"Мы ожидаем, что национальное собрание и совет революционного командования признает суверенитет и территориальную целостность Кувейта сегодня", — заявил вчера Андрей Козырев, выходя из здания иракского парламента. Что это: осторожный дипломат изменил себе, заявив о событии до того, как оно действительно произошло? Нет, просто все было решено раньше — когда во вторник глава МИД России встречался за закрытыми дверями с вице-премьером Ирака Тариком Азизом. Ну не парламент же, в самом деле, и не совет даже самого революционного командования вершит судьбы Ирака. Ситуацию комментирует обозреватель Ъ ГЕОРГИЙ Ъ-БОВТ.
В постановлении иракского парламента (разумеется, одобренном единодушно) содержится ссылка на резолюцию СБ ООН #833 (от 1993 года), где признание Кувейта значится одним из главных требований к Хусейну. Иракско-кувейтская граница восстановлена в том виде, как она была демаркирована ООН (в соответствии с резолюцией #687 от 1991 года).
Очевидно, точки над i были проставлены Козыревым еще в среду вечером в беседе с самим Саддамом Хусейном, принявшим его сразу по прибытии в Багдад. И теперь устранен предлог, который Ирак счел в августе 1990 года юридическим основанием для вторжения, как говорил Саддам, в "иракскую провинцию".
Пограничный спор двух стран имеет давнюю историю. Багдад настаивал на том, что поскольку Кувейт некогда был вассалом оттоманского правителя южноиракской Басры, то Ирак, как один из наследников Порты, должен унаследовать и ее земли. Кувейт, разумеется, был против такой трактовки, и возражал, что вообще-то оттоманские земли сначала унаследовал не современный Ирак, а Британская корона. В 1932 году Ирак и Кувейт обменялись официальными письмами относительно границы, признав ее de facto. В 1963 году признание границы было подтверждено заявлениями двух стран. На что Ирак до сих пор никак не соглашался, так это на физическую демаркацию границы с соседом, то есть на претворение в жизнь всех заявлений и писем, и это означало, по сути, что Багдад в одностороннем порядке от них отказывается.
Что дальше? Ведь усилия Козырева — пусть и рассчитанные на долгосрочную перспективу (то есть на завоевание авторитета в арабском мире) — в краткосрочном плане могут оказаться безрезультатными. Ибо ближайшая цель российской дипломатии — продавить в ООН вопрос о смягчении и затем отмене антииракских санкций, добившись разрешения на нефтеэкспорт (в надежде, что Багдад начнет выплачивать свой 7-миллиардный долг России). И вот тут-то может возникнуть заминка: США уже дали понять, что смягчать свое отношение к Саддаму не собираются, а отмена санкций в американской трактовке зависит не только от признания границы с Кувейтом.
Иными словами, у Билла Клинтона вето в кармане. Выражение его лица при произнесении имени "Саддам" — грозное. Сегодня поводов для радости у президента США вообще мало: поражение демократов на промежуточных выборах буквально загнало его в угол. И он просто вынужден будет сосредоточится на внешней политике, ибо во внутренней у него руки будут крепко связаны республиканским большинством в конгрессе.
Однако создается впечатление, что все не так безнадежно. Ходы могут быть самые неожиданные. Геополитика — штука тонкая. В августе, как известно, российское "да" в ООН, открывшей дорогу войскам США на Гаити, было увязано с "да" Вашингтона по абхазской резолюции. Сегодня можно предположить другую увязку — Ирака с Боснией. Вчера ряд западных агентств сообщили, что из Багдада Козырев вместе с Азизом может направиться в Нью-Йорк, дабы представить СБ ООН письмо о признании Ираком Кувейта. В посольстве России в Ираке "Интерфаксу" не подтвердили, но и не опровергли эту информацию. В секретариате же главы МИД вчера днем сообщили, что министр не менял планов вернуться в Москву поздно вечером 10 ноября. Впрочем, присутствие Козырева в Нью-Йорке не столь уж важно. Важно подчеркнуть, что ближайшие ходы в разыгрываемой российской дипломатией "иракской партии" следует ждать именно в ООН. Позавчера дебаты в СБ по американскому проекту резолюции об отмене эмбарго на поставки оружия боснийским мусульманам были прекращены без голосования (см. материал на этой же странице). Представитель США Мадлен Олбрайт сама его сняла. При этом, несмотря на скептическое отношение к этой инициативе таких постоянных членов СБ, как Великобритания, Франция и КНР, она сделала это, скорее всего, опасаясь вето России — Пекин не столь живо интересуется Балканами, чтобы портить отношения с США, а Лондон и Париж не раз заявляли, что допускают возможность снятия эмбарго (но тогда они выведут свои миротворческие контингенты).
Москва тоже недавно утверждала, что если боснийские стороны никак не хотят мириться на основе плана международной контактной группы, то пусть разбираются сами. Но в сентябре Борис Ельцин в США бескомпромиссно заявил Клинтону, что отмены антимусульманского эмбарго не потерпит. Сегодня вето России на предложение США по Боснии реально. Между тем конгресс США уже одобрил возможность отмены эмбарго в одностороннем порядке с 15 ноября. И американцы, скорее всего, вновь поднимут на днях вопрос о Боснии (санкция ООН для них все же желательна). А на следующей неделе ООН может вернуться и к вопросу об Ираке. И тогда отказ от вето США по Ираку в обмен на отказ России от вето по Боснии может стать тем вариантом, который и предпочтут уже вступившие в активные закулисные контакты дипломаты России и США в Нью-Йорке.