Сухой загон

Сухой загон

        Новая редакция закона о госрегулировании производства и оборота этилового спирта должна была быть направлена против теневого рынка алкоголя, а нанесла удар по легальным производителям и импортерам спиртного, уже сейчас подсчитывающим убытки. В результате страну ждет рост цен на импортное спиртное и очередной всплеск нелегального производства водки. Хотя и того и другого можно было избежать, лишив подпольных производителей их единственного преимущества — низкой цены.

По данным Росстата, ежегодно только одной водки россияне выпивают около 230 млн декалитров (в одном дале 10 литров). Экспертные оценки несколько выше: якобы население нашей страны потребляет как минимум 250 млн дал. Между тем объем легального производства в постсоветской России никогда не превышал отметки 150 млн декалитров. Например, в прошлом году было произведено 132 млн дал, а выпито, по данным Росстата, 228 млн. Очевидно, что часть потребности закрыли украинские производители, который ввезли около 20-30 млн дал. Таким образом, легальной водки на рынке было 152-162 млн дал. Возникает вопрос: откуда взялись оставшиеся декалитры столь почитаемого россиянами напитка? Ответ, увы, прост: разрыв между легальным производством и потреблением закрывают нелегальные производители.
       Нельзя сказать, чтобы государство смотрело на это сквозь пальцы. За минувшие десять лет чиновники трижды меняли систему работы алкогольной отрасли России. Первый раз это случилось в 1997 году. Тогда на смену акцизу, рассчитываемому по сложной формуле с учетом себестоимости производства водки, пришла новая схема расчета основного налога на алкоголь — акциз стали взимать исходя из содержания спирта в готовой продукции. По сути, эта схема расчета действует до сих пор. Например, сейчас ставка акциза на водку составляет 159 рублей за литр безводного спирта. Чтобы подсчитать акцизную нагрузку на поллитровку, необходимо взять 40% ставки (именно такова стандартная крепость водки) и поделить на два. Получим 31,8 рубля с бутылки. На первых порах переход на новую систему позволил улучшить ситуацию на рынке — легальные предприятия снизили цены и существенно увеличили производство. Однако неуклонный рост ставки акциза привел к тому, что легальное производство начало падать, а нелегальное — расти. Более того, местные власти стали ставить барьеры на пути ввоза легальной продукции к себе в регион (явление это окрестили "региональным сепаратизмом"). Логика таких действий была проста: акциз от производителя поступал в региональный бюджет, а значит, чем больше водки произведут на месте, тем больше доходы региона.
       Для спасения ситуации государство решилось на вторую революцию на алкогольном рынке. Летом 2001 года вместо одного плательщика акциза с готовой продукции (ликероводочного завода) появилось два — собственно ЛВЗ (он сначала платил 50% ставки акциза, потом 20%) и так называемый акцизный склад (сначала он платил 50% акциза, а потом 80%). Методика расчета акциза осталась неизменной. По замыслу законодателей частичный перенос акциза на акцизный склад, расположенный не в месте производства, а в месте продажи горячительного, должен был снять проблему "регионального сепаратизма". Так как акциз, уплачиваемый акцизным складом, должен идти в региональный бюджет, губернатору будет все равно, какая водка продается у него в регионе — местная или привозная.
       На деле все сложилось по-другому. Во-первых, акцизные склады, разрешение на открытие которых выдавали местные власти, стали своего рода фильтром для привозной продукции. Во-вторых, акцизные склады постепенно выходили из-под контроля фискальных органов и стали, по сути, основными неплательщиками акциза. К концу 2005 года их насчитывалось более 2,5 тыс., хотя, по самым оптимистическим подсчетам, во время введения расщепленного акциза в РФ должно было быть не более 1,5 тыс. складов. В итоге с вступлением в силу с января 2006 года новой редакции закона "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции" акцизные склады были отменены, а весь акциз опять стали платить ЛВЗ. Иными словами, акцизная система 2006 года полностью копирует ту, что действовала до середины 2001 года. Однако и тут без революции не обошлось, и называлась эта революция ЕГАИС — Единая государственная автоматизированная информационная система. Ее введение было прописано в новой редакции закона.
