Умер Георгий Данелия

В Москве в возрасте 88 лет после продолжительной болезни скончался Георгий Данелия — режиссер культовых «Я шагаю по Москве», «Мимино», «Кин-дза-дзы!», любимый несколькими поколениями кинозрителей.

Архитектор по первой профессии, Георгий Данелия был генетически связан с кинематографом, в котором работали его мать и ближайшие родственники — режиссер Михаил Чиаурели, актрисы Верико Анджапаридзе и Софико Чиаурели. Данелия родился в Тбилиси (тогда еще называвшемся Тифлисом), но вырос в Москве, там же в 1956-м поступил на только что открывшиеся Высшие режиссерские курсы к Михаилу Калатозову, автору фильма «Летят журавли».

Его дебютные ленты «Сережа» (совместно с Игорем Таланкиным) и «Я шагаю по Москве» стали манифестами оттепельного кино. В центре второй из этих картин — лирический образ столичного города, переживающего пору любви, надежд и прекрасных иллюзий.

Начиная c фильма «Тридцать три», Данелия вступил в избранный клуб советских комедиографов, однако сатирические и эксцентрические краски в его режиссерской палитре все равно пасовали перед лирическими. Настоящей гармонии материала, жанра и стиля он достиг в картине «Не горюй!», снятой в Грузии и ставшей одной из визитных карточек грузинской школы кино c ее тонкой философичностью, ритуальным мифологизмом и в то же время верностью фактуре жизни. Данелия мечтал снять на Кавказе экранизацию толстовского «Хаджи-Мурата», но эта идея так и не воплотилась. Кавказский след вновь всплывает в лирической комедии «Мимино»: мало кто умел так тонко, метко, но необидно обыграть национальные особенности жителей многонациональной страны. Этот фильм, как и многие другие данелиевские, стал источником ушедших в народ цитат и приобрел славу культового.

Незлобивость, деликатность были присущи Георгию Данелии как мало кому из его коллег по профессии.

Только человек, полностью лишенный снобизма, мог найти ироничную и при этом уважительную интонацию, с какой показан простонародный герой «Афони». Столь же правильная интонация в диапазоне от нежности до сарказма — в «Осеннем марафоне», где в фокусе внимания режиссера оказался представитель близкого ему круга, мятущийся и вечно бегущий от самого себя интеллигент-«марафонец».

Перестройку Данелия встретил неожиданным поворотом в область фантастики, и это опыт, воплотившийся в фильм «Кин-дза-дза!», принес ему легионы новых поклонников.

Фантастика в ту пору больше ассоциировалась с такими режиссерами, как Андрей Тарковский или Стэнли Кубрик, а вот соединение фантастического жанра с комедийным оказалось революционным прорывом.

И хотя технически картина была выполнена очень скромно, а летательный аппарат художники Александр Самулекин и Теодор Тэжик конструировали подручными средствами, эффект оказался сногсшибательный. В Доме кино среди критиков картину приняли прохладно, а вот студенческая аудитория МГУ подняла ее до небес, назвала главным кинособытием ХХ века. Появилось целое поколение, которое знает фильм буквально наизусть. И хотя Данелия снял с тех пор еще немало хороших грустных бытовых комедий, таких как «Настя», «Паспорт», «Орел и решка», все равно жизнь вернула его на склоне лет к анимационному сиквелу под названием «Ку! Кин-дза-дза». Оправдалось интуитивное предвидение мастера, что инопланетный Плюк — это мы. Не другая цивилизация, а уродливое образование типа суверенной демократии — по сути, феодальное средневековое общество с диктатурой денег и культом мракобесия, в котором расплющен гуманизм.

Данелия — редчайший человек среди кинематографистов, у которого, кажется, не было врагов. Он один из немногих крупных режиссеров, который мог позволить себе заявить: «Я боюсь режиссерских находок и стараюсь их избегать», и это было правдой. Он сторонился политических и коллективных кампаний, чурался громких слов, но при этом снимал чувственное, доброе и нежное кино о толерантности и человеческом достоинстве. В его мире почти не было харизматичных негативных героев, но никогда не возникало ощущения лакировки действительности. Он владел секретом легкого дыхания. Но не надо думать, что оно давалось просто.

Режиссер признавался: «Надо задумываться над каждым бытовым жестом, над ритмом, чтобы было интересно и уютно смотреть. Вроде легкие фильмы, а затрачено внутри много. Легко не получается: пока не испробуешь тысячи вариантов, результата не будет».

Помогало взаимопонимание с теми, с кем он работал,— с композитором Гией Канчели, сценаристами Ревазом Габриадзе и Викторией Токаревой и, конечно, с избранным составом актеров — от Евгения Леонова и Леонида Куравлева до Олега Басилашвили и Марины Нееловой.

Почему-то ни один из фильмов Данелии не лег на цензурную полку. А могли бы — тот же «Афоня», например. Режиссер как-то сам заинтересовался почему и спросил «сведущих товарищей». Они сказали:

«Люди у тебя обаятельные, а не отвратительные. Ведь начальство, цензоры смотрят фильмы не в одиночестве — кто с водителем, кто с поварихой, медсестрой, с женой, детьми».

А возглавлявший Госкино министр Камшалов признался: «Сын мой охренел совсем, пятый раз твою “Кин-дза-дзу” смотрит».

Уже перед премьерой «Ку! Кин-дза-дзы», последнего фильма Данелии, мы записывали у него дома интервью для “Ъ”, это было в апреле 2013-го, и уже тогда Георгию Николаевичу было нелегко говорить и дышать. Между тем это один из немногих известных мне кинорежиссеров, кто прожил свою длинную жизнь, сохраняя легкое дыхание весенней оттепели.

Андрей Плахов