Иван Голунов признан невиновным, МВД обещает наказать сотрудников, общественность требует пересмотра законодательства

Во вторник вечером глава МВД Владимир Колокольцев поставил точку в самом громком уголовном деле страны за последнее время: министр лично заявил, что журналист-расследователь издания «Медуза» Иван Голунов не причастен к торговле наркотиками. В МВД не пояснили, откуда в таком случае взялись пакетики с запрещенными веществами, которые полиция ранее изъяла у журналиста, но пообещали отставку минимум двух генералов столичного управления. Опрошенные “Ъ” юристы считают, что теперь на скамье подсудимых должны оказаться задержавшие журналиста сотрудники, но расходятся по вопросу, какое именно обвинение им могут предъявить бывшие коллеги. Правозащитники и юристы считают, что эта громкая история должна стать поводом для тщательной ревизии всего массива уголовных дел по наркотикам и пересмотра чересчур жесткого российского законодательства. Политологи считают, что ключевую роль в освобождении журналиста сыграло общественное давление.

Решение об освобождении журналиста было представлено общественности беспрецедентным образом: в 17:10 мск официальный сайт МВД опубликовал видеообращение самого министра Владимира Колокольцева. «По результатам проведения криминалистических, биологических, дактилоскопических и генетических экспертиз принято решение о прекращении уголовного преследования Ивана Голунова в связи с недоказанностью его участия в совершении преступления»,— сказал господин Колокольцев. Министр добавил, что журналист будет освобожден из-под домашнего ареста сегодня же. Глава МВД сообщил, что будет ходатайствовать перед президентом Владимиром Путиным об увольнении начальника УВД по ЗАО генерал-майора полиции Андрея Пучкова и начальника управления по контролю за оборотом наркотиков генерал-майора полиции Юрия Девяткина.

Через час пресс-служба Следственного комитета заявила, что «тщательно проанализирует материалы в отношении сотрудников полиции, причастных к задержанию Ивана Голунова». Позже с сайта МВД были удалены все предыдущие сообщения, содержащие обвинения в адрес журналиста. За господином Голуновым признано право на реабилитацию: ему должны принести официальные извинения за необоснованное уголовное преследование, он может обратиться в суд с иском о компенсации морального и материального ущерба. Причем платить будет Минфин, а не полиция.

Главный редактор «Медузы» Иван Колпаков прокомментировал “Ъ” освобождение журналиста Ивана Голунова: «Эта новость застала меня в аэропорту, где я готовлюсь вылететь в Москву. Пока что я не говорил с Иваном, он находится с адвокатом и выполняет необходимые процессуальные действия. Надеюсь, сегодня наконец смогу его обнять».

Главный редактор «Медузы» добавил, что Иван Голунов сам расскажет читателям о том, что происходило с ним с момента задержания:

«Я очень не люблю жанр "журналист дает интервью", тем более своему же изданию. Но, кажется, это именно тот случай, когда без такого интервью не обойтись». Также Иван Колпаков поблагодарил коллег из других СМИ и общественность «за помощь и поддержку в эти дни».

Кто виноват

Вопрос о том, откуда в деле Ивана Голунова взялись наркотики, к которым журналист не имел отношения, до сих пор остается открытым. Опрошенные “Ъ” юристы считают, что оперативники и следователи, участвовавшие в преследовании Ивана Голунова, «безусловно, должны ответить». «То, что с журналиста безоговорочно сняли обвинения, говорит о серьезных и явных нарушениях»,— говорит председатель коллегии адвокатов «Вашъ Юридический Поверенный» Константин Трапаидзе. По словам адвоката, минимальными наказаниями в отношении полицейских могут стать рапорты о несоответствии занимаемым должностям и дисциплинарные взыскания. Кроме того, могут быть возбуждены уголовные дела о превышении должностных полномочий (ст. 286 УК РФ, до семи лет лишения свободы) и о фальсификации доказательств (ч. 4 ст. 303 УК РФ, до четырех лет лишения свободы). Зампред президиума коллегии адвокатов «Клишин и партнеры» Дмитрий Васильченко считает, что против полицейских также могут возбудить дело о злоупотреблении должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ, до десяти лет лишения свободы). А господин Трапаидзе не исключает и санкций по статье о незаконном возбуждении уголовных дел (ч. 2 ст. 299 УК РФ, до 10 лет лишения свободы).

Но это только начало, уверены адвокаты.

