Куда ведет Польшу антироссийская правящая партия? Валерий Мастеров — из Варшавы

Минувший политический сезон Польша закончила на предельно высокой антироссийской ноте. Она оказалась так высока, что трудно даже понять, с чего теперь начинать сезон нынешний: уж больно вероятен риск сбиться на крик...

Валерий Мастеров, Варшава

Тут дело не только в саммите НАТО в Варшаве, который зафиксировал переход к системному наращиванию военного потенциала на восточных рубежах, то бишь прежде всего на своей территории. Не только в попреках российских атлетов накануне Олимпиады, которая закончилась неловким конфузом: на допинге уже во время соревнований попались те, кого считали "железными" претендентами на золото Рио,— польские штангисты братья Зелиньские. Тут дело в системе: обвинять Россию во всех грехах стало политическим правилом, клятвой на верность системе. Об этом постоянно напоминает фестиваль антирусских обложек в прессе, эшелоны железнодорожных платформ с российскими танками на польских телеканалах, оскорбительные плакаты "Achtung Russia!", которые бьют по глазам, едва выходишь из гостиницы в центре Варшавы...

Откуда все это?

Вот уже почти год безраздельно у власти — национал-консервативная партия "Право и справедливость" (ПиС), тесно связанная с католической церковью. Ее лидер — 67-летний Ярослав Качиньский. Он никому ни сват, ни брат, а только дядя Марте Качиньской — дочери погибшего в авиационной катастрофе под Смоленском шесть лет назад брата-близнеца Леха — президента Польши. Когда Ярослав вступил в борьбу за президентское кресло, даже степенная Polityka не смогла удержаться от иронии: "Ну что он может нам предложить, коли сам живет одиноко, не имеет ни водительских прав, ни кредитной карты, ни мобильника. Известна только всем его слабость к котам". И вот пожалуйста: любитель кошек теперь задает тон в польской политике, причем делает это, не занимая высоких государственных постов.

Вообще, в Польше выстроена весьма экзотическая властная иерархия. Пример: вторым человеком в государстве стали называть министра обороны Антония Мацеревича (вторым это, разумеется, после Качиньского). А как же президент Анджей Дуда? Складывается впечатление, что он как бы и ни при чем. "Юрист, не подготовленный к тому, чтобы управлять государством" — такое гуляет о нем расхожее мнение. А в последнее время, накануне выхода из мертвого сезона, который в Польше совпадает с заготовкой всенародно любимых корнишонов, потому так и называется огурковым, появилась информация даже более ехидного свойства: Качиньский и вовсе перестал приезжать к Дуде с указаниями, поскольку перешел на другой способ общения — телефонный. Такая вот визитная карточка страны. Или, если хотите, увертюра к сезону.

Впрочем, начало осени в Польше по традиции — это не только слухи, но и размышления об истории, к чему располагает набор судьбоносных памятных дат. Речь, во-первых, о Варшавском восстании против гитлеровцев (началось 1 августа 1944 года, подавлено 2 октября): общество так и не пришло к единому мнению, геройством его считать или безрассудством. Затем "Чудо над Вислой": так называют победу в сражении с Красной армией под Варшавой 15 августа 1920 года в ходе советско-польской войны, этот день теперь с большой помпой отмечается как День Войска польского. И, наконец, начало Второй мировой (1 сентября) — годовщина нападения гитлеровских войск на Польшу. Ясно, что все эти три даты регулярно дают возможность расставить точки над "i" в исторической политике ПиС, чем ее лидеры охотно пользуются.

В этом году министр обороны и, как мы знаем, второй человек в стране, Антоний Мацеревич, перехватив эстафету "частного взгляда" на историю у экс-главы МИДа Гжегожа Схетыны, заявившего об "освобождении Освенцима украинцами", назвал Варшавское восстание 1944 года "крупнейшей битвой Второй мировой, которая предрешила судьбы Европы...". Восстание было, напомним, жестоко подавлено (во многом из-за амбиций польского правительства в эмиграции, которое хотело установить свою власть до прихода Красной армии): пали 20 тысяч восставших плюс еще 200 тысяч варшавян, об этом написаны сотни книг, сняты фильмы. И неожиданно новый "вклад". "Судьбоносная битва? Без танков и авиации?" — прозаик и драматург Томаш Лубеньский, написавший о Варшавском восстании отважную книгу, будто отвечает министру: "Уверен, что если бы не Варшавское восстание, война могла бы закончиться раньше".

