Умерла Джейн Биркин

Ушла из жизни 76-летняя Джейн Биркин — актриса, певица, икона стиля, чей культ сформировался в 1970-е и переживет его героиню. В последние годы она много болела. Джейн Биркин умерла дома, одна, утром ее нашли следившие за ее здоровьем помощники.

Она дебютировала в британском кино эпохи «свингующего Лондона». Играла маленькие роли в «Сноровке» Ричарда Лестера и в «Фотоувеличении» Микеланджело Антониони. Снялась во французских картинах «Бассейн» и «Слоган», в последней — с Сержем Генсбуром. В дуэте с ним записала сингл «Je t’aime moi non plus», первоначально написанный музыкантом для Брижит Бардо. Эта песня стала триумфом и скандалом, имела огромный коммерческий успех, несмотря на то что была запрещена в нескольких странах, испугавшихся зашкаливающей чувственности. Сингл обессмертил харизматичную пару. Их бурные отношения, за которыми следила вся Франция, продлились более десяти лет.

Хорошая профессиональная актриса, она играла у выдающихся режиссеров, таких как Жак Риветт, Мишель Девиль и Бертран Тавернье. Ей посвятила одно из своих лучших документально-фантазийных эссе Аньес Варда. «Джейн Б. глазами Аньес В.» показывает героиню в критический момент ее карьеры: ей чуть за сорок, она как раз сменила имидж и из «меланхоличной малышки» и отвязной подружки Генсбура превратилась в настоящую диву. Варда видит ее то в образе Джейн, возлюбленной Тарзана, то в облике Жанны д’Арк, то танцовщицы с кастаньетами.

Камера медленно, максимально приблизившись, плывет вдоль тела обнаженной Биркин: в этом кадре столько же секса, сколько невинности и поэзии — всего, что было присуще эпохе.

Жизнь Биркин не была легкой. Она боролась с недугами, не так давно перенесла инсульт. Ее дочь Шарлотта Генсбур, ставшая сначала успешной актрисой, потом режиссером, сняла фильм «Джейн глазами Шарлотты». Он посвящен ее прекрасной маме, с которой раньше у Шарлотты были непростые отношения. Они совсем прервались после самоубийства старшей дочери Джейн — Кейт Барри. Фильм стал в том числе поводом для того, чтобы преодолеть отчуждение и признать: одна не была идеальной матерью, другая была трудным ребенком, но теперь им нечего делить.

Джейн в этой картине по-прежнему прекрасна своей естественностью, носит широкие пиджаки, джинсы с конверсами и часто смотрится в зеркала. Мать и дочь говорят о мужчинах их жизни и прежде всего о Генсбуре. Они впервые за много лет входят в дом, где все они когда-то жили и где вещи покойного стоят и лежат нетронутыми со дня его смерти в 1991 году. Джейн признается, что не способна расставаться со старыми вещами: пыльные ящики и коробки, бумаги и пленки и даже чучела на книжных полках — все это невозможно выбросить, потому что все связано с людьми ее жизни, отношениями и чувствами.

Эта личная, интимная привязанность к прошлому неожиданно, но закономерно проявилась в натуре Джейн Биркин, которая постоянно менялась, оставаясь при этом собой. Она стала зоозащитницей и гражданской активисткой, сотрудничала с Amnesty International. Но внутренне за эти годы почти не изменилась.

Джейн Биркин приезжала в перестроечную Москву на Неделю авторского кино в составе делегации из Парижа. Душой компании была Аньес Варда, неразлучная со своей тогдашней музой. Подруг водили по Москве, пытаясь объяснить, что означает в загадочной стране слово perestroyka. Потом Аньес укладывалась спать, а Джейн погружалась в ночную жизнь. Она появлялась на пресс-конференциях в последний момент, без макияжа, без прически, в рыжеватого цвета пальто (хочется сказать — на голое тело), которое совсем здесь затаскала: Биркин все время мерзла в Москве. А когда от разговоров про кино ей становилось скучно, она просто укутывалась в это пальто, как в одеяло, и на глазах у всех засыпала.

К тому времени Биркин уже была иконой стиля. Англичанку называли сиреной и бунтаркой, воплощением небрежного парижского шика. В ее честь Hermes назвал очень дорогую сумку, но сама Джейн предпочитала ходить с плетеными корзинками, в растянутых свитерах и свободных рубашках, с минимумом макияжа и растрепанными волосами. Или в пальто, подобных тому, в котором я ее впервые встретил. Так что и мое поколение, и не только оно, в некотором роде вышло из пальто Джейн Биркин.

Андрей Плахов