Изменения ударили последствиями

По словам генерального директора АКГ «Уральский союз» Марины Ризвановой, в последние годы на рынке аудиторов произошли изменения, которые заставляют задуматься о будущем профессии. Так, по ее мнению, укрепила свое влияние единая саморегулируемая организация (СРО), отчего аудиторы почувствовали «ласковую» опеку коллег-конкурентов. Также в сегменте аудита общественно значимых организаций (ОЗО) из-за введения повышенных количественных критериев произошел переток клиентов к фирмам, его выполняющим. Усилились требования к качеству аудиторских заключений, отчего появилась категория «ненадлежащих» АЗ. Все это привело к тому, что жизнь аудиторов, да и состояние самого аудиторского сообщества, существенно изменилась.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Состояние сообщества

Контроль за экономическими субъектами — аудит — вроде бы мелочь, которая не касается обывателя и не требует внимания общественности. Там, «наверху», точно сами разберутся, думают все. Оказалось, нет. И так случилось, что потихоньку за десять последних лет элиту экономистов страны, аудиторов, уже почти извели и, похоже, в соответствии с принятыми на Западе методами информационной войны назвали это «позитивной тенденцией». Аудиторы вымирают. (Высказываю здесь свою личную, субъективную оценку как «лебединую песню».)

На сегодняшний день сообщество аудиторов состоит из трех разных групп: это лица, приближенные к управлению СРО, которые осуществляют регулирование (контроль) аудиторской деятельности, те, кто остается в профессии по инерции, и люди, которые еще остаются собственно аудиторами. БОльшая часть аудиторов, не представленных в органах СРО, не занимаются аудитом, а числятся в различных аудиторских фирмах с целью сохранения аттестата. Другая часть, тоже не имеющая связей с СРО,— это специалисты в возрасте 65+, которым уже не хочется что-либо менять, плюс «сезонники-подрядники» и, наконец, гордость аудита — горстка профессионалов, беззаветно любящих свое дело и считающих, что у них хватит сил доказать, что аудитор — это нужная профессия. Сложившаяся сегодня на рынке аудита кадровая ситуация сформировала дефицит именно в последней, самой рабочей категории. Поиск сотрудников последних лет показал, что в 99% случаев откликаются на вакансии люди, которые не могут или не хотят работать полноценно. Кадровый дефицит мне видится сформированным искусственно с помощью нескольких факторов. Это прежде всего отсутствие притока молодых и создание условий для деятельности аудитора, которые делают профессию неинтересной.

Кадровый вопрос

По первому фактору есть показательная статистика. Вырастить своего аудитора в компании сегодня нереально, так как получить аттестат ассистенту аудитора за свой счет практически невозможно. Нужно 200–300 тыс. руб. для прохождения курсов и еще около 500 тыс. руб., чтобы сдать экзамены, а для начинающего специалиста даже по московским меркам это очень дорого. Сумма эта посчитана как тариф для оплаты сдачи экзамена, умноженный на процент сдавших в 2023–2024 годах (отношение сдавших применено для понимания, сколько отдаст среднестатистический претендент, так как на экзамены ходят не один раз в течение нескольких лет). Оплачивать обучение за счет организации сомнительно, ведь учиться сотрудник может годами, а потом, разочаровавшись, уволится. Причиной этой ситуации, как мне видится, стала принятая сейчас система сдачи экзаменов.

Второй фактор упадка в отрасли — потеря интереса к профессии со стороны высокопрофессиональных аудиторов. Аудитор десять лет назад представлял собой профессионала, имеющего знания бухгалтерского, налогового, иных отраслей законодательства. Он умел в течение недели на среднем предприятии выявить основные проблемы в бухгалтерском учете и отчетности и по результатам проверки письменно их изложить.

Теперь же аудитор — это специалист по сбору различных письменных ответов клиентов на вопросы типа «разоряться не собираетесь ли?», «работать будете более года?», «вы воровали или не воровали нынче?» и тому подобных «документов» для контролеров.

Еще аудитор — это и фотограф-копировальщик (ассистентская прослойка в профессии, которая сейчас вымирает от бесперспективности), и делопроизводитель по проставлению ответов в графах «да» или «нет», и человек, который (если хочет спокойной жизни) постарается сделать все возможное, чтобы выдать положительное заключение, так как делать комплект рабочих документов, в котором заключение модифицированное, в три раза дольше.

Третий фактор — сформированная система требований и контроля со стороны проверяющих аудиторов лиц.

Самое ужасное, что, сколько бы аудитор ни оформлял рабочие документы, подтверждающие, что заключение выдано правомерно, любой проверяющий в зависимости от настроения может принять решение по любому выданному заключению диаметрально противоположное, так как «есть профессиональное суждение» — и точка.

У нас, например, при проверках существенным нарушением по выданному заключению считалось отсутствие в пояснениях к бухгалтерской отчетности информации о том, что отчетность переподписана, или отсутствие сведений о том, что долгосрочное вознаграждение управленческому персоналу не выплачивалось, или, что еще веселее, что в рабочих документах неправомерно написали формулировку «не в том» времени, что «годовой отчет не предоставляется» вместо «годовой отчет не представлялся». На мой взгляд, это мелочно и формально.

