Отречение Бориса

"Власть", 01.09.98, N33

23 августа в России произошла добровольная смена высшей власти. Виктор Черномырдин только называется и. о. премьера. На самом деле он и. о. президента. А Борису Ельцину пошел пенсионный стаж.

Борис Ельцин больше не может контролировать ситуацию в стране. То, о чем раньше догадывались многие, но наверняка знали человек сто-двести, перестало быть секретом для всех. Разразившийся в стране финансовый кризис оказался лакмусовой бумажкой, давшей ответ на вопрос о реальной дееспособности президента и его влиянии на происходящее. Отставка Сергея Кириенко и возвращение в Белый дом Виктора Черномырдина показали, что Ельцин больше не способен совершать в кризисные для страны моменты по-настоящему сильные и решительные поступки.

В позапрошлую пятницу Борис Ельцин сказал в Североморске на редкость удачную фразу: "Не надо забывать, что в России еще есть президент". Важность этой фразы определяется словом "еще". Через двое суток президента Бориса Ельцина в России не стало. Его заменил Виктор Черномырдин.

Пустое место

"Нетрудно представить, что сказал бы прежний Борис Николаевич, если бы ему предложили вернуть Черномырдина. Он просто уволил бы любого, кто осмелился бы предложить ему это,— заявил в беседе с корреспондентом "Ъ" высокопоставленный источник со Старой площади.— Не в его характере терпеть, когда его вынуждают изменить свое решение, особенно если оно завязано на личных отношениях".

В том, что у Ельцина были к Черномырдину свои собственные счеты, когда он в марте принимал решение об отставке премьера, сомневаться не приходится. Источники Ъ в Кремле утверждают, что, после того как Валентин Юмашев и Татьяна Дьяченко убедили президента в нелояльности Черномырдина, Ельцина пришлось уговаривать лично встретиться с премьером после объявления о его отставке. Только аргумент, что так принято во всех цивилизованных странах, заставил президента смириться с необходимостью достойно попрощаться с человеком, который на протяжении шести лет демонстрировал ему свою исключительную преданность.

Тем не менее, когда в позапрошлую субботу Валентин Юмашев и Татьяна Дьяченко привезли Ельцину в "Горки-9" проекты указов об отставке Кириенко и назначении Черномырдина и. о. премьера, президент подписал их.

Тем самым и Ельцин, и его администрация зафиксировали новую политическую ситуацию в стране — власть ушла из рук президента. Ближайшее окружение президента, которое целую неделю после совместного заявления Центробанка и Минфина от 17 августа решало, что же делать дальше, при этом практически не принимало в расчет мнение главы государства. Легкие опасения — а вдруг Ельцин все-таки откажется подписать указ? — быстро рассеялись.

Дело в том, что этого мнения просто не было. Окружение президента прекрасно знало: у Ельцина больше нет необходимых для управления государством физических и моральных сил. Ельцин оказался деморализован масштабами кризиса. Сложившееся в стране экономическое положение однозначно требовало от президента выступить в роли гаранта политической и финансовой стабильности. Но для этого надо было как минимум каждый день появляться в своем рабочем кабинете и демонстрировать гражданам свое активное участие в урегулировании ситуации.

Ельцин же на прошлой неделе приезжал в Кремль лишь трижды. В понедельник он появился там в 11 часов, записал минутное телеобращение об отставке правительства, провел три краткие встречи — с Виктором Черномырдиным, Сергеем Степашиным и Игорем Сергеевым — и вернулся в Горки. На следующий день вся активность Ельцина была связана с приемом в Кремле президента Вьетнама. После чего президент просто исчез на два дня. Его пресс-служба уверяла, что он готовится к встрече с Биллом Клинтоном в резиденции "Русь", слухи — что он находится в ЦКБ с очередным инсультом. Естественно, что удержанию курса рубля подобные сообщения отнюдь не способствовали.

В пятницу Ельцин еще раз появился в Кремле по случаю приезда президента Болгарии. Там же он вновь встретился с Виктором Черномырдиным и Евгением Примаковым.

Такую активность можно было бы считать более или менее нормальной, если бы в эти дни в стране не происходили обвал курса рубля, банковский кризис и резкая активизация оппозиции.

Как известно, природа не терпит пустоты. Место Ельцина легко и непринужденно занял Виктор Черномырдин...

