Погадать на королеву

Десять лет назад в Испании вступил на престол второй после эпохи франкизма король — Филипп VI. Ему выпала непростая задача — восстановить авторитет этого государственного института, подорванный в результате череды скандалов вокруг его отца, Хуана Карлоса I. Юбилей дал повод некоторым испанцам собраться на митинги за установление республики (или хотя бы за проведение референдума о будущем устройстве Испании). Другие тем временем в эти дни вновь и вновь напоминали о значимой роли монарха как остающегося над схваткой арбитра, столь необходимого сейчас расколотому испанскому обществу. В любом случае сейчас множество взглядов направлено на 18-летнюю наследную принцессу Леонор, которая должна стать четвертой за всю многовековую историю Испании правящей королевой. Именно от нее будет зависеть ответ на вопрос, нужна ли Испании XXI века монархия и если да, то зачем.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Король и нелюбовь

«Клянусь честно исполнять свои обязанности, соблюдать и добиваться соблюдения конституции и законов и уважать права подданных и автономий»,— сказал в своей тронной речи десять лет назад, 19 июня 2014 года, Филипп VI. Он пообещал хранить верность конституции, свято чтить ценности, на которых базируется испанская демократия, быть верным и преданным испанскому обществу, всегда оставаться «не только эталоном, но и слугой государства».

Немало внимания в речи Филипп VI уделил наследию своего предшественника на троне Хуана Карлоса I — первого после восстановления монархии в стране. «Почти 40 лет назад с этой трибуны мой отец заявил, что хочет быть королем всех испанцев. И он был таковым… Сегодня в лице короля Хуана Карлоса мы выражаем благодарность всему поколению граждан, проложившему путь к демократии, к взаимопониманию между испанцами... Это поколение под его руководством и благодаря ключевому импульсу со стороны испанского народа заложило фундамент нынешнего политического здания. Удалось преодолеть разногласия, казавшиеся непреодолимыми, добиться примирения между испанцами, признания Испании в ее многообразии и возвращения нации ее места в мире»,— отметил Филипп VI.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

В тот день, конечно, в официальных заявлениях не нашлось места тезисам, свидетельствующим о том, что на самом деле все не так однозначно.

Нигде не упоминалось, что к воцарению Филиппа VI привела целая череда скандалов с участием Хуана Карлоса, которые и вынудили представителя династии Бурбонов 2 июня 2014 года объявить об отречении.

Изначально большинство испанцев относилось к своему королю, взошедшему на престол в 1975 году, сугубо положительно. С 1981 года, когда во время устроенной франкистами попытки госпереворота Хуан Карлос выступил главным защитником демократических ценностей, он стал для испанцев символом национального единства. Однако время шло, поколения менялись, события 1981 года стали забываться.

Постепенно многих испанцев начала раздражать, например, расточительность короля. Символом его образа жизни стали события апреля 2012 года, когда в разгар финансового кризиса Хуан Карлос отправился на дорогостоящую охоту на слонов в Ботсвану, где сломал шейку бедра и был направлен домой на лечение частным самолетом. Оппозиция начала критиковать монарха за трату бюджетных средств на развлечения (поездка, как сообщалось, обошлась в €40 тыс.). А зоозащитники — за убийство животных. В итоге король пошел на беспрецедентный шаг, извинившись перед подданными и пообещав, что подобное больше не повторится.

Другим ударом по имиджу стали публикации в СМИ о тайной многолетней связи короля с немкой Коринной цу Зайн-Виттгенштайн. Она не раз сопровождала Хуана Карлоса в заграничных поездках и, кстати, участвовала в том злополучном сафари в Ботсване.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Кроме того, на популярности монархии и конкретно Хуана Карлоса сказался коррупционный скандал с участием младшей дочери короля, принцессы Кристины, и ее супруга гандболиста Иньяки Урдангарина. Их обвиняли в отмывании денег и нецелевом использовании средств из общественного фонда Noos. Многие месяцы этот скандал находился в центре внимания СМИ.

Незадолго до десятилетнего юбилея отречения Хуана Карлоса бывший глава администрации королевского двора (в 1975–2014 годах) Рафаэль Спотторно рассказал подробности того, как монарх шел к непростому решению. По словам господина Спотторно, многие десятилетия Хуан Карлос придерживался твердого убеждения: «Короли умирают, они не отрекаются». В начале 2000-х, общаясь со своими друзьями-сверстниками, король любил шутить: «Как вам повезло, что вы можете уйти на пенсию». И мечтал дожить до 2015 года, чтобы широко отпраздновать 40 лет на троне.

