Угольный кризис перевалил за год
Почему российские и не только угольные компании работают в убыток, а правительство готовится к массовым банкротствам в отрасли
В 2024 году отрасль угледобычи столкнулась с новой волной кризиса. Уменьшение экономического роста в Китае, продолжающийся подъем интереса к экологически чистой энергии среди развитых стран и избыточность добычи по сравнению с потреблением привели к снижению цен на уголь. Даже самые качественные сорта угля утратили свою ценность, приблизившись к предельно низким ценам и подвергнув угрозе доходность добычи твердого топлива во всем мире. И границы снижения спроса и производства угля пока не ясны.
Фото: Александр Манзюк, Коммерсантъ
Фото: Александр Манзюк, Коммерсантъ
Сокращение спроса
Российские производители энергоугля столкнулись с еще более сложными обстоятельствами. В дополнение к неблагоприятной глобальной экономической ситуации они столкнулись с ограничениями, что привело к потере многих традиционных и прибыльных рынков. Покупатели, опасающиеся стать объектом вторичных санкций, требуют снижения цен. К тому же стремление России переориентировать экономику на Восток усугубило логистические проблемы.
Согласно данным исследования NEFT Research, около 60% российских производителей угля, отвечающих примерно за 40% всей добычи в стране, работают в убыточном режиме. Росстат сообщил о росте числа убыточных угольных компаний на 21,8% к 2024 году, что составляет 53,3%, в отличие от 31,5% в предыдущем году. Общий убыток угольной промышленности за этот период достиг 112,6 млрд руб., в то время как годовой доход составил 374,7 млрд руб. В российском правительстве предсказывают снижение объемов добычи угля до 440 млн т к 2025 году, что на 3,5 млн т меньше показателя 2024-го.
По данным, предоставленным АКРА, общий убыток угольной отрасли в 2024 году превысил 100 млрд руб. В Кузбассе, который является лидером по добыче угля в стране, объемы добычи снизились на 7,4%, достигнув 198,4 млн т. Производство угля для энергетических целей сократилось на 9,5%, до 132 млн т, а угля, пригодного для кокса,— на 2,8%, до 66,4 млн т, сообщает министерство угольной промышленности региона. Сравнение с пиковыми показателями 2018 года показывает, что добыча угля в Кузбассе снизилась на 22,3%.
На этом фоне подкомиссия по повышению устойчивости финансового сектора и отдельных отраслей экономики в конце 2024 года решила изучить возможность введения специальных процедур банкротства для компаний угольной отрасли. Разрабатывают соответствующие предложения профильные ведомства — министерства экономики, энергетики, транспорта, а также Федеральная налоговая служба. Одним из возможных вариантов является передача полномочий арбитражного управляющего корпоративному управляющему, в качестве которого может выступить ВЭБ.РФ.
В 2025 году ситуация для отрасли энергетического угля стала еще критичнее. К трудностям прошлого года добавились жесткие тарифные войны, запущенные новым президентом США Дональдом Трампом и затронувшие в первую очередь сырьевые товары и их логистику. «Возможностей для выхода из кризиса пока не видно. Обострение торговой войны, если будет устойчивым, только усугубит положение экспортеров, потому что замедление экономики сократит спрос на импортный уголь»,— опасается специалист Института энергетики и финансов Александр Титов.
Сокращение добычи
В первом квартале 2025 года цены на мировом рынке энергетического угля, включая экспортные российские котировки, снижались из-за негативной ситуации на азиатском рынке высококалорийного угля, описывает ситуацию в глобальной отрасли начальник управления аналитики по рынку ценных бумаг Альфа-банка Борис Красноженов. «Спрос из Китая оставался слабым, так как наблюдался рост внутреннего предложения. Китай покрывает лишь около 5% собственных потребностей в энергетическом угле за счет импорта. Добыча угля в Китае в январе—феврале составила 765,33 млн т, что на 7,7% больше в годовом исчислении. Следует отметить, что цены на энергетический уголь в Китае достигли в марте текущего года четырехлетнего минимума (665 юаней за тонну). В Индии спрос также оставался слабым из-за роста внутреннего предложения. Китай и Индия составляют около 60% в экспорте российского энергетического угля. На австралийские котировки оказывала давление относительно слабая активность со стороны Японии, Южной Кореи и Тайваня»,— поясняет Борис Красноженов.
При таких ценах не только российские, но и мировые производители угля показывают убытки и анонсируют сокращение добычи. Например, в конце марта «дочка» Glencore заявила о планах сокращения добычи на месторождении Cerrejon в Колумбии на 5–10 млн т, до 11–16 млн т в год. Индонезия в марте сократила экспорт до двухлетнего минимума, показав снижение на 14% по сравнению с прошлым годом, напоминает Александр Титов.
