Как 2023 год изменил отношение бизнеса и государства к прогнозам

Прогнозы — существенная и очень привычная часть развития любого бизнеса. Однако для их построения нужны модели, понимание закономерностей, взаимосвязи событий и процессов. И эти модели в феврале 2022 года оказались полностью разрушены. В результате первый год российско-украинского конфликта был переполнен прогнозами самой разной степени правдоподобности, а 2023 год, по идее, должен был стать контрольным. Но проверку модели прошли явно плохо, предсказывать развитие ситуации участникам рынка по-прежнему крайне сложно, а базовый горизонт адекватного планирования сузился в лучшем случае до года.

То, что все возможные прогнозы и ожидания перепутались и перевернулись в 2022 году, никого в целом не удивило. В конце концов, такого масштаба военного конфликта условно на границах Европы не было больше восьмидесяти лет. Но от 2023 года большинство аналитиков и участников рынка ожидало хоть какой-то определенности. Адекватных ответов. Понимания новых правил и моделей для прогнозирования. Не сