Президент России Владимир Путин вчера в Ново-Огареве встретился с членами правительства России и, по мнению специального корреспондента "Ъ" АНДРЕЯ Ъ-КОЛЕСНИКОВА, с головой зарылся в проблемы экспортных пошлин на минудобрения.
Вчерашняя встреча происходила в Ново-Огареве, и на это обратили внимание прежде всего водители на Рублево-Успенском шоссе. Движение по нему утром было в очередной раз парализовано: в Ново-Огарево из Москвы заехала половина кабинета. Часть двигалась организованной колонной, но большинство — хаотичными группами по две-три машины.
Но и в другую сторону движение тоже было не для всех: в Кремль на работу поехал Дмитрий Медведев, для которого, как и для действующего президента, перекрывают не только Рублевку, но и МКАД над Рублевкой, и только скучающий молодой человек рассеянно поглядывает сверху на кортеж, несущийся под ним,— и в рацию не дует.
В общем, Рублево-Успенское шоссе вчера в очередной раз показало себя и на других посмотрело (это касается и водителей сотен машин, намертво застрявших здесь, и я про это знаю не понаслышке, потому что провел вчера там не лучшую, но, впрочем, и не худшую часть жизни).
В самом Ново-Огареве было все так тихо и пешеходно, все так демонстративно замерло в предчувствии очередной сногсшибательной весны, что могло всерьез показаться, будто никакой Рублевки нет, да и быть не может. Спешить не хотелось. Владимир Путин и не спешил. Встреча началась минут через 40 после того, как министры собрались в резиденции.
Министр иностранных дел Сергей Лавров проинформировал президента о результатах встречи министров иностранных дел СНГ. Они обсудили проблемы информационной безопасности и подготовки к празднованию 63-летия Победы (одно с другим как-то, наверное, тоже связано).
Я давно обратил внимание на то, что празднование юбилеев Победы — самая, пожалуй, обсуждаемая тема на саммитах СНГ. Больше, честно говоря, и поговорить-то не о чем.
Министр социального развития и здравоохранения Татьяна Голикова рассказала, что ветеранам вместо автомобилей, которые им положены как инвалидам войны и труда, могут быть предложены деньги: 100 тыс. руб. вместо каждой машины.
С такой инициативой выступили ветераны Волгоградской, то есть одной из самых заслуженных в этом смысле областей (наверняка именно поэтому им и решили отдать почетное право выступить с такой инициативой). При этом деньги больше, чем машины, нужны 70% опрошенных инвалидов (людям приходится выбирать, потому что они слишком хорошо понимают, что шансов стать обладателями и того, и другого у них нет).
После этого президент России спросил министра сельского хозяйства Алексея Гордеева, как идет посевная (казалось, погода навеяла). И тот рассказал, что все выглядит крайне оптимистично, что сельхозработы в этом году начались на две-три недели раньше, чем в прошлом, и что урожай в этом году обещает быть лучше прошлогоднего на несколько миллионов тонн зерна. Надо только компенсировать сельхозпроизводителям затраты на приобретение удобрений — за счет выручки от введения экспортных пошлин на минеральные удобрения. Размер этой выручки 10 млрд руб.
Дело было вот в чем. Из-за высоких мировых цен на удобрения российские производители экспортируют сейчас почти 90% своей продукции. На внутреннем рынке они торгуют примерно по таким же ценам. Пошлину на азотные и калийные удобрения (5% и 8,5% соответственно) правительство установило только сейчас, когда работы уже в разгаре и отечественные сельхозпроизводители уже закупили удобрения у соотечественников, по сути, по мировым ценам.
Таким образом, уже ранней весной был заложен осенний взрыв цен на хлеб. Этот взрыв никому не нужен (ну, может, за исключением очень небольшого количества людей). Поэтому, видимо, и появилось предложение постфактум, за счет выручки от новых пошлин, компенсировать сельхозпроизводителям их сверхрасходы.
Теперь, если цены все-таки вырастут, правительству, по крайней мере, не в чем будет себя упрекнуть, а у сельхозпроизводителей не будет активных аргументов, почему они выросли.
Крайними при этом оказались производители удобрений и, конечно, министр финансов России Алексей Кудрин, к которому и было обращено предложение Алексея Гордеева. Причем от этого предложения вряд ли можно было отказаться, потому что не могло случиться так, что оно не согласовано с господином Путиным. Ну просто не могло такого случиться.
Но Алексей Кудрин мог хотя бы попытаться.
Владимир Путин спросил, известно ли министру финансов Алексею Кудрину об этом предложении. Министр отвечал долго и талантливо. Очевидно, ему все-таки не очень хотелось участвовать в этой продразверстке.
— Алексей Леонидович, я хочу вас спросить: вы договорились об этом? — повторил господин Путин.
Только тогда Алексей Кудрин признал, что это вопрос решенный и что при ближайшем рассмотрении изменений в бюджете все будет зафиксировано раз и навсегда.
А я только после этого понял, почему заседание было перенесено из освежаемого японскими сплит-системами Кремля в кондиционируемое Богом Ново-Огарево.
Говорить про посевную в Кремле вчера было бы просто глупо.