Марат Кулахметов об отношении к Тбилиси и отношениях с Цхинвали

Марат Кулахметов с 2004 по 2008 год командовал Смешанными силами по поддержанию мира в зоне грузино-осетинского конфликта и находился там во время войны десятилетней давности. Сейчас он снова откомандирован в Цхинвали — теперь уже в качестве посла России в Южной Осетии. В интервью спецкору “Ъ” Владимиру Соловьеву Марат Кулахметов изложил свою версию тех событий.

— В какой момент стало ясно, что неминуемо идет к войне?

— Первоначально в военных планах команды Саакашвили была Абхазия. На этом направлении к середине весны 2008 года было сосредоточено около 80% численности силовых структур Грузии. Россия четко дала понять Тбилиси, что не допустит дестабилизации ситуации в зоне грузино-абхазского конфликта.

В первой половине июня мы начинаем ощущать, что военная машина Грузии начинает разворачиваться на югоосетинское направление. 15 июня 2008 года Цхинвал подвергается серьезному обстрелу, гибнут два человека, много раненых. Тбилиси переходит «красную черту», которая не нарушалась сторонами с августа 2004 года.

— 15 июня?

— Ранее до этого дня грузинская сторона не допускала обстрелов Южной Осетии с такими тяжелыми последствиями, в том числе жилых кварталов Цхинвала. Был сломан стопор, удерживающий хрупкий мир в течение четырех лет в зоне грузино-югоосетинского конфликта. Ежедневные перестрелки стали носить систематический и более агрессивный характер. С середины июля Тбилиси стал применять в ходе обстрелов артиллерию. Власти Южной Осетии отвечали на них, но говорить о соразмерности некорректно: подавляющее превосходство было за Тбилиси. 28 июля в зону конфликта прибыла делегация официальных представителей стран—членов ОБСЕ. Для них была неожиданной моя характеристика ситуации: в шаге от войны.

— Почему, если это ясно было уже в июне, миротворческие силы оказались неэффективными?

— Военная составляющая в урегулировании конфликта — это самая последняя инстанция, когда уже не действуют политические инструменты. Россия всегда ставила во главу угла разрешение этого конфликта исключительно мирным, политическим путем. Пришедшая к власти в 2004 году команда Саакашвили осознанно пошла на слом существовавшего более десяти лет переговорного формата. Два года ею блокировалась работа Смешанной контрольной комиссии (СКК — политический орган по урегулированию грузино-югоосетинского конфликта, управляющий миротворческой операцией.— “Ъ”). Это отразилось на деятельности контингента Смешанных миротворческих сил. В таких сложных условиях пришлось работать в течение нескольких лет. А к лету 2008 года все стало еще труднее.

— Можно ли было предотвратить войну?

— До самого последнего момента российская сторона делала все возможное, чтобы посадить стороны за стол переговоров. Последняя встреча сопредседателей СКК без грузинского представителя — из-за его нежелания участвовать — прошла буквально за три часа до начала артиллерийского обстрела города вечером 7 августа. Российский переговорщик, посол Юрий Попов, «челночил» в течение нескольких дней между Тбилиси и Цхинвалом, пытаясь возобновить диалог между сторонами. Позже стало известно: решение пойти на силовую авантюру Саакашвили к этому моменту уже принял, а военная машина Грузии работала на полных оборотах.

— Спустя десять лет после войны можно ли сказать, что в Южной Осетии безопасно?

— Южная Осетия сделала большой шаг вперед в своем социально-экономическом развитии. Отчетливо прослеживается разница в уровне жизни по прошествии десяти лет. Смотрите, сколько улыбок, детского смеха на улицах города, в населенных пунктах республики. Это говорит о том, что народ Южной Осетии верит в свой завтрашний день.

— То есть безопасно?

— У нас за эти годы с Южной Осетией подписано около 130 различных соглашений, которые охватывают все стороны совместной деятельности. Договор 2015 года о союзничестве и интеграции определил: у нас единое пространство безопасности и общий оборонный периметр. Размещенные на территории Южной Осетии на основе двусторонних соглашений 4-я российская военная база и пограничное управление ФСБ России гарантируют безопасность. В Тбилиси и на Западе это понимают.

полная версия kommersant.ru/12390