Разделенные углеродами в БРИКС+
Что может предложить Россия объединению в качестве новых общих рынков
Чиновники Минпромторга и Российского союза промышленников и предпринимателей думают предложить БРИКС аналог трансграничного углеродного регулирования ЕС. Практическая реализация этого плана сомнительна. Михаил Аким из Высшей школы бизнеса ВШЭ рассказывает, почему и как меняются подходы к регулированию углеродных рынков, как сильно различаются их состояние и экономические интересы стран объединения в климатической гонке. Профессор называет возможные точки взаимодействия России и стран БРИКС в рамках практики низкоуглеродного развития.
Фото: Getty Images
Фото: Getty Images
СТВ в неидеальном мире
Торговля квотами на выбросы (или система торговли выбросами — CTВ) — рыночный инструмент сокращения выбросов парниковых газов. Такие рынки могут быть добровольными и регулируемыми. Согласно Международному партнерству по углеродным рынкам, сегодня действуют 36 национальных и региональных СТВ, еще 14 — в разработке.
Эти рынки призваны способствовать прогрессу в реализации глобальных обязательств обнуления парниковых выбросов, распространению инновационных управленческих техник, промтехнологий, особенно в энергетике. Мировые углеродные рынки будут быстро расти в обозримом будущем, создавая новые возможности и стимулируя инвестиции, и, возможно, уменьшатся в долгосрочной перспективе, по мере того как страны приблизятся к чистым нулевым выбросам.
В идеальной картине мира система учета и торговли углеродными единицами прекрасна. В реальности эти рынки столкнулись со сложностями как со стороны предложения, так и со стороны спроса. Что касается спроса, отдельные корпорации (среди них Shell и FIFA) используют углеродные кредиты, чтобы делать ложные заявления о достижении углеродной нейтральности, не сокращая своих выбросов. Со стороны предложения проблемы часто связаны с некорректностью оценки, сокрытием негативных деталей проектов, нарушениями прав человека, отсутствием дополнительности (сокращение или поглощение бОльших выбросов, чем в сценарии, когда проект отсутствует; нужно доказать, что проект не может быть реализован без привлечения дополнительных денег с углеродного рынка). Исследование многочисленных проектов крупнейшим в мире сертификатором добровольных компенсаций выбросов углерода Verra показало: больше 90% компенсационных кредитов для тропических лесов — среди наиболее часто используемых компаниями — скорее не отражают реального сокращения выбросов углерода. Известны многочисленные примеры крайне сомнительных проектов нефтегазовых и металлургических компаний, которые вместо сокращения экоущерба своей деятельности предпочитали сажать монопородные леса, включая инвазивные виды, не учитывая ущерба биоразнообразию.
Объем произведенных проектом углеродных единиц должен учитываться лишь единожды, однако анализ опыта ряда проектов показал многочисленные проблемы, связанные с двойным учетом и предотвращением утечки углерода (источник выбросов не может быть просто перенесен в другой регион).
В ответ на эти вызовы возникли, например, такие инициативы, как Совет по добросовестности добровольного углеродного рынка и Инициатива по добросовестности добровольного углеродного рынка, которые установили более строгие стандарты качества предложения и разработали рекомендации, которые должны помочь покупателям ориентироваться на этих рынках и проводить комплексную и объективную проверку единиц.
Разные в БРИКС
В БРИКС+ есть разногласия из-за различий в опыте построения и использования СТВ, структуры экономик, уровня экономического развития и благосостояния участников. В Китае, Индии, Бразилии и ЮАР множество системных проектов, преследующих достижение углеродной нейтральности этих экономик. Высокая зависимость России от добычи и экспорта углеродов осложняет экологическую трансформацию. Часто в стране доминирует негативный нарратив в отношении климатических преобразований, и необходимая экологическая модернизация видится угрозой ключевым секторам экономики: добыче угля, нефти, газа.
