Генеральному продюсеру Российского национального оркестра (самого известного на сегодня в мире и единственного в стране частного объединения симфонических музыкантов) Сергею Маркову пока не удалось довести бюджет РНО до $50 млн – уровня Чикагского симфонического оркестра. Но он точно знает, как это можно сделать.
Бизнес, которым занимается Сергей Марков, иначе как странным не назовешь. Достаточно уже того, что симфонические оркестры нигде в мире не приносят прибыли. Например, в Европе они существуют на балансе государства, а в США – на средства спонсоров, которые зачастую руководствуются не столько вопросами имиджа, сколько любовью к искусству. Вот и приходится господину Маркову принимать решения, основываясь на вещах, с большим трудом укладывающихся в рамки бизнес-категорий. Так, главным критерием оценки целесообразности любого музыкального проекта для него является не возможная прибыль, а такая субъективная вещь, как собственный вкус. Ошибиться здесь легко: сделав ставку только на популярного у публики композитора или исполнителя, проиграть стратегически. Потакая сиюминутному вкусу аудитории, нельзя способствовать ее культурному развитию. А это как раз и есть конечная цель всего странного бизнес-процесса: повышая престиж оркестра, содействовать продвижению национальной культуры в мире.
Дипломатический подход
Никакой очевидной связи между нынешним занятием господина Маркова и его предыдущей трудовой деятельностью на первый взгляд нет. На момент своего знакомства с создателем Российского национального оркестра Михаилом Плетневым профессиональный дипломат с десятилетним стажем работы в разных странах Сергей Марков занимал пост атташе по культуре посольства в Мексике, куда оркестр приехал на гастроли. Впрочем, полагает Марков, некая закономерность здесь все же есть: "Музыка, как и дипломатия,– это искусство коммуникации, каждый раз требующее поиска универсального подхода, эффективного для той или иной культурной традиции". Подтверждение своей гипотезе Марков получил, пообщавшись недавно с Кентом Нагано. Оказалось, что известнейший японский дирижер в молодости всерьез намеревался посвятить себя карьере дипломата.
В 1994 году Марков решил уйти с государственной службы – дома шли настолько мощные общественно-культурные процессы, что оставаться от них в стороне, считает он, было бы непростительным упущением. Сергей Марков завершил дипломатическую карьеру и вернулся в Москву. Критерии выбора нового места под солнцем определились быстро. На Западе востребованы два российских ресурса, рассудил Марков. Один – это нефть и газ, другой – духовная культура. Хотя диплом МГИМО и специальность экономиста открывали перед Марковым массу возможностей для самореализации в сырьевых отраслях, перспектива делать карьеру в нефтяном бизнесе его не прельщала. Куда более увлекательным бывшему дипломату казалось участие в разработке второго глобального российского ресурса.
Сергей Марков: "Абсолютно непонятно, что движет участниками творческого процесса – музыкантами, спонсорами, зрителями, ведь теоретически люди могут прекрасно прожить и без музыки. Выражаясь экономическим языком, эластичность этого рынка бесконечна. Кроме того, когда продаешь художественную продукцию, то ищешь покупателя, у которого есть в ней духовная потребность. Понять, как организована эта более сложная и гораздо более свободная форма взаимодействия, мне было страшно интересно".
Большие маневры
В середине 1990-х на концертном рынке, освоением которого решил заняться экс-дипломат, сложилась парадоксальная ситуация: высокий спрос при практически полном отсутствии предложения. "У нас многие годы культура была только идеологическим инструментом и не воспринималась как предмет свободного обращения между людьми,– говорит Марков.– Многие до сих пор не понимают, как можно рассматривать ее с точки зрения ресурса для экономической деятельности". Хотя оптимизм Маркова разделяли немногие, он решил, что это его шанс: "У меня были все необходимые для старта ресурсы – работоспособность, связи, способность к убеждению, представление о потребностях западной публики".
В 1994 году Сергей Марков создал концертное агентство, специализировавшееся на артистическом и гастрольном менеджменте. Ему удалось свозить в Латинскую Америку несколько российских танцевальных и певческих коллективов, когда с просьбой заняться гастрольным обеспечением РНО к нему обратился Михаил Плетнев. К тому моменту оркестр уже входил в десятку лучших музыкальных коллективов мира – о таком клиенте Марков мог только мечтать. "Мы начали заниматься гастролями, но очень быстро поняли, что продавать организацию, в которой при колоссальной концентрации талантливых людей не существовало четкой внутренней структуры, крайне проблематично,– вспоминает Марков.– В результате мне предложили заняться и внутренней реорганизацией, а агентство стало частью РНО".
Сергей Марков пришел в РНО в конце 1994 года, когда оркестр переживал не лучшие времена: спонсорские поступления из российских источников практически прекратились, был ноль активов и $460 тыс. просроченного долга, что по тем временам считалось гигантской суммой. Дипломатично уладив финансовые проблемы (большую часть задолженности в результате переговоров с кредиторами удалось списать), Марков занялся вопросами выстраивания эффективной стратегии культурного учреждения. По-новому был структурирован график выступлений РНО – до сих пор они проходили тогда, когда предоставлялась возможность. С приходом же Маркова появились так называемые сезоны. Это, в свою очередь, позволило наладить систему концертных абонементов (в данный момент "продается" уже сезон 2006 года). В 1996 году был организован попечительский совет, куда вошли представители самых активных компаний-спонсоров. Совет деятельный, знакомый со всеми потребностями оркестра, способный помочь в оценке того или иного музыкального проекта, подчеркивает Марков. "Если большинству вдруг не нравится какое-то мое предложение,– говорит он,– значит, есть серьезный повод задуматься: а не ошибаюсь ли я?"