Однако уже в феврале 2013 года королевский двор стал прощупывать общественное мнение по поводу возможного отречения, и в конце февраля 2014-го Хуан Карлос принял окончательное решение, «исходя из интересов Испании».

Той весной государственный Центр социологических исследований Испании (CIS) зафиксировал рекордно низкий уровень доверия к монархии: 3,72 балла по 10-балльной шкале. Таким образом, перед принцем Фелипе, ставшим королем Филиппом VI, стояла очевидная первостепенная задача — восстановить репутацию института, который в стране мало кто уважал.

После добровольного отречения роль Хуана Карлоса в институциональной жизни снизилась, но не до нуля: он продолжал представлять королевский дом на многих мероприятиях и даже в официальных поездках за границу. То есть это совсем не было похоже на то, как после добровольного отречения действовали монархи, например, в Бельгии, Нидерландах, Дании или Японии: те полностью уходили со сцены, чтобы их преемник мог спокойно заняться своей деятельностью.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Ситуация изменилась в 2019 году, когда было приостановлено участие Хуана Карлоса в публичных мероприятиях. Затем Филипп VI лишил бывшего монарха бюджетного содержания в размере €161 тыс. в год, а сам отказался от наследства отца и активов, которые могли быть приобретены незаконно. Решения были приняты в связи с новым скандалом, разразившимся после обнародования информации о переводе $100 млн из Саудовской Аравии на предполагаемый швейцарский счет Хуана Карлоса, открытый на имя панамского фонда Lucum Foundation. Деньги, как сообщалось, монарх получил за посредничество при заключении сделки с испанскими компаниями для строительства высокоскоростной железной дороги между Меккой и Мединой. При этом СМИ утверждали, что Филипп VI тоже может быть бенефициаром Lucum Foundation. Так что нынешнему королю пришлось действовать, чтобы не подставлять монархию под удар.

Учитывая новые обвинения, Хуан Карлос покинул родину, решив обосноваться в Абу-Даби. Там он и живет до сих пор, временами надолго переезжая в Женеву. В Испанию бывший король наведывается периодически, но исключительно как частное лицо. 12 июня он в пятый раз за 2024 год прилетел в Испанию. При этом практически всегда он ограничивается посещением маленького курортного городка Санхенхо (провинция Галисия на северо-западе Испании). Там регулярно проходят регаты, участие в которых принимает и давний любитель парусного спорта Хуан Карлос. Выступает он на паруснике под названием Bribon, что можно перевести как «пройдоха» или «жулик».

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Между тем к официальным мероприятиям с участием других членов королевской семьи Хуана Карлоса не подпускают.

Так, по данным источников испанских СМИ, бывший король хотел посетить торжественную церемонию, в ходе которой наследная принцесса Леонор и ее однокурсники по Военной академии в Сарагосе присягали на верность национальному флагу. То же самое произошло в мае этого года — на церемонии по случаю 40-летия присяги на верность флагу, которую давал в 1984 году будущий король Филипп VI. По данным источников портала Monarquia Confidencial, Хуан Карлос «чувствует обиду из-за того, что не может присутствовать на официальных мероприятиях, в которых участвуют его сын и внучка — наследница трона». Но королевский дом, вероятно, считает, что снятие запрета будет иметь негативные последствия для монархии как института.

С мыслями о референдуме

В период до всех скандалов с Хуаном Карлосом испанские эксперты любили говорить, что жители страны не монархисты, а «хуанкарлисты», то есть благодарны человеку, обеспечившему переход к демократии, но к институту монархии как таковому равнодушны.

Естественно, что смена короля десять лет назад спровоцировала новый виток разговоров о том, нужна ли Испании монархия. Особенно активно тему развивали власти Страны Басков и Каталонии.

Но в итоге Филипп VI прошел через все кризисы, самым серьезным из которых, вероятно, стал каталонский. 1 октября 2017 года в Каталонии состоялся не согласованный с Мадридом референдум о независимости, в ходе которого 90,18% проголосовавших поддержали отделение от Испании. Тогда же монарх занял бескомпромиссную позицию, обратившись к нации с жестким заявлением. «Эти (каталонские.— “Ъ”) власти оказались за рамками закона и демократии, пытаясь сломить единство Испании и национальный суверенитет»,— сказал, в частности, он, обвинив Барселону в попытке расколоть страну.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

В каждом рождественском обращении к нации Филипп VI неизменно говорит о важности соблюдения основного закона страны, без чего «не возможны ни демократия, ни сосуществование», а также о единстве. «Разделенная или находящаяся в состоянии конфронтации страна или общество не могут двигаться вперед, добиваться прогресса, решать свои проблемы должным образом»,— отмечал он, например, в речи 2022 года. И не случайно в конце каждого такого выступления монарх, пытающийся быть «королем всех испанцев», обязательно поздравляет нацию на четырех официальных языках страны — испанском, каталанском, галисийском и баскском.

