Как оправдывались на суде палачи из гитлеровских концлагерей

Садисты и садистки, которые издеваются над беззащитными людьми, отправленными за колючую проволоку без вины, и убивают их. Кто они? Такие существа появляются в огромных количествах при любой диктатуре. Когда диктатура рушится, некоторым из них приходится держать ответ за содеянное. Эта статья о том, как отвечали на обвинения нацистские преступники на Бельзенском процессе — первом послевоенном судебном процессе, состоявшемся 75 лет назад.

Чисто английский суд

За судебным процессом, проходившим с 17 сентября по 17 ноября 1945 года в здании городской гимназии в Люнебурге, следил весь мир. Следил с содроганием. В репортажах из зала суда впервые прозвучали подробности того ужаса, что творился в гитлеровских концлагерях.

Подсудимых было 45: 16 мужчин-эсэсовцев, 16 женщин из свиты СС (вспомогательного персонала) и 13 капо (привилегированных заключенных, сотрудничавших с администрацией концлагеря). Они были арестованы британскими войсками при освобождении концлагеря Берген-Бельзен. Против них были выдвинуты обвинения в преступлениях, совершенных в концлагерях Освенцим и Берген-Бельзен. Один капо был признан слишком больным, чтобы предстать перед судом. Другие арестованные до суда не дожили: кто-то умер от тифа, кто-то был застрелен при попытке бегства, кто-то совершил самоубийство.

Процесс организовывали в спешке. Ошибки и недочеты, допущенные при его подготовке, были учтены и исправлены во время следующих процессов над нацистскими преступниками. Их было много. Обвинения в преступлениях против мира и против человечности, выдвинутые впоследствии в Нюрнберге, в Бельзенском суде не звучали. Подсудимых обвиняли только в военных преступлениях и преступлениях против граждан стран антигитлеровской коалиции.

Поскольку суд вершила британская армия, процесс проходил в соответствии с традициями английского судопроизводства, то есть был состязательным. Адвокаты действительно защищали подсудимых. Они ловили свидетелей обвинения на противоречивых показаниях, несоответствии фактов. Своим подзащитным адвокаты задавали вопросы, ответы на которые должны были снизить степень их вины.

Но эти ответы также показывали, как воспринимали свои поступки, кем видели себя садисты и убийцы, служившие в концлагерях. Все они свою вину отрицали. Чтобы понять психологию главных обвиняемых, достаточно просто почитать, как они реагировали на обвинения в свой адрес и как отвечали на вопросы в ходе судебных заседаний.

Йозеф Крамер, комендант

Родился 10 ноября 1906 года в Мюнхене. Член НСДАП с 1931 года, вступил в СС в 1932-м. Гражданские специальности — электрик, продавец, бухгалтер. В 1934-м — охранник в концлагере Дахау. Занимал начальственные должности в концлагерях Маутхаузен и Заксенхаузен. В 1940-м — помощник коменданта концлагеря Освенцим, с апреля 1941-го — комендант концлагеря Нацвейлер-Штрутгоф. С 8 мая по 25 ноября 1944 года — лагерфюрер лагеря смерти Освенцим II (Биркенау). 2 декабря 1944 года назначен комендантом концлагеря Берген-Бельзен. Арестован британскими военными после освобождения лагеря в апреле 1945-го.

Дора Сафран, свидетельница обвинения: «Я видела, что Крамер кого-то бьет, так часто, что не могу сказать, сколько именно раз… Он принимал участие в избиениях, но у него были более важные задачи, например посылать людей в газовые камеры».

