исследования / археология

Представьте себе, что спустя сотни лет археологи нашли вашу банковскую карту и выписку со счета. По этим данным они легко нарисуют ваш портрет: по выписке будет понятно, на что и сколько вы тратите: на продукты, на ресторан, на транспорт, какая часть средств уходит на обновление гардероба, путешествия, медикаменты и платежи по кредитам. А если археологи будущего получат несколько сотен таких выписок, то легко воссоздадут портрет поколения.

Наталия Ферапонтова

Современные археологи так же могут построить портрет человека определенной эпохи не только по следам материальной культуры из раскопок, но и по кладам. Когда произносят слово "клад", обычно представляется сундук капитана Флинта, полный сокровищ. Реальность куда прозаичнее: в раскопках редко встречаются сундуки, набитые золотом и драгоценностями, археологический клад может вообще не содержать сокровищ в современном понимании — в разные эпохи ценны были совершенно разные вещи.

Археологи называют кладом набор артефактов, спрятанный владельцем чаще всего в экстраординарной ситуации. Это может быть домашний клад — набор предметов, спрятанный на случай опасности или бегства, коммерческий клад, то есть товар, приготовленный для продажи, профессиональный клад, например, литейщика — предметы для переплавки. Бывают также "вотивные" клады: предметы, пожертвованные богам или духам. Известны клады с историческими документами, с воинским снаряжением и оружием. Но самый большой интерес обычно вызывают монетные клады — людям хочется верить, что там несметные сокровища, зарытые Стенькой Разиным или разбойниками. Вот и бродят кладоискатели с металлодетекторами по полям и заброшенным деревням, а тематические форумы полнятся рекомендациями, где найти клад, и душераздирающими историями о старинных кладах и связанных с ними легендах.

Археологи не разделяют энтузиазма кладоискателей: "черные копатели" беспощадно переворачивают культурные слои, и после любительского розыска практически невозможно восстановить исходную картину, понять, что это был за клад, кому он мог принадлежать, какое событие стало причиной, что владелец не вернулся за кладом. И наоборот, случаи находки клада in situ, в нетронутом культурном слое, очень ценны: позволяют восстановить исторический контекст, в котором был сформирован клад, точно датировать его и даже нарисовать "портрет" хозяина клада.

Спасли монеты

В августе в Павлово-Посадском районе Подмосковья сотрудники подмосковной экспедиции Института археологии РАН проводили спасательные археологические раскопки перед строительством автотрассы Москва--Нижний Новгород--Казань. Ученые исследовали селище площадью несколько тысяч квадратных метров, где с XII по XVII век жили люди. Найдены тысячи артефактов — обломки керамики, предметы быта, украшения и остатки деревянных построек, некоторые относятся к концу XVI — началу XVII века. Однажды лопата наткнулась на глиняный горшок. Находку расчистили, и оказалось, что это крестьянский клад: чернолощеная кубышка с 623 серебряными монетами времен Ивана Грозного и Бориса Годунова. Поверх монет лежал обмотанный ниткой медный крестик — хозяин клада надеялся, что святыня защитит от чужих людей.

Клад сразу попал в разряд необычных и даже загадочных. Во-первых, его размеры значительно превосходят когда-либо известные крестьянские клады, и во-вторых, 98% клада — совершенно новые, отчеканенные в короткий период правления Бориса Годунова монеты. Археологи даже обнаружили на них заусеницы металла, оставшиеся после чеканки.

Загадка павловопосадского клада

Павловопосадский клад отличается от всех ранее найденных крестьянский кладов. Обычные размеры крестьянского клада того времени не превышают 100-300 копеек, а тут 623. По тем временам на эти деньги можно было купить рабочую лошадь с коровой или построить дом. Но главная загадка заключена в самом составе: клад состоит из серебряных монет эпохи Ивана IV и Бориса Годунова, и большую часть клада составляют новые, не успевшие побывать в обращении монеты.