Впрочем, как и раньше, нельзя сказать, что достучаться удается до всех без исключения испанцев.

К десятилетию со дня восшествия на престол противники монархии припасли королю «подарок»: на 16 июня они наметили масштабный марш в Мадриде, об участии в котором заранее объявили около 120 организаций (например, партии Izquierda Unida и Podemos, объединения экологов, феминисток, пацифисток). Организаторы акции выражали надежду, что в конечном счете их усилия приведут к тому, что в Испании пройдет референдум о республиканской форме правления.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Один из их аргументов состоит в том, что такого голосования не было после смерти Франсиско Франко. Почему — рассказал однажды легендарный испанский премьер-министр (1976–1981 годы) Адольфо Суарес. В 2016 году было опубликовано интервью телеканалу Antena 3, записанное с ним еще в 1995-м. Внимание всех привлекла фраза, которую политик тихо, не для эфира, сказал, прикрывая рукой петличный микрофон. Выяснилось, что после смерти Франко иностранные лидеры активно призывали Мадрид провести референдум о будущем строе, но испанские власти эту идею отвергли, так как, исходя из имевшихся социологических данных, понимали: большинство поддержит не монархию, а республику. А это бы прямо противоречило воле только недавно скончавшегося Франсиско Франко, из окружения которого и вышла вся тогдашняя элита (напомним, диктатор еще в 1947 году провозгласил Испанию монархией, но оставил престол незанятым, а в 1969-м назначил наследником испанского престола 31-летнего тогда Хуана Карлоса).

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Теоретически референдум сейчас возможен. Испанские юристы отмечают, что конституция 1978 года, в отличие от конституций Франции, ФРГ, Португалии или Италии, «не содержит положений, которые бы объявлялись полностью или частично неизменными». То есть, как говорят специалисты по праву, «вся конституция поддается изменениям, и стремление изменить ее — даже радикально — находит неоспоримую поддержку в самом ее тексте».

Однако на практике изменение основного закона в нынешних условиях невозможно: вначале за реформу должны проголосовать 233 депутата (из 350) и 177 сенаторов (из 266).

Более того, после первого голосования парламент должен быть распущен, а затем, после досрочных выборов, реформа должна получить как минимум такую же поддержку нового состава. И только после этого изменения будут вынесены на общенациональный референдум.

Две ключевые политические силы страны — правящая Социалистическая рабочая партия Испании (PSOE) и Народная партия — выступают за сохранение монархии. Причем если насчет второй можно не делать никаких оговорок, то ситуация с первой интереснее. Называя свою политическую силу «партией с республиканскими устремлениями», лидеры социалистов не устают повторять: они уважают и поддерживают договоренности, которые почти 50 лет назад обеспечили мирный переход страны от диктатуры Франсиско Франко к демократии. При этом они выступают за постепенную модернизацию института монархии, повышение его прозрачности и подотчетности.

Такая позиция верхушки партии во главе с нынешним премьером Испании Педро Санчесом довольно удивительна, учитывая результаты проведенного летом прошлого года порталом Electomania опроса. Из него следовало, что за республику выступают целых 89,2% сторонников PSOE, в то время как монархистов среди них лишь 8,5%. Напротив, среди электората Народной партии за монархию — 87,5%. На втором месте идет ультраправая партия VOX — 82,3%. В целом же тот опрос дал такие цифры: 53% испанцев за республику, 44% — за нынешнюю систему.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Правда, речь не идет об истине в последней инстанции. Например, в ноябре 2023 года опрос издания Simple Logica показал: в стране 44,7% республиканцев и 43,5% монархистов. А проведенное в январе этого года компанией Sociometrica по заказу издания El Espanol исследование дало преимущество монархистам: 58,6% против 32,8%.

Проблема в том, что свои опросы на эту тему не проводит самая авторитетная структура — государственный CIS.

Он перестал спрашивать граждан об отношении к монархии в 2015 году, когда новому королю Филиппу VI респонденты поставили неудовлетворительную оценку. Испанские оппозиционные политики не раз, в том числе и в последние месяцы, обращались в CIS с просьбами возобновить такие соцопросы, но там отвечают, что не собираются этого делать, так как речь не идет об общественно значимой теме. Что в целом недалеко от истины: в ноябре 2023 года лишь 0,2% опрошенных назвали монархию «главной проблемой Испании», 0,5% — второй по значимости и 0,3% — третьей. Безработица, инфляция, преступность и подобные вещи волнуют испанцев в куда большей степени.