И со всем этим несчастьем в виде выявленных проверкой «нарушений» мы идем в суд, который в течение 15 минут по возражениям на 100 листов принимает решение «в иске отказать». Развернутой судебной оценки, которой можно потом было бы воспользоваться другим аудиторам для безопасной практики, проблемные вопросы не получают. Какой уважающий себя аудитор не уйдет после этого из аудита в какую-нибудь структуру внутренним ревизором, как думаете?

Если с кадрами более или менее все понятно, то ситуация с «выкашиванием» аудиторских организаций сложнее. Выдавливание с рынка мелких аудиторских фирм было бы разумным при условии, если бы это улучшало качество аудита, но результаты проверок СРО показывают, что небольшие аудиторские фирмы, выдающие до 20 заключений в год, работают не хуже, чем аудиторские фирмы, выдающие более 20 заключений в год.

Так, например, в 2023 году плановые проверки в СРО завершились у 676 аудиторских фирм, из которых 419 — это те, которые выдали до 20 заключений за 2022 год, и 257 — те, которые выдали более 20 заключений за тот же период. По итогам проверок СРО получены результаты, показывающие, что «малыши» работают не хуже «флагманов рынка». Получается, что размер бизнеса не залог высокого качества работы.

А сравнение результатов проверок СРО и Федерального казначейства вообще приводит в замешательство, так как мнение государственного органа расходится с выводами СРО.

Ярким примером данных выводов являются результаты проверок СРО тех организаций (по результатам проверки за 2023 год), которым Казначейство выдало предписание об исключении из СРО или приостановлении деятельности. Из 25 фирм, которые за 2023-й получили такие предписания, при проверках СРО только две организации получили тот же результат (выявлены грубые нарушения). Оставшиеся 43% от СРО получили хорошую оценку (нарушений в деятельности не выявлено или выявлены несущественные нарушения), а у 57% при проверках выявлены существенные нарушения.

При столь разном подходе аудиторы дезориентируются, ведь принимать нужно чью-то определенную трактовку.

Четвертый фактор — контрольная «монополия в монополии».

Нужно отметить, что в части загрузки проверками среди самих же контролеров сформировалась своя «монополия». Десять (из нескольких десятков) экспертов СРО по контролю качества проверяют все аудиторские организации, выдающие в год 20 и более заключений, то есть решают судьбы основной части работающих в аудите. Это власть, а в ней много соблазнов. Особенно если у проверяемых конкурентов показатели кратно выше, чем в компаниях самих контролеров. По данным проверок компаний, выдавших в 2023 году более 20 аудиторских заключений, десять контролеров СРО провели проверки 220 таких компаний из 258 общего их числа, то есть более 85%.

Это приводит к фактической зависимости проверяемых от личного мнения («профессионального суждения») нескольких людей, сформированного на основании Международных стандартов аудита (МСА), допускающих неоднозначные трактовки. Если посмотреть «производительность» проверяющих из СРО, вообще удивляешься, когда они успевают выполнять свои функции в части основной работы (они ведь тоже аудиторы и должны зарабатывать именно этой деятельностью). Найти явные причины происходящего на рынке аудита не представляется возможным, так как информация в основном закрытая. Поэтому о том, что привело к сложившемуся положению, приходится судить, только моделируя ситуацию и возможные предпосылки для имеющегося результата.

Вероятные причины проблем

При оценке произошедшего с аудитом в России за последние полтора десятка лет складывается впечатление, что реализуется определенный план. Его целью видится получение доступа к информации о любом крупном предприятии России, нейтрализация представителей экономической элиты, осуществляющей контроль за деятельностью экономических субъектов, для ослабления страны с попутным получением дохода от этой деятельности.

Реализация этого плана представляется «игрой вдолгую» по нескольким направлениям.

Сначала монополизируется управление рынком путем минимизации контроля со стороны государства через передачу соответствующих функций в СРО с последующим сокращением через нормы по количеству членов всех их, кроме одной, управляемой. Для этого меняется законодательная база по контролю за участниками рынка аудита. Затем формируется единственная СРО, устав и внутренние документы которой исключат потерю власти компаниями с западным опосредованным контролем, известными рынку как «большая четверка». При этом формируется правовая база по оказанию услуг участниками рынка в соответствии с Международными стандартами аудита вместо российских, что позволяет по собственному усмотрению трактовать требования к оказанию услуг (переведенные на русский язык Международные стандарты не имеют логически выверенных формулировок, что приводит к восприятию информации в них образованным человеком как размышлений на вольную тему, а не четких норм).