Большие надежды возлагались на появление единой позиции БРИКС+ к климатическому саммиту в Дубае. В частности, указывалось на необходимость консолидации позиции по трем частям статьи 6 Парижского климатического соглашения, что предполагает единые налоги на углерод, стандарты, системы сертификации и т. д. В Дубае не смогли принять решение о передаче углеродных единиц между странами и юридическими лицами, отложив это на 2024 год. Есть лишь одно принципиальное разногласие: разрешать ли проекты «недопущения выбросов» углерода и «улучшения охраны природы». Четкого определения этих терминов нет, что вызвало вопросы к их использованию. Если смысл «недопущения выбросов» более или менее ясен (например, лес планировалось вырубить или электростанцию, использующую углеводороды, построить, а благодаря проекту это не произошло), то «улучшение охраны природы» трактовать сложнее. Бразилия при поддержке ЕС и другие латиноамериканские страны предлагали отказаться от любых природно-климатических проектов и связанных с ними углеродных единиц. Причина — негативный опыт предыдущих проектов и злоупотреблений, приводивших к деградации экосистем и ущемлению прав местных жителей. Природно-климатические проекты — приоритет стратегии низкоуглеродного развития России и позитивная позиция БРИКС+ по проектам «улучшения охраны природы» очень нужна РФ. Призрачны и перспективы проектов «недопущения выбросов», против которых, помимо ЕС, выступает и более 50 развивающихся стран, в частности Coalition for Rainforest Nations, куда из членов БРИКС+ входят Индия, Китай и ЮАР.
В странах БРИКС есть диспропорция и в климатических проектах. Индия и Китай по итогам восьми месяцев 2023 года лидировали по их числу (29% и 24% всех проектов соответственно). Планы России взаимного признания таких проектов могут столкнуться с сильной конкуренцией Индии и Китая. Бразилия внимательна к компенсации выбросов за счет улавливания углерода лесами, что во-многом совпадает с позицией России, которая также предполагает рост поглощения экосистемами. И тут надо учитывать позицию Китая — мирового лидера прироста лесных территорий. Скорость роста древесины и связывания углерода заметно выше в теплом климате Бразилии и Китая.
Добровольный углеродный рынок запущен в Китае (с января 2024 года), в ЮАР (с 2023-го), в России в 2028-м планируется ввести плату за углерод. В Китае, России и ЮАР действуют таксономии зеленых проектов. Их гармонизация в БРИКС может быть одним из направлений климатического сотрудничества. В Индии и Бразилии введение таксономии запланировано в ближайшие годы. Но опыт такой работы в ЕАЭС указывает на невысокие перспективы согласования таксономий — страны в первую очередь ориентируются на национальные цели при разработке соответствующих критериев.
По иным направлениям климатического сотрудничества гармонизация если и возможна в силу схожести планов (например, в сфере водородной энергетики или признания результатов климатических проектов), то в перспективе связана с жесткой конкуренцией внутри БРИКС при некотором отставании России по формированию углеродного рынка с точки зрения сроков.
В Поднебесной
Китай, вторая экономика мира, отвечает за 10 млрд т выбросов парниковых газов в год (около 30% мирового объема), что выше общих выбросов США и ЕС. Но Китай и мировой лидер перехода на зеленые технологии, а его планы сокращения выбросов углекислого газа — решающие для смягчения последствий глобального изменения климата. Углеродный рынок страны стал крупнейшим в мире, охватив 2257 ключевых эмитентов с годовыми выбросами углекислого газа 5,1 млрд т. На конец 2023 года объем торговли составил 440 млн т при товарообороте 24,9 млрд юаней (около $3,5 млрд). Китай использует национальную систему СТВ как инструмент ускорения контроля над загрязнением и достижения углеродной нейтральности к 2060 году.
Климатические цели страны направлены на достижение максимального уровня выбросов углекислого газа к 2030 году и их обнуления к 2060-му. До определенного момента Китай продвигался медленнее в развитии своей СТВ, чем в других областях борьбы с выбросами углекислого газа. Это привело к его некоторому отставанию от лидеров. Китайская СТВ, запущенная в 2021 году,— крупнейший в мире рынок торговли выбросами углерода стоимостью 150 млрд юаней ($22,8 млрд). На старте СТВ показывала бурный рост: с июля по декабрь 2021-го объем торгов составил около $200 млн. В последние годы Китай продвигался к расширению СТВ, включив в него больше отраслей. Недавно правительство приняло постановления, призванные укрепить легитимность рынка и ввести новые штрафы для компаний, которые готовят или предоставляют некорректные, неполные или сфальсифицированные отчеты о выбросах.