Главный вопрос — откуда в деле взялись наркотики.

«Например, полицейские их похитили или же фальсифицировали уничтожение улик по другому делу»,— рассуждает Константин Трапаидзе. По его мнению, оперативников не могут привлечь за распространение наркотиков: «Они же их не продавали, а подбросили. Это фальсификация доказательств, а не распространение». Однако господин Васильченко считает иначе: «Установленный факт подброса наркотиков оперативниками может быть квалифицирован как их сбыт. Можно говорить о том, что сбыт — это не только продажа наркотиков за деньги, но и безвозмездная передача». Впрочем, Дмитрий Васильченко предполагает, что действия полицейских могут быть расценены по более «мягкой» ст. 228 УК РФ о незаконном обороте наркотиков. Напомним, по ч. 2 этой статьи незаконное приобретение и хранение психотропных веществ в крупном размере карается лишением свободы на срок от одного года до трех. В то время как Ивану Голунову грозило лишение свободы от 10 до 20 лет за незаконное производство и сбыт наркотиков по ч. 4 по ст. 228.1 УК РФ.

Господин Трапаидзе не исключает, что дело господина Голунова «может встряхнуть всю систему МВД». «Могут посадить и козлов отпущения, но вероятно и то, что по инстанции накажут очень много полицейских»,— считает он. При этом адвокат говорит о создании прецедента и возможном потоке жалоб на фальсификации по ранее рассмотренным уголовным делам о распространении наркотиков, возбужденным теми же следователями и оперативниками из УВД столичного ЗАО, что пытались посадить и Ивана Голунова.

Что делать

Правозащитники уверены, что освобождение Ивана Голунова — повод пересмотреть не только уголовные дела, проведенные ранее сотрудниками УВД столичного ЗАО. «Отставок недостаточно, потому что в колониях продолжают сидеть люди по "наркотическим" статьям, хотя фабулы их обвинений и доказательства абсолютно ничем не отличаются от дела Голунова,— сказал “Ъ” руководитель судебной практики Института права и публичной политики Григорий Вайпан.— Все такие приговоры должны быть пересмотрены за недоказанностью состава преступления, а люди освобождены».

«Дело Ивана Голунова продемонстрировало нам системные проблемы. Антинаркотическое законодательство и правоприменение, которые у нас сейчас есть, нуждаются в изменении,— сказал “Ъ” эксперт Института прав человека Арсений Левинсон, правовой консультант по делам, связанным с наркотиками.— Как мы видим, полиция подбросила наркотики, обвинила человека в сбыте и не посчитала это чем-то абсурдным. Потому что для них это обычная практика — задержать человека с несколькими пакетиками вещества, весами и сказать, что он готовился к сбыту». По его словам, десятки тысяч граждан России находятся в тюрьме из-за аналогичной доказательной базы следствия. «Может быть, люди хранили наркотики для себя и не собирались их сбывать. Может быть, наркотиков и вовсе не было. И все обвинение основано на вот таком предположении, которого судам оказывается достаточно,— говорит правозащитник.— Это противоречит базовому конституционному принципу о том, что все неустранимые сомнения должны трактоваться в пользу обвиняемого. У нас же все сомнения — в пользу обвинения».

По мнению юриста, «необходимо пересматривать все, что касается антинаркотического законодательства, которое предусматривает за несколько грамм вещества наказание от 10 до 20 лет лишения свободы». «У нас 120 тыс. осужденных по таким делам находится в тюрьмах, поэтому ситуацию нельзя забывать и оставлять без внимания,— говорит Арсений Левинсон.— Нужно добиваться изменений правоприменения и законодательства».

Отметим, что вечером вторника пикеты здания на Петровке, 38 не прекратились даже после объявления об освобождении журналиста. Теперь пикетчики держат плакаты с надписью «Это еще не конец».

Чья победа

Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков ранее заявлял журналистам, что Владимир Путин был проинформирован о задержании журналиста еще в пятницу. Позже омбудсмен Татьяна Москалькова рассказала, что затронула тему преследования журналиста в понедельник на личной встрече с главой государства.

Наконец, тот факт, что заявить о невиновности Ивана Голунова пришлось лично министру Колокольцеву, говорит об интересе к делу со стороны Кремля.

