Цены на нефть продолжают ставить рекорд за рекордом. 17 октября на нью-йоркской товарной бирже NYMEX цена нефти марки Brent выросла на 2,6% и превысила $88 за баррель. Новый виток цен связан с очередной возможной войной на Ближнем Востоке — на сей раз на границе Турции и Ирака. Но есть и чисто экономические причины: отказ стран ОПЕК увеличить добычу более чем на 1,8% и продолжающийся рост спроса на энергоносители. К радости российских частных инвесторов планка $100 за баррель становится реальностью, потенциал роста бумаг отечественных компаний нефтегазового сектора значительно увеличивается.
Западный пример
Политическая нестабильность на Ближнем Востоке уже стала настолько привычной, что для резкого роста мировых цен на нефть одной войны в регионе уже мало. Предыдущий ценовой скачок наблюдался летом прошлого года, когда Израиль вторгся в Ливан. Теперь катализатором роста стало намерение Турции бомбить Северный Ирак. И все это происходит на фоне непрекращающейся партизанской войны с американским оккупационным контингентом в том же Ираке.
17 октября парламент Турции 507 голосами против 19 проголосовал за предоставление правительству полномочий на проведение военных операций в Северном Ираке сроком на один год. Сразу после этого премьер Тайип Эрдоган отметил, что "операция будет проведена в нужное время и тогда, когда в ней возникнет необходимость". В переводе с языка военных это означает, что запущен обратный отсчет, а времени до начала войны осталось лишь столько, сколько необходимо для развертывания войск.
Справедливости ради заметим, что конфликт на севере Турции и Ирака не является придуманным во имя жизненных интересов далеких третьих стран. По окончании второй мировой войны Курдистан не получил от английской колониальной администрации независимости, которой добивался. Он был разделен и вошел в состав Ирака, Ирана и Турции.
С тех пор Курдистан стал для Турции тем же, чем для современной России — Чечня. С одной стороны — широкая автономия (все 19 противников войны в турецком парламенте представляли Курдскую партию демократического общества) и государственные инвестиции. С другой — непрекращающиеся сепаратизм и теракты. Оккупация Ирака войсками США привела к тому, что северная граница между Ираком и Турцией стала прозрачной, и через нее в Турцию проникло множество сторонников курдской независимости. За этим последовал всплеск насилия, который и вынудил турецкие власти обратиться к силовому сценарию.
При этом заварившие всю эту кашу США и Великобритания ныне выступают в роли миротворцев. Например, президент США Джордж Буш прореагировал на решение турецкого парламента так: "Мы ясно заявляем Турции, что, по нашему мнению, посылать войска в Ирак не в их интересах".
Впрочем, если учесть, что курды в Ираке являются единственной силой, выигравшей от вторжения американцев (в свое время Саддам Хусейн, пытаясь погасить очаг сепаратизма, уничтожал курдские деревни при помощи химического оружия) и полностью лояльной к США, то миротворческий нимб президента Буша слегка тускнеет.
Как бы то ни было, Турция не спешит учитывать пожелания старшего партнера по НАТО. Похоже, территориальная целостность страны для турок весомее, нежели неопределенная перспектива вступления в ЕС.
Восточное коварство
Бурный рост цен на нефть не мог не вызвать реакции основного ее поставщика — ОПЕК. Как заявил генеральный секретарь картеля Абдалла Эль-Бадри, "ОПЕК внимательно отслеживает ситуацию на мировом рынке нефти и выражает свое беспокойство относительно роста цен на нее. На рынок поступают достаточные объемы нефти, а растущая цена, что мы наблюдаем в последнее время, в основном определяется спекулянтами на рынке".
Казалось бы, для борьбы со спекулянтами ОПЕК делает все возможное: на последнем заседании 11 сентября страны--члены картеля решили увеличить квоты на добычу нефти на 500 тыс. баррелей в сутки с ноября. Ввиду непрекращающегося, хотя и плавного роста цен на нефть (к тому моменту цены увеличились на 27% за 8 месяцев) решение было принято единогласно.
Однако увеличение добычи составило лишь 1,8% — с 26,7 до 27,2 млн баррелей в сутки. И это при том, что перед глазами делегатов ОПЕК наверняка лежал вышедший 4 сентября доклад Международного энергетического агентства (МЭО), в котором утверждалось, что спрос на нефть в четвертом квартале 2007 года вырастет на 3-6%.
Свои выводы эксперты МЭО обосновывали тем, что мировой финансовый кризис не настолько сильно затронул американскую экономику, как считалось ранее, а экономики развивающихся стран, прежде всего Китая, вообще практически не пострадали.
Жизнь полностью подтвердила прогноз МЭО: рост спроса на нефть в Китае в четвертом квартале сегодня прогнозируется на уровне 7%, а экономика США быстро оправилась от кризиса. Если спрос на товар увеличивается на 7%, а предложение — всего лишь на 1,8%, это означает рост цен. А заявления ОПЕК о "достаточных объемах" выглядят откровенно цинично.
Впрочем, кое в чем в ОПЕК правы — спекулянтов на нефтяном рынке действительно много. За последний месяц объем нефтяных фьючерсов, скупленных хеджевыми фондами, превысил в товарном выражении 69 млн баррелей. При этом совокупный спрос на нефть составляет сопоставимую величину — 83 млн баррелей в день. На фоне слабеющего доллара нефть внезапно стало защитным активом. И основная масса этих инвесторов делает ставку на то, что нефтяные котировки будут расти.
Заметим, что спекулятивные настроения хеджевых фондов подкрепляются и объективными данными геологоразведки. Найти в мире поверхностные выходы нефти уже невозможно. Добыча разворачивается на глубоких пластах, и себестоимость ее резко увеличивается. Времена дешевой нефти, видимо, окончательно ушли в прошлое.
Русский гешефт
Совокупность фундаментальных и спекулятивных факторов дала серьезный эффект — 17 октября цена нефти марки Brent выросла на 2,6% и превысила $88 за баррель. При этом стоимость легкой нефти Sweet увеличилась на 2,92%, до $86 за баррель, а российской REBCO — на 2,8%, почти до $79.
На фоне роста цен и прогнозов спроса российские нефтегазовые активы стали выглядеть недооцененными. По оценкам экспертов, в настоящее время в них вернулось лишь 20-25% средств, выведенных нерезидентами во время кризиса ликвидности в августе-сентябре.
Возвращаться более активно нерезиденты не торопятся. Ведь сейчас у многих инвестиционных компаний отчетная пора. А после кризиса отчеты зачастую не радуют. Так что в ближайшее время серьезных движений вверх в нефтегазовом секторе отечественного фондового рынка ждать не стоит.
Зато потом — при сохранении благоприятной внешней конъюнктуры — очень даже стоит, поскольку в этом случае возможен не только полный возврат ликвидности, но и увеличение лимитов на Россию со стороны крупных западных игроков.
Потенциал роста имеют не только российские нефтегазовые активы. Большую часть экспортной выручки у нефтяников и газовиков все же забирает государство (импортные пошлины на нефть в России будут очередной раз повышены с 1 ноября). А вот банки, через которые будет проходить увеличивающийся поток денег, почувствуют улучшение конъюнктуры нефтяного рынка в полном объеме.