У ученых нет сомнений, что именно крестьянский клад был закопан на территории небольшого поселения, в котором к началу XVII века было три-четыре двора. Клады такого размера обычно принадлежали небогатым дворянам или служилым людям, но при раскопках археологи не нашли никаких вещей или оружия, которые бы указали на высокий статус владельца. Очевидно, что это был дом состоятельного по меркам того времени крестьянина: на дворе среди хозяйственных построек были найдены остатки ледника с каменной обкладкой стен для хранения продуктов.

Кем мог быть хозяин клада? Поздние монеты относятся к периоду царствования Бориса Годунова, правившего в 1598-1605 годах,— следовательно, клад был спрятан в самом начале XVII века, примерно в 1601-1603 годах. По одной из сегодняшних версий, хозяином клада был предприимчивый крестьянин, которому повезло в торговле: в начале XVII века несколько лет подряд был неурожай, и цены на зерно выросли почти в 20 раз. Но затем началось Смутное время, когда многие семьи покидали свои дома и переезжали в более спокойные места — по свидетельствам археологов, поселение возле Больших Дворов было покинуто примерно в середине XVII века. По свидетельству археологов, люди ушли сами: на территории поселения нет ни антропологических находок, ни других следов, которые указали бы на стычки с военными и разорение домов.

Земляной сейф

Крестьянскими исследователи называют монетные (денежные) клады, которые находят при раскопках дворов и хозяйственных построек. Это, по сути, "земляные сейфы", в которых жители деревень хранили свои не очень большие сбережения.

До XVI века крестьянских кладов не существует — накоплений нет. К середине XVI века часть оброка с крестьян стали брать деньгами: феодалам хотелось покупать оружие и предметы роскоши. Крестьяне продавали урожай, меха, мед, ткани и другие товары собственного производства, и у них появились деньги, а вместе с деньгами — необходимость их где-то хранить. Дома деревянные, часто горят — значит, надо зарыть!

Клады - по сути, семейные "земляные сейфы" - были практически в каждом крестьянском хозяйстве, начиная с первой трети XVI века и особенно в правление Ивана IV. Гончары стали массово изготавливать кубышки — специальные сосуды для денег с толстым туловом и узким горлом, чтобы, если кубышка упала и перевернулась, деньги застряли в узком горле и не высыпались. Абсолютное большинство таких кубышек изымалось владельцами. Но в земле остались сотни кладов, владельцы которых умерли, уехали или не успели рассказать о них членам семьи.

Ефимки и копейки

На денежную систему Русского государства в XVI веке повлияли два события, которые произошли далеко от Руси: открытие на северо-востоке Богемии залежей серебра и открытие Америки. В 1518 году барон Штефан Шлик получил от короля Чехии и Венгрии Лайоша II разрешение на чеканку собственной серебряной монеты, названной по месту чеканки - городу Иоахимсталю "иоахимсталером" (именно от этого названия образовались "талер", "таллеро", "дальдер" и "доллар"). Иоахимсталеры ходили не только по Чехии и Германии, но и за их пределами.

На Руси тогда еще не было серебряных рудников, и для чеканки государство закупало в Европе серебро в слитках. Примерно в это же время в Европу начало поступать в огромных количествах серебро из Южной Америки. Серебро упало в цене, и Русское царство стало закупать крупные партии иоахимсталеров, "ефимок", из которых чеканили серебряные копейки. В 1535 году Елена Глинская провела денежную реформу, в результате которой на Руси сложилась единая русская монетная система, в основе которой была серебряная копейка ("новгородка", новгородская денга), денга (полкопейки, "московка", московская денга) и полушка (четверть копейки).

Серебряные монеты чеканили из европейского серебра, но русская копейка была более высокопробной, чем западноевропейский талер. В России монеты расплавляли и улучшали пробу: в расплав добавляли костную муку, которая вбирала в себя медь. Из очищенного серебра тянули серебряную проволоку, которую рубили на кусочки одинаковой длины, плющили гладкими чеканами и только потом на овальные пластины наносилось изображение двумя штемпелями — железными стержнями.