ИГОРЬ КЛОЧКОВ

Что президент не делает — к лучшему

"Власть", 03.11.98, N42

Визит Бориса Ельцина в Австрию, который еще до его начала успели окрестить "последней зарубежной поездкой президента", не состоялся. Больше всех этому обрадовалось окружение президента.

Борис Ельцин больше не ездит за границу. Решение, которое приняла его администрация после печальных итогов поездки президента в Узбекистан и Казахстан, оказалось единственно возможным. И президенту, который до последнего верил, что его физическое состояние позволит выдержать двухчасовой перелет, пришлось смириться.

Самое интересное, что сам полет Ельцин еще выдержал бы — ведь разрешили же ему врачи лететь в Сочи, на отдых. Вопрос скорее в том, был бы ли он после него психически адекватен. Ведь, как однажды признался в беседе с корреспондентом "Ъ" высокопоставленный кремлевский чиновник, "с Ельциным что-то происходит во время полета. После приземления ему нужно некоторое время, чтобы прийти в себя". "Окончательное решение об отмене визита в Вену принимали врачи",— это признавали в беседе с корреспондентом "Ъ" все кремлевские собеседники.

Несмотря на то что из-за замены Ельцина на Примакова программу визита пришлось согласовывать с австрийцами практически на коленке, невооруженным глазом было видно, насколько безмятежна и расслабленна была российская делегация. Это неудивительно: с премьером прилетели те же официальные лица, которые обычно сопровождали в подобных поездках президента и для которых каждый выезд Ельцина за границу в течение последнего года означал постоянное напряжение — а вдруг что-нибудь да случится?

Кремль всегда пугала мысль о том, что непредсказуемость, а иногда и неадекватность Ельцина, которую он демонстрировал во внутренней политике, может проявиться и на международном уровне.

До поры до времени Ельцину много прощалось. Дирижирование оркестром в Германии, знаменитый шеннонский "сон" в Ирландии, прочувствованный рассказ о победе над коммунизмом на встрече с высшей китайской партийной элитой — все это списывалось на самобытность "русского медведя" и его привязанность к пагубной, но понятной российской привычке.

Одни говорили снисходительно: "Бывает...", другие — с восхищением: "Во дает!", дипломаты смущенно разводили руками. И этим все ограничивалось. Запад, поначалу пугавшийся Ельцина, так не похожего на европеизированного Горбачева, постепенно привык к экстравагантности российского президента. И если и не приветствовал ее, то закрывал на неожиданные "взбрыки" Ельцина глаза.

Так продолжалось до операции на сердце в ноябре 1996 года. После операции президент некоторое время держался. Но не слишком долго. Начиная с визита во Францию в мае 1997 года Ельцин стал "чудить" еще больше.

Тогда в Париже, на заседании, посвященном подписанию Хартии между Россией и НАТО, Ельцин, воспользовавшись паузой, возникшей после выступления Клинтона, подошел к микрофону и заявил: "Хочу сказать... Все те, кто сидит за этим столом... Снимаются боеголовки". И сел, победно оглядев присутствующих.

С этого момента сопровождающие президента в поездках официальные лица буквально потеряли покой. Потому что буквально каждый визит Ельцина стал ознаменовываться подобными малообъяснимыми внешнеполитическими выходками.

Ельцин не только выдвигал странные инициативы, но все чаще странно реагировал на вполне безобидные вопросы и предложения. Так, например, было во время его визита в Пекин в ноябре прошлого года. На торжественном обеде Цзян Цзэминь выразил сожаление, что президент России приехал так ненадолго, и шутливо предложил ему задержаться на день-другой. Ельцин на шутку ответил с каменным выражением лица: "У меня с собой еды только на два дня".

Через некоторое время в Стокгольме Ельцина опять потянуло сокращать боеголовки — выступая перед шведскими парламентариями, он заявил о готовности России на треть снизить количество ядерных боеголовок. А на следующий день, путаясь в цифрах, объявил о сокращении Россией на 40% в одностороннем порядке сухопутных и морских группировок на северо-западе страны. Шведы уже просто не знали, как это воспринимать — как крупную разоруженческую инициативу или как очередную шутку непредсказуемого русского гостя. Там же, в Стокгольме, Ельцин присвоил Японии и Германии статус ядерных держав, а также пообещал не воевать со Швецией "по крайней мере те два с половиной года", что он останется у власти.

Неудивительно, что после подобных заявлений западные журналисты начали задаваться вопросами о психической адекватности Ельцина.

