Американист Максим Сучков — о стратегии фаворита президентской гонки в США

До выборов президента США остается полторы недели. По данным большинства соцопросов, кандидат от демократов Хиллари Клинтон уверенно опережает своего конкурента, республиканца Дональда Трампа. Предвыборную стратегию госпожи Клинтон, команда которой уделяет особое внимание социологии, анализирует специально для “Ъ” политолог-американист МАКСИМ СУЧКОВ.

Два месяца назад журналисты The New York Times пришли к выводу, который ошеломил многих американских избирателей: каждого из двух главных претендентов на президентское кресло — республиканца Дональда Трампа и демократа Хиллари Клинтон — на самом деле поддерживают менее 10% жителей страны. Методология журналистов проста. Численность населения США составляет 324 млн человек. Из них 103 млн — дети, люди без американского гражданства, а также преступники, лишенные права голоса. Еще около 88 млн человек, обладающих правом голоса, попросту на выборы не ходят (эта цифра базируется на данных по явке на президентских выборах в 2012 году). 73 млн человек не принимали участия в праймериз, но с большой долей вероятности придут на выборы 8 ноября. Из 60 млн участников праймериз примерно 30 млн проголосовали за Хиллари Клинтон и Дональда Трампа, в то время как вторая половина отдала предпочтение другим участникам предварительной гонки.

Таким образом, заключают журналисты The New York Times, только 9% всех американцев высказались на предварительном этапе в пользу Дональда Трампа или Хиллари Клинтон. В этой связи главным вызовом для обоих кандидатов стало перетягивание на свою сторону представителей трех групп — «традиционно не голосующих», не голосовавших на праймериз и голосовавших за других кандидатов.

В штабе фаворита гонки Хиллари Клинтон к подобной «занимательной социологии» относятся серьезно. В личных беседах представители ее команды говорят, что сама экс-госсекретарь во многом ориентируется на выработку «победной стратегии» в первую очередь на этом поле, а не на ниве медийности и «народной популярности» — возможно, потому что уступает своему конкуренту по этим параметрам.

Летом команда кампании Клинтон разработала стратегию, в которой подробно расписывается траектория «обреченности Трампа на поражение». Предлагаемое видение смещает акцент с медийности и опросов общественного мнения на анализ избирательной структуры и основанной на этом стратегии кампании. Под «структурой» советники Клинтон понимают возможности формирования «партийных коалиций» (совокупности социологических групп, поддерживающих того или иного кандидата) и «картирование» (mapping) выборщиков. Под стратегией — пошаговую инструкцию, как Клинтон должна эту структуру изменить, чтобы получить необходимые для победы 270 голосов выборщиков.

Разработчики стратегии признают, что изменение существующей структуры — дело непростое и затратное по времени. Поэтому наиболее «коротким путем» должно было стать «переформатирование партийных коалиций». В настоящий момент у демократов они в общем виде определяются как «цветные—молодые—преимущественно женщины». У республиканцев — «белые—старшие—преимущественно мужчины».

Республиканцам необходимо было в срочном порядке расширять свою «коалицию», поскольку так называемая коалиция наследства, как именуют традиционный электорат «слонов», удовлетворить их президентский запрос уже не способна. Вместе с тем, кампания Трампа, как уверены стратеги Клинтон, только укрепила собственную базу в виде «белых мужчин», слабо распространялась на другие группы, хотя и не оставляет попыток это делать. В результате, убеждены разработчики стратегии, рассчитывать на голоса этих других групп Трампу будет еще сложнее, чем даже Митту Ромни на выборах-2012, когда он набрал 19% голосов «небелого населения».

В отсутствие этой опции у Дональда Трампа остается еще один вариант: получить большее количество голосов «белых избирателей», чем было у того же Ромни (59% всего и 62% белых мужчин). Есть как минимум два способа это сделать. Первый предполагает отторжение части «белого электората» от демократов, второй — привлечение на избирательные участки тех, кто обычно на выборы не ходит,— как раз то, на что в своем исследовании указывают журналисты The New York Times. Доля «опорного электората» Трампа — «белых мужчин» — на этих выборах, по оценкам штаба Клинтон, составит 35% всех избирателей. Этого явно недостаточно, чтобы компенсировать потери республиканцев среди других социальных и этнических групп (особенно велики они среди такой активной категории избирателей, как «молодые белые девушки с университетским образованием»).