Зато уж в День Войска польского было не до споров: варшавянам показали, чем будет защищаться Польша от "агрессии", которую, как не устают напоминать власти и СМИ, "следует ждать от России". Пролетели вертолеты, транспортники, истребители. Промаршировали солдаты, в том числе американские и канадские подразделения. Проползли немецкие танки Leopard, американские Abrams, транспортеры Rosomak и Bradley, ракетные установки Langusta... Под грохот вспомнили тех, кто боролся с большевиками в 1920-м, героев антикоммунистического подполья, которые вели вооруженную борьбу "против всей мощи советской империи" в 1944-1963 годах. О ветеранах Войска польского, которые вместе с красноармейцами дошли до Берлина, речь давно не идет. Зато стало обязательным на всех торжествах приравнивать к павшим жертвы смоленской катастрофы. Но выборочно. Как замечает в своем исследовании о партийной монополии на новый патриотизм публицист "Newsweek Polska" Цезарий Михальский, "память "Права и справедливости" является партийной, а не патриотической. Польша начинается от Качиньского, а независимость — от выигранных ПиС выборов и существует, пока эта партия правит".

Вот интересно. "Комитет защиты демократии", движение, образованное в ноябре прошлого года, выводит в крупных городах Польши тысячи людей на демонстрации с требованиями "рассчитаться с Качиньским" и "покончить с ПиСопатией", а "Право и справедливость" продолжает возглавлять рейтинги популярности. Один из последних опросов: партию власти поддерживают 36 процентов, а их конкурента — проигравшую в прошлом году все выборы консервативно-либеральную "Гражданскую платформу" — 18. Выходит, популизм и евроскептицизм пришлись полякам по душе? Да нет, скорее уж по карману: с 1 апреля каждая семья начала получать ежемесячно по 500 злотых (примерно 130 долларов) на каждого второго и последующего ребенка. Снижены налоги (с 18 до 15 процентов) для малых фирм. Уменьшилась квартплата для людей с небольшими доходами: "Каждому поляку — дешевую квартиру",— провозглашает власть и мотивирует: в стране не должно быть бездомных.

Игра в одни ворота

В сентябре из ПиС пришел руководящий посыл: "Ярослав Качиньский считает, что снова должен возглавить правительство". Когда? Вопрос ключевой. Вот выйдет из отпуска... С напряжением ждали заседания Политсовета и решений "о перспективных направлениях деятельности партии и правительства". Кое-кто из прозорливых экспертов, вспомнив замечание Качиньского о том, что "хорошие перемены идут небыстро", предположил: к концу сентября — началу октября стоит ждать изменений в кабинете министров. Список неугодных достаточно очевиден. Первым под прицельный огонь попал глава дипломатии Витольд Ващиковский: лидер ПиС не может простить ему, что министр пригласил Венецианскую комиссию (консультативный орган по конституционному праву при Совете Европы), которая на всю Европу раскритиковала Польшу за давление на Конституционный суд. К тому же этот министр оказался нерасторопным в персональной чистке своего ведомства.

Утрату доверия Ярослава Качиньского министр Ващиковский принял близко к сердцу. В ускоренном темпе началась смена послов и директоров польских институтов за рубежом. А окончательно поправить свою репутацию он решил сенсационным вбросом в "смоленскую тему": заявил СМИ, что намерен в сентябре рассекретить документы, связанные с визитами Дональда Туска и Леха Качиньского в Смоленск в апреле 2010 года. Из них, подчеркивает министр, следует: российская сторона якобы не хотела, чтобы в катынских мероприятиях принимал участие президент Качиньский.

Судя по всему, министр собирается извлечь на свет служебную переписку своего ведомства с тогдашним послом РФ в Польше Владимиром Грининым и другими российскими официальными лицами. Оппозиционная "Гражданская платформа" уже назвала ход министра попыткой спасти свое кресло и подставить экс-премьера Дональда Туска, которому приписывают "сговор" с Россией. Очень похоже, что грядет очередная польско-польская битва, которая задаст тон всему политическому сезону.