       
По замыслу создателей ЕГАИС должна была позволить проконтролировать каждый грамм спиртного, выпускающегося на заводах. Работать она должна была так. Спиртзавод оснащается счетчиками, которые в автоматическом режиме передают на сервер ЕГАИС, находящийся в Федеральной налоговой службе, всю информацию о выпускаемом продукте (в данном случае — объем спирта и его концентрация). Аналогичная система счетчиков устанавливается на ЛВЗ. На каждую акцизную марку наносится специальный штрихкод, содержащий практически всю информацию о напитке и его производителе. Разрешение на штрихкодирование также отдается ФНС. После того как продукция поступает к оптовику, он также отчитывается перед ФНС, отправляя специальную форму на сервер ЕГАИС с указанием того, от кого он получил товар и кому отгрузил. Наконец, аналогичные сведения должна предоставлять и розница. Иными словами, ЕГАИС позволяет в режиме реального времени проследить путь каждой бутылки от производителя к потребителю. Более того, любой проверяющий может с помощью сканера считать штрихкод на бутылке и получить информацию о том, где и кем она была произведена. Так должна была выглядеть ЕГАИС в идеале. В реальности все получилось иначе.
       Так как компьютерной системы подобного уровня алкогольный рынок еще не знал, вводить ЕГАИС решили поэтапно. С 1 января этого года ЕГАИС должна была заработать на ЛВЗ и у импортеров, с 1 июля — в оптовом звене, с 1 января 2007 года — в рознице. Однако поэтапный ввод обернулся полным провалом. В начале года все ЛВЗ страны остановились из-за отсутствия новых акцизных марок, в которые вбивается код ЕГАИС (после 1 января выпускать водку со старыми марками они не могли). После получения марок предприятия столкнулись с другой проблемой — штрихкод не считывался сканером, что потребовало дополнительной наладки оборудования. В результате простой длился более полутора месяцев. Не легче пришлось и импортерам. Ввозить свою продукцию со старыми марками они могли до конца марта. Новые марки Федеральная таможенная служба начала выдавать лишь в середине марта. При этом организация поставок продукции, например, из Южной Америки может занимать до нескольких месяцев. Так что уже весной стало понятно, что пустых мест на прилавках магазинов не избежать. Однако дальнейшее развитие событий оказалось намного более печальным.
       1 июля оптовики столкнулись с той же проблемой, что и заводы. Как уже говорилось выше, каждая оптовая организация при получении товара от производителя должна была заполнить специальную форму и передать информацию на сервер ЕГАИС. Все оптовики закупили необходимое программное оборудование, однако с наступлением 1 июля ЕГАИС не заработала (см. вынос). Отгружать же продукцию без передачи сведений в систему оптовые компании не могли и были вынуждены остановить работу.
       Кроме того, новая редакция закона "О госрегулировании..." установила предельный срок реализации продукции (как отечественного, так и импортного производства) со старыми марками — 1 июля 2006 года. После 1 июля, согласно вышедшим документам, вся старая продукция должна была быть перемаркирована. В результате к 30 июня магазины стали возвращать товар, маркированный по-старому, оптовикам или распродавать его по бросовым ценам. Но если отечественные производители, получившие новые марки еще в феврале, уже успели поставить на прилавки свою продукцию, соответствующую новым требованиям, то у импортеров такой возможности не было — чилийское или аргентинское вино, на которое были выданы марки в марте, окажется на прилавках только в начале осени. В результате страна столкнулась с проблемой алкогольного дефицита. Из стандартного ассортимента супермаркета в 2 тыс. позиций сейчас на прилавках есть всего 60-80 позиций. Из продажи полностью исчез импортный алкоголь начиная от виски с кальвадосами и заканчивая столовым вином. Без проблем можно купить лишь водку.