Хелен Хаммермаш, свидетельница обвинения: «Однажды вечером я увидела, как избивают молодую женщину. При этом присутствовали Крамер, Фолькенрат и еще одна женщина. Молодую женщину пинали ногами и били деревянной палкой. Я помню, как в бане женщина-офицер била голых женщин резиновой дубинкой. Я также видела, как Фолькенрат и еще двое — одна из них это номер восемь (Герта Элерт) — раздели и жестоко избили девушку в маленьком домике, где спали две блокфюрерин…

Когда я впервые попала в Бельзен, я увидела, что строят какое-то здание для детей. На этой работе были заняты некоторые евреи, польские арийцы и русский, и я видела, как Крамер избивал этих людей, а один раз он так жестоко пинал русского сапогами, что тот упал на землю и больше не мог встать, его оставили лежать на снегу. Я пробыла там еще пятьдесят минут, русский не встал. Тогда я поняла, что он мертв».

Допрос подсудимого Крамера адвокатом майором Винвудом:

«Винвуд: Объясните суду, как получилось, что при первой даче показаний вы утверждали, что обвинения, касающиеся газовых камер, массовых казней, порки и жестокости, ложны, а при повторной даче показаний заявили, что это правда?

Крамер: Есть две причины. Во-первых, когда я первый раз давал показания, мне сказали, что заключенные утверждали, что я командовал газовыми камерами, а вторая и главная причина состоит в том, что Поль (Освальд Людвиг Поль, начальник Главного административно-хозяйственного управления СС.— “Ъ”) в разговоре со мной взял с меня слово, что я никому не расскажу о существовании газовых камер. Когда я первый раз давал показания, я еще был связан данным словом чести. Когда я второй раз давал показания, в тюрьме в Целле, людей, с которыми я считал себя связанными этим словом,— Адольфа Гитлера и рейхсфюрера Гиммлера — уже не было в живых, и я решил, что больше меня ничто не связывает…

Винвуд: В Освенциме были разрешены телесные наказания?

Крамер: Их разрешало высшее руководство в Ораниенбурге, к которому обращались по конкретному случаю. Каждый комендант должен был запрашивать разрешение... я получал разрешение на телесные наказания примерно 35–40 раз. Заключенный должен был нагнуться над столом, наказание исполняли другие заключенные в присутствии лагерфюрера и врача…

Винвуд: Свидетель Глиновески утверждает, что вы нанесли ему 25 ударов.

Крамер: Возможно, 25 ударов были за что-то присуждены ему высшим руководством в Ораниенбурге. Меня не было в Биркенау осенью 1943 года, должно быть, это был кто-то другой. Также неправда, что я стрелял в людей из пулемета и натравливал на них собак. Пулеметы в Освенциме были только у сторожевого взвода…

Винвуд: Свидетели рассказывали истории, в которых утверждалось, что вы били ногами русских? Крамер: Эти истории — плод их воображения.

Винвуд: Сомполински обвиняет вас в том, что вы ранили его и убили двух венгров.

Крамер: Это неправда. Я не знаю, откуда у него этот шрам. За все время моей службы в концентрационных лагерях и в войсках я никогда не стрелял в людей».

Фриц Кляйн, врач

Родился 24 ноября 1888 года в Фекетехалом, Австро-Венгрия (в настоящее время Кодля, Румыния). В 1939-м был призван в румынскую армию, в начале войны против СССР служил фельдшером на Восточном фронте. В 1943 году как этнический немец переведен в немецкую армию, служил в главном управлении кадров СС. 15 декабря 1943 года прибыл в Освенцим, занимал должность лагерного доктора в женском лагере, в цыганском лагере. Участвовал в селекциях (отборе заключенных для отправки в газовые камеры). В декабре 1944 года переведен в концлагерь Нойенгамме, оттуда — в Берген-Бельзен.

Аффидевит Рене Эрман: «Я узнаю доктора Кляйна на фотографии… В моем присутствии в Освенциме он отбирал, кого пошлют в газовые камеры».

Допрос подсудимого Кляйна адвокатом майором Винвудом:

«Винвуд: Вы можете нам рассказать, как проходила селекция?

