Прощай, платить не обязуйся
Как изменилось положение управляющих в банкротстве
Практика показывает изменение отношения к арбитражным управляющим (АУ), ведущим дела о банкротстве. Задача судов — поиск оптимальных решений как по поводу круга обязанностей управляющего и ответственности, так и по размеру оплаты его труда. Основные баталии разворачиваются вокруг процентного вознаграждения, получаемого АУ за погашение долгов банкрота. Кредиторы часто настаивают на снижении суммы процентов, а управляющие — на достойной оплате своих услуг, указывая на высокие риски в профессии. Из позиций Верховного суда РФ (ВС) в 2023–2024 годах можно увидеть расширение круга оснований для уменьшения вознаграждения АУ на фоне ужесточения требований к исполнению ими обязательств. Участники банкротных дел по-разному оценивают сложившиеся тренды.
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
Арбитражный управляющий — ключевая фигура в банкротстве, которая отвечает за реестр требований кредиторов, поиск активов должника, оспаривание сделок, продажу имущества на торгах. Его задача при выполнении всех мероприятий не ущемить интересы ни банкрота, ни его кредиторов, но поскольку процедура сама по себе конфликтная, к АУ неизбежно возникают претензии. Анализ практики за два года показывает два параллельных тренда.
- Во-первых, на АУ возлагают все больше обязанностей, причем требуют выполнять их лично, без привлечения оплачиваемых помощников.
- Во-вторых, процентное вознаграждение за погашение долгов банкрота (чем больше доля погашения, тем больше размер процентов) теперь находится под серьезным риском снижения.
Суды все строже оценивают заслуги АУ для получения процентов, тогда как это основная часть заработка управляющих, ведь фиксированное вознаграждение составляет всего 30 тыс. руб. в месяц в конкурсном производстве юрлица и 25 тыс. руб. единовременно за всю процедуру банкротства физлица.
Президиум разъясняет
В октябре 2023 года президиум ВС опубликовал обзор судебной практики, куда включил обязательные для нижестоящих инстанций позиции, касающиеся АУ. В целом, если АУ не допустил злоупотреблений и своими действиями пополнил конкурсную массу, ему полагаются проценты от суммы погашения долгов в размере, установленном законом. Причем взыскать вознаграждение и судебные расходы в отсутствие средств у обанкротившейся компании АУ может с ее учредителей. Кроме того, ВС позволяет увеличить фиксированное вознаграждение управляющего, если его работа отличается объемом и повышенной сложностью. Например, если АУ «активно участвует в многочисленных судебных заседаниях по оспариванию сделок должника, по взысканию дебиторской задолженности, по истребованию имущества».
В отличие от фиксированного вознаграждения, выплата АУ процентов, отметил ВС, не является безусловной и зависит от объема и качества работы.
Если управляющий выполнил лишь часть обязанностей из всех упомянутых в законе, кредиторы вправе просить о снижении размера процентов. В частности, если должник без участия управляющего разработал план реструктуризации, а затем самостоятельно погасил все требования.
Недобросовестное исполнение обязанностей управляющим, очевидно, снижает его вознаграждение. Так, ВС обратил внимание на дело, в котором АУ реализовал имущество банкрота на торгах, хотя знал о желании третьего лица погасить все долги. Тем самым управляющий в нарушение интересов должника создал условия для собственного обогащения, из-за чего полностью лишился процентов.
Помимо этого, обзор обозначил пределы ответственности АУ.
Так, управляющего нельзя отстранить от банкротного дела, когда нарушения являются несущественными. К последним могут относиться, например, задержка отчета на несколько дней, отсутствие информации о привлеченных АУ лицах, указание в отчете неконкретных сведений о расходах, незначительное нарушение сроков проведения собрания кредиторов. Более того, само по себе привлечение управляющего к административной ответственности еще не значит, что его нужно отстранять от дела, нужно учитывать последствия и степень вины. Отдельно в обзоре отмечается, что на АУ ложатся судебные расходы по обособленному спору, когда он действовал «против интересов кредиторов и в ущерб конкурсной массе». Высказался президиум и о полномочиях управляющего, который должен лично выполнять львиную долю обязанностей. В частности, АУ не может передать привлеченным лицам такой объем полномочий, который приводит к его фактическому устранению.
Экономколлегия корректирует
Помимо президиума важные решения выносила и экономколлегия ВС по отдельным кейсам в 2023–2024 годах. Знаковой стала позиция в деле ООО «Волжский терминал», где коллегия пришла к неожиданному выводу, что АУ не может рассчитывать на максимальную сумму процентов, если он оказал лишь часть услуг из предусмотренных законом. Причем даже если в других действиях, например в оспаривании сделок должника, отсутствовала объективная необходимость. В деле «Русского Нобеля» ВС и вовсе разрешил снизить проценты управляющему, который привлек организатора торгов на платной основе, хотя на этом настоял залоговый кредитор.
Вместе с тем в деле клиники пластической хирургии «Ассоль» коллегия признала, что для получения процентов АУ необязательно прилагать сверхусилия и принимать «исключительные меры» в процедуре — достаточно просто хорошо работать. Защитить доходы также позволяет позиция по делу Любови Киреевой о приоритете вознаграждения АУ перед требованиями залогового кредитора. Кроме того, АУ вправе требовать от участников процесса, подавших необоснованные жалобы, возместить расходы, потраченные на защиту от таких претензий, указал ВС в деле Николая Бабакина.
