Фото: ЮРИЙ МАРТЬЯНОВ "Ъ"
Бизнес — это риск по определению. Бизнес на чужбине — риск вдвойне, особенно если не знать ни местной специфики, ни традиций, ни даже языка. Впрочем, обстоятельства эти вполне преодолимы для романтически настроенного человека с предпринимательскими способностями. Этими двумя качествами, судя по характеру и успешности проектов, генеральный директор компании "Для душа и души" Николас Мегрелис обладает вполне.
Для начала и начальства
Николас Мегрелис приехал в Москву, когда ему было 25 лет. До этого он изучал химическое и текстильное производство в Америке и, окончив магистратуру, даже поступил в докторантуру. Но спустя полтора года науки ему наскучили, и Николас бросил университет, чтобы начать собственное дело. По его словам, выбор на Россию пал совершенно случайно: "Мои родители не русские, я наполовину грек, наполовину француз, у меня даже не было знакомых русских до того, как я попал в Москву в первый раз. Сам не знаю, почему приехал в Россию. Это был не целенаправленный выбор, а скорее дело случая".
Впрочем, выбор этот нельзя назвать совсем уж случайным. Заняться в России бизнесом Николасу посоветовал отец, который работал в московской мэрии консультантом Гавриила Попова в сфере русско-французских деловых отношений. Он и предложил сыну организовать дело в России.
Бизнес Николаса Мегрелиса всегда был связан с косметикой. Успех своего первого предприятия — организованного 15 лет назад представительства марки Nina Ricci в России — господин Мегрелис связывает с отсутствием серьезной конкуренции: "Мы были эксклюзивными дистрибуторами этой косметики в течение пяти лет. Мы занимались только косметикой, одежду Nina Ricci тогда продавали Bosco di Ciliegi. В общем, это был довольно успешный проект, особенно поначалу. Тогда косметикой класса 'люкс' мало кто занимался, поэтому работать было легко. Правда, я не знал ни страны, ни языка, да и больших познаний в бизнесе у меня не было. Я учился в процессе работы".
Через три года после открытия беспечное существование дистрибутора Nina Ricci было омрачено появлением сильных соперников — на российский рынок наконец решились выйти L`Oreal, Christian Dior. С каждым годом конкуренция росла, и после кризиса 1998 года Николас Мегрелис, посовещавшись с коллегами, принял решение о закрытии прежнего бизнеса и создании собственной марки "Для душа и души". "Мы звонили в разные компании,— вспоминает Николас,— в Body Shop, L`Occitane и т. д., но они тогда еще не были готовы к тому, чтобы прийти в Россию. Поэтому в конце концов мы решили сделать собственную марку. Первый магазин открылся в мае 1999 года, это был павильон на Чистых прудах. Мы проработали с этим магазином семь лет и совсем недавно перестали снимать там помещение. Первый магазин был суперуспешный, потом мы открыли второй, третий и т. д.".
Для расширения и развития
Сегодня под маркой "Для душа и души" работают уже 180 магазинов по всей России, 69 из них расположены в Москве, еще 20 — в Санкт-Петербурге. Все прочие не принадлежат господину Мегрелису и работают по франшизе. Несмотря на внушительных размеров сеть, сам господин Мегрелис деликатно обходит вопрос об оборотах компании и скромно называет свое дело небольшим: "Я не могу сказать, что у нас такая уж огромная компания, это скорее бизнес средней руки. Большинство наших магазинов занимают не больше 30 кв. м, и сам товарооборот не такой большой. У нас около 80 партнеров в регионах, которые работают по соглашению о франшизе. Конечно, мы следим за их работой, у нас региональные менеджеры, которые контролируют ассортимент в этих магазинах".
Амбиции господина Мегрелиса простираются много дальше. По его словам, в России еще вполне можно открыть от 50 до ста магазинов "Для душа и души". Однако работать по франшизе год от года становится все тяжелее. Два года назад в Россию пришли Body Shop, Lush, L`Occitane и другие прямые конкуренты "Для душа и души", с которыми компании приходится считаться.
