Легендарным магазинам "Елисеевский" и ГУМ удалось не просто пережить войну, но и стать для сограждан символом грядущей мирной жизни и победы. Однако в тяжелое для страны время их истории складывались весьма драматически, а порой неоднозначно.

Знаменитые "Елисеевские" магазины в Москве и Ленинграде, в то время носившие название гастрономов N1, не закрывались во время войны. Правда, выглядели они тогда совсем по-военному — часто с закрытыми стеклами витрин. Летом 1941 года торговля в них, как и во всем Советском Союзе, перешла на карточную систему. Многие работники-мужчины ушли на фронт, а те, кто остался, по совместительству с основной работой копали окопы и противотанковые рвы, чтобы остановить нашествие фашистских захватчиков. Карточная система в московском гастрономе N1 была отменена незадолго до окончания войны, в 1944 году. И уже тогда в магазине за наличные рубли можно было купить не только хлеб, водку и сахар, но и массу дефицитных продуктов.

Московскому ГУМу, здание которого было построено в 1893 году, еще с момента создания была уготована особая роль — столь крупного пассажа до сих пор не было во всей Европе. Протянувшись на четверть километра вдоль Кремлевской стены, здание ГУМа замыкает Красную площадь с востока, архитектурой своих фасадов перекликаясь с Кремлем и Историческим музеем. Название ГУМ (Государственный универсальный магазин) он получил в 1921 году, когда с расцветом нэпа снова начала развиваться торговля. Правда, в ГУМе предвоенного времени мало что напоминало о недавнем блеске мрамора и света, и продавали здесь в основном канцтовары, что вполне соответствовало духу времени. Во многих городах СССР появились свои ГУМы.

Уже в силу своего местоположения ГУМ стал свидетелем главных событий Великой отечественной войны. В ноябре 1941 года на Красной площади состоялся традиционный парад Красной Армии, посвященный 24-йгодовщине Октябрьской революции. А в 1943 году на Красной площади был дан первый победный салют в честь освобождения ряда советских городов. Во время войны в ГУМе располагался ряд государственных учреждений, включая военные. И наконец, именно из здания ГУМа 9 мая 1945 года диктор всесоюзного радио Ю. Б. Левитан передал в эфир долгожданное сообщение о безоговорочной капитуляции фашисткой Германии.

Работники торговли делили все тяготы военных лет с другими гражданами — никаких особых льгот в распределении продуктов у них не было. Выносить еду из магазинов было строжайше запрещено, уличенный в этом работник не только моментально терял рабочее место, но и в отдельных случаях мог быть приговорен к высшей мере наказания, такие случаи известны. Огромный резонанс вызвало и интервью блокадницы Нины Спировой, во время войны работавшей в "Елисеевском" в Санкт-Петербурге. Скандал вызвало то, что, по ее воспоминаниям, во время войны в магазине были фрукты и даже сладости для узкого круга лиц. Однако она также подтвердила, что самим продавцам выносить из магазина продукты категорически запрещалось.

Чуть позже ее рассказ прокомментировал доктор исторических наук, профессор и автор книги "Неизвестная блокада" Никита Ломагин. Эксперт подчеркнул, что в обычном смысле магазин не работал — он был закрыт. Окна были заколочены, вход с Невского проспекта был закрыт. В закрытом магазине находился спецраспределитель, который работал и осенью 1941 года, и в первую блокадную зиму, и вообще до конца войны. В документах Продовольственной комиссии прикрепленные к гастроному N1 лица посещали его в точно определенное время. Нельзя было прийти в любое время. Каждый должен был приходить в указанный час, чтобы не создавалось никаких очередей. Любая очередь могла вызвать напряжение, поэтому, несмотря на то что к магазину было прикреплено несколько сот человек, очередей там не было никогда.

Никто с улицы этот магазин не видел, о его существовании обычные граждане даже не знали. К спецмагазину были прикреплены крупные ученые, выдающиеся деятели искусства и члены их семей. Тем же, кто не был прикреплен к спецраспределителю, но получал единовременную поддержку, спецпайки по решению Продкомиссии нарочный доставлял на дом.

Именно из здания ГУМа 9 мая 1945 года диктор всесоюзного радио Юрий Борисович Левитан передал в эфир долгожданное сообщение о безоговорочной капитуляции фашистской Германии

Откуда же брались продукты? По словам эксперта, в городе был запас продуктов, который существовал до войны и находился в специальных холодильниках: копчености, колбаса, сыр, замороженное мясо, а также шоколад, сахар, кофе, чай и другие продтовары длительного хранения. "Ясно, что этих товаров не хватило бы на всех, но они были. Во-вторых, было небольшое подсобное хозяйство, где были и коровы, и свиньи, где производилось молоко, а куры несли яйца. В-третьих, продукты доставляли самолетами",— говорит он. В материалах Продкомиссии есть отчеты — когда, куда и сколько. Продукты привозили на специальную базу НКВД, которая действовала и до войны, и в блокаду, и после войны. Что до алкоголя, то сухое вино иногда доставалось и простым ленинградцам, а осенью давали еще и остатки пива.

После прорыва блокады стала появляться нормальная еда, например иногда мясо или копчености, но это носило спонтанный характер. Ну а на то, чтобы полностью восстановить систему снабжения в стране, потребовалось несколько лет после окончания войны.

Надо также отметить, что работники торговли и сферы услуг, в частности главных магазинов страны, не только воевали, но и собирали средства на военную технику и боеприпасы — самолеты, танки, снаряды и т. д. Так, в декабре 1942 года профсоюз работников госторговли выступил инициатором создания за счет пожертвований эскадрильи боевых самолетов. В сборе денег участвовали работники как крупнейших столичных магазинов, так и обычных торговых точек. Сбор средств прошел успешно, и на фронт отправились истребители с надписью "Торговый работник" на бортах. А после войны работникам торговли, как и всему народу-победителю, предстояло приспособиться к мирной жизни.

А центральные магазины, такие как гастроном N1, и вовсе превратились в эталон, к котором нужно стремиться. По воспоминаниям очевидцев, даже открытые вновь стеклянные витрины и вспыхнувший яркий свет в окнах магазинов стали символом конца войны.

Мария Григорьева