По вопросам ответственности АУ коллегия обозначила достаточно жесткий подход. В банкротстве «РедСис» ВС счел, что для отстранения управляющего от процедуры достаточно лишь «обоснованных сомнений» и доказывать его прямую аффилированность с должником необязательно. А в деле ООО «Аман» ВС позволил покупателю активов должника взыскать с АУ убытки за продажу несуществующего права требования, но обошлось возмещением лишь реального ущерба без упущенной выгоды. Помимо этого, экономколлегия подтвердила право страховщиков требовать от АУ выплаты убытков, причиненных им умышленно ради извлечения выгоды. Но отказ управляющего от взыскания дебиторской задолженности, в свою очередь, не всегда ведет к образованию убытков, отметил ВС, ведь дебитор может быть заведомо неплатежеспособным.
Усиление контроля
Арбитражный управляющий Татьяна Пугачева отмечает тенденцию «по возложению дополнительных обязанностей и ответственности на АУ» параллельно с «заметным снижением вознаграждения». «В судебной практике складывается своего рода прокредиторский подход, сопровождающийся ужесточением ответственности управляющих»,— соглашается президент Союза АУ НЦРБ Валерия Герасименко. Арбитражный управляющий Антон Сычев тоже видит «усиление контроля» со стороны кредиторов и судов.
Партнер АБ «Бартолиус» Наталья Васильева признает, что суды действительно стали «более активно применять меры ответственности к АУ за ненадлежащее исполнение обязанностей, включая отстранение от дела и снижение вознаграждения», но не видит в этом больших рисков для добросовестных АУ. С ней согласен партнер «Сотби» Антон Красников. Он поясняет, что «повышение ответственности АУ сопровождается улучшением прозрачности их деятельности». Начальник управления принудительного взыскания и банкротства Сбербанка Евгений Акимов полагает, что «после ужесточения подхода к деятельности АУ» ситуация сейчас стабилизировалась, а управляющие в целом к ней адаптировались.
Тем не менее денежный вопрос остается наиболее острым. Госпожа Пугачева отмечает, что фиксированное вознаграждение АУ не повышалось с 2008 года и «уже давно не воспринимается управляющим даже как приятный бонус, ни тем более как основной источник дохода».
Проблему признает и старший партнер КА Pen & Paper Валерий Зинченко, указывая, что «фикс» почти никогда не позволяет полностью возместить АУ все понесенные расходы. При этом «увеличить его суды соглашаются крайне редко», например если должник продолжает деятельность, а управляющий фактически выполняет функции гендиректора, говорит Антон Красников. Иногда кредиторы идут навстречу управляющим. «Мы считаем возможным выплачивать АУ дополнительное фиксированное вознаграждение за сокращение сроков процедуры наблюдения и реализации имущества по сравнению с нормативно установленными»,— рассказывает Евгений Акимов.
Тем не менее, по подсчетам главы практики разрешения споров КА «Юридическая помощь бизнесу» Екатерины Русиновой, суды удовлетворяют лишь половину заявлений об увеличении «фикса». «Основным источником дохода АУ является процентное вознаграждение»,— констатирует госпожа Пугачева. «Проценты стимулировали АУ вести процедуру эффективно именно с экономической точки зрения», чтобы погасить больше долгов банкрота, поясняет госпожа Русинова. Но новые тренды могут повлиять на эту мотивацию. Раньше, если повезло с банкротной процедурой и у должника есть ликвидные активы, АУ получал весомые суммы процентов, даже несмотря на небольшой объем работы, признает Татьяна Пугачева. Теперь же суды стали уменьшать размер вознаграждения, «очевидно не соответствующий вкладу АУ в достижение результата», констатирует советник Orchards Вадим Бородкин.
Сложности и злоупотребления
По подсчетам Антона Красникова, за период с 2021 по 2024 год количество жалоб на управляющих в банкротстве растет каждый год примерно на 17%. С одной стороны, это говорит о наличии проблем в работе АУ, поясняет Антон Сычев. С другой стороны, продолжает он, жалобы зачастую являются «инструментом давления» на СРО или управляющего, в том числе в целях снизить сумму вознаграждения. Евгений Акимов знает о случаях в практике, когда недобросовестные участники банкротных дел таким образом «блокировали работу АУ», вынуждая его заниматься такими жалобами, а не управлением процедурой и вверенным ему бизнесом.
Антон Красников отмечает, что «ни в законе, ни в разъяснениях ВС не установлен порядок защиты АУ от необоснованных жалоб и необоснованных заявлений о снижении вознаграждения». Сейчас, рассуждает юрист, «кредиторы ничего не теряют при отказе в удовлетворении их заявления», из-за чего возрастают риски злоупотреблений. Впрочем, по наблюдениям Натальи Васильевой, такие злоупотребления встречаются редко, поскольку желающему снизить вознаграждение АУ лицу нужно «предоставить детальный анализ действий, произведенных конкретным управляющим, и сопоставить его с обычной работой профессионального АУ». Если сами управляющие опасаются сложностей с утверждением процентного вознаграждения в судах, проблем в судах, юристы настроены более оптимистично. «Добросовестному и разумному АУ», считает Вадим Бородкин, «не должно составить большого труда» обосновать свой вклад в результат процедуры.