Как потребительские кредиты стали самым востребованным банковским продуктом

За двадцать лет потребительское кредитование проделало путь от нетрадиционной услуги до самого востребованного банковского продукта.

МАКСИМ БУЙЛОВ

Сегодня кажется, что 20 лет назад потребительского кредитования в России не было. Но, строго говоря, это не совсем верно, ведь кредиты для населения имели место даже в советские времена. "Что ни говори, а бывшая наша советская жизнь имела много достоинств. Мы не о ценах сейчас и не о дворниках, которые еще десять лет назад выходили в семь ноль-ноль с метлами. Та жизнь была — как бы назвать поточнее — задушевная. То есть думать и дышать было, конечно, нельзя, но кредит, например, взять — да пожалуйста. Только зайди в бухгалтерию и возьми справку о зарплате. В магазинах под эту справку продавали телевизоры, холодильники, стиральные машины — короче, все, что считалось не роскошью, но при этом вещью, во-первых, дорогой, во-вторых, необходимой... И, отметим с высоты нашего нынешнего "рыночного" образования, кредиты-то были беспроцентные",— писали "Деньги" в N3 от 9 ноября 1994 года.

Естественным образом кредиты (правда, далеко не беспроцентные) в том или ином виде появлялись и в постсоветской России. Например, 26 августа 1994 года газета "Коммерсантъ" поделилась с читателями такой новостью: "Помимо услуг, традиционных для петербургского филиала Инкомбанка, клиентам отделения "Новоизмайловское" будет предложено воспользоваться потребительским кредитом. Например, ставка по валютным кредитам под залог недвижимости составит 4% в месяц (для сравнения: средняя стоимость потребительских ссуд в банках города составляет 7-10%)". Тогда 48% годовых в валюте под залог недвижимости считалось хорошей ставкой.

А Эргобанк разработал вообще революционную для того времени схему кредитования населения — без залога недвижимости. "Одной из основных форм привлечения клиентов вновь образованными банками является предложение нетрадиционных услуг. В частности, Эргобанк со вчерашнего дня предоставил своим клиентам возможность приобретать в кредит товары в тех магазинах, с которыми у банка заключен соответствующий договор. Гарантией погашения ссуды будет служить открытый в банке депозитный вклад",— писал "Коммерсантъ" в октябре 1994 года. То есть банк выдавал клиентам товарные кредиты под залог их же денег, положенных на депозит.

Но, как справедливо указано выше, потребительский кредит тогда все-таки расценивался именно как "нетрадиционная услуга". До массового развития этого продукта было еще очень далеко. "Если речь заходит о кредите сегодня, мы точно знаем — это не про нас. Как правило, кредит выдается под какие-то жуткие проценты для каких-то неведомых нам "юридических лиц", на какие-то неприемлемые (лично для нас) сроки. Настоящий интерес представляют кредиты под покупку недвижимости, но и тут то же самое — невообразимые суммы под невообразимые проценты на невообразимые сроки",— утверждали "Деньги" в ноябре 1994 года.

Наиболее гуманные условия кредита с точки зрения ставок были у Сбербанка, который давал до семи среднемесячных зарплат под 120% годовых в рублях. "Деньги можно получить в знакомом с детства Сберегательном банке. Более того — на самом деле, если вы не можете предоставить никакого залога (денег, квартиры, ценных бумаг), то получить в полном смысле слова кредит вы можете только здесь. Но и это не так-то просто",— утверждали "Деньги". Не так-то просто потому, что требовался поручитель, а то и не один, а также целый ворох справок и всевозможных документов.

Настоящее потребительское кредитование началось в нашей стране после кризиса 1998 года. И по большому счету началось оно с одного-единственного, специально для этого созданного банка — "Русский стандарт". О его появлении "Деньги" рассказали в N19 от 19 мая 1999 года. А в следующем номере поделились подробностями: "Неделю назад мы познакомили вас с новым банком — "Русский стандарт". Примечателен он хотя бы тем, что создали его три известных в бизнесе человека — бывший первый зампред ЦБ Андрей Козлов, бывший председатель правления банка МЕНАТЕП Александр Зурабов и глава компании "Руст Инк." Рустам Тарико. Еще примечательнее, что главную задачу банка они видят в том, чтобы кредитовать малый и средний бизнес и активно работать с населением".