У монархии женское лицо

При этом за реформы выступают не только те, от кого этого можно было бы ждать в первую очередь: социалисты, каталонцы, баски… Например, много шума наделало приуроченное к десятилетию со дня отречения Хуана Карлоса интервью, которое газета El Pais взяла у Марии дель Пилар Гонсалес де Грегорио и Альварес де Толедо, дочери герцогини Медина-Сидония (это старейший герцогский титул в Королевстве Испания; впервые титул герцога Медина-Сидония был пожалован в 1380 году). Аристократка раскритиковала Филиппа VI за то, что он лишил своего отца финансового содержания, хотя «это было обвинение без судебного приговора, без уважения к презумпции невиновности». На вопрос «Как бы вы проголосовали на референдуме о выборе между монархией и республикой?» она ответила так: «Я считаю, что в Испании нужно укреплять государство. При нынешней системе Испания рискует развалиться». На уточнение «То есть вы бы проголосовали за республику?» последовал не прямой, но все-таки прозрачный ответ: «Многие аристократы считают, что должны защищать корону с закрытыми глазами. Это не мой случай. Я считаю, что в данный момент лучше иметь главу государства, обладающего полученной на выборах легитимностью и не имеющего необходимости думать о своем преемнике. Сейчас власть больше обеспокоена тем, чтобы продержаться, а не тем, чтобы служить Испании. Главной целью короля должно быть служение своей стране, а не подготовка будущего правления его дочери».

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Так или иначе, одно другого не исключает. И последнее особенно важно, учитывая, что именно на долю Леонор выпадет задача доказать испанцам целесообразность сохранения монархии. И речь тут не о деньгах (ежегодное содержание испанской монархии как института обходится казне в €8,4 млн, это не такая уж большая сумма для бюджета), а о смысловом наполнении.

Монархии необходимо переосмыслить себя, модернизироваться, стать более прозрачной и подотчетной обществу, чтобы продолжить существование в Испании.

Популярность Леонор в этих процессах будет иметь ключевое значение. Согласно опросу SocioMetrica, результаты которого были обнародованы в октябре 2023 года, принцесса Леонор — самый популярный член королевской семьи. Испанцы оценивают ее на 8,2 балла из 10, а Филиппа VI — на 7,3 балла. Его супруга, королева-консорт Летисия, получила 6,4 балла. А Хуан Карлос I по-прежнему мало кем воспринимается в позитивном ключе — 3,6 балла.

Согласно прошлогоднему опросу Sigma DOS, 63% испанцев считают, что принцесса Леонор станет «хорошим главой государства» (противоположной точки зрения придерживаются 23%). При этом 60% испанцев считают, что Леонор станет королевой, а 23% уверены: модель государства изменится до того, как она сможет унаследовать трон. Любопытно, что среди людей младше 30 лет 61% уверен, что Леонор станет монархом. А вот в возрасте от 66 лет и старше таковых лишь 55%. То есть молодежь больше уверена, что монархия в Испании в обозримом будущем не исчезнет.

Единой позиции насчет монархии среди молодежи, как и в других возрастных группах, конечно, нет. «Пока одни видят в монархии источник стабильности, традиций и нейтральности, другие критикуют ее наследственный характер и отсутствие демократического выбора, но в то же время задаются вопросами о жизнеспособности и даже желательности республики как альтернативы»,— отмечали авторы недавнего доклада Сети исследований современных монархий под названием «Испанская молодежь обсуждает монархию». Исследование, разместившееся на 83 страницах, было составлено на основе интервью с людьми от 18 до 30 лет из разных регионов Испании.

Между тем суть многих ответов можно пересказать так: да, восстановление монархии во время переходного периода было недемократичным процессом и, по сути, продолжением франкизма, но «среди альтернатив монархия была лучшей», а теперь Испании — стране с высокой политической поляризацией, центробежными силами и немалым числом проблем — не помешает нейтральный арбитр, находящийся над всеми схватками. Филипп VI, как считают респонденты, с этим вполне справляется. И этого же ждут от будущего монарха.

Кстати, как следует из того же опроса, молодым испанцам важно, что трон достанется женщине. Леонор станет всего лишь четвертой правящей королевой в многовековой истории Испании — после Изабеллы I Кастильской (1474–1504), Хуаны I Кастильской, прозванной Безумной (1504–1555) и Изабеллы II (1833–1868). Респонденты выражали надежду на то, что воцарение Леонор станет «шагом вперед с точки зрения представленности женщин на лидерских позициях» и будет «способствовать гендерному равенству внутри и за пределами института монархии». К тому же это будет соответствовать общеевропейской тенденции: в Бельгии, Швеции и Нидерландах первыми в очереди на престол также стоят принцессы.

Павел Тарасенко