"Норманск" в Центре имени Мейерхольда

Премьера театр

Среди только что объявленных номинантов "Золотой маски" в разделе "Эксперимент" — спектакль Центра имени Мейерхольда "Норманск" в постановке молодого режиссера Юрия Квятковского. Рассказывает РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.

Спектакль начинается прямо на входе: зрителей, толпящихся на улице перед входными дверями, пускают в Центр имени Мейерхольда небольшими группами — в полутьме не сразу различаешь перегораживающую фойе сетку и копошащиеся за ней человеческие тела. Лифт поднимает зрителей на третий этаж, где охранник вручает каждому шляпу с москитной сеткой и похожим на череп знаком смертельной опасности на ней, объясняя, что за дверями идет опасный эксперимент и снимать сетку нельзя: вас снимут с маршрута.

Жанр спектакля, поставленного Юрием Квятковским по повести братьев Стругацких "Гадкие лебеди", обозначается разными словами: можно по-иностранному — "квест", можно светски-беспечно — "театр-променад", можно панибратски-шутливо — "спектакль-бродилка". Суть в том, что сцены и зрительного зала нет, а публику заставляют все время двигаться, переходя с место на место, из одного пространства в другое. Название "масочной" номинации, в которую включен "Норманск", не должно обманывать: в театрально-историческом смысле никакого эксперимента в этом нет — жанр почтенный и давно распробованный. Можно даже сказать — модный: в последние несколько лет в Москве квесты-променады появились в изрядном количестве. Впрочем, для каждого конкретного театра это и вправду всегда эксперимент, и всегда стресс с точки зрения организационной: в "Норманске" задействовано четыре этажа и еще больше лестничных пролетов, на них расположилось полтора десятка мест действия, а всего в спектакле участвует более семидесяти актеров.

Любопытно, что все эти бродилки чаще всего становятся страшилками: сама ситуация отрыва от привычного театрального кресла таит в себе тревогу, а странствие, пусть и по готовому маршруту, всегда полно опасностей. Поэтому никому, кажется, не приходило до сих пор в голову сделать квест-комедию. С успехом шедший в Нью-Йорке спектакль известной лондонской группы "Панчдранк" под названием "Sleep no more" — явно именно он стал прообразом московского "Норманска" — атмосферой своей больше всего напоминал о мире произведений Франца Кафки, но сюжетно опирался на шекспировского "Макбета", так что можно легко себе представить, каково было общее настроение представления.

Спектакль Юрия Квятковского поставлен тоже по не самому веселому литературному материалу — по мотивам "Гадких лебедей" братьев Стругацких, антиутопии, которая, подобно многим другим визионерским произведениям, постепенно превращается в реальность. Эту повесть сегодня легко превратить в политическую сатиру, ведь речь идет про город, в котором беспрерывно идет дождь и где появился новый вид существ-мутантов, к которым тяготеют дети и которых общество пытается изгнать и извести. А в финале устраивают референдум о судьбе города с участием детей-вундеркиндов — и это единственная сцена, в которой, как это было и в "Sleep no more", всех зрителей наконец собирают вместе, в большом зале, оформление которого в данном случае напоминает о мрачных примерах торжественных публичных пространств в глубоко тоталитарном обществе.

Но до финала зрителям еще нужно посетить игровые площадки — действие разворачивается, кажется, во всех помещениях Центра имени Мейерхольда, кроме кабинетов руководства. Чтобы не расслаблялись, прямо у исходной точки путешествия — пыточная камера, дальше — больница, где, судя по всему, не столько лечат, сколько калечат, потом — кабинет дознания, в котором следователи допрашивают испуганную библиотекаршу. Еще кафе, совмещенное с тиром, ночной клуб, куда на массаж к восточным умелицам-гейшам приходят местные чиновники и где выступает обаятельный трансвестит, есть и комната в обычной квартире, где живет женщина, у которой украли ребенка, потом гостиница, больше похожая на бордель. А еще — лестничные пролеты, на которых живут молчаливые и выразительные мутанты-"мокрецы" и которые ведут в никуда.

В каждом из помещений действие происходит циклично, в сюжетах легко затеряться. И хотя вступительная статья в программке советует выбрать какого-то одного персонажа и следовать за ним, не менее интересно остаться в положении растерянного чужака, испуганного и мечтающего о выходе на волю не меньше, чем о глубоком погружении в замысел произведения. К тому же если вникать в истории и пытаться связать их воедино, то придется обращать внимание и на актерский способ исполнения отрывков, а он в большинстве случаев остается усредненно-взнервленным. "Норманск", щедрый на детали и удивляющий фантазиями талантливого молодого режиссера, впечатляет не социально-критическими прозрениями и не эпизодическими актерскими работами (хотя среди них есть и отличные, например трансвестит Алексея Черных), а атмосферой небанального театрального приключения.