Но торговать им будет государство
"Случилось то, о чем я мечтал последние два года: специализированные внешнеторговые объединения (торгующие оружием. — Ъ) выведены из подчинения МВЭС под прямое управление правительства," — восклицает Михаил Малей, председатель Межведомственной комиссии по научно-техническим вопросам оборонной промышленности.
По сведениям, полученным редакцией Ъ, секретный документ, фактически предусматривающий создание единой государственной системы торговли оружием российского производства, подписан президентом России еще в середине ноября. До сих пор подтверждением факта принятия решения редакция не располагала. Лишь на прошлой неделе о выходе указа в свет обмолвился на пресс-конференции Александр Шохин, а Михаил Малей, к которому Ъ обратился за консультацией, подтвердил существование документа.
Возвращение под недреманное государственное око многочисленных ныне торговцев российским оружием — после того как они разбрелись уже по всему миру — как надеются специалисты комиссии Малея, поможет России решить очень важную задачу: в условиях жестокой конкуренции вернуть утраченные рынки сбыта оружия в Восточной Европе, Африке, на Ближнем Востоке и попытаться утвердиться на новых.
Российское оружие всего пять лет назад имело гарантированные рынки сбыта в Восточной Европе, Африке и на Ближнем Востоке, но теперь — из-за известных событий — практически утратило их. А конкуренция на рынке оружия весьма высока, так что взамен российского оружия (экспорт которого упал почти впятеро за последние три года) в эти регионы стало поступать оружие из США, Франции и т. п.
В нынешнем году Россия участвовала в крупнейших мировых выставках вооружений. Специалисты говорят, что от новейшей российской военной техники, представленной в Анкаре, Абу-Даби, Дубаи и в Будапеште на состоявшейся на прошлой неделе выставке "С+D`93" у покупателей "дух захватывало". Однако коммерческие результаты не столь впечатляющи. Несмотря на то, что многие страны (Китай, Сирия, Оман, ОАЭ и другие) явно заинтересовались российскими вооружениями, дальше выражения интереса дело не пошло.
Но даже не это главное. Первопричину того, что российские производители оружия в беспорядке отступают с традиционных рынков сбыта, специалисты видят в сокращении производства.
На прошлой неделе собрался Совет безопасности РФ, чтобы определить ориентиры новой промышленной политики России и обсудить уже рассмотренные правительством материалы о положении в экономике по итогам 9 месяцев текущего года. В объемистом обзоре, подготовленном аппаратом правительства, главка "Конверсия" была самой маленькой — чуть больше половины страницы. Это пока единственная попытка показать в фактах и тенденциях оборонную промышленность. Утверждается: за истекший период года общий объем производства в оборонных отраслях снизился на 15%, объем военной продукции сократился более чем на 30%, а гражданской — на 10%. Оказывается, удельный вес гражданской продукции в общем объеме производства ВПК составляет около 80% (тогда как в 1988 г. — всего 44%). Число заводов, выпускающих преимущественно военную продукцию, продолжает неуклонно сокращаться и составляет 1/6 часть от общего числа предприятий "оборонки".
Короче говоря, "оборонка" быстро разоружается, а неизвестный автор полустраничного текста сдержанно хвалит ее за хорошее поведение. Но то, что порадовало правительство, напугало, по свидетельству очевидцев, членов Совета безопасности — они пришли к выводу, что ВПК стоит на пороге технологической гибели. Обсудив представленные материалы, члены СБ сформулировали пограничные условия, нарушение которых представляет угрозу безопасности России.
Совет безопасности повелел: ВПК быть
Михаил Малей оценил последнее заседание Совета безопасности как этапное: "В России стали возможны решения..." По его словам, СБ собрался по сути дела затем, чтобы сделать простую и понятную вещь — наконец-то определить ориентиры развития ВПК России. Доклады о состоянии оборонной промышленности сделали: первый заместитель министра обороны Андрей Кокошин, председатель Государственного комитета по оборонным отраслям промышленности Виктор Глухих, министр атомной промышленности Виктор Михайлов, глава Российского космического агентства Юрий Коптев.