Кляйн: Доктор Виртц (Эдвард Виртц, главный врач Освенцима с сентября 1942 года по январь 1945 года.— “Ъ”), когда прибыл первый транспорт, дал мне приказ разделить прибывших на две части — пригодных к работе и непригодных, тех, кто не может работать в силу возраста, слишком слаб, у кого не очень хорошее здоровье, а также детей в возрасте до 15 лет. Селекцию проводили только врачи. Врач смотрел на человека, если тот выглядел больным, задавал несколько вопросов, но если человек был здоров, решение принималось немедленно.

Винвуд: Что происходило с людьми, которые были не пригодны к работе?

Кляйн: Врач должен был только принять решение. Он не имел никакого отношения к тому, что с ними происходило потом. Я слышал, и я знаю, что часть из них посылали в газовые камеры и крематорий.

Винвуд: Каково ваше личное мнение о газовых камерах? Кляйн: Я это не одобрял, но не протестовал, потому что это было абсолютно бесполезно.

Винвуд: Вы что-нибудь слышали об экспериментах, проводившихся в Освенциме?

Кляйн: Да. Но я не имел к ним никакого отношения. Этим занимались другие врачи…

Винвуд: Вы помните доктора Вебера, доктора Шумана, доктора Глаубера и доктора Габеля?

Кляйн: Я помню троих последних…

Винвуд: Они проводили эксперименты по стерилизации женщин с помощью электричества?

Кляйн: Я знаю лишь, что они проводили эксперименты. Какие именно — я не знаю».

Ада Бимко, свидетельница обвинения: «Я помню, что 1 декабря 1943 года был днем масштабной селекции. В лагере свирепствовал тиф, в лазарете лежали 4124 больные еврейские женщины. Из этого числа 4000 были отобраны для отправки в крематорий и только 124 остались. Доктор Кляйн присутствовал и принимал участие в этой селекции.

Питер Вайнгартнер, блокфюрер

Родился 14 июня 1913 года в деревне Путинци (Югославия, сейчас Сербия). Гражданская специальность — плотник. С 2 марта 1941 года — в югославской армии, воевал против Германии. В конце апреля взят в плен, впоследствии освобожден. 19 октября 1942 года вступил в войска СС, прошел трехмесячные курсы охранников в Освенциме. Служил вначале в охране, а в ноябре 1943-го назначен блокфюрером в женский лагерь в Освенциме II (Биркенау). В феврале 1945-го прибыл в Берген-Бельзен.

Эстера Гутерман, свидетельница обвинения: «Он очень часто стоял у ворот, когда мы через них проходили, и бил людей. Однажды, когда на кухне было много людей, он избил капо Лидию Зуншейн так сильно, что она заболела, а также одновременно избивал и других людей. Это было в Бельзене».

Лидия Зуншейн, свидетельница обвинения: «Вайнгартнер и еще один человек по фамилии Казайницки пытались заставить толпу выстроиться в линию… У них были палки, они били многих женщин, которые там были.

Когда у них не получилось навести порядок, Вайнгартнер выстрелил в воздух. В этот момент я сказала по-немецки: “Я не хочу оставаться в этой команде, так как не хочу умереть после стольких страданий”. Вайнгартнер меня услышал, он нанес мне примерно 15 ударов по голове резиновой дубинкой, после чего я потеряла сознание».

Допрос подсудимого Вайнгартнера адвокатом майором Винвудом:

«Винвуд: Вы когда-нибудь били женщин?

Вайнгартнер: Нет…

Винвуд: Вы помните случай со сменой команды на кухне?

Вайнгартнер: Да. Была рабочая команда, в которую многие заключенные хотели попасть, так как им на кухне давали больше еды и была возможность после работы что-то забрать с собой. Дело было поздней ночью, вместо 100–150 человек, требующихся в команду, собралось около 600 или 700. Они не выстроились надлежащим упорядоченным образом, а толпились и напирали. Я пытался успокоить их, сначала словами, а, когда это не дало результата, я нашел резиновый шланг и ударил им капо, которая должна была отвечать за порядок в рабочей команде, пять или шесть раз...