Удвоение талера

Содержимое крестьянских кладов чутко реагировало на основные исторические события, и именно по содержимому кладов можно понять, какие монеты и когда считались надежными. В 1654 году Переяславская Рада приняла решение о присоединении территории запорожского казачества к Русскому царству. Одним из следствий этого события стала первая попытка ввести в обращение рубль, монету, приближенную к европейскому типу: нужны были деньги на войну и жалованье украинским чиновникам. Западноевропейские талеры стали перечеканивать в рубли, забивая изображение талера и надчеканивая поверх него знаки рубля. Но люди плохо приняли новую монету, потому что ее стоимость была переоценена фактически в два раза: казна покупала талер за 50 копеек и выпускала в обращение как рубль.

Введение рубля было не подготовлено и технически: у казны не было медальных прессов, и монеты чеканили молотовыми снарядами — тяжелый стержень с наплавленным свинцом, который шесть человек поднимали и бросали, стараясь попасть штемпелем по монете. Разбивались стержни, ломались штемпели.

Монеты население приняло неохотно, и следующим шагом денежной реформы стала чеканка медных копеек. Они чеканились по той же самой проволочной технологии того же размера, что и серебряная копейка, и были хорошо приняты. Но неумеренный выпуск монет привел к обесцениванию медных денег и появлению большого количества подделок. Государство же платило медью, а налоги собирало серебром. Медные деньги перестали пользоваться доверием, и серебро стало оседать в кладах. После Медного бунта 1662 года медные копейки, полуполтины и рубли были запрещены, и государство вернулось к той денежной системе, которая сложилась при Иване Грозном,— серебряным копейкам, денежкам и полушкам.

Европейский рубль

Эта монетная система продержалась до реформ Петра I, который в начале XVIII века ввел в обращение монеты западноевропейского облика — круглые, разных номиналов. В 1704 году Петр I приказал выпустить серебряный рубль и к нему медную копеечку стоимостью в одну сотую рубля. Вес рубля был равен ста серебряным копейкам старого образца, но старые серебряные копейки не изымались из обращения и даже чеканились — до 1718 года. Постепенно старая серебряная копейка заменялась медной копейкой, полушкой (четверть копейки) и полуполушкой (восьмая часть копейки). В первое время после реформы доходы стали возрастать, но затем внезапно стали падать: подати в казну стали поступать медными деньгами, а серебро — уходить в клады.

В кладах оседали и медные монеты. В 1756 году из пуда меди стали чеканить 16 рублей вместо прежних 8 рублей, а в 1761 году — уже 32 рубля. И полновесные монеты крестьяне стали прятать (в те же самые клады), а налоги отдавали легковесными монетами.

В XVIII веке крестьяне перестают прятать деньги в кубышки: золотые и серебряные монеты, которые чеканились уже из российского, уральского сырья, были народу не по карману.

Заканчивают свое существование крестьянские клады только в 30-х годах ХХ века. Последними стоит считать кулацкие клады с серебряными рублями и полтинниками чеканки 1920-х годов. Чтобы вызвать доверие крестьян к советским деньгам, в первые годы советской власти государство продолжало выпуск серебряных монет, которые весом и пробой напоминали николаевские, дореволюционные рубли и полтинники. Эти монеты, на которых был изображен рабочий, протягивающий руку крестьянину и указывающий путь к солнцу, вызвали доверие и получили распространение в крестьянской среде.

В 1931 году произошла денежная реформа, в результате которой серебряную монету заменяют никелевой. Огромное количество серебряных монет в 30-е годы ушло в крестьянские клады. Позже, поскольку сами монеты не имели реальной стоимости, количество кладов резко уменьшилось, хотя, разумеется, привычка прятать деньги в жестяные коробки, мешочки и другие предметы осталась. Например, в Государственном историческом музее хранится "кулацкий" клад из полтинников 1921, 1924 и 1927 годов чеканки. Этот клад был найден в эмалированном чугунке (довольно дорогая вещь для того времени) в ближнем Подмосковье.

Крестьяне не доверяли банковской системе. В православной среде не было принято заниматься ростовщичеством, к тому же в России не было частных банков, которые имели бы такую же давнюю историю, как европейские банки, и пользовались бы доверием у населения.