       
Очевидно, что через некоторое время (одни эксперты говорят о двух-трех неделях, другие — о как минимум месяце) проблемы с ЕГАИС удастся решить, и оптовики начнут поставлять в магазины продукцию как отечественного, так и импортного происхождения. Однако уже сейчас можно говорить о как минимум 20-процентном росте цен на импортное спиртное. Магазины, оставшиеся без виски, вина или джина, существенно теряют в выручке. В сетевой рознице на алкоголь приходилось до 10% оборота, в несетевой этот показатель достигал 30%. Понятно, что моментального наполнения прилавков прежним ассортиментом не произойдет, поэтому для компенсации недополученной прибыли розница, скорее всего, увеличит торговые наценки на алкоголь. Так же поступят и поставщики, убытки которых уже сейчас исчисляются десятками миллионов долларов. Отечественной продукции (в первую очередь водки) рост цен, скорее всего, не коснется. Во-первых, дефицита любимого российского напитка все-таки удалось избежать. Во-вторых, на цены сильное влияние оказывает нелегальная продукция, которая всегда существенно дешевле легальной и, по экспертным оценкам, занимает как минимум половину рынка.
       Таков итог очередной попытки государства навести порядок на алкогольном рынке. Следует отметить, что даже после ликвидации последствий "алкогольного кризиса" вопрос наличия в продаже "левака" по 45 рублей за пол-литра (для справки: легальная поллитровка не может стоить дешевле 65 рублей) так и останется открытым. ЕГАИС даже в случае ее идеальной работы не решает проблему подпольного производства, так как контролирует оборот лишь легальной продукции.
       Между тем решить проблему "левака" без таких чудовищных потерь можно прямо сейчас. Для этого необходимо снизить ставку акциза на алкоголь с нынешних 159 рублей за литр этилового спирта в алкогольной продукции до 100 рублей. В этом случае бутылка самой дешевой легальной водки будет стоить не 65, а 50 рублей. И тогда нелегальный производитель, главный конкурентный инструмент которого — цена, просто разорится. Ведь никакой нормальный человек не будет покупать не пойми что, когда за те же деньги вполне можно приобрести продукцию какого-нибудь известного производителя.
       Впрочем, у правительства и Думы на этот счет свое мнение. В конце прошлой недели Госдума во втором чтении одобрила поправки в Налоговый кодекс, повышающие ставку алкогольного акциза до 162 рублей.
ЕКАТЕРИНА ИГНАТОВА
       

ПРЯМАЯ РЕЧЬ Что делать с акцизами на алкоголь? Игорь Чуян, председатель совета директоров ОАО "Московский завод 'Кристалл'": — С 1997 по 2000 год цена самой дешевой легальной водки выросла в 2,6 раза за счет резкого роста ставок акцизов, который опережал инфляцию. В результате легальная продукция оказалась недоступна весьма широкому кругу покупателей. И сейчас эта ситуация только усугубилась. На наш взгляд, ставку акциза надо снижать с нынешних 159 до 80-90 рублей за один литр безводного этилового спирта, и тогда мы сможем конкурировать с "нелегалами" на равных. При этом никакого снижения бюджетных поступлений от алкогольной отрасли не произойдет. В случае уменьшения ставки объем производства на легальных предприятиях вырастет, а раз так — вырастет и налогооблагаемая база. И ни в коем случае нельзя повышать акциз. Постоянное увеличение алкогольного акциза — это путь в никуда. Рост акцизов приводит к удорожанию легальной продукции и увеличению разрыва цен между нашей водкой и "леваком", доля которого стремительно возрастет. Андрей Охлопков, председатель наблюдательного совета ГК "Союз-Виктан": — Я могу с полной уверенностью заявить, что механическим повышением или понижением акцизных ставок особого эффекта и кардинального улучшения нынешней ситуации на российском алкогольном рынке добиться нельзя. Необходимо в первую очередь разрабатывать и вводить комплекс мер, которые помогли бы раз и навсегда установить единые правила игры для всех участников рынка. Ведь совершенно