Вялый внутри, ненадежный извне
Спрос тормозит рост китайской экономики
Рост экономики КНР во втором квартале 2024 года замедлился и оказался заметно хуже прогнозов: за апрель—июнь ВВП страны увеличился на 4,7% после роста на 5,3% в первом квартале. Несмотря на развернутые меры поддержки спроса, оживить внутреннее потребление властям страны пока не удалось — в июне зафиксирован минимальный рост розничных продаж с конца 2022 года. Среди причин — снижение зарплат рабочим и высокая молодежная безработица. При этом, хотя проблемы внутреннего потребления в конце второго квартала компенсировало заметное расширение КНР экспорта, внешний спрос вряд ли будет устойчив из-за усиливающихся торговых противоречий КНР с ЕС и США, особенно в случае прихода к власти там Дональда Трампа. В этих условиях разочаровавшие рынок статданные о внутреннем спросе могут стать аргументом для принятия решений о расширении мер поддержки по итогам проходящего на этой неделе пленума ЦК КПК.
Фото: Lee Jin-man / AP
Фото: Lee Jin-man / AP
Экономика Китая во втором квартале выросла на 4,7%, следует из данных Государственного статистического управления (ГСУ) страны. В первом квартале ВВП вырос на 5,3% — таким образом, темпы роста в апреле—июне ощутимо замедлились. Консенсус-прогноз экономистов Trading Economics предполагал увеличение экономики КНР во втором квартале на 5,1%. Напомним, целью по итогам 2024 года власти Китая определили прирост ВВП на 5%, что с учетом опубликованных статданных и ожидаемого замедления во втором полугодии выглядит все менее вероятным. Пока МВФ оценивает перспективы увеличения китайской экономики в 4,6%, Всемирный банк — в 4,8%.
Заметный вклад в замедление экономического роста во втором квартале внес усилившийся спад на рынке недвижимости. В июне цены на новое жилье, по данным ГСУ, падали самыми быстрыми темпами за девять лет. Год к году они снизились в среднем на 4,5% (максимум с июня 2015 года), месяц к месяцу — на 0,7% (максимум с октября 2014 года). Напомним, в конце мая правительство и центробанк КНР объявили о старте масштабной программы поддержки проблемного сектора экономики (подробнее см. “Ъ” от 20 мая). Однако результатов (главный — прекращение падения цен) статистика пока не отражает.
По-прежнему незаметны в ней и эффекты от запуска «общих» механизмов помощи экономике. Одной из ключевых проблем остается слабый внутренний спрос. Объем розничных продаж в КНР в июне год к году вырос на минимальные с конца 2022 года 2% после майского подъема на 3,7% (см. график). Аналитики прогнозировали рост на 3,3%.
Примечательна и структура спроса: росли в июне, в частности, продажи табачных изделий и алкоголя (на 5,2%), бензина (на 4,6%) и коммуникационного оборудования (на 2,9%), сокращались — продажи косметики (на 14,6%), бытовой техники (на 7,6%), а также одежды и обуви (на 1,9%).
Отметим, внутреннее потребление во многом сдерживается снижением зарплат рабочим, которое фиксируется в Китае с января из-за стремления производств сократить расходы. Дополнительным ограничением роста спроса остается высокий уровень безработицы среди молодежи. С осени 2023 года данные о ней не публикуются — последние же обнародованные значения показателя колебались вблизи рекордной отметки в 21%. Власти страны не раз признавали наличие проблемы, однако конкретных предложений для ее решения пока не выдвигали.
Сдержанный внутренний спрос в конце второго квартала отчасти компенсировался расширяющимся внешним.
Поясним, активному экспорту сейчас способствует фиксирующееся с начала 2024 года оживление промышленного производства. Так, например, по данным ГСУ, за первые полгода производство сервисных роботов выросло на 22,8%, смартфонов — на 11,8%, транспортных средств, работающих на возобновляемых источниках энергии,— на 34,3%. В том числе благодаря этому в июне объем китайского экспорта вырос в годовом выражении на 8,6%, до $307,9 млрд — максимума за 21 месяц. В мае фиксировался рост на 7,6%, аналитики ожидали его ускорения только до 8%. Поставки из Китая в мае и июне росли, в частности, в Россию, что может свидетельствовать о найденных решениях проблем с расчетами (в марте—апреле китайский экспорт в РФ сокращался). Впрочем, проблемой для Пекина остается риск вторичных санкций (см., например, “Ъ” от 3 июня), из-за чего прогнозировать устойчивый рост поставок в Россию аналитики ожидаемо не готовы.
В целом же увязывание перспектив экономического роста исключительно с внешним спросом сейчас, вероятно, не устраивает Пекин. Полагаться на него власти не могут в том числе из-за торговых противоречий с Евросоюзом, заявившим о начале борьбы с демпингом наводняющих европейский рынок китайских производителей. Пошлины на импорт части товаров из КНР продолжают повышать и американские власти (см. “Ъ” от 15 мая).
Отметим, расширение ограничений может стать еще более заметным, если на американских выборах в ноябре 2024 года победит Дональд Трамп,— в годы его президентства экономический конфликт между странами, напомним, усиливался.
В условиях неясных экспортных перспектив решения о дополнительном стимулировании внутреннего спроса могут быть приняты в ближайшие месяцы. Обсуждение механизмов помощи — в повестке открывшегося 15 июля третьего пленума Центрального комитета Коммунистической партии. Опубликованные в его преддверии статданные за второй квартал, вероятно, будут использоваться сторонниками усиления поддержки как один из ключевых аргументов.