Позиции докладчиков совпадали: необходимо сохранить приоритетные технологии; недопустимо прекращение отдельных видов производств, которые в будущем восстановить не удастся; нельзя лишится возможности развернуть мобилизационные мощности в случае военной угрозы. "Это вовсе не значит, что нужно наращивать объем выпуска оружия. Просто нельзя терять способность производить современные танки или ракеты, намного превосходящие возможности иностранной военной техники" — заявил пожелавший остаться неизвестным член СБ.
Непропорционально резкий спад в оборонной промышленности, отмечалось на заседании СБ, вызван прежде всего отсутствием финансов. По сведениям из источников, близких к правительству России, накопившаяся за несколько последних лет задолженность Министерства обороны предприятиям ВПК составила 500 млрд руб. Это, конечно несопоставимо с долгом бюджета оборонному комплексу в целом (он достиг уже нескольких триллионов рублей и тоже, кстати, до сих пор не погашен), но экономисты отмечают, что те предприятия, что производят в основном продукцию гражданского назначения, за счет реализации этой продукции еще могут как-то держаться на плаву. В отличие от них большинство предприятий, работающих почти исключительно на МО, не имеют дополнительных источников финансирования и вынуждены сокращать военное производство и прежде всего — расходы на научные разработки. Министр финансов России Борис Федоров, выступивший на заседании СБ, отметил, что нормативы отчислений на науку установлены на уровне 5% военного бюджета, фактически же на эти цели расходуется лишь 3%, а значит, Россия рискует утратить признаваемый многими специалистами мирового класса приоритет в разработке новейших видов оружия.
Близкие к Совету безопасности источники утверждают, что СБ может добиться от президента специального решения, направленного на поддержку оборонной промышленности — но не за счет дополнительных средств, а за счет изменения структуры военного бюджета. По словам Михаила Малея, Борис Ельцин на заседании СБ заявил, что отныне на развитие промышленности будет выделяться 10% военного бюджета. СБ также потребовал от правительства гарантировать оплату уже заказанного Минобороны вооружения, а долги возмещать с учетом индекса инфляции.
Подводя итоги СБ, Михаил Малей отметил, что его особенно порадовало решение проводить экономические реформы на территориях сосредоточения военной промышленности под эгидой ВПК: "Будут разработаны комплексные программы развития Удмуртской, Марийской, Чувашской, Мордовской республик, Новгородской и Московской областей, которые предусматривают все — от экспорта оружия до создания хлебопекарен, оборудование для которых произведет ВПК". Эти программы, по словам г-на Малея, будут представлены на февральском заседании СБ.
Государство — это я
Расплата по госдолгам, улучшение условий финансирования производителей оружия, дополнительные средства на поддержание жизнеспособных научных программ в военно-технической области — все это в конечном итоге можно рассматривать как инвестиции, позволяющие России делать хорошее — и даже лучшее в мире — оружие. Вернуть вложенное оборонка должна, наращивая его экспорт. Весь 1992 год, отмечают военспецы, ВПК прожил под девизом: делай деньги, продавая оружие. Однако в 1992 году экспорт оружия принес лишь $2,3 млрд (оценка вице-премьера Александра Шохина, другие источники называют еще меньшую сумму — $1,9 млрд) — вместо запланированных $6 млрд, да и то за счет старых контрактов. Меж тем по оценкам тех же военспецов, на экспорте оружия Россия уже сейчас может зарабатывать $10 млрд, а то и более в год. Эксперты в области обороны отмечают: качественного сдвига не произойдет до тех пор, пока российское оружие на мировых рынках не перестанет конкурировать с российским оружием.
