К столетней годовщине революции в России страна пришла в совершенно нереволюционном настроении. Следующий год и власть, и бизнес, и общество предпочли бы просто пропустить. Все видимые угрозы серьезных перемен в 2016 году заблаговременно сняты, все большие планы перенесены на 2018 год. Именно такая атмосфера наступающего 2017-го лучше всего подходит для всего того, чего никто не ожидал.
Фото: Сафрон Голиков, Коммерсантъ / купить фото
Почти любой разговор с нашими ньюсмейкерами о ближайших планах в конце 2016 года происходил по одному и тому же сценарию. Осторожных пока надежд и проектов довольно много, опасений — и того больше. Однако, как только речь заходит о наступающем 2017 годе, собеседники пожимают плечами и обычно переводят разговор на 2018, 2019, 2020 годы, в которых все, кажется, более или менее определено. Но именно 2017 год в планах — это вроде бы спокойная, чуть напряженная и совершенно непроницаемая пустота. Что-то будет, ничего особенного не ждем. И вообще — год этот должен не то чтобы пройти, а просто пролететь в один миг. Лучше бы, если бы этого семнадцатого года не было. Он, исходя из опыта 2016 года, никому особо не нужен — и корни этого отношения к будущей столетней годовщине Октябрьского переворота не столько в суеверной исторической памяти (хотя, конечно, не без того!), сколько в итогах 2016 года.
И ведь нельзя сказать, что уходящий год был незначимым и бедным на события. Так, именно в 2016 году правительство приняло одно из самых ожидаемых и болезненных решений по бюджетной системе — решения РФ по бюджетной консолидации до 2019 года серьезнее и радикальнее, чем в большинстве стран Европы в кризис 2009-2011 годов. Но очень символичен и характер решения — сохранение номинальных федеральных расходов на 2017-2019 годы на уровне 2016-го — и отказ от финального решения по будущей среднесрочной стратегии. Если в будущем цены на нефть, хотя бы и в результате игр России с ОПЕК, вырастут, то готового решения по тому, что страна будет делать со свежими нефтедолларами, еще нет. И не факт, что будет в 2017 году. Предложению Минфина определиться с "бюджетным правилом" пополнения Резервного фонда до апреля 2017 года в Белом доме есть глухая, но уверенная оппозиция. Зачем так рано? Подождем четвертого квартала 2017 года, а там и решим.
Со схожими сценариями в 2017 году придется бороться всем, кто желает каких-либо реформ: и главе ЦСР Алексею Кудрину, который предполагает представить президентскую предвыборную стратегию на 2018 год уже к апрелю, и "проектному офису", которому требуются "быстрые победы" накануне выборов, и министерствам, и компаниям. Зачем и куда торопиться в 2017 году? Все остро необходимые политические реформы, как считается, уже запущены в году уходящем. Реформа силового блока также запущена с созданием Росгвардии, и ожидания того, что она мгновенно что-то изменит, улетучились уже в уходящем году. Как и надежда на то, что что-то изменит активизация антикоррупционной деятельности ФСБ,— главным вопросом к антикоррупционерам все равно остается "Что это было с министром экономики Алексеем Улюкаевым?". Но это вопрос ноября 2016 года, а ответа на него, возможно, и в 2017-м не будет.
Особенность главной экономической реформы 2017 года, снижения ЦБ инфляции до уровня 4%,— в том, что она уже, в сущности, совершена: временные лаги между решениями совета директоров ЦБ и снижением инфляции — до года, все эти решения уже приняты. В экономическом блоке расширенного правительства в 2016 году победила (как и во всем мире) кейнсианская идея о запуске цикла деловой активности настроениями предпринимателей, воодушевляемых действиями власти. Но, поскольку все вопросы налоговой реформы, вопросы о пенсионной реформе, о внутренних сбережениях, о ВЭБе и институтах развития, когда бы по ним ни принимать решения, все равно будут или не будут решены, по сути, только с 2019 года,— велик шанс на то, что окончательные постановления все равно будут приняты лишь в 2018 году. Здесь тоже нет места 2017 году. Во многом это портит нервы бизнесу. Совсем ничего не решать в следующем году сложно, инвестиции же в страну, которая с 2018 года вроде бы должна как-то преображаться, делать глупо — по крайней мере в 2017 году.
Да, все не плохо, но и не хорошо: и с недвижимостью, и в автопроме, и с машиностроением. И тем более в нефтегазовом секторе. "Приватизация" "Роснефти" в декабре 2016 года то ли прошла, то ли не прошла — во всяком случае главный кредитор этой сделки, Intesa SanPaolo, до сих пор продолжает утверждать, что еще думает: дать денег или не дать.
И не будет удивительно исходя из структуры операций "Роснефти", если думать о том, есть ключевая для нефтегазового сектора страны сделка или нет, неспешно будут весь 2017 год. При этом, по опросам Росстата в декабре, именно экономическая неопределенность стала в 2016 году главным фактором риска для российских компаний. Не ставки кредита, не дефицит рабочей силы, не низкий внешний и внутренний спрос, а именно что отсутствие ответа на вопрос "А что дальше?" беспокоит более 55% предпринимателей. Но в 2017 году ожидаемый ответ власти на этот вопрос: "Да вы подождите год, и дальше-то все будет хорошо!" Подождать — значит не торопиться с новыми проектами и инвестициями: скорее всего, надежды на инвестиционный рост в 2017 году тщетны.
С другой стороны, в неопределенности 2017 года есть немало плюсов: прошедший год по факту был еще и доказательством того, что на пути почти любого радикального начинания, даже потенциально изменяющего статус-кво, будут установлены невидимые, но эффективные барьеры. Главная угроза 2016 года — "закон Яровой", грозящий разрушением внутренней IT-индустрии в России, пока слова, как и предыдущая инициатива Ирины Яровой в ритейле. Главной реформой в Минобрнауки пока является отказ от слогана 2015 года "Министерство будущего". И даже на культурном фронте бесспорная, казалось бы, фронтальная атака "патриотов" на недобитых еще сторонников "прав человека" выражается в том числе и в том, что военно-патриотические блокбастеры снимаются режиссерами все больше в расчете на успехи в мировом прокате.
Зрителям на 2017 год предлагается утешаться новым сериалом Twin Peaks — о жизни, в которой есть место только очень странным подвигам странных людей, и официальным годом экологии. Березки и елочки, строящийся на месте гостиницы "Россия" парк "Зарядье", горные лыжи, пляжи и вообще внутренний туризм, а если рубль укрепится (см. материал на стр. 1), то даже и внешний, например вновь открывшийся союзник по сирийскому фронту Турция. И даже в футболе в 2017 году можно особенно не бегать. Все равно впереди главное событие — чемпионат FIFA-2018 в России.
Именно тогда, когда все согласились, что семнадцатый год для всех было бы лучше пропустить, он как раз и начинается.