Совершенствуется национальная система торговли, включая, например, интеграцию между торговой платформой в Шанхае и регистрационной — в провинции Хубэй. Шанхайская биржа отвечает за построение торговой системы. На подходе торговля форвардными углеродными контрактами и фьючерсами, чтобы создать многоуровневый углеродный рынок. Следующий шаг — изучение возможности выхода на рынок финучреждений, что добавит ликвидности.
Согласно китайским официальным источникам, двухлетняя квота на выбросы углекислого газа в 4 млрд т в год предоставлена энергетическим компаниям, которые первыми приняли участие в схеме. China Hubei Emission Exchange, которая отвечала за создание регистрационной платформы для СТВ, сообщает, что большинство из 2225 электрогенерирующих компаний готовы участвовать в программе.
Помимо энергетического сектора, в течение 14-й пятилетки Китая (до 2025 года) в схему включат компании других семи секторов с высоким энергопотреблением, таких как нефтехимия, химия, стройматериалы и цветная металлургия. Всего до 10 тыс. компаний получат разрешения на торговлю в национальной СТВ.
По оценкам Guorong Securities, капитализация китайского рынка торговли выбросами углерода составляет примерно 150 млрд юаней ($22,8 млрд), а с учетом структурированных продуктов, деривативов, таких как фьючерсы, он может достичь 600 млрд юаней (более $91 млрд).
Еще с 2011 года Китай делает пилотные проекты торговли выбросами углерода в Пекине, Тяньцзине, Шанхае, провинциях Хубэй и Фуцзянь. Предполагается, что они будут сосуществовать с национальной СТВ. Компании, не получившие разрешения на национальную схему, продолжат торговать на местном рынке. На конец ноября 2020 года объем торговли на региональных пилотных рынках — 430 млн т углекислого газа, а общий оборот — около 10 млрд юаней ($1,5 млрд). Китайские аналитики считают, что объем торговли квотами местных пилотов не оправдал ожиданий, охват секторов был недостаточным, а цены отличались от региона к региону. Например, средняя цена за тонну выбросов в Пекине превышает 80 юаней ($12), в Шанхае — 40 юаней ($6), в других регионах — 20–50 юаней ($3–7,5).
По данным ЦБ КНР, у компаний не было достаточной мотивации участвовать в торговле выбросами из-за низких цен на них в большинстве регионов. Во многих из них пролонгация квот с предыдущих лет привела к избытку предложения, а пандемия снизила спрос. В отчете китайского новостного агентства The Paper заключается: хотя пилотные регионы и финансовые учреждения выпускают углеродные облигации, фьючерсы, опционы и фонды, такое финансирование все еще находится в пилотной стадии. Регионы развиты неравномерно, отсутствует систематический и полный рынок углеродного финансирования, поэтому он «не может соответствовать всем требованиям контроля».
С мая 2023 года вступило в силу постановление об управлении торговлей выбросами углерода. В нем описаны правила, касающиеся механизмов, стандартизированы трансакции, обеспечиваются качество данных и надежная правовая гарантия здорового развития углеродного рынка Китая. Один из ключевых факторов, призванных способствовать появлению более надежной системы в Китае,— наличие у основных торговых партнеров, таких как ЕС и Соединенные Штаты, жестких требований и мер ограничения выбросов, невыполнение которых затруднит торгово-экономические отношения.
