Пирог без третьего сектора

Если еще десять лет назад обсуждение проекта постановления правительства или законопроекта было сюжетом, в котором публично участвовали целые группы лиц, то теперь в большинстве нормативных актов, выходящих из органов исполнительной власти, сюжетов не обнаруживается вовсе — или нужно знать «широкий» контекст. Сами же регуляторы не очень хотят этим контекстом делиться: сюжет, как правило, невозможен без проблемы, а проблемы никому не нужны.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Например, около недели назад на портале для обсуждения проектов нормативных актов появился проект постановления правительства со скучным названием «О внесении изменений…», разработка Минфина с поправками к другому постановлению Белого дома, подписанному еще Дмитрием Медведевым в 2015 году. Тогда, напомним, государство активно интересовалось жизнью «третьего сектора» — социально ориентированных НКО (СОНКО), благотворительных фондов и общественных движений. Даже в 2015–2017 годах, когда было принято решение три года вообще не увеличивать расходы бюджета, правительство разрешило себе поддерживать НКО «имущественными взносами», передавая им ненужное ему имущество «в оплату» значимых соцуслуг. В той же логике СОНКО активно вовлекались и в выполнение госзаказа — вне связи с их политической позицией, лишь бы работали.

Времена, однако, изменились — и Минфин предлагает оставить такие «имущественные взносы» только для НКО, учредителем которых выступает само государство, а контролировать процесс будут вице-премьер Марат Хуснуллин и «Дом.РФ», у которого для этого уже есть необходимый аппарат.

Это ломает модель: «третий сектор» изначально виделся властям исполнителем функций, которые государство формально брать на себя не готово, от организации ночлежек до развития собачьих приютов. Однако и у государства нынче другие заботы: число «неправильных» держателей активов заметно осложнило имущественный оборот и доступ компаний к госзаказу. Например, казначейству приходится теперь проверять подрядчиков по спискам террористов, экстремистов, иноагентов и нежелательных организаций. «Третий сектор» же может поступать с «имущественным взносом» по усмотрению, например продав его,— и в итоге государство само может оказаться вовлеченным в уголовно наказуемое финансирование, до ночлежек ли тут.

Правила игры меняются именно так — песок политики все чаще хрустит в шестернях экономических механизмов. Объяснить этого не захотели ни в Минфине, ни выше, процитировав пояснительную записку, которая ничего не поясняет.

Впрочем, собеседники в исполнительной власти предположения “Ъ”, что проект де-факто призван обезопасить Росимущество от претензий Генпрокуратуры, опровергать не стали, именно так его расценили и в ряде НКО, с которыми мы общались.

Официальной позицией это считать нельзя, но, как писали в старых книгах, «читатель легко сделает нужные выводы сам».

Олег Сапожков