Искусство в массы

Роман Нестеренко зарабатывает на жизнь производством авторских изделий из керамики. Каждый предмет создается в единственном экземпляре, и, следовательно, стоит недешево – от ста до нескольких тысяч долларов.

Однако можно снизить себестоимость изделий, построив керамическую мастерскую, где пять-десять человек будут заниматься производством изделий по его эскизам, рассудил Нестеренко. Тогда себестоимость продукции упадет до 150–200 руб., и даже с наценкой, предположил художник, она будет по карману среднему российскому потребителю. На открытие мастерской Нестеренко просил 4,5 млн руб. За год предприятие должно выйти на самоокупаемость и начать приносить $15–30 тыс. в месяц. В обмен на требуемую сумму предприниматель предлагал 40% компании.

Бизнесменам понравились изделия Романа Нестеренко, но не идея превратить их в массовую продукцию. Павел Теплухин («Тройка Диалог») обратил внимание художника на то, что продажи эксклюзивных вещей и массовых сувенирных товаров – совершенно разные виды бизнеса.

Модные художники, скульпторы и декораторы продают свою продукцию или через галереи, или через специализированные дизайнерские студии. Чтобы донести изделия до массового потребителя, нужны принципиально иные каналы продаж, в первую очередь торговые сети. Однако ритейлеры обычно берут себе около 200% цены такого рода продукции. А значит, даже при низкой себестоимости конечная цена изделия все равно окажется слишком высокой.

Бизнес-план Нестеренко имел еще одно слабое место. Как правило, инвесторы боятся вкладывать средства в проект, который целиком зависит от одного человека. Керамическая мастерская, которую хотел создать Нестеренко, могла существовать только при условии личной занятости художника. «Вы, безусловно, талантливый человек, однако в один талант нельзя вкладывать деньги»,– заявил Сергей Недорослев («Каскол»). Евгений Чичваркин («Евросеть») посоветовал Роману Нестеренко открыть сайт, где были бы представлены плоды его творчества. Он обойдется в несколько сотен долларов и поможет донести информацию до очень многих ценителей искусства.

«Капиталисты» отказались вкладывать деньги в проект Романа Нестеренко, зато очень заинтересовались возможностью приобрести его работы – причем прямо в студии. «Здесь нет бизнеса, но то, что вы делаете, действительно очень красиво»,– резюмировал Павел Теплухин. Он пообещал познакомить художника с владельцами московских галерей и дизайнерских студий. Теплухин выразил надежду, что это поможет Нестеренко заработать хорошие деньги и, возможно, в будущем построить на них собственную мастерскую.

Телефон для самурая
Московские юристы Владислав Кучин и Кирилл Вильперт представили проект, фактически адресованный конкретному бизнесмену – Евгению Чичваркину.

Кучин и Вильперт предложили инвестировать 100 тыс. руб. в ателье промышленного дизайна. И в первую очередь они планировали заняться разработкой новыхо корпусов для сотовых телефонов.

На рынке есть пустующая ниша – телефоны для людей, чувствующих себя современными самураями, бизнесменов с бойцовскими качествами. Таким людям Кучин и Вильперт хотели предложить телефоны в металлическом корпусе, выполненные в стилистике милитари. «Для успешного бизнесмена сотовый телефон – то же самое, что меч для самурая,– убеждал потенциальных инвесторов Владислав Кучин.– Им нужна серьезная мужская модель, а не какая-то игрушка с мигающими лампочками».

Евгений Чичваркин заявил, что Кучин и Вильперт совершенно правильно определили нишу. «Евросеть» сама пыталась продавать телефоны, на которые методом аэрографии нанесено изображение, имитирующее дырки от пуль. Однако модели, которая бы принципиально отличалась от представленной на рынке продукции и изначально была задумана как мужской телефон (особые материалы, дизайн корпуса и т. д.), в России пока нет. Другой вопрос – кто будет покупателем дизайнерского решения, которое разработают Кучин и Вильперт.

Ведущие международные производители электроники либо содержат собственные дизайнерские бюро, либо заказывают разработку внешнего вида моделей известным промышленным дизайнерам. Что касается российских производителей, их попытки создавать собственные модели телефонов пока нельзя назвать удачными. «Идея хорошая, но ее реализация стоит во много раз больше, чем 100 тыс. руб.,– заявил Евгений Чичваркин.– Я не буду вкладывать деньги в этот бизнес, потому что это фактически производство, по крайней мере один из его этапов. А производство электроники требует гигантских затрат».

Остальных «капиталистов» вообще не очень вдохновила идея «самурайского телефона». «Я давно занимаюсь бизнесом, а самураем себя как-то не чувствую,– недоумевал Сергей Недорослев.– Кроме того, большинство моих знакомых предпочитают телефоны с множеством дополнительных функций. А трубки, по которым можно на танке ездить,– это скорее для строителей». Надежда Копытина («Ледово») обратила внимание на то, что Кучин и Вильперт никогда раньше профессионально не занимались дизайном. «По-моему, вам просто надоело работать юристами, и вы решили заняться чем-то более творческим. Вкладывать деньги в людей, которые никак не проявили себя на выбранной стезе,– дело слишком рискованное».

Юристы покинули студию с пустыми руками. Однако Евгений Чичваркин на прощание заверил, что если им все же удастся создать дизайн милитари-телефона и продать его кому-то из производителей, он с удовольствием поставит такие трубки на полки «Евросети».

Антон Бурсак