Отношение Запада к выходкам Ельцина изменилось. Если раньше его побаивались как сильного и непредсказуемого президента, потом воспринимали как равного, хотя и по-прежнему непредсказуемого партнера, то теперь стали, жалея, бояться все той же непредсказуемости Ельцина именно из-за его слабости — физической и психологической.

Сейчас в Кремле поняли, что если Ельцин продолжит зарубежные визиты, то ничем хорошим это не кончится. Потому что поездки Ельцина за границу всегда нужны были для того, чтобы продемонстрировать западной общественности бодрого и дееспособного президента. Теперь же любое появление президента за границей могло привести к обратному результату.

После его визита в Узбекистан и Казахстан, когда большинство наблюдателей интересовал не внешнеполитический смысл поездки, а то, упадет ли Ельцин или коллегам-президентам удастся его подхватить, было принято окончательное решение о прекращении президентских зарубежных визитов. Тем более что окружение президента фактически приветствовало замену Ельцина Примаковым. Во время визита ни шеф президентского протокола Владимир Шевченко, ни замглавы администрации Сергей Приходько, ни руководитель пресс-службы президента Алексей Громов даже не пытались скрыть того ощущения расслабленности и покоя, которое они обрели благодаря премьеру. Да и Валентин Юмашев может быть доволен — ведь именно он за несколько дней до того, как Ельцин внезапно собрался в Австрию, заявил, что до 2000 года президент не будет ездить за границу.

Тем не менее, по информации "Ъ", в Кремле готовят визит президента в Индию, который был перенесен с января на начало декабря. На всякий случай.

НАТАЛЬЯ ТИМАКОВА

Проверка слухом

"Власть", 28.09.99, N38

На протяжении нескольких лет противники Бориса Ельцина трепетали от слухов о коварных планах президента продлить свое правление. Несколько недель назад появился новый слух, ужас от которого был еще больше. Слух о том, что Ельцин добровольно уйдет в отставку.

Кремль замышляет

В конце лета политбомонд потряс слух о возможной добровольной отставке Бориса Ельцина.

Называлась даже конкретная дата самоувольнения президента — 19 сентября. Почему именно в сентябрьское воскресенье президент должен расстаться с властью, объяснялось просто. По Конституции в случае досрочного ухода выборы нового главы государства назначаются через три месяца. То есть парламентские и президентские выборы прошли бы в один и тот же день — 19 декабря. И хотя закон не запрещает одновременное участие в нескольких избирательных кампаниях, многим политикам и прежде всего нелюбимым Кремлем Юрию Лужкову и Евгению Примакову пришлось бы решать, какие выборы для них главнее.

Юрию Лужкову в этом случае предстоял бы самый сложный выбор, так как принимать участие в трех предвыборных кампаниях — президентской, парламентской и мэрской — сложно даже такому тяжеловесу, как лидер "Отечества". Ясно, что ему пришлось бы выбирать, и, судя по последним неуверенным заявлениям Юрия Михайловича о том, что он не очень-то и рвется в президенты, вполне вероятно, что он остановился бы на последних двух кампаниях.

С Евгением Примаковым тоже не все ясно. Экс-премьер дал понять, что решение о своем участии в президентских выборах он примет только после парламентских выборов, когда станет ясно, какой процент населения страны поддержал возглавляемую им коалицию.

Следовательно, рассуждали аналитики, оба эти кандидата могли отказаться от участия в предвыборной кампании, открыв дорогу президентскому преемнику Владимиру Путину.

Когда 19 сентября ничего сверхординарного не произошло, а 20-го Ельцин, как обычно, приехал в Кремль в свой рабочий кабинет, депутат Госдумы Александр Шохин назвал новую дату ухода президента. По его расчетам, это должно произойти 19 октября. Во всем остальном объяснения Шохина мало чем отличаются от объяснений про 19 сентября.

В довершение всего пронесся слух о том, что Ельцин уйдет 7 ноября, в День примирения и согласия, и в этот же день состоится перезахоронение Ленина. Сторонники этой человеколюбивой версии полагают, что делом всей жизни Борис Николаевич считает погребение мумии коммунистического вождя, а чтобы это не вызвало политических потрясений, готов обменять отсутствие тела в Мавзолее на отсутствие своего тела в Кремле.

Кремль опровергает

Несмотря на то что пока Борис Ельцин пережил только один из трех "критических" дней — 19 сентября, нет никаких сомнений в том, что точно так же пройдут и остальные два.