Впрочем, господин Мегрелис уверен, что свою небольшую нишу ему всегда удастся удержать благодаря особому ассортименту и минимальным ценам: "Мы идем постоянно в двух направлениях — улучшения качества и снижения цен. У нас должны быть самые низкие цены. Сейчас у нас самые низкие цены в нашем сегменте рынка — гель для душа стоит всего от 119 до 300 рублей, дешевле косметика продается только в гипермаркетах. В Body Shop или Lush в среднем гель для душа стоит 370-400 рублей".
"Для душа и души" позиционирует себя как магазин эксклюзивной косметики со всего мира. Эксклюзивной, конечно, не в том смысле, как косметика класса "люкс", которая стоит минимум 500-700 рублей. "Мы находим интересную косметику по всему миру,— рассказывает господин Мегрелис.— Мы находим маленькие фирмы, выбираем у них лучшие товары — например, косметику с красным чаем из Южной Африки или австралийскую косметику с алоэ вера,— договариваемся о поставках на ближайший год, потом можем уже заключать договор на производство эксклюзивной линии специально для наших магазинов. Поэтому мы можем держать не очень высокие цены".
На сегодняшний день компания "Для душа и души" работает с 30 производителями по всему миру — из Южной Африки, Канады, Австралии, Европы, но избегает сотрудничества с большими корпорациями. По словам Николаса Мегрелиса, 98% ее партнеров — это компании, у которых товарооборот не больше €1 млн в год: "Например, канадскую марку Cake создала женщина, которая 20 лет проработала в больших корпорациях, таких как Procter & Gamble и L`Oreal. И когда ей было около 40 лет, она решила выпустить собственную небольшую линию косметики — два-три геля для душа, пена для ванн и еще два-три товара. За два года она разработала состав, придумала все ингредиенты, упаковку, дизайн. Конечно, она не может выйти на мировой рынок с его огромной конкуренцией, она продает свою косметику через интернет и еще в нескольких местных магазинчиках селективной косметики".
"Мы летаем по всему миру на специализированные выставки экологической и натуральной косметики, находим такие марки, как Cake,— рассказывает господин Мегрелис.— Мы покупаем их продукцию партиями по 3-5 тыс. штук, для них это большой объем, поэтому они могут делать на него хорошие скидки. Даже с учетом транспорта это выгодно. К примеру, если мы везем контейнер из Австралии на склад в Риге, это нам обходится всего в $2 тыс. Для сравнения: один грузовик из Парижа в Москву стоит €4,5 тыс. Поэтому вопрос не в стоимости транспортировки, а в своевременных поставках. Например, у нас уже возникают проблемы с шотландскими производителями, которые, видимо, не справляются с такими объемами и поэтому задерживают поставки. Вы знаете, например, что сейчас креветки, которые шотландские компании ловят в Северном море и замораживают, переправляют в Индонезию, чтобы очистить? Это дешевле, чем очистить их на месте. То же самое и в сфере косметики".
"Для душа и души" работает с 45 производителями из 30 стран. "Самые крупные наши партнеры — немцы, с ними проще всего работать. Немцы очень обязательные люди, с ними не бывает проблем. Для меня они идеальные партнеры — в отличие от французов, кстати,— признается глава компании.— По крайней мере, в области косметики с французами всегда бывают маленькие проблемы. Раньше наш глобальный склад был во Франции, но каждый год один-два месяца там были забастовки. Мы, французы, знаете ли, специалисты по забастовкам. Сейчас у нас главный склад здесь, рядом с офисом в Москве. Упаковки, коробки мы делаем на Филиппинах, планируем работать с Индонезией. Но это касается только упаковок, косметику мы покупаем в Европе, Америке, Австралии. В Японии, конечно, тоже нормальная косметика, но с ними крайне сложно работать".