Винвуд: Кроме того случая, когда вы ударили капо, вы когда-нибудь били какими-нибудь предметами заключенных?

Вайнгартнер: Нет, за исключением одного-двух раз в месяц, рукой. Это не причиняло им никакого вреда».

Перекрестный допрос Вайнгартнера обвинителем полковником Бэкхаусом:

«Бэкхаус: Капо в Бельзене, которую вы избили резиновым шлангом, звали Зуншейн?

Вайнгартнер: Да.

Бэкхаус: Где вы нашли этот резиновый шланг?

Вайнгартнер: Он лежал поблизости, у ворот. Он был чуть длиннее, чем полметра.

Бэкхаус: Вам необыкновенно повезло, что в тот единственный день, когда вы решили кого-то избить, вам удалось найти резиновую трубку нужной длины именно там, где она вам понадобилась, так?

Вайнгартнер: Да».

Франц Хесслер, заместитель коменданта

Родился 4 февраля 1906 года в Обердорфе. В ноябре 1932-го вступил в НСДАП, в день прихода Гитлера к власти в 1933-м вступил в СС. Работал охранником и поваром в концлагере Дахау. В июне 1940 года переведен в Освенцим. Руководил лагерными кухнями, сопровождением группы заключенных в центр эвтаназии Зонненштайн, отвечал за селекции, газовые камеры, крематорий, также занимал различные административные должности. Был одним из ответственных за казнь 168 заключенных, предпринявших неудачную попытку восстания. Отвечал за строительство дома отдыха СС в Солахутте. С июля 1943-го по февраль 1944-го — в Освенциме II (Биркенау). В марте—мае 1944 года был комендантом концлагеря Некарелц, входившего в состав лагеря Нацвейлер-Штрутгоф, затем вернулся в Освенцим. С января по апрель 1945-го — начальник изолятора в концлагере Дора-Миттельбау. С 8 по 15 апреля 1945 года — заместитель коменданта концлагеря Берген-Бельзен.

Допрос свидетельницы обвинения Ады Бимко обвинителем полковником Бэкхаусом:

«Бэкхаус: Во время построений бывало ли, чтобы кого-нибудь отбирали не для того, чтобы послать в газовую камеру?

Бимко: Да, иногда в лагере женщин отбирали, чтобы отправить в бордель. Эти селекции проходили совершенно отдельно, ими занимался Хесслер».

Хелен Хаммермаш, свидетельница обвинения: «Прежде чем нас перевели в Бельзен, он приказал повесить шестерых девушек в Освенциме. Я видела четверых из них повешенными, и, хотя я не видела двух остальных, к моменту нашего возвращения с повешением было покончено. Наша команда пришла с работы, и нас повели сразу на аппельплац (площадь в концлагере, где происходила проверка, перекличка.— “Ъ”), где происходила казнь и где нас построили по пятеркам. Хесслер зачитал обвинения. Я не слышала, что он говорил, я только знаю, что их обвинили в краже с завода “Юнион”».

Допрос подсудимого Хесслера адвокатом майором Манро:

«Манро: Вы что-нибудь делали для того, чтобы помешать отправке людей в газовые камеры?

Хесслер: Да, очень часто ко мне приходили молодые девушки и умоляли меня, говорили, что их сестра, подруга или кто-то еще находится в Блоке 25, и я пытался их спасти, и я это делал. Я спрашивал их номера и писал небольшую записку, чтобы эти номера освободили из Блока 25. Я спас несколько сот человек.

Манро: Как вам удавалось скрывать это от коменданта Хесса (Рудольф Хесс был комендантом концентрационного лагеря Освенцим с 4 мая 1940 года по 9 ноября 1943 года.— “Ъ”)?

Хесслер: Эти номера собирались в список номеров и имен, их передавали в политический отдел лагеря. Политический отдел, не знаю, по каким причинам, иногда вычеркивал некоторые из них из списка. Я делал следующее: вычеркивал имена, которые мне давали люди, хотевшие спасти своих родных, я сравнивал списки и, когда находил эти имена, вычеркивал их.