Репутация Ельцина как непредсказуемого политика общеизвестна. В то же время совершенно очевидно, что и у него существует своя "зона предсказуемости". Досрочная отставка — предположение именно из этой "зоны", то есть то, чего не может быть по определению. Один из кремлевских чиновников заметил: "Я боюсь себе даже представить, куда пошлет президент человека — кто бы это ни был, даже самый ближайший родственник,— который посмеет предложить ему уйти из Кремля раньше срока". Помолчал и добавил: "Я не представляю, как он в срок-то уйдет..."

В том, что все политические оппоненты президента прекрасно знают это, сомневаться не приходится.

До недавнего времени именно подозрения, что глава государства не захочет летом 2000 года расстаться с властью, порождали сценарии, объясняющие, каким именно коварным способом кремлевские стратеги продлят срок его полномочий.

До сих пор считается, что есть две возможности сделать это, как принято говорить в Кремле, в "рамках конституционного поля". Первая — введение чрезвычайного положения на территории страны; президентские выборы отодвигаются как минимум на полгода. Вторая — объединение в срочном порядке России и Белоруссии в единое государство, президентом которого станет Борис Ельцин.

Но после того как первый вариант не был реализован даже в условиях, когда ЧП вполне можно было объяснить реальными причинами (ситуацией в Дагестане, терактами в российских городах и проч.), живой интерес к нему пропал. Равно как и к варианту с объединением: стало очевидно, что для осуществления всех необходимых для этого мероприятий просто-напросто не хватает времени.

И как раз в этот момент пронесся слух о том, что Ельцин намерен уйти в отставку. Наибольший интерес в нем представляют не объяснения, почему досрочный уход выгоден президенту, а ответ на вопрос, кому выгодно было этот слух распустить.

Кремль разоблачает

Как ни парадоксально это звучит, но разоблачение "страшных замыслов Кремля" выгодно прежде всего самому Кремлю.

Ведь это идеальная возможность прозондировать предвыборную ситуацию в стране. Слух о добровольном уходе играет роль наживки, на которую должны попасться политики. Реакция на провокационную информацию позволит определить их сильные и слабые места, их страхи и подозрения. Естественно, что больше всего окружение президента интересовали такие политики, как Евгений Примаков и Юрий Лужков.

К чести профессионального разведчика стоит заметить, что он на провокацию не купился и никак ее не комментировал.

А вот лидер "Отечества" высказался по полной программе. Причем если первое высказывание — о том, что отставка Ельцина была бы благом для страны — вряд ли удивило или огорчило Кремль, то призыв в любом случае не совмещать президентские и парламентские выборы не мог не порадовать окружение главы государства.

"Очевидно, что Лужков до сих пор не решил для себя, будет ли он участвовать в выборах, а потому любую нештатную ситуацию считает опасной. Значит, наша задача — устроить ему такую ситуацию",— размышлял в беседе с корреспондентом "Власти" один из кремлевских обитателей. "Страхи Лужкова нам вполне понятны, теперь главное — грамотно их использовать",— полагают в администрации.

Существенно для Кремля не только то, что было сказано политиками, но и то, что не было ими сказано. Так, например, все аналитики утверждали, что от отставки Ельцина в абсолютном выигрыше окажется его преемник Владимир Путин. Тем не менее ни один политик не позволил себе гневных заявлений в его адрес.

"Удивительно, но несмотря на то что Путин стал первым политиком, которого Ельцин однозначно назвал своим преемником, это определение не приклеилось к нему намертво, он воспринимается как вполне самостоятельная фигура",— отметил в разговоре с корреспондентом "Власти" один из кремлевских чиновников.

Действительно, на фоне слухов об отставке президента премьер стал набирать политические очки за счет того, что выступил хоть каким-то гарантом стабильности в критическое для страны время. Аплодисменты, которыми было встречено его выступление на закрытом заседании Госдумы, посвященном ситуации вокруг Дагестана,— лучшее тому подтверждение.

Кремль может быть доволен: слух выполнил свои задачи и теперь может умереть. Или уступить место новому. Например, о том, что Борис Ельцин находится в критическом состоянии. Тем более что реальное состояние президентского здоровья делает его так похожим на правду — возможность временной госпитализации президента в Кремле обсуждают вполне серьезно.

Оппонентам президента, когда они начнут горячо обсуждать этот слух, надо помнить одно: для Бориса Ельцина и самое критическое состояние вовсе не повод для досрочных выборов.

ИГОРЬ КЛОЧКОВ