Для клиентов и конкурентов
Сейчас Николас Мегрелис большую часть времени проводит в России, отлучаясь лишь в отпуск: "Мне нравится работать в России больше, чем во Франции, наверное, потому, что здесь все очень быстро меняется. Было бы крайне сложно достичь во Франции того, чего мне удалось добиться здесь. Хотя во Франции мне нравится качество жизни, особенно кухня. Еще очень люблю проводить время в Америке, в каком-то смысле эта страна сочетает то, что я люблю во Франции и России: качество жизни и обширные возможности, быстрое развитие событий. Во Франции уже невозможно развиваться — ничего не происходит, ничего не меняется. Франция сейчас ровно такая же, какой была 20 лет назад. Здесь все развивается, и кто знает, что будет через полтора года".
По словам господина Мегрелиса, за последние десять лет косметический рынок в России радикально изменился, в первую очередь возросла конкуренция: "Главное для меня в бизнесе — это люди, сотрудники. Сейчас большая конкуренция, очень сильно выросли зарплаты сотрудников, арендная плата, поэтому маржа получается все меньше и меньше и работать сложнее. Я очень дорожу сотрудниками, им во многом я обязан успеху.
Когда мы начинали, было меньше дистрибуторов, импорт был совсем небольшой и отечественных конкурентов почти не было. И работать было проще — не так жестко регулировались зарплаты, налоги и все прочее. Разница между нынешней Россией и Россией 1993 года такая же, как между нынешней Америкой и Америкой после войны.
Сейчас появилось очень много русских производителей косметики, много новых лабораторий. Зайдите в 'Ашан' и посмотрите на ряды косметики массмаркет, там полно русских марок. Еще недавно их было не больше 10%, сейчас, кажется, процентов 70, не меньше.
Тем не менее в прошлом году число наших клиентов выросло на 10%. Как нам это удалось? Очень просто: мы часто меняем ассортимент. Каждый месяц у нас появляются новинки, мы не работаем с одной фирмой больше четырех-пяти лет. В общем, главные наши конкуренты — это не Lush или Body Shop, наверное, главный конкурент — это Yves Rocher. У них сейчас около 170 магазинов, это в три раза больше, чем у нас".
Несмотря на колоссальную конкуренцию, господин Мегрелис мечтает о том, чтобы в России французские предприниматели открывали свой бизнес: "Иностранцы боятся открывать бизнес в России из-за прессы. Если вы откроете французский журнал, вы увидите много негатива по отношению к России. Я бы хотел, чтобы больше иностранцев приходили сюда заниматься бизнесом. Мне нравится, что все большие корпорации уже здесь. Жаль, правда, что мало интересных маленьких и средних фирм из Франции. Например, немецких фирм в России сейчас уже 4 тыс., а французских — не больше 400. Почему такая разница? У них лучше структура, лучше устроен бизнес, а французы в основном работают на внутренний рынок. Я француз и хотел бы, чтобы в России было больше французских фирм. Я патриот, нужно быть всегда немножко патриотом".
Однако, не дожидаясь нерасторопных сограждан, в прошлом году Николас Мегрелис открыл еще два предприятия — сеть магазинов шоколада Jeff de Bruges и сеть цветочных бутиков "Во имя розы". Шаг вполне патриотический — обе марки имеют французские прототипы, и бутики в Москве открыты господином Мегрелисом по соглашению о франшизе.
"Jeff de Bruges заинтересовал меня в первую очередь тем, что это очень сильная маркетинговая команда, у которой мне есть чему поучиться,— объясняет Николас.— Я заметил, что русские очень любят шоколад — так же, как и я. И я почувствовал, что на российском рынке есть ниша, подходящая для Jeff de Bruges.
В прошлом году я привез еще одну французскую марку в Москву — Au Nom de la Rose (или 'Во имя розы'). У нас уже есть три бутика в Москве. Это попытка создать французский шик в Москве. Магазины украшены розами, и продаем мы только розы, причем самые свежие в Москве, они не вянут в среднем неделю".
Некоторые магазинчики из небольших пока новых сетей соседствуют с "Для душа и души". Несмотря на разницу в товарах, есть нечто неуловимое, что объединяет все детища господина Мегрелиса: эдакие маленькие и аккуратные лавки с красотами, доступными широкому кругу потребителей.