Известный журналист Павел Дереш заявление министра Ващиковского о новых документах комментирует так: "Это эпатаж, желание свалить с больной головы на здоровую. Все документы давно известны и обнародованы. Но "смоленская карта" на польской политической сцене нужна, чтобы, как в театре, постоянно поддерживалась интрига".

Партия Ярослава Качиньского "Право и справедливость" раз и навсегда поделила жертв смоленской авиакатастрофы на "своих" и "чужих". Каждое 10-е число (день катастрофы) к президентскому дворцу после богослужения стекаются во главе со своим лидером партийцы и представители власти, чтобы поговорить о "заговоре" тогдашних премьеров Польши и России (Дональда Туска и Владимира Путина) против погибшего президента Леха Качиньского, которому здесь, в старой части Варшавы, они намерены соорудить внушительный памятник. По сути, это уже обряд. Павел Дереш считает, что позволять ПиС "присваивать" эту трагедию категорически недопустимо (отмечу, у него на жесткие оценки особое право: на борту потерпевшего катастрофу президентского самолета была его жена-красавица Йоланта Шиманек-Дереш, видный политик, депутат Сейма от Союза демократических левых сил и в течение многих лет глава администрации президента Александра Квасьневского).

— Когда произошла эта ужасная катастрофа, только 22 процента поляков, согласно исследованиям общественного мнения, считали, что Лех Качиньский хорошо исполняет обязанности главы государства,— напоминает "Огоньку" Павел Дереш.— Но его брат-близнец Ярослав Качиньский с соратниками создает, и надо признать эффективно, миф, мол, в Смоленске произошла не катастрофа, а покушение, жертвой которого стал польский президент. Трагедию даже начали сопоставлять с убитыми НКВД польскими офицерами в 1940 году. Приверженцы этой теории каждое 10-е число перед президентским дворцом устраивают траурный обряд, превращая его в политический митинг. Смоленск уже стал религией и главным лозунгом на знаменах ПиС в борьбе за власть. Ярослав Качиньский открыто говорит, что его брат "пролил кровь за Польшу". Раздаются даже голоса о... беатификации погибшего в авиакатастрофе президента. А протолкнуть абсурдную идею покушения пытается министр обороны Антоний Мацеревич, под руководством которого парламентская комиссия по исследованию смоленской трагедии безуспешно старалась опровергнуть результаты польской и российской комиссий.

— Меж тем,— продолжает Дереш,— в польском обществе все большее распространение получает иная версия, куда более правдоподобная. Давление Ярослава Качиньского на своего безвольного брата, дабы тот начал свою очередную предвыборную президентскую кампанию именно в Катыни, привело к трагедии, и теперь лидер ПиС ищет виновных среди невинных. Мы все ждем принципиального шага: рассекречивания содержания последнего телефонного разговора братьев Качиньских за несколько минут перед трагедией. Тех, кто думает, что Ярослав велел брату приземляться в Смоленске вопреки здравому рассудку, любой ценой, все больше, и среди них немало родственников жертв катастрофы: мы думаем о том, что пора организовать перед президентским дворцом свою демонстрацию против присвоения ПиС трагической годовщины для политических спекуляций. Меня часто спрашивают, когда закончится игра со Смоленском? Никогда, пока у власти партия ПиС, они хотят всех нас загнать в смоленский тупик.

"Память "Права и справедливости" является партийной, а не патриотической. Польша начинается от Качиньского, а независимость — от выигранных ПиС выборов и существует, пока эта партия правит"

Кинопослесловие

Зримым выражением разлада, который исподволь расшатывает общество, стал фильм "Смоленск", который еще до выхода в прокат был представлен польскому истеблишменту во главе с президентом Дудой в Большом театре в Варшаве в начале сентября. Важно напомнить: премьеру анонсировали как "трагедию, потрясшую Польшу", и поначалу она была намечена на апрель 2016-го — к очередной годовщине авиакатастрофы, но так и не состоялась тогда. Создатели фильма ссылались на "технологические проблемы", но потом выявилось: от них требовали однозначно расставить политические акценты. Режиссер Антоний Краузе в итоге опирался на сценарий, который, как теперь стало ясно, следовал установкам парламентской комиссии Мацеревича, то есть версии покушения. Такие "акценты" нравились далеко не всем, уже на съемках случился скандал: возникла проблема с кастингом, поскольку известные актеры, в том числе Мариан Опаня, которого видели в роли Леха Качиньского, отказались от съемок.

