Лихие нулевые

В прокат вышла драма Николая Ларионова «Вечная зима», премьера которой состоялась совсем недавно на фестивале актуального российского кино «Маяк». И хотя там фильм остался без наград, он оказался одним из немногих по-настоящему актуальных — как в программе фестиваля, так и в общей картине отечественного кино сейчас, считает Юлия Шагельман.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Так уж вышло (по причинам, которые не устают анализировать авторы рецензий и колонок), что самой популярной эпохой для российских кинематографистов стали 1990-е годы. Не проходит месяца, чтобы не вышло фильма или сериала, а то и двух-трех, где создатели берутся осмыслять, переосмыслять или просто делают фоном для своих историй это «лихое» время с его бандами, разборками, рынками и кожаными куртками.

Дебютант в режиссуре, долгие годы проработавший аналитиком кинобизнеса Николай Ларионов не следует по этому проторенному пути, а помещает действие своего фильма в следующий этап — в 2004 год, время наконец-то наступивших стабильности и благополучия. Обеспеченным, налаженным бытом — трехкомнатная квартира, гараж, дача — гордится сталевар Владимир (Александр Робак), воплощение «настоящего мужика», давно понявшего, что к чему в этой жизни. Правда, его жена, учительница музыки Елена (Юлия Марченко), не выглядит особенно счастливой, а вместе эти двое не кажутся близкими людьми, но счастье и близость — понятия эфемерные, а гараж, трешка и хорошая зарплата — надежные и ощутимые.

В том же духе простых, понятных, материальных истин Владимир воспитывает сына, шестнадцатилетнего Дениса (Сергей Грузинов): «Мужик должен уметь драться, машину водить, в карты играть, картофан чистить, мусор выбрасывать». Когда парень спрашивает, почему именно картофан, отец не может объяснить — просто такие правила, которым надо следовать. И Денис следует, хотя его больше тянет не к дракам и картам, а к музыке и поэзии. Он влюблен в одноклассницу Машу (Мария Евсеева), сочиняет для нее песни, подбирая нехитрые мелодии на гитаре, ведет дневник, в котором размышляет о родном городе, разделенном рекой на дымную промышленную «Азию», где живет его семья и прочие заводские работяги, и яркую, в огнях торговых центров «Европу», где обитает предмет его грез.

Если не читать синопсис фильма заранее, то может показаться, что нас ждет драма взросления, выбора между «Европой» и «Азией», отцовскими наставлениями и материнской чувствительностью. Но повзрослеть Денис не успеет: Владимир, как полагается мужику, преподаст урок ошивающимся в подъезде гопникам, а те в ответ забьют его сына насмерть. Окажется, что за фасадом стабильности и благополучия плещется все то же неизбывное насилие как реакция на любые раздражители.

Однако Ларионов оставляет далеко идущие социологические выводы за скобками, сосредотачиваясь на камерной, очень простой и очень страшной истории двух людей, столкнувшихся с горем, к проживанию которого их ничто не готовило. Да и как можно к такому подготовиться? Смерть сына еще больше разделяет Владимира и Елену, оставляя каждого из них один на один с бедой. Супруги поодиночке вмерзают в собственную скорбь, не впуская в нее другого.

Мать разбирает вещи Дениса, читает найденный дневник, понимая, что совсем не знала своего сына, ищет ответы, каким он был, у девушки, которую он любил, у друга (Александр Новиков), который испугался и убежал, оставив его одного в тот страшный вечер. Отец хочет отомстить, ищет убийц по дискотекам, где их, конечно, давно уже нет, сам подставляется под удары, лишь бы отодвинуть подальше невыносимое чувство вины, которое, что теперь ни делай, уже поселилось в нем навсегда.

Все это умещается в лаконичные семьдесят минут экранного времени благодаря актерам, хирургически точным в передаче каждой эмоции, и режиссеру, уверенно отсекающему лишнее и оставляющему только самое важное. Вечная зима, пришедшая в октябре и отказывающаяся покидать город и в марте, держит головы в холоде, а сердца — во льду, пока герои и зрители вместе с ними не усвоят самый важный урок: «Сильным быть легко. Любить сложно». Но можно хотя бы попытаться, и тогда появится надежда на оттепель.