Очевидно, что Рустам Тарико финансировал процесс. "В июле прошлого года Тарико учреждает еще одну компанию — "Русский стандарт" — и начинает производство одноименной водки. Но алкогольный бизнес Тарико уже начал надоедать. У него появляется мечта — создать свой банк. И вот тогда консультанты из McKinsey & Company (эта компания — партнер "Руста") советуют Тарико привлечь к реализации нового проекта Александра Зурабова, который к этому времени уже оставил банк МЕНАТЕП и оказался не у дел. Чуть позже Зурабов знакомит Тарико и с первым зампредом ЦБ Андреем Козловым, который давно собирается попробовать силы в частном секторе",— писали "Деньги".

Как рассказал мне как-то один знакомый, работавший в те времена в МЕНАТЕПе, идея создания чисто розничного банка возникла у них еще в 1998 году. Расписать программу потребительского кредитования помогала упомянутая выше компания McKinsey. И в тот момент, когда банк совсем было решил опробовать новую схему на своей санкт-петербургской "дочке", разразился кризис. В "дочку" стали срочно переводить рабочие активы (тогда почти все лидеры банковского рынка создавали себе бридж-банки, куда переводили все, что можно было спасти). И, естественно, МЕНАТЕПу стало не до программы розничного кредитования. А потом она возродилась вместе с Александром Зурабовым, его командой, работавшей над этой программой в МЕНАТЕПе, и компанией McKinsey во вновь созданном банке "Русский стандарт".

Насколько эта история соответствует тому, что происходило в реальности, я, разумеется, не знаю. Но косвенно ее подтверждает тот факт, что через два месяца пост президента покинул Александр Зурабов, а еще через полгода должность председателя правления банка оставил и Андрей Козлов. Получается, что бывший глава МЕНАТЕПа и бывший первый зампред ЦБ нужны были только на момент запуска программы.

Еще в начале 2000 года банки, по утверждению "Денег", неохотно занимались кредитованием населения. "Русский стандарт" вышел на этот рынок через кредитование покупок в магазинах бытовой техники. "Плодотворные отношения установили сеть магазинов "М. Видео" и банк "Русский стандарт". С начала марта здесь можно приобрести в рассрочку видеомагнитофон, телевизор, моноблок, стиральную машину, посудомоечную машину, электрическую или газовую плиту, холодильник и морозильную камеру... Если для "М Видео" это скорее одна из услуг, привлекающих клиента, то "Русский стандарт" рассматривает совместную акцию только как пилотный проект глобальной потребительской программы. Уже в мае по аналогичной схеме банк планирует заключить соглашения с салонами сотовой связи, страховыми и туристическими агентствами, а также с магазинами, торгующими мебелью, недорогими (до $12 тыс.) автомобилями, компьютерами, домашними телефонными станциями и стройматериалами",— писали "Деньги" в апреле 2000 года.

Конкуренты поначалу относились к идее "Русского стандарта" скептически. А тот тем временем стал выдавать кредитные карты клиентам, успешно погасившим товарный кредит. В какой-то момент "Русский стандарт" стал чуть ли не монополистом на рынке потребительского кредитования. Не в том смысле, что на его балансе было больше всего объемов выданных в кредит денег, а в том, что за деньгами граждане шли именно к нему. "Его опыт поначалу был воспринят остальными банками с известной долей скепсиса. Однако спустя всего год после выхода на рынок "Русского стандарта" все больше банков стали предлагать клиентам кредитные карты. А к концу 2002 года выпуском кредитных карт планирует заняться большинство основных игроков рынка пластиковых карт. Очевидно, попробовать выдавать кредитные карты банки убедили очереди из клиентов, жаждущих получить кредит в "Русском стандарте" под огромный по нынешним временам процент 39% годовых",— утверждали "Деньги" в марте 2002 года.

Теперь же потребкредитование — самый динамичный банковский бизнес. На долю кредитов населению приходится больше четверти всего кредитного портфеля российских банков. Таким образом, за последние 20 лет продукт, считавшийся в лучшем случае экзотикой, а в худшем — социальной обузой, превратился в локомотив отрасли.