Вчера появились новые подробности скандальной спецоперации, в ходе которой чеченскими милиционерами в Москве был уничтожен бывший командир спецотряда "Горец", подполковник ФСБ Мовлади Байсаров. В прокуратуре Старопромысловского района Грозного, расследующей дело о похищении, по которому проходил офицер Байсаров, Ъ заявили, что он являлся всего-лишь свидетелем и даже не объявлялся следствием в розыск. Расстрелял же свидетеля Байсарова офицер вневедомственной охраны, который по своему роду деятельности не должен был входить в опергруппу, приехавшую в столицу из Чечни.
— Мы искали Байсарова как свидетеля,— рассказал вчера Ъ прокурор Старопромысловского района Андрей Потапов, расследующий похищение в 2004 году десяти членов семьи Мусаевых в Грозном.— Поскольку мы располагали показаниями о возможной причастности командира отряда "Горец" и его бойцов к этому преступлению, оперативным службам было дано поручение найти Байсарова и уведомить его о необходимости явиться в нашу прокуратура для дачи показаний. Обвинений мы ему не предъявляли. Тем более что разговор пока идет не об убийстве Мусаевых, а об их похищении. Недавно были обнаружены трупы, которые предположительно принадлежали членам этой семьи, но поскольку идентификация еще не завершена, говорить, что убиты именно они, мы не можем. Таким образом, Байсаров на момент своей гибели был свидетелем уголовного дела о похищении. То есть законопослушным, ничем себя не запятнавшим гражданином России.
Тем не менее МВД Чечни, получив оперативное поручение из прокуратуры, проявило инициативу, объявив свидетеля Байсарова в федеральный розыск как подозреваемого в похищении Мусаевых. Сделано это было 15 ноября. К этому дню, по словам прокурора Потапова, каких-либо серьезных подвижек в расследовании уголовного дела не произошло — "велась обычная рутинная работа". То есть оснований для уголовного преследования Байсарова у прокуратуры не появилось. Не было их и у МВД, которое всего лишь осуществляет оперативное сопровождение следствия, действуя по его команде.
Вызывает вопросы и подследственность дела. Если Мовлади Байсаров действительно являлся старшим офицером ФСБ (в карманах его одежды было найдено удостоверение подполковника этой службы), то вызывать его на допрос и объявлять в розыск должны были не "гражданская" прокуратура и МВД, а военная прокуратура или сама ФСБ.
Как говорят люди из окружения Мовлади Байсарова, подконтрольное премьеру Чечни Рамзану Кадырову МВД не стало бы проявлять инициативу, пока авторитетный командир пользовался силовой поддержкой как в Грозном, так и в Москве. Однако 14 ноября под личные гарантии премьера Кадырова сложили оружие последние 33 бойца его расформированного спецотряда "Горец". При этом бывший замкомандира "Горца" Хамзат Дудушев даже присягнул на верность премьеру, сообщив, что Байсаров "нас просто использовал в своих личных целях". Примерно в это же время ФСБ отозвала свою группу, постоянно сопровождавшую командира Байсарова в Москве. Сразу после этого в Грозном и подготовили бригаду, которая, по официальной версии, должна была задержать и доставить его в Чечню. Но в состав этой группы почему-то включили не только оперативных сотрудников УБОПа и угрозыска, специализирующихся на задержаниях, но и бывших коллег господина Байсарова из службы безопасности президента Чечни Ахмата Кадырова (после реформирования этой структуры большую часть ее сотрудников перевели на службу в полки вневедомственной охраны и патрульно-постовой службы).
Как установила прокуратура Южного округа Москвы, квалифицировавшая гибель Мовлади Байсарова по 105-й статье УК РФ ("Убийство"), при задержании на Ленинском проспекте ему было нанесено 11 огнестрельных ранений. Пять пуль попали ему в грудь, по одной он получил в голову, шею, живот, правые плечо и бедро, а также левое предплечье. По данным следствия, семь ранений командиру Байсарову были нанесены из автомата АКС-74У, принадлежавшего старшему лейтенанту вневедомственной охраны Султану Рашаеву. Кто еще стрелял в Мовлади Байсарова, пока неизвестно. На месте происшествия кроме автоматных гильз найдены еще и пистолетные, подходящие как под "стандартный" милицейский ПМ, так и под любимый чеченскими силовиками пистолет Стечкина. Причем все выстрелы были произведены практически в упор.
"Дело возбуждено не в отношении конкретных лиц, а по факту гибели Байсарова,— сказала Ъ пресс-секретарь Моспрокуратуры Светлана Петренко.— В рамках расследования этого уголовного дела следствием будет дана оценка правомерности применения милиционерами оружия". Правда, оперативники считают, что слова пресс-секретаря Моспрокуратуры не соответствуют сложившейся практике: "Если сомнений в правомерности применения оружия нет, то прокуратура сразу выносит отказ в возбуждении уголовного дела на основе материалов доследственной проверки".
Расследует прокуратура Южного округа и еще одно уголовное дело по статье "о незаконном ношении оружия". Оно возбуждено в связи с обнаружением у погибшего Мовлади Байсарова двух пистолетов, а также самодельной гранаты из выстрела для подствольного гранатомета. Своим оружием командир воспользоваться не успел.
Вчера президент Чечни Алу Алханов, сторонником которого являлся командир Байсаров, созвал пресс-конференцию в Грозном. Сообщив, что он не готов говорить о проведенной в Москве спецоперации, поскольку знает о ней только из сообщений СМИ, президент выразил соболезнования семье командира "Горца". "Я знаю, что Байсаров и его отряд приняли активное участие в борьбе с ваххабизмом и терроризмом на территории Чечни",— отметил он.
"Две недели назад Мовлади Байсаров был в Госдуме,— рассказал Ъ член комитета Госдумы по безопасности Геннадий Гудков.— Он встречался со многими людьми, заходил и ко мне. Господин Байсаров рассказывал о блокаде отряда 'Горец' и в целом о ситуации в республике. И тут я узнаю, что его расстреляли в центре Москвы; если этот человек действительно был невиновен и даже не находился в розыске, то случившееся — убийство. Внутричеченские разборки в Москве! Просто жуть какая-то. Мы обязательно рассмотрим эту ситуацию на очередном заседании комитета". Зампред комитета по безопасности Виктор Илюхин считает, что Генпрокуратура России должна дать правовую оценку проведенной спецоперации, а Госдума — политическую.
