С точки зрения узковедомственных интересов экспертов Ъ, важнейшим событием прошедшей недели стало то, что подтвердилось большинство высказанных ими ранее прогнозов относительно развития экономической политики исполнительной и законодательной властей России. Практика управления экономикой демонстрирует, что правительство не может игнорировать объективные факторы: необходимость поддержания относительно высокого уровня государственных расходов при значительном спаде производства, упрощения структуры экономики и связанного с ним сокращения инвестиционного спроса, сохранения на обозримую перспективу роли сырьевых отраслей как практически единственной стабильной основы национальной экономики. Невозможно игнорировать и еще один фактор — существующий политический режим. С него и начнем.
Начать с него надо именно потому, что вышедший на прошлой неделе пакет президентских указов подтвердил установление de facto в области экономической политики режима, который существовал в начальный, гайдаровский, период реформы и формулировался как "дополнительные полномочия" президента. Реально они существовали с V до IX съезда народных депутатов, или с ноября 1991 по март 1993 года. Фактически "дополнительные полномочия на период осуществления экономической реформы" означали наделение главы государства ограниченными полномочиями законодательной власти в области экономического регулирования. На практике этот правовой режим выглядел просто: новые реалии в экономике законодательно оформлялись указами президента, которые — в том случае если парламент находил их противоречащими Конституции и существующему законодательству — в недельный срок рассматривались Верховным Советом. Примечательно, что практически ни один указ не был тогда заблокирован законодательным органом. Правда, в августе 1992 года указ о начале ваучерной приватизации, прямо противоречащий принятому годом ранее закону "О приватизации государственной и муниципальной собственности в РСФСР", предполагавшему проводить приватизацию по именным приватизационным счетам, был введен в действие не без аппаратных интриг.
Нынешний период активности президента в формировании экономической политики отличается от предыдущего тем, что во-первых, имеет другой правовой базис — теперь президент апеллирует не к съезду, а к декабрьской Конституции, во-вторых, указы носят подчеркнуто временный характер (официальная формулировка: до принятия соответствующих законодательных актов Федерального собрания) и, в-третьих, уже изначально предполагается, что новые указы будут прямо корректировать существующее законодательство.
Схожесть двух этапов экономического нормотворчества Бориса Ельцина можно отразить в трехзвенной формуле. Во-первых, в обоих случаях речь идет об ускорении процесса реформирования национальной экономики, что связано как с очевидной трудностью принятия кардинальных решений, так и с громоздкостью и медлительностью парламентского процесса принятия каких-либо решений вообще. Во-вторых, как и во времена Егора Гайдара, авторы указов предпочитают пока оставаться в тени. Руководитель экономического департамента аппарата правительства Андрей Зверев указывает на вице-премьера Александра Шохина и Минэкономики, не скрывая участия специалистов правительства и президентских экспертов. Высокопоставленные сотрудники министерства, в свою очередь, в удивлении разводят руками, руководители департаментов правительства узнают о новых указах от коллег из более информированных ведомств, а руководитель группы экспертов президента Александр Лившиц отрицает свою причастность к разработке указа "Об отмене квотирования поставок товаров и услуг на экспорт". Факт участия в процессе подготовки проектов признает только аппарат первого вице-премьера Олега Сосковца. Однако целый ряд положений указов выдает поверхностные знания разработчиков о реальном функционировании российской экономики, а это говорит, скорее, о том, что зампред-практик не имел возможности влиять на ход подготовки указов.
И, наконец, последнее, что сближает творцов первой и второй волны реформ — изрядная доля наивности, с которой они оценивают последствия своих действий. Беседа с некоторыми из кремлевских экспертов немного напоминает первые интервью членов экономического блока гайдаровского правительства с прогнозами ценовой ситуации после известного январского указа: "цены возрастут в 2-3 раза". "Казенных предприятий будет не более 30-40," — оценивает эффект действия указа "О реформе государственных предприятий" один из сотрудников президентского аппарата. Стремительно вошедший в сонм кремлевских звезд Александр Лившиц утверждает: указы помогут сбить накал политических забастовок и остановить спад производства. Первое представляется сомнительным потому, что массовый характер политическим выступлениям может придать только стремительный рост безработицы, которую не обуздать в том случае если число казенных предприятий (сокращение персонала на них не предусмотрено президентским указом) не превысит "тридцати-сорока". В то же время на рынке труда замечена и новая тенденция: некоторые московские оборонные предприятия после сокращения численности персонала, занятого на основном производстве, предприняли попытку расширить конверсионные производства, но не смогли найти желающих встать к станку за 500 тыс. руб. в месяц.