А вот то, что занимавший на момент прихода Маркова в РНО полстранички список спонсоров вырос с тех пор раза в три, продюсер своей заслугой не считает. Он говорит, что только создал для этого условия: понятная внутренняя организация стала хорошей мотивацией для финансовых покровителей оркестра, получивших возможность видеть, на что и как тратятся их деньги (целевые взносы предполагают подробнейший финансовый отчет).
Энтузиазм на страже бизнеса
До недавнего времени широко известное лишь в узких кругах, имя генерального продюсера РНО осенью прошлого года появилось на страницах центральных изданий во многих странах мира. Поводом для публикаций стал конфликт между администрацией оркестра и его художественным руководителем – знаменитым Владимиром Спиваковым. Узнав, что подписанный с ним на четыре года контракт продлен не будет, музыкант предпочел громко уйти со своего поста до истечения этого срока. Он заявил, что руководство РНО вмешивается в творческий процесс, не учитывая интересов оркестра.
Сергей Марков с такой трактовкой ситуации не согласен. Его версия заключается в том, что худрук РНО не разделял планы администрации упразднить по окончании контракта с ним единоличное творческое руководство, заменив его дирижерской коллегией, куда был приглашен и господин Спиваков, однако маэстро отказался. Зато согласились Кент Нагано, Пааво Берглунд и Кристиан Ганш – мастера, за которых бьются насмерть крупнейшие оркестры мира.
"Что это, если не забота о музыкальном коллективе? – спрашивает Марков.– Ведь позволить себе, в отличие от государственных оркестров, игнорировать возможность сотрудничества со знаменитыми, интересными и востребованными дирижерами РНО не может".
В этом, утверждает он, и заключается его работа – привлечение в оркестр мировых знаменитостей позволяет увеличить доходность выступлений. И тем меньше требуется спонсорских денег на покрытие дефицита.
Сергей Марков: "Понятно, что никто не требует от нас прибыли. Но это не значит, что я должен сидеть сложа руки. Любому спонсору нравится, что можно дать $25 тыс. и запустить проект, который в целом стоит $500 тыс. Но никому не нравится раскошеливаться, когда ты пальцем не шевелишь, чтобы постараться "вытрясти" из проекта возможные деньги".
Впрочем, Марков и не отрицает, что отдавая предпочтение тому или иному произведению или исполнителю, он влияет и на творческую сторону деятельности оркестра: "Разделить финансовый и творческий аспекты здесь невозможно. Генеральный продюсер – это заказчик творческой продукции, оценивающий не только ее финансовую сторону, но и то, кому она интересна. Проект может быть абсолютно неинтересен широкой публике, но при этом быть востребованным несколькими влиятельными ценителями, которые в итоге создадут спрос. Не последнюю роль играют и собственные пристрастия. С энтузиазмом работать на проект против своей воли нельзя, как невозможно привлечь к участию артиста или спонсора, приводя для этого разумные аргументы. Заразить, увлечь можно только эмоциональным горением. И здесь, как нигде, коммуникация имеет решающее значение".
"Успех Российского национального оркестра – это успех самого господина Маркова,– говорит генеральный менеджер компании JT International по России и Белоруссии Марк Шейвер, возглавляющий попечительский совет РНО.– Он обладает замечательной комбинацией обширных знаний о классической музыке и о выдающихся людях, работающих в этой области".
"В концертной сфере Сергей Марков сегодня продюсер номер один,– убежден Валерий Павлов, главный режиссер и генеральный директор Пасхального фестиваля.– Это личность масштаба Сергея Дягилева. Его организаторский талант и профессионализм позволяют оркестру реализовать уникальные проекты и самому являться уникальным музыкальным 'событием', в котором участвуют лучшие исполнители и звезды с мировым именем".
Государство против
Сам Марков убежден, что за все время работы в РНО ему удалось сделать не больше 10-15% от задуманного. О полной реализации амбиций генерального продюсера можно будет говорить тогда, когда бюджет оркестра (сейчас это $2 млн в год) достигнет уровня Чикагского симфонического оркестра – $50 млн, выступления станут собирать полные залы, одну и ту же программу можно будет повторять по три-четыре раза, как это принято в западных странах, а государство по достоинству оценит работу музыкального коллектива.
Убедить людей на ответственных постах в том, что негосударственный оркестр работает на реализацию тех же культурных целей, которые ставит перед собой государство, и добиться моральной и материальной поддержки с этой стороны – приоритетная задача господина Маркова. "Не получив от государства ни копейки, мы смогли добиться колоссального успеха. Это значит, что поддерживать нас выгодно,– убежден генпродюсер РНО.– Поверить в то, что наш вклад в продвижение российской культуры никому не важен, я не могу. В то, что у нас искаженная политическая система – тоже. Остается действовать в выбранном направлении".
Пока же государство занимает странную позицию: оно недовольно тем, что лучший национальный оркестр поддерживается американскими компаниями, однако само денег не дает. Сейчас в содействии РНО замечены только экс-политики. В поддержке его нового проекта – музыкальной сказки, созданной по мотивам известного произведения Сергея Прокофьева "Петя и Волк",– принял участие Михаил Горбачев. Новый вариант "Пети и Волка", уже впечатливший англоязычную публику, должен послужить дальнейшему распространению национальной культуры – за счет создания французской и испанской версий сказки. Впрочем, с дипломатическими способностями генпродюсера РНО возможно и не такое.