Манро: Вы хотите что-то еще сказать суду о своей деятельности в Биркенау?

Хесслер: Мне хотелось бы добавить, что эти действия — освобождение людей от отправки в газовые камеры, на мой взгляд, являются серьезным доказательством того, что я не был согласен с политикой ликвидации евреев и что я делал что-то, что было очень опасно для меня, в случае, если бы это выяснилось. Я полагаю, что мне может быть вынесено очень серьезное наказание — возможно, смертный приговор...

Манро: Вы помните свидетельницу Хаммермаш, заявившую, что вы приказали повесить четырех девушек и руководили казнью?

Хесслер: Да, я помню, но я не отдавал никаких приказов. Я не действовал как палач».

Перекрестный допрос подсудимого Хесслера обвинителем полковником Бэкхаусом:

«Бэкхаус: Вы служили в концлагерях около десяти лет?

Хесслер: Чуть менее десяти лет.

Бэкхаус: И все это время вы ни разу не видели, чтобы в концлагере кого-то избивали?

Хесслер: Я не видел, чтобы кто-то жестоко обращался с заключенными. Бэкхаус: Все это время у вас были закрыты глаза?

Хесслер: Нет, вовсе нет».

Ирма Грезе («Гиена Освенцима», «Ангел смерти»), старшая надзирательница

Родилась 7 октября 1923 года близ Пазевалька. Состояла в Союзе немецких девушек. В 1938-м, бросив школу, устроилась работать помощницей медсестры в санаторий, позднее превращенный в санаторий СС. С 1940 года работала на молочной ферме, в 1942-м устроилась надзирательницей в концлагерь Равенсбрюк. В марте 1943-го переведена в Освенцим, где в 1944-м была повышена в должности до старшей надзирательницы. В январе 1945 года сопровождала транспорт с заключенными из Освенцима в Равенсбрюк, в марте прибыла в Берген-Бельзен.

Эстера Гутерман, свидетельница обвинения: «Я видела, как Ирма Грезе избивала людей. Также она заставляла нас в Бельзене заниматься “физкультурой”.

В течение двух часов отдавала команды “Лечь!”, “Встать!” и занималась другими подобными издевательствами. Для этой физкультуры было выбрано специальное место… Если кто-то останавливался, она избивала его плеткой, которую всегда носила с собой».

Допрос свидетельницы обвинения Ады Бимко обвинителем полковником Бэкхаусом:

«Блэкхаус: Вы описывали случай, когда Грезе подъехала на велосипеде и избила женщину. Она била ее ремнем?

Бимко: Я точно не знаю, что тогда было у нее в руках, но что-то было. Однако я помню, как Грезе снимала ремень и била им заключенных.

Блэкхаус: Грезе когда-нибудь избивала вас?

Бимко: В кухне, где я работала,— нет. Но однажды меня направили в рабочую партию, Грезе увидела, как я с кем-то говорю через колючую проволоку, и сразу же начала меня бить.

Блэкхаус: Вы видели, что Грезе била многих людей в обоих лагерях?

Бимко: В Освенциме я чаще видела, как она это делает, чем в Бельзене».

Допрос подсудимой Грезе адвокатом майором Кранфилдом:

«Кранфилд: В Освенциме вы ходили с палкой?

Грезе: Да, с обыкновенной тростью.

Кранфилд: А в Освенциме вы ходили с плетью?

Грезе: Да, сделанной из целлофана на лагерной ткацкой фабрике. Это была очень легкая плетка, но, если я кого-то ей била, было больно. Восемь дней спустя комендант Крамер запретил плети, но мы тем не менее продолжали их использовать. Я никогда не носила резиновую дубинку…

Кранфилд: В Освенциме у вас была собака?