До середины ноября 1993 года российским оружием торговали аж четыре специализированных объединения — "Спецвнештехника", "Оборонэкспорт", ГУСК и "Промэкспорт". Кроме того, права на торговлю оружием добивался "Воентех", который был создан для реализации старых образцов вооружений из запасов МО. Каждое из специализированных объединений заявляло о себе как о структуре, представляющей интересы государства, но каждое было структурой ведомственной и потому действовало исходя из собственных интересов. "Промэкспорт", созданный в структуре Роскомоборонпрома, отстаивал интересы промышленников, "Воентех" действовал в интересах Минобороны. "Спецвнештехника", "Оборонэкспорт" и ГУСК, внешнеторговые объединения МВЭС, вместе тянули на себя одеяло. Ведомственные структуры были наделены равными правами, конкурировали друг с другом на внешнем рынке, сбивали цены и срывали друг другу подписание контрактов на поставки российского оружия.
Конкурировали и продолжают конкурировать ведомственные объединения с непосредственными производителями вооружений, многие из которых получили право прямого выхода на рынок с продукцией, произведенной сверх госзаказа. Такие разрешения имеют, например фирма "Байкал" (Ижевский завод по производству стрелкового, в основном охотничьего, оружия) и АО "Калашников", а до недавнего времени к этой категории относился и Тульский оружейный завод, но срок имевшегося у него правительственного разрешения уже истек.
Наконец, остроты в этот соус добавляют и "заграничные" поставщики российского оружия — как из дальнего, так и из ближнего зарубежья — также активно приторговывающие оружием, произведенным или сконструированным в России.
Страны Восточной Европы приняли решения о значительном сокращении национальных армий и сейчас распродают излишки вооружения, накопленного ими за время пребывания в составе Организации Варшавского договора. И излишки эти — советского производства. Более того, еще в доперестроечные времена страны ОВД получили право самостоятельно продавать часть продукции, изготовленной на местных предприятиях, и сейчас активно этим правом пользуются. Советское оружие (или запчасти для него) производились в рамках межгосударственной кооперации и "технического содействия" — например, производство автоматов Калашникова налажено в Польше, Венгрии, Болгарии, Чехии и Румынии.
И пока Москва руководствовалась в экспортной стратегии соображениями политической конъюнктуры, наращивая положительное сальдо в торговле с африканскими странами, неспособными, как теперь выясняется, расплатиться за поставки, собратья по соцлагерю отнюдь не в теории осваивали принципы свободной конкуренции и добились немалых успехов на более платежеспособном азиатском рынке.
Специалисты-оружейники отмечают, что за годы использования советских лицензий в конструкцию оружия не было внесено никаких изменений. Приехавший в столицу Венгрии на выставку стрелкового оружия "С+D`93" легендарный Михаил Калашников внимательно изучил образцы фамильного автоматического оружия, произведенного в Румынии и Венгрии, после чего заметил, что бывшие союзники лишь "подогнали рукоятки и приклады под свои национальные особенности". А вот качество лицензионного оружия специалисты оценивают не слишком высоко, отмечая, что если автоматы Калашникова, сработанные в Китае, бывает, заклинивает после первой же очереди, то о каком же доверии к марке "Калашников" в целом может идти речь? И это тоже одна из причин, по которым российское оружие начало проигрывать бой за мировой рынок.
Как говорят эксперты Ъ в области патентного права, у России практически нет никаких возможностей воздействовать на страны — бывшие члены ОВД с тем, чтобы они прекратили производство лицензионного оружия: тот же "Калашников", будучи разработан в секретной лаборатории, не защищен никаким патентом, таков был порядок. Остается одно — рассчитывать на то, что покупатели рано или поздно все же отдадут предпочтение приобретению более качественного оружия непосредственно у первопроизводителей.
Правда, таких первопроизводителей после распада СССР оказалось неожиданно много, и сегодня у России появились конкуренты не только на берегах Вислы и Одера, но и на Дунае и Немане — Украина и Беларусь, где сосредоточены главные заводы по производству оборудования для систем ПВО, крупнейшие заводы по ремонту авиа- и бронетехники. И эти, и другие республики бывшего СССР, став самостоятельными государствами, продают горы современнейшего оружия, доставшегося им при разделе имущества советской армии.