Что касается непосредственно института выборщиков, то у Клинтон и здесь есть солидное преимущество. Подсчеты базируются преимущественно на двух методиках: опыте получения голосов демократов Бараком Обамой и статистике голосования в штатах с 1992 года. Согласно первой методике, демократы рассчитывают на 272 голоса выборщиков. Согласно второй — на 242.

Основное внимание стратегов Клинтон направлено на 11 «неопределившихся штатов», где и развернулась основная борьба. В команде Клинтон убеждены, что Трамп не имеет и не предлагает вариантов победы в этих штатах. Однако советники Хиллари Клинтон предполагают, что наиболее вероятный путь, которым за неэффективностью других пойдет Трамп,— это пытаться выиграть в традиционно «демократических» штатах Среднего Запада. Следуя правилам «двух методик», стратеги Клинтон утверждают: с точки зрения теоретической социологии шансов у Трампа здесь нет. Для подтверждения своих доводов политтехнологи Клинтон суммируют данные по двум методикам: в Пенсильвании отрыв Обамы от Ромни в 5% суммируется с количеством голосований за демократов на шести последних выборах (+5%, 6/6); в Огайо этот показатель равен +2%,4/6; в Мичигане +9%,6/6; в Висконсине +7,6/6; в Айове +6%,5/6.

Разработчики «победной стратегии» для Клинтон считают, что лозунг Трампа «Америка прежде всего» также отторгнет от него такие мультиэтнические и прогрессивные «колеблющиеся штаты», как Флорида (29 выборщиков), Вирджиния (13), Колорадо (девять) и Невада (шесть). Таким образом, по их расчетам, Трампу нужно обязательно выигрывать Огайо (18 выборщиков), Пенсильванию (20), Мичиган (16) и Северную Каролину (15), если он хочет ухватиться хоть за какой-то шанс. Однако даже в случае победы это даст ему только 260 голосов выборщиков и нужно будет еще одержать верх в Висконсине (десять), Айове (шесть) и Нью-Гемпшире (четыре). Теоретически такая возможность сохраняется, но в штабе Клинтон признаются: «Чтобы выиграть в таких штатах, как Пенсильвания, Мичиган и Висконсин, в настроениях электората должен случиться какой-то драматический поворот»,— например, мощный теракт.

Расчеты стратегов Клинтон выглядят вполне логично, но при внешней стройности аргументации не лишены определенных методологических изъянов, которые определяют значительный процент погрешности подобных расчетов.

Во-первых, разработчики стратегии используют кампании Обамы и Ромни на президентских выборах 2012 года в качестве «трафарета», на который накладываются кампании Клинтон и Трампа. Однако аналогии между президентскими выборами 2012 и 2016 годов оставляют немало неучтенных серых зон для бывшей первой леди США. В их числе и принципиальное отличие повестки двух выборных циклов, и изменение настроения избирателя, в том числе в отношении элит, и «личный фактор» самого Трампа в сравнении с Ромни.

Во-вторых, аналогии между Обамой и Клинтон в социологическом исследовании также весьма условны: у экс-госсекретаря гораздо более высокий антирейтинг, чем у Барака Обамы в период президентских кампаний. Поэтому гарантии того, что за нее будут голосовать так же хорошо, как за Обаму в 2012 году, как это кажется авторам доклада, скорее иллюзорны.

В-третьих, базирование расчетов на статистике голосования штатов за последние шесть президентских выборных циклов — при всей распространенности метода — не учитывает изменившуюся динамику социальной жизни граждан за последние четыре года (падение доходов среднего класса, противопоставление «провинции» «Вашингтону» и так далее). Здесь тоже скрывается немало неучтенных советниками Клинтон моментов, хотя это также весьма симптоматично и говорит об уверенности кандидата от демократов в возможность победы «по старинке».

Сработает ли ставка стратегов Хиллари Клинтон, или на пути ее «спланированной победы» встанут неприятные сюрпризы из серых зон? Ответа на этот вопрос осталось ждать менее двух недель.