очевидно, что в условиях сохранения на алкогольном рынке существенной доли теневых производителей любые манипуляции с акцизами будут влиять исключительно на бизнес легальных, законопослушных игроков, а производители, работающие по черным схемам, будут процветать дальше и продолжать травить потребителей своей продукцией сомнительного качества. И только после того, как государство наконец-то установит мощный заградительный заслон против подобного рода "нелегалов", можно будет задумываться о том, какие акцизные ставки следует установить на рынке. В противном случае существует высокий риск еще больше дестабилизировать ситуацию в российской алкогольной отрасли. Сергей Сорокин, генеральный директор группы компаний "Русский алкоголь": — Прежде всего должно быть отношение к алкогольному рынку как к рынку продуктов, содержащих алкоголь,а именно этиловый спирт. И поэтому отношение ко всем производителям алкогольных напитков, независимо от их крепости, должно быть одинаковое. Я не понимаю, если мы говорим об алкоголе и здоровье нации, чем отличается отечественный алкоголь от импортного или пиво от других алкогольных напитков — вина, коньяка, водки. Алкоголизм или чрезмерная приверженность к спиртным напиткам населения РФ — это не приверженность к краснодарским марочным винам по 200 рублей или редким сортам бельгийского пива. Это приверженность к спирту, который содержится в вине, пиве, ликерах, водке, коньяках. Исходя из этого, государство вводит ограничения на рекламу, регулирует оборот спирта. Своей акцизной политикой государство влияет на цены на спирт, который содержится во всех алкогольных напитках. Поэтому совершенно непонятно, почему акцизы на спирт или ограничения на рекламу устанавливаются для любых напитков с содержанием алкоголя по-разному. В этом вопросе политика государства непоследовательна. Что касается принятия последних поправок к Налоговому кодексу, то повышение единой унифицированной ставки акциза с 159 рублей до 162 рублей на литр безводного спирта, с одной стороны, должно повлиять на сокращение потребления продукции двойного назначения. Дело в том, что под единую ставку с 1 января 2007 года попадают фармакологические продукты с содержанием спирта, парфюмерия и т. д. Наконец-то настойка боярышника уйдет с первых мест продаж в отечественных аптеках. С другой стороны, правила на рынке должны быть одинаковыми для всех. К примеру, ставку акциза на слабый алкоголь — крепостью до 9% — увеличили в два раза, при этом ставку акциза на пиво оставили неизменной. ИСТОРИЧЕСКАЯ АНАЛОГИЯ Павловы дети         С 1 июля в России запрещен оборот алкогольных напитков со старой акцизной маркой, а поставки напитков с новой маркой хоть и не запрещены, но все равно не происходят. Совладелец брэнда "Косогоров самогон" Николай Полуэктов обнаружил в сложившейся ситуации много схожего с павловской денежной реформой. В начале 1991 года, когда проводилась реформа министра Павлова, я заканчивал 10-й класс. Каких-то накоплений, тем более исчисляемых 50 или 100 рублями (купюры именно этих номиналов изымались из обращения), у меня, понятное дело, не было. Но я помню ту ненависть и злобу, что навлек на себя Валентин Павлов со стороны "кинутого" им населения. Хотя формально он население и не обобрал: были же предложены условия обмена! Пожалуйста, меняйте свою наличность. Только вот будьте любезны сделать это в три дня и в мизерном объеме. В процессе реформы, как это обычно бывает, проявились худшие качества человеческой натуры. Как не нагреться на беде ближнего! Те, кому менять было нечего, предлагали свои услуги гражданам, не укладывающимся в лимит. Дисконт на выводимые из обращения купюры составлял 50, 70%, а в последний день обмена — все 90%. Но даже с таким дисконтом владельцам крупных сумм удалось выменять лишь малую толику своих денег. А по окончании процедуры выявилась ее полная бессмысленность — если власти и планировали снизить за счет реформы денежную массу, то