Грезе: Нет. Там были дрессированные собаки, но я не имела к ним никакого отношения…

Кранфилд: Штайн обвиняет вас в том, что вы спустили на нее собаку, когда вы были в команде с обвиняемой Лоте, в Освенциме.

Грезе: Во-первых, я никогда не была с Лоте в одной команде, и, во-вторых, у меня никогда не было собаки…

Кранфилд: Вас обвиняют в том, что вы застрелили венгерскую еврейку рядом с одним из бараков, когда прибыл транспорт. Это правда?

Грезе: Я не отрицаю, что эта женщина была застрелена, но я отрицаю, что ее застрелила я».

Перекрестный допрос подсудимой Грезе обвинителем майором Бэкхаусом:

«Бэкхаус: Когда вы… устроились работать на молочную ферму, сколько вам платили?

Грезе: От 40 до 60 марок в месяц.

Бэкхаус: А сколько вам платили в Равенсбрюке?

Грезе: 54 марки в месяц.

Бэкхаус: Почему вы получали намного меньше остальных?

Грезе: Потому что мне было всего 18 лет.

Бэкхаус: … вам нравилось ходить с револьвером на ремне и плетью в руке, да или нет?

Грезе: Мне это не нравилось…

Бэкхаус: Когда людей выводили на построение, очень часто они были голыми, их осматривали как скот, чтобы посмотреть, пригодны ли они к работе или годны только для того, чтобы умереть. Так или нет?

Грезе: Не как скот…

Бэкхаус: Некоторые свидетели в своих показаниях заявляют, что вы были худшей эсэсовкой в лагере. Грезе: Да, они так говорят. Все они лгут. Эти люди преувеличивают, делают из мухи слона.

Бэкхаус: Вы регулярно били людей у ворот лагеря?

Грезе: Я попросила бы вас не использовать слово “регулярно”. Я никогда не била заключенных у ворот.

Элизабет Фолькенрат, старшая надзирательница

Родилась 5 сентября 1919 года в Свежаве, Польша. До войны работала в парикмахерской, в 1939-м призвана на трудовые работы. В октябре 1941 года вступила в СС и стала надзирательницей в концлагере Равенсбрюк. В марте 1942-го переведена в Освенцим, где в ноябре 1944-го повышена до старшей надзирательницы. С февраля 1945 года — старшая надзирательница в Берген-Бельзене.

Из письменных показаний Веры Фишер: «В Освенциме в июле 1942 года Фолькенрат была блокфюрерин (блокфюрер, блокфюрерин — старший (-ая) по блоку, объединявшему несколько бараков.— “Ъ”) в лазарете. Однажды у меня были сильные боли, я не могла стоять прямо. Она так сильно избила меня, что я пробыла в лазарете три недели».

Допрос подсудимой Фолькенрат адвокатом майором Манро:

«Манро: Эдит Тригер в своих письменных показаниях заявляет, что видела, как вы в Освенциме избивали заключенных резиновой дубинкой, как вы проводили селекции для отправки людей в газовые камеры и что она сама была отобрана для этого, но сумела сбежать. Что вы на это скажете?

Фолькенрат: Это неправда…

Манро: Большое число свидетелей утверждает, об этом же говорится и в письменных показаниях, что у вас была привычка избивать женщин. Это так?

Фолькенрат: Правда в том, что я иногда давала женщинам пощечины.

Манро: «Миссис Вера Фишер утверждает, что вы избили ее так сильно, что она пробыла в лазарете три недели.

Фолькенрат: Это неправда…

Манро: Свидетельница Хелен Хаммермаш утверждает, что присутствовала при том, как Крамер допрашивал девушку, которая сбежала и была поймана, и что вы принимали участие в ее избиении.

Фолькенрат: Это правда, что, когда заключенную привели назад, Крамер ее бил, но я ее не била, хотя при этом присутствовала…

Манро: Та же свидетельница описывает случай, когда женщину раздели и ее избивали вы, Элерт и Голлаш. Такое было?