Для Запада, откуда импортированы МСА, вообще характерно сознательное использование неясностей в нормах и подходах. Мы, живя в эпоху информационной войны, теперь знаем, что в соответствии с нормами западных ценностей и двойных стандартов, например, желание отделиться Косово от Сербии — «свободный выбор», а воля народа Крыма не жить дальше с Украиной — повод для санкций. Далее, согласно предполагаемому плану, необходим подконтрольный орган по сертификации специалистов, имеющих право выполнять работу аудиторов. Наконец, можно уничтожить конкурентов через законодательно утвержденные нормы к участникам рынка, позволяющие исключить с него самых мелких путем предъявления требований по минимальному количеству сертифицированных специалистов, лишающие аудиторские микропредприятия источников дохода путем исключения из их пула потенциальных клиентов организаций, представляющих интерес для «большой четверки» и поддерживающих их «большой тридцаткой». (Сейчас это бенефициары Комитета по аудиту общественно значимых организаций СРО, ее же и контролирующие.)

Для отстранения же от аудита фирм устойчивого «среднего класса», выполняющих требования по кадрам, можно попытаться сформировать группу контрольных органов в отношении участников рынка, позволяющую проводить проверки и принуждать аудиторские компании к выполнению надуманных и неясных требований, делая бизнес невыгодным, а условия работы для аудиторского персонала — невыносимыми. Те участники рынка, которые неугодны (являются конкурентами), могут при необходимости проверяться каждый год по три-четыре месяца, причем в сезон, а их работников могут оценивать негативно с целью принудить работать в «большой четверке/тридцатке» или уйти из аудита.

Параллельно с указанными выше мероприятиями создаются условия для организации контроля за клиентами аудиторов, позволяющего собирать информацию со сведениями, составляющими коммерческую тайну (о ценах и сроках выполнения работ, запасах, основных средствах, ключевом персонале и т. д.). Мне представляется, что приведенный гипотетический «план» не является чистой конспирологией, а имеет видимые признаки реализации, описанные выше, поскольку я оцениваю ситуацию, а каждый сам даст ответ на этот вопрос.

Принимая к сведению упомянутую выше двойную мораль, мы не обращаем зачастую внимания на то, что на первый взгляд не является значимым. Аудит по своему предназначению имеет информационную цель (на что в Концепции развития аудиторской деятельности прямо и указано). Услуги аудиторов потребляют как собственники, так и менеджмент компаний. И государство чувствует нужность аудита, поскольку нельзя закрыть все потребности в финансовом контроле государственными же ревизорами, которым нужно платить жалование постоянно. Но информация о предприятиях страны ценна не только для тех, кто живет именно в ней. И не только для ее союзников. Экономика страны — это тыл СВО. Удушение ее — еще одна возможность Запада попытаться нас уничтожить или хотя бы ослабить. И здесь возникает определенная тревога, ведь органы СРО аудиторов — потенциально отличный источник информации, которую по роду деятельности должны собирать его члены и которая при проверках становится их достоянием. При этом все ключевые решения органов контроля за аудитом СРО в соответствии с ее же документами принимаются или согласуются с ведома формирующих Комитет по аудиту общественно значимых организаций 30 крупнейших (п. 3.4 Положения о Правлении СРО ААС) на 2019 год по выручке аудиторских компаний. При этом один из сопредседателей этого комитета может быть избран только от четырех (не двух, не двенадцати, что характерно) крупнейших по выручке (п. 3.3.1 и 3.2.1 Положения о Комитете по аудиту общественно значимых организаций СРО ААС). Думаю, не нужно пояснять, что это за четыре компании, какова их история и откуда они к нам пришли. Это все лишь мои домыслы, а насколько все это так, каждый думающий человек сам способен решить.

Возможные выходы из ситуации

Хотелось бы пожелать нам всем начать менять происходящее в аудите. Была хорошая программа Минфина (приказ от 12.02.2021 г. №68) по развитию аудиторской деятельности с планом на 2021–2023 годы. Там предусматривались такие важные меры, как расширение предмета аудиторской деятельности, усиление ответственности за уклонение от обязательного аудита, улучшение перевода МСА на русский язык, «совершенствование возрастной структуры аудиторской профессии» (проблему нехватки кадров на рынке видели еще три года назад, и она за прошедшее время усугубилась), смягчение трехлетнего критерия неучастия в аудите для сохранения аттестата, переход от формального контроля аудиторов к контролю по существу. Сроки реализации прошли, а изменений мы почти не дождались. Как представляется, причина в том, что ответственными исполнителями по большинству этих нужных мер было не государство в лице его органов. Поэтому для преодоления накопившихся проблем нужно принимать срочные меры. Во-первых, разделить единый аттестат на базовый и специализированные по направлениям финансового рынка. Сдавших на базовый аттестат точно будет больше, чем на единый, а при необходимости аудиторы досдадут экзамены по нужному направлению.

Во-вторых, вывести из-под ведения СРО и ЕАК под государственный контроль экзамены на аудитора. Существующая система себя изжила, приведя к вымиранию аудиторов из-за преград для входа в профессию.

В-третьих, русифицировать стандарты аудита, уйдя от перевода МСА к российским, чтобы иметь твердую основу для понимания действий по каждой из процедур.

В-четвертых, снять с аудиторов бремя двойного контроля их работы, оставив проверки и наказания Федеральному казначейству, поскольку только государство обладает независимостью.

В-пятых, демонополизировать саморегулирование, чтобы СРО у аудиторов было не менее трех. Для проверяющих же ОЗО финансового рынка должна быть своя СРО, курируемая регулятором.