняты весьма широкие и вполне устраивающие сырьевые страны, в том числе и Россию: они дают всем участникам процесса возможность идти к цели 2050 года своим путем, включая развитие использования атомной энергетики и даже природного газа. В целом для российской делегации участие в СОР28 носило скорее политически-имиджевый характер — РФ показала, что по-прежнему участвует в международных процессах и готова реализовывать совместные климатические проекты.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Очередная сессия климатических переговоров ООН завершилась в Дубае в среду утром с задержкой более чем на 12 часов. Основным пунктом горячих ночных дебатов делегатов стали формулировки итогового документа конференции, связанные с намерением стран отказаться от использования ископаемого топлива. Развитые государства и страны, наиболее уязвимые к проявлениям глобального потепления, выступали за «полный выход из ископаемого топлива». Страны, добывающие нефть, газ и уголь, предлагали «постепенное сокращение» или «снижение потребления и производства» такого топлива.

В результате в итоговый документ вошла компромиссная формулировка про желаемый «переход от ископаемого топлива в энергетических системах» к 2050 году.

Далее упоминаются различные способы такого перехода и сокращения выбросов парниковых газов: от увеличения поглощения выбросов за счет природных экосистем, технологий их улавливания и захоронения выбросов до применения низкоуглеродного водорода, развития атомной энергетики и даже использования «переходного топлива» (имеется в виду прежде всего природный газ как менее вредное для климата ископаемое).

Исполнительный секретарь Рамочной конвенции ООН по изменению климата Саймон Стил назвал итоговый документ «началом конца ископаемого топлива», заявив, что сейчас правительствам всех стран и компаниям необходимо «незамедлительно превратить эти обещания в реальные экономические результаты». Множество правительственных и неправительственных экспертов назвали решение конференции историческим — отмечая, что впервые за все время климатических переговоров в нем упомянуто ископаемое топливо и необходимость ухода от базирующейся на нем экономической модели.

Представители гражданского общества и экологических организаций более критичны в оценках результата СОР28.

Так, международное объединение организаций и активистов, работающих по теме климата, Climate Action Network объявило, что текст итогового документа содержит много потенциальных «лазеек для фальшивых решений», в то время как собранный объем климатического финансирования для развивающихся стран (на цели сокращения выбросов парниковых газов, адаптации к изменению климата и покрытия ущерба, к которому невозможно адаптироваться) по-прежнему является недостаточным.

Впрочем, за две недели в созданный в прошлом году Фонд потерь и ущерба удалось собрать около $800 млн — в Дубае о своем вкладе в него объявили ЕС, Германия, ОАЭ, Великобритания, США и Япония. По подсчетам аналитиков World Resources Institute (США), впрочем, для достижения глобальных климатических целей сдерживания роста температуры на планете международным климатическим фондам необходимо аккумулировать не менее $4,3 трлн в год к 2030 году.

Среди прочих решений СОР28 — более 130 стран заявили о намерении утроить мощности возобновляемой энергетики к 2030 году, более 150 пообещали установить отдельную цель по выбросам парниковых газов в секторе продовольствия, более 120 — подписали декларацию «Климат и здравоохранение», признав негативное влияние климата на здоровье населения и пообещав модернизировать системы здравоохранения исходя из климатических рисков (на это направление международными фондами и правительствами стран было обещано выделить почти $500 млн).

Климатический саммит ООН уже второй год проходит на фоне военных конфликтов.

События на Ближнем Востоке особенно были заметны в неофициальной повестке COP28 — практически каждый день климатические активисты проводили акции, косвенно связанные с вопросами прав человека и ситуацией в Палестине.

Делегация Ирана покинула переговоры практически в самом начале, а президент этой страны официально отказался на них приехать — все из-за участия делегации Израиля. Украинские климатические активисты выразили протест из-за участия в конференции российской делегации и визита Владимира Путина в ОАЭ, представив в украинском павильоне оценки дополнительных выбросов парниковых газов из-за военных действий (объем которых за 18 месяцев конфликта, как утверждалось, сопоставим с выбросами Бельгии). В результате Россия дважды получила антинаграду «Ископаемое дня» от общественных организаций и стала обладателем (наряду с США и ОПЕК) антинаграды «Колоссальное ископаемое» по общим результатам двухнедельных переговоров.

Отметим, что для российской делегации участие в СОР28 носило скорее политически-имиджевый характер — РФ было важно показать, что страна участвует в международных процессах и активно развивает диалог со странами глобального Юга. Советник президента РФ по климату Руслан Эдельгериев говорил о приверженности целям Парижского соглашения, планах РФ достичь углеродной нейтральности не позднее 2060 года и возможности добровольного выделения финансового вклада в Фонд потерь и ущерба «за счет замороженных национальных золотовалютных резервов в международных организациях».

На COP28 работали два российских павильона.

Один — официальный, в котором представители органов власти и компаний (преимущественно из таких секторов как металлургия, производство удобрений и атомная энергетика) рассказывали о проектах в области снижения выбросов парниковых газов и дальнейших планах низкоуглеродного развития. Второй павильон работал в выставочной зоне конференции, там был представлен проект «Плейстоценового парка» в Якутии, где ученые путем реинтродукции крупных травоядных животных пытаются воссоздать экосистемы так называемых мамонтовых степей Евразии позднего плейстоцена. Также на официальном мероприятии РФ представители Росгидромета и ученые рассказали о создании системы мониторинга многолетней мерзлоты — на всей территории РФ планируется установка 140 пунктов наблюдения.

Представители Минэнерго на конференции традиционно говорили о низкоуглеродном характере российской энергетики (имея в виду атомную, гидро- и газовую генерации), об отсутствии здравого смысла в развитии ВИЭ в таких масштабах, как это происходит в ЕС, и выступали за рациональный подход в вопросах декарбонизации, называя планы утроения ВИЭ к 2030 году «лозунгами и экстремизмом». Андрей Мельниченко (уже неформально ассоциируемый с компаниями сектора угольной энергетики и производства удобрений и являющийся гражданином ОАЭ) второй год подряд говорил о тщетности усилий борьбы лишь с небольшим количеством парниковых газов, выбрасываемых мировой экономикой — и призывал заняться скорее природными решениями, которые смогут начать поглощать большее количество выбросов. Он предложил создать единый рынок углеродных единиц, получающихся в результате реализации природных проектов, способствующих поглощению парниковых газов — на уровне БРИКС+. Глава Российского фонда прямых инвестиций Кирилл Дмитриев также сообщил о переговорах со странами БРИКС+ на тему создания общего рынка углеродных единиц — включая приоритетное направление взаимного инвестирования в природные климатические решения (на фоне отключения РФ от международных систем стандартизации и верификации углеродных единиц). Впрочем, перспективы подобных намерений пока вызывают сомнения у экспертов (см. “Ъ” от 30 ноября) — в том числе из-за планов стран концентрироваться на снижении выбросов прежде всего на своей территории или в рамках помощи международному развитию в странах глобального Юга, а также из-за продолжения военного конфликта на Украине.

Горячие дискуссии на форуме вызвал вопрос о месте проведения климатического саммита-2024 — по правилам ротации он должен пройти в регионе Восточной Европы (включая страны Кавказа). Первоначальная заявка Болгарии была заблокирована Россией (которая заявила, что любая страна ЕС не будет нейтральной в организации подобного саммита), Армения и Азербайджан долго блокировали заявки друг друга, но в результате все-таки было принято решение провести COP29 в Баку.

Ангелина Давыдова