Фолькенрат: Не мы с Элерт, а эсэсовцы, а мы были неподалеку».

Перекрестный допрос подсудимой Грезе обвинителем майором Бэкхаусом:

«Бэкхаус: С женщинами в Равенсбрюке обращались чуть ли не хуже, чем в Освенциме? Фолькенрат: Обращение было строгим, но я бы не назвала его плохим…

Бэкхаус: Люди знали, что их отбирают на смерть, или нет?

Фолькенрат: Я этого не знала, и люди также не могли знать. Никто не знал, зачем проводятся селекции.

Бэкхаус: Вы всерьез просите суд в это поверить?

Фолькенрат: Да».

Иоганна Борман («Ласка», «Женщина с собаками»), надзирательница

Родилась 10 сентября 1893 года в Биркенфельде (сейчас Красновка, Калининградская область). В 1938-м поступила во вспомогательные женские подразделения СС, по собственному признанию — чтобы больше зарабатывать, работала на кухне. Начала службу в концлагере Лихтенбург, в 1939-м переведена в Равенсбрюк, в 1942-м — в Освенцим. Была переведена в сублагерь Буды, а в 1944 году — во вспомогательный лагерь в Гинденбурге (сейчас Забже, Польша). В январе 1945-го вернулась в Равенсбрюк, в марте прибыла в Берген-Бельзен.

Из письменных показаний Веры Фишер: «В Освенциме женщина из СС, которую я опознаю по фото как Борман, была ответственной за работы женщин-заключенных за пределами лагеря. У нее была большая собака (овчарка?), которую она натравливала на женщин, если те ослабевали и не могли работать, как следует. Многие из них попали в лазарет и умерли от заражения крови. Многих отослали в Блок 25, что всегда означало, что они попадут в газовую камеру».

Допрос подсудимой Борман адвокатом майором Манро:

Манро: Большое число свидетелей утверждает, что помнят, как видели вас с собакой. У вас была собака?

Борман: Да, я привела ее с собой…

Манро: Вы приказывали собаке нападать на заключенных?

Борман: Нет...

Манро: Дора Зильберберг в своих показаниях утверждает, что она была в составе рабочей партии за пределами лагеря, ее подруга чувствовала себя очень плохо и не могла идти работать, так что ей пришлось помогать, а, когда она дошла до места работы, ей пришлось сесть, настолько она была слаба.

Она говорит, что сказала вам, что ее подруга слишком больна для того, чтобы работать, а вы ударили ее в лицо, выбили два зуба, что вы натравили собаку на эту девушку, сидевшую на земле.

Когда они возвращались в лагерь, четырем девушкам пришлось нести искусанную девушку, ее забрали в лазарет, позднее она умерла. Это правда?

Борман: Нет.

Манро: Вы можете предположить, по какой причине свидетельницы дали такие показания?

Борман: Я не знаю».

Приговор

Приговор был вынесен 17 ноября 1945 года.

Из 13 капо один был не способен предстать перед судом по болезни, 4 были оправданы, 7 приговорены к лишению свободы от 5 до 15 лет (все были освобождены досрочно, чаще всего после отбытия двух третей срока). Один был приговорен к пожизненному заключению, но впоследствии предстал перед другим судом и казнен по его приговору.

Из 32 эсэсовцев и эсэсовок десять были оправданы, одна приговорена к году лишения свободы, одна — к трем годам (обе полностью отбыли срок), девять — к срокам от 5 до 15 лет (все были освобождены досрочно, чаще всего после отбытия примерно двух третей срока).

Йозеф Крамер, Фриц Кляйн, Питер Вайнгартнер, Франц Хесслер, Карл Францио, Ансгар Пихен, Франц Штофель, Вильгельм Дерр, Ирма Грезе, Элизабет Фолькенрат и Йоганна Борман были приговорены к смертной казни через повешение. 13 декабря 1945 года в тюрьме города Гамельн приговор был приведен в исполнение.

Алексей Алексеев