После балла

С 1 апреля российские школы перестанут принимать детей иностранцев, не подтвердивших знание русского языка. Опрошенные “Ъ” эксперты поддерживают идею тестирования, но полагают, что при таких строгих критериях «от школы будет отсечено максимальное количество детей мигрантов и они уйдут в тень». Глава СПЧ Валерий Фадеев считает, что сначала нужно узнать, сколько баллов наберет средний российский школьник, и лишь потом предъявлять требования к иностранцам.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

1 апреля вступает в силу закон о запрете принимать в школы детей мигрантов без теста по русскому языку, подтверждающего владение им, необходимое для «освоения федеральных образовательных стандартов». Соответствующие поправки к закону «Об образовании» были внесены в ноябре 2024 года группой депутатов во главе со спикером Вячеславом Володиным (ЕР), вице-спикером Ириной Яровой (ЕР) и лидерами всех фракций. Господин Володин заявлял, что, по его данным, 41% детей мигрантов либо не знают, либо плохо знают русский язык, от чего страдает качество обучения остальных учеников. Законопроект был единогласно принят депутатами в декабре.

12 февраля Рособрнадзор обнародовал проект приказа, согласно которому претендующий на место в школе ребенок должен набрать не меньше 30% от максимального числа баллов. Такой уровень требований к претендентам на места в российских школах вызвал дискуссию: господин Володин, в частности, назвал предложение ведомства «девальвацией» закона. В итоге Рособрнадзор оперативно удалил проект приказа, назвав публикацию «технической ошибкой».

В марте требования к тестированию детей мигрантов опубликовало и Минпросвещения.

• Согласно приказу №170, тестирование должно включать в себя устные и письменные задания для всех, кроме поступающих в первый класс — им достаточно устной формы.
• На тест отводится до 80 минут.
• Процедура должна быть записана на видео, а устные ответы — «с помощью средств аудиозаписи».
• Если ребенок провалил тест, он «вправе повторно пройти тестирование, но не ранее чем через три месяца»; за это время ему «предлагается пройти дополнительное обучение русскому языку».
• Кто обеспечит такое обучение, не уточняется.

На прошлой неделе Федеральный институт педагогических измерений (ФИПИ) опубликовал демонстрационные тесты для поступающих в 1–11-й классы. Так, экзамен для первоклассников включает в себя четыре устных задания.

• Ребенок должен ответить на вопросы о возрасте и адресе проживания; сказать, кто изображен на показанной ему фотографии, что они делают и какое у них настроение; прослушать аудиозапись про правила дорожного движения и ответить, чего нельзя делать на проезжей части улицы и на какой сигнал светофора можно переходить дорогу; а также назвать предметы, изображенные на фотографиях.
• В тестах для второго и последующих классов сложность и количество заданий увеличивается; кроме письменных добавляются задания на чтение и понимание текста.

В демонстрационных вариантах указаны критерии оценивания результатов тестирования.

• Первоклассники за правильное выполнение всех заданий могут получить 10 баллов. При этом «успешному прохождению тестирования» соответствует 9 баллов.
• Поступающие во 2–5-й классы должны набрать 18 из 20 баллов, в 6–9-й классы — 20 из 22, 10–11-й классы — 22 из 24.

В пресс-службе Рособрнадзора “Ъ” пояснили, что фактически речь идет о системе «зачет—незачет».

«Максимальный балл и проходной не сильно отличаются,— замечает учитель русского языка и литературы одной из петербургских школ Виктория Адамович, много лет проработавшая с детьми мигрантов.— Первоклассники могут допустить одну ошибку в четырех заданиях. Для ребенка семи лет это, наверное, слишком строго». На результаты будет влиять то, как будут принимать экзамен, уточняет госпожа Адамович: насколько доброжелательная обстановка, насколько тот, кто беседует с ребенком, заинтересован в его ответах.

Согласно приказу Минпросвещения, региональные образовательные ведомства уже установили перечень организаций, на базе которых будет проводиться тестирование. Направление в конкретную организацию родители или законные представители поступающих смогут получить в выбранной ими школе. Виктория Адамович опасается, что в организациях, ответственных за тестирование, может не хватить специалистов. Выводы, по ее мнению, можно будет сделать после первых результатов, но «хорошо, что этот процесс хоть как-то начали регулировать: ведь раньше школы пытались сами нащупать, как определять уровень знания языка».

«Для ребенка, у которого русский не родной, набрать 18 из 20 баллов — почти нереальная история,— считает директор межрегионального ресурсного центра по адаптации мигрантов и межнациональным отношениям "ПСП-фонд" Борис Панич.— От школы будет отсечено значительное количество детей иностранных граждан, заинтересованных в получении российского образования, и они уйдут в тень. Если стоит задача максимально сократить количество детей мигрантов, обучающихся в российских школах, все делается правильно. Но если мы хотим, чтобы как можно больше детей из стран ближнего зарубежья знали русский язык, русскую культуру, чтобы они были максимально адаптированы к российским социальным и культурным реалиям, то нужны и более реалистичные критерии, и механизмы, позволяющие детям, не прошедшим тест, повысить уровень владения языком».

Идея теста «сама по себе хорошая», считает господин Панич, но необходимо помочь детям бесплатно повысить уровень знания языка — делать это за свой счет готовы, по его мнению, немногие родители.

«Тест непростой. Надо сопоставлять результаты детей иностранцев с тем, как подобные тесты решают наши российские граждане,— заявил “Ъ” глава президентского Совета по правам человека (СПЧ) Валерий Фадеев, изначально один из инициаторов тестирования.— Если они сдают на 22 из 24, то можно предъявлять такое же требование и к детям мигрантам. А если на 15 из 24, то минимальным баллом ставить 15. И вообще надо принять решение, кто из иностранных граждан нам нужен — только отличники или хорошисты и троечники тоже». Если говорить о дополнительном обучении русскому языку, необходимо прежде всего помогать с ним тем, кто уже приобрел российское гражданство: создавать специальные центры, выделять средства и подбирать или готовить персонал. «Что касается детей не граждан, надо внимательно разбираться, что это за люди? Если ребенок не знает русского, зачем его толкать в русскую школу? Не лучше ли, если он будет учиться в школе на родном языке на своей родине?» — спрашивает глава СПЧ.

Эмилия Габдуллина