Кредиторы пройдутся по детским домам
Банкротам станет труднее прятать недвижимость
Оформление активов на детей может перестать быть одним из самых популярных способов сокрытия активов от кредиторов. Верховный суд РФ (ВС) разрешил финансовому управляющему получать сведения о недвижимом имуществе детей банкрота, признав, что те могут выступать «мнимыми собственниками» в интересах родителей. Юристы отмечают, что решение ВС поможет управляющим выявлять выведенные активы и возвращать их в конкурсную массу, а также заложит основу для развития практики по борьбе с оформлением имущества на подставных лиц.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
ВС рассмотрел спор об истребовании информации по имуществу детей должника. В деле о банкротстве Сергея Рассветова его финансовый управляющий (ФинУ) запросил через суд у Росреестра сведения о недвижимом имуществе не только должника, но и его жены, а также двоих детей (1998 и 2006 годов рождения) с июля 1997 года. Суды трех инстанций согласовали получение ФинУ сведений только в отношении супруги, подчеркнув, что «закон не предусматривает режим общей совместной собственности родителей и детей». По мнению судов, управляющий может получить информацию из других документов или при оспаривании сделок (см. “Ъ” от 9 сентября). Но ФинУ с этим не согласился и обжаловал решения в ВС, настаивая, что он ограничен в возможностях поиска имущества должника. Дело передали в экономколлегию, которая поддержала управляющего.
«Поиск активов становится затруднительным, когда имущество для вида оформляется гражданином на иное лицо, с которым имеются доверительные отношения»,— подтвердил ВС (.pdf). В такой ситуации «лицо, которому формально принадлежит имущество, является мнимым собственником».
«Дети являются той категорией лиц, которая может быть использована должником для вывода имущества посредством создания фигуры мнимого держателя активов»,— признал ВС.
У несовершеннолетних нет собственных источников дохода, уточнила коллегия, но и дети до 23 лет, получающие образование на очной форме обучения, могут находиться в зависимости от родителей. Если есть вероятность вывода имущества, требования ФинУ о получении сведений об активах детей должны быть удовлетворены «при наличии даже минимальных сомнений в фиктивном оформлении на них имущества несостоятельного родителя», подчеркнул ВС. Спор направлен на новое рассмотрение с указанием судам определить период предоставления информации.
Процедура банкротства не предназначена для необоснованного ухода от ответственности и прекращения обязательств, а ФинУ должен активно выявлять и возвращать имущество, соглашается старший юрист направления банкротства Crowe CRS Legal Антон Фомин. Если суды препятствуют получению информации, «цели банкротства могут быть нереализуемы», добавляет глава рабочей группы юрфирмы РКТ Анастасия Шамшина. Она подчеркивает, что оформление собственности на родственников, включая детей,— один из популярных способов сокрытия активов. При этом, по словам Антона Фомина, суды нередко отказывают управляющему в истребовании информации по родственникам, кроме супругов.
Решение ВС расширяет полномочия управляющих, устанавливая «пониженный стандарт доказывания необходимости получения таких сведений» (малейшие сомнения), что должно способствовать «более эффективному применению этой позиции и минимизировать риск отказов со стороны судов», говорит арбитражный управляющий Сергей Домнин.
«Кроме того, ВС сформулировал новую конструкцию мнимого собственника, указав, что им является лицо, которому формально принадлежит имущество, а лицо, которое передало актив с целью его сокрытия, является действительным собственником. Это может быть использовано и в других категориях споров»,— считает арбитражный управляющий Игорь Илларионов. Сергей Домнин согласен, что «ВС закладывает некую основу для формирования и развития практики борьбы с оформлением имущества на подставных лиц».
Юристы уточняют, что общий срок для оспаривания сделок — три года. Антон Фомин указывает, что информацию об активах детей можно запросить и за более ранний период, когда должник перестал исполнять свои обязательства перед кредиторами. Игорь Илларионов полагает, что этот период должен составлять до десяти лет с начала исполнения сделки.