Политолог Михаил Виноградов считает, что дело Ивана Голунова принесло власти «несколько неприятных сюрпризов». «Во-первых, очень быстрая, за три-четыре дня, протестная мобилизация в Москве — как будто и не было всех этих лет уничтожения протеста,— перечисляет он.— Во-вторых, зафиксировано отсутствие серьезных разногласий между лоялистами и серьезными оппозиционерами в отношении произвола со стороны правоохранительных органов. В третьих, в повестке дня снова появилась тема "Кто здесь власть", тема влияния гражданского общества на фоне активности силовых структур, чья политическая субъектность нарастала с 2014–2015 года». Господин Виноградов отмечает и то, что «почти никто из спикеров с репутацией не решился вступиться за версию МВД, после того как стало ясно про фейковые фотографии».

Политолог Константин Калачев считает, что ключевую роль в освобождении журналиста сыграло общественное давление. «И никому не нужны протестные акции, марши, неудобные вопросы президенту на прямой линии,— говорит политолог.— С учетом низкого социального самочувствия и снижающегося рейтинга власти никто не знал, чего вообще можно ожидать. Легко представить себе, что на марш или митинг в поддержку журналиста выйдет столько же людей, сколько выходили на Болотную. Под лозунгами, которые понятны всем, потому что даже обычный обыватель может стать жертвой полицейского произвола».

По его мнению, освобождение Ивана Голунова доказывает, что «корни проблем журналиста растут не из самых высоких коридоров власти». «Во власти адекватные люди, и в этот раз Кремль продемонстрировал адекватность. Решение соответствует общественному запросу,— считает господин Калачев.— Проще было показать, что руководство страны тоже недовольно полицейским произволом. Теперь борьба с нарушениями в полиции может стать одной из популярных тем — тем более что она не потребует больших вложений».

Другой немаловажный фактор — отсутствие у журналиста «оппозиционного бэкграунда». «Он боролся с теми проблемами и недостатками, с которыми должна бороться сама власть. Занимался не оппозиционно-политическими заявлениями, а в каком-то смысле помогал государству в борьбе с теневым бизнесом — такая логика,— рассуждает политолог.— Он не являлся для федеральной власти и Кремля сильным раздражителем, может быть, они сами читали его расследования».

Кроме того, считает господин Калачев, администрация президента могла воспользоваться ситуацией как поводом «выправить баланс гражданской и силовой составляющей государства», поскольку «дисбаланс последнее время проявлялся все чаще и чаще».

А после показательного освобождения журналиста Россия выглядит «государством, в котором соблюдается закон и в котором силовики нужны для того, чтобы защищать права людей и обеспечить правопорядок».

«Самый верхний уровень власти опять оказался в ситуации, когда кто-то на среднем уровне решает свои проблемы — а наверху приходится за все отвечать,— считает Александр Баунов из Московского центра Карнеги.— Путин уже пострадал, Петербургский форум исчез, его затмили новости о Голунове. И было понятно, что дальше повторится ситуация с Кириллом Серебренниковым: на каждой пресс-конференции, на каждых переговорах с иностранными лидерами стали бы капать ему на мозг. Путин или даже Собянин не получает деньги с московских похорон или мостовых, им незачем преследовать журналиста, который расследует эти темные углы. И получилось так, что высший уровень власти в очередной раз оказался в заложниках у среднего уровня».

Другая причина прекращения дела — личная репутация Ивана Голунова, говорит господин Баунов. «Я знаю его много лет, это не борец с путинским режимом. Он занимается совершенно другими вещами, более конкретными. Он борется с объективным злом, которое, вероятно, существовало бы и при другом политическом режиме,— считает публицист.— И ровно из-за этого он оказался той фигурой, которую можно защищать, не вписываясь в строгое разделение на сторонников и критиков Путина. Его работа оказалась близка не только антипутинской партии, потому что это работа не по свержению режима, это работа по исправлению России». Говоря о широкой общественной поддержке арестованного журналиста, господин Баунов указывает: «Иван не был до прошлой пятницы очень известен за пределами журналистского мира, поэтому эмпатия получилась такой широкой. Он не селебрити, поэтому гораздо больше людей могут себя представить на его месте. Такая же история может произойти с честным полицейским, чиновником, военным, бизнесменом». «Ситуация выглядела так, что если кто-то от имени властей не выступит против произвола, то уже всех их будут считать соучастниками полицейского произвола,— заключает Александр Баунов.— Власть пошла на уступки обществу, но при этом в очередной раз показала, насколько она сама не сцементированный полным единомыслием режим».

Александр Черных, Елизавета Михальченко, Александр Воронов, Николай Сергеев