В таких условиях российские экспортеры угля без собственного вагонного парка и портовых мощностей находятся в довольно затруднительном финансовом положении, признает господин Красноженов. «Рублевая экспортная альтернатива российских поставщиков продолжила падать на фоне укрепления курса рубля по отношению к доллару США, высоких затрат на логистику и низкого уровня цен на мировом рынке. Фактически экспорт для не интегрированных в транспортную инфраструктуру угольных компаний стал убыточным (в северо-западном направлении) или близок к нулевой отметке по рентабельности (в дальневосточном направлении). Длинное транспортное плечо (5–6 тыс. км) и проблемы с пропускной способностью ж/д в восточном направлении являются объективными недостатками российской угольной промышленности с точки зрения экспорта. Отгрузки энергетического угля в морские порты РФ в марте снизились на 5% в среднесуточном выражении относительно февраля»,— указывает Борис Красноженов.
В первом квартале текущего года индексы Центра ценовых индексов (ЦЦИ) на энергетический уголь 6 тыс. ккал/кг снизились на 15%, до $77 за тонну FOB Дальний Восток. Мировые цены на уголь к концу марта упали ниже $100 за тонну. Австралийский бенчмарк энергоугля FOB Newcastle (6 тыс. ккал) снизился со $127 за тонну в начале года до $97, а европейский бенчмарк CIF ARA (6 тыс. ккал) — с $115 до $98 за тонну. На российский экспорт большее влияние оказало укрепление курса рубля, из-за которого экспортный нетбэк снизился более чем на 70%, а для углей калорийностью 5,5 тыс. ккал/кг и ниже стал отрицательным с марта нынешнего года, приводит данные директор ЦЦИ Евгений Грачев.
При текущей экспортной цене на уголь 5,5 тыс. ккал/кг на уровне $69 за тонну на базисе FOB Дальний Восток и $75 за тонну на базисе CIF Китай часть экспортеров рассматривает и вовсе полную приостановку экспорта в апреле, указывает господин Грачев. Россия столкнулась с дисконтом 30% на свой уголь из-за санкций и логистических издержек, добавляет управляющий партнер NEFT Research Сергей Фролов.
Согласно данным экспертов Института энергетики и финансов, в марте текущего года наблюдалось значительное уменьшение объемов экспорта угля через некоторые ключевые морские порты.
А по информации, полученной из систем мониторинга судоходства, за месяц объемы экспорта коксующегося и энергетического угля через порт Усть-Луга сократились на 30% по сравнению с прошлым годом, достигнув отметки 2,4 млн т. Поставки из портов Находка и Восточный уменьшились на 21%, до 3,7 млн т. Снижение спроса на перевалку угля уже ощущается в южных портах (ОТЭКО), не хватает грузов для заполнения нового порта Лавна в Мурманской области. Эти направления являются теми, где нетбэк по углю наименьший, сходятся во мнении опрошенные эксперты.
«Мы прекратим экспортные перевозки угля»,— объявлял, к примеру, на презентации исследования Института экономики транспорта и связи «Уголь на рельсах» 26 марта заместитель генерального директора «Русского угля» и логистический советник Кузбасской топливной компании Вячеслав Абашкин. Он указал, что улучшение ситуации ожидается в июле—августе, когда начнется сезон и рынки энергетики, приступая к подготовке к зимнему периоду, начнут закупать уголь. «Русский уголь» и КТК не планируют экспортировать уголь через морские порты в апреле в связи с низкими показателями продаж, пояснял тогда он.
Опытным путем
Пока ситуацию на рынке участники отрасли и эксперты оценивают как стабильно негативную и какие-либо прогнозы давать опасаются — слишком много факторов неопределенности. «Впрочем, эффект от введения торговых санкций в международной торговле готовыми товарами может быть обратным для рынка угля и будет зависеть от длительности этих мер. Если страны—импортеры сырья из Юго-Восточной Азии не смогут полноценно экспортировать готовые товары на внешние рынки, то вырастет потребность в снижении издержек, в том числе за счет более дешевых источников энергии, которым является уголь»,— допускает Евгений Грачев.
Надежду угольным экспортерам в ближайшие месяцы может дать потенциально жаркая и засушливая погода в Азии, которая увеличит спрос на энергетический уголь и снизит выработку на ГЭС, допускает Александр Титов. «Хотя в качестве возможности расширения экспортных ниш для российских угольщиков из-за пошлин я вижу только возможности как-то заместить уголь из США. Особенно если удастся договориться об отмене пошлины со стороны КНР на поставки российского угля»,— размышляет господин Титов. Данная пошлина была введена в январе 2024 года, составив 6% для энергетических марок и 3% для металлургических. Но поставки угля из США в Китай были небольшими — всего 12 млн т, причем преимущественно металлургического угля. А если из-за пошлин производство стали в Китае в 2025 году упадет, то дополнительного спроса на российские объемы металлургического угля может и не быть.
Сергей Фролов уверен, что в текущем году без мер стимулирования добыча и экспорт угля могут упасть соответственно еще на 9,9% и 15%. Анонсированные на текущий момент меры поддержки — заморозка тарифов РЖД (предлагается мораторий до конца 2025 года), субсидии на перевозки (например, скидка 12,8% на западное направление), развитие новой портовой инфраструктуры (например, запуск терминала Лавна в Мурманске), напоминает господин Фролов. Насколько эти меры будут реализованы в полной мере и смогут перекрыть эффект от структурного кризиса на мировом рынке энергетического угля? Отрасли это предстоит узнать опытным путем.