преуспели в этом несильно. Из 130 млрд рублей наличности изъято было только 4 млрд, что спасти дефицитную экономику было никак не способно. Все те чувства, что довелось пережить 15 лет назад, нахлынули вновь этой весной, когда стало ясно, что к 1 июля, дедлайну на хождение алкоголя со старой маркой, весь товар распродать никак не удастся. А значит, кто-то с ним крепко влипнет — точно так же, как когда-то владельцы крупных сумм, хранимых в злосчастных 50- и 100-рублевых купюрах. Формально затеявшее "марочную" реформу правительство поступило не менее честно, чем Валентин Павлов: на то, чтобы скинуть запасы товара, давалось целых три месяца. Правда, не было принято в расчет то обстоятельство, что при прочих равных чем дороже алкоголь, тем дольше цикл его оборота. И если Martini Bianco в магазинах было не найти уже в мае, то вина ценой от 400 рублей и выше как стояли, так и продолжали стоять: они же могут ждать своего покупателя несколько лет. В июне нервы у негоциантов сдали — они принялись распродавать остатки, соревнуясь в величине скидок. И чем дороже был товар, тем большая на него предоставлялась скидка. Martell V.S.O.P. за 500 рублей? Держите! 200-долларовые вина по 300 рублей? Да забирайте, все равно ж пропадет! В последнюю неделю июня дорогого алкоголя в магазинах либо не было вовсе, либо он продавался со скидкой не менее 85%. Платить друг другу на рынке стало не принято. И если в мае средняя отсрочка платежа между контрагентами составляла 30-45 дней, то сейчас она достигает 90 дней, увеличившись на время, прошедшее с того момента. И это неудивительно: никто, по сути, не торговал, все занимались либо "сливом" товара, либо его возвратом из розницы. А нет торговли, нет и денег. Вновь проявилась людская подлость. "Да, я не смог вернуть свое бухло импортеру, но зато конкурент не смог вернуть вдвое больше",— злорадствовали некоторые. Крупные поставщики могли диктовать условия оптовикам. Кое-кто из них принимал возвраты от любимых партнеров, но только с дисконтом 30%. И если возвратный товар успевали перемаркировать, поставщику удавалось еще и неплохо заработать. В общем, история повторилась. И ровно так же, как и в 1991-м, смысла в реформе не оказалось никакого. Ибо какие цели декларировались на старте? Их было две — экономическая (чтобы не было черного рынка алкоголя и собираемость акцизных платежей приблизилась к 100%) и санитарно-гигиеническая (чтобы опять-таки не было черного рынка и население не травилось паленой выпивкой). Результаты: с акцизными платежами, боюсь, все как прежде. И сегодня в крупных магазинах можно встретить водку, очень похожую (как скажут специалисты по товарным знакам, до степени смешения) на былую "Гжелку", по цене 39 рублей за пол-литру. Любой, кто хоть немного разбирается в бизнесе, понимает, что такой цены на легальную водку быть не может. С заботой о здоровье нации тоже не все в порядке. Расклад такой: с 1 июля информация обо всех поставках алкоголя должна поступать в ЕГАИС. Только эта система в оптовых компаниях до сих пор не действует из-за своей неспособности обрабатывать реальное количество торговых операций. Так что легальных отгрузок алкоголя в магазины в июле не происходило. И поскольку все, что поставлялось до конца июня, неумолимо исчезает с магазинных полок, они либо остаются пустыми, либо заполняются "черным" товаром. К которому теперь относится не только дешевая водка, но и вообще любой алкоголь. Фактически размер черного рынка достиг 100%. А за качество товара на таком рынке спрашивать, очевидно, не с кого. И последнее. Реформу Павлова ненавидели все, ведь она коснулась практически каждого. Нынешняя реформа ударила в первую очередь по алкогольной индустрии и розничной торговле, то есть затронула интересы нескольких сотен тысяч человек. Но эти люди новых реформаторов ненавидят лютой ненавистью, ибо многие из них теряют не просто свои накопления, они теряют бизнес. И что нелепее всего, в этом нет ни йоты смысла.