Критик Роман Павловский считает: "Смоленск" содержит целый каталог теорий заговора, которые вписываются в так называемую смоленскую религию, и может стать ее библией. "Художник имеет право на собственную интерпретацию даже на тему исторических событий,— подчеркивает он при этом.— Но когда фантазии становятся орудием политики, а вымысел выдается за непререкаемую правду, искусство заканчивается, начинается пропаганда лжи".

Авторы несут в массы следующий тезис: президент Лех Качиньский погиб, потому что... поддерживал Грузию во время ее войны с Россией и "был для россиян неудобен". Финал вполне соответствует пожеланиям тех, кто подгоняет смоленскую авиакатастрофу под понятие "второй Катыни". Героине фильма — желающей докопаться до истины журналистке — предстает видение польских офицеров, которые в Катынском лесу над раскопанными могилами встречаются с жертвами катастрофы и приветствуют президента.

На премьерный показ умышленно не пригласили тех родственников жертв авиакатастрофы, которые не поддерживают теорию заговора и против использования трагедии в политических целях. Некоторые актеры попросили не упоминать об их участии в съемках.

Продолжение следует?

Детали

Заданным курсом

В одном из крупнейших городов Польши — Лодзи деятели ПиС потребовали от местной филармонии убрать из репертуара произведения Дмитрия Шостаковича и Сергея Прокофьева, поскольку эти композиторы были лауреатами Сталинских премий, а значит, подпадают под категорию символов, пропагандирующих тоталитаризм. В августе на столичном Повонзоковском кладбище вандалы разрушили и обесчестили могилу Болеслава Берута — первого президента ПНР, намалевав красную звезду и надпись "палач". "Понимаю моральный протест, ибо Берут был предателем, агентом НКВД и многократным убийцей, виновники не действовали из хулиганских побуждений",— отреагировал министр юстиции и генеральный прокурор Збигнев Зебро. Такая реакция представителя власти, подкрепленная одной из ветеранских организаций, вызвала кампанию за декоммунизацию Повонзок — эксгумацию и выдворение захоронений Болеслава Берута, Владислава Гомулки, Войцеха Ярузельского, а также Юлиана Мархлевского и Кароля Сверчевского.

Нельзя не упомянуть и о решении польских властей не возобновлять льготный режим местного приграничного передвижения (МПП) для жителей Калининградской области и соседних польских воеводств. Поводом запрета были саммит НАТО в Варшаве и Всемирные дни католической молодежи в Кракове. Мероприятия прошли, а запрет остался. Министр внутренних дел Мариуш Блащак обосновал его возросшей опасностью, которую представляет Калининградская область. Польского силовика цитирует Gazeta Prawna: "Не без причины на саммите НАТО в Варшаве было принято решение о том, что в Польше будут дислоцированы войска НАТО, будут размещены американские войска. Мы все прекрасно знаем, что происходит за нашей восточной границей, знаем о нападении русских на Украину, о конфликте, который на Украине продолжается. У нас также есть сомнения по поводу позиции властей Калининградской области, губернатором которой стал человек, считавшийся телохранителем президента России. Из всего этого нужно делать выводы".

Между тем приостановление МПП вызвало поток писем жителей и местных властей Варминьско-Мазурского и Поморского воеводств в правительственные органы с требованиями восстановить установленный четыре года назад порядок. Ведь за это время там была создана соответствующая инфраструктура, рассчитанная на поток россиян: новые магазины, объекты питания, базы отдыха. Это было очень важно для страдающего безработицей региона. Расширились культурные связи, даже ансамбль создали польско-российский. "Малое передвижение было открыто не для Путина и его окружения, а для обычных людей по обе стороны границы",— убеждает центральные власти маршал Поморского воеводства Мечислав Струк. Одна из газет приводит недоумение полицейского из приграничного городка, не понимающего мотивы заслона для калининградцев: "Ведь эти люди не приезжали сюда красть, насиловать и грабить. Они приезжали с наличными". Есть рассуждения далеко не меркантильные: "Если правительство ПиС выстраивает образ России как врага, то оно не может себе позволить, чтобы наши люди этого врага узнали, да еще и полюбили".

Валерий Мастеров