Принуждают к выполнению новых требований декарбонизации и совершенствования СТВ правоохранительные органы. Министерство юстиции считает, что постановление Госсовета КНР (вступило в силу в 2024 году) об управлении рынком обеспечит его бесперебойную работу с заметным ужесточением наказания, в частности за фальсификацию данных о выбросах. У компаний-нарушителей конфискуют незаконные доходы, они будут оштрафованы в пяти-десятикратном размере прибыли, штрафы должны составлять минимум 200 тыс. юаней, но не превышать 1 млн юаней. Руководители, ответственные за нарушения, и лица, причастные к ним, будут оштрафованы на 20–200 тыс. юаней. Им запретят участвовать в соответствующем бизнесе на пять лет. Документ поощряет распространение финансовых услуг на низкоуглеродную трансформацию. Предприятия должны использовать возможности соответствующих финансовых продуктов.
75% выбросов углерода в Китае сконцентрированы в энергетике, сталелитейной промышленности, стройматериалах, цветной металлургии, нефтехимии, химическом машиностроении, производстве бумаги и авиации. Решающая роль рынка — в предоставлении полной свободы в распределении ресурсов, что может минимизировать затраты на сокращение выбросов.
Несмотря на всю активность, согласно оценкам китайских руководителей, углеродный рынок Китая все еще находится в зачаточном состоянии, и его охват и динамичность рыночных операций нуждаются в улучшении.
Примирить непримиримое
По оценкам оператора реестра углеродных единиц РФ АО «Контур», за год на российском рынке выпущено почти 90 тыс., а планируемый объем рынка — около 64 млн углеродных единиц. Глава Центра ответственного природопользования Института географии РАН Евгений Шварц часто говорит о необходимости сокращения выбросов, так как международные стратегии и стандарты декарбонизации требуют этого от промышленности напрямую, поскольку «компенсационные механизмы, выгоды которых рассчитываются как разница между базовым и улучшенным сценарием ведения лесного хозяйства (принцип дополнительности), позволят компенсировать лишь часть выбросов». Исследовав мировой опыт, он также предупреждал, что «проекты по лесовосстановлению и борьбе с вредителями лесов, по всей видимости, не являются климатическими и даже, возможно, не являются проектами по адаптации с выраженным углеродным эффектом на горизонте до 45 лет». Самые эффективные — проекты добровольного сохранения экосистем от возможного хозяйственного воздействия, их восстановления и затем реализация некоторых типов лесохозяйственных проектов. Поскольку себестоимость получения тонны сокращений выбросов даже в успешных проектах такого типа может быть очень высокой, реализация углеродных единиц может не обеспечить окупаемость.
Схожее мнение у эксперта Международного центра устойчивого энергетического развития под эгидой ЮНЕСКО Михаила Юлкина. Выход на мировой рынок с большими проектами требует международной верификации сокращения выбросов. Крупнейшие сегодня проекты, на которые указывает господин Юлкин,— утилизация побочных продуктов нефтехимии для выработки энергии на предприятии «Запсибнефтехима» СИБУРа и проект компании «Березкагаз», которая верифицировала переработку попутного нефтяного газа для выхода на мировой рынок. «Обе сделки совершены мимо действующего (в России.— “Ъ”) реестра углеродных единиц. Пока не очень понятно, как два трека будут сосуществовать, но попытка бизнеса выйти за пределы навязанной схемы налицо»,— указывает эксперт.
Очевидна необходимость консолидации позиции с партнерами в БРИКC, которые играют все более значимую роль в декарбонизации и торговле углеродными единицами. Китай, ставший монопольным производителем многих отраслевых решений, поставщиком 90% редкоземельных металлов, 80% сырья и компонентов солнечных панелей, 60% ветровых турбин,— ключевой бенефициар мирового энергоперехода.
Потенциальная гармонизация регулирования декарбонизации со странами, входящими в БРИКС или ЕАЭС, могла бы стимулировать развитие России и расширить доступ к рынкам. Но ключевой задачей СТВ является декарбонизация, то есть, по сути, уход от углеводородов, а в БРИКС+ входят страны с крупнейшими запасами углеводородов: Венесуэла, Саудовская Аравия, Иран, Россия. Китай является крупнейшим в мире поставщиком решений для декарбонизации, обеспечивая сокращение потребления миллиардов тонн углеводородов, генерируя миллиарды реальных, легко подтверждаемых углеродных единиц. Как согласовать интересы поставщиков углеводородов и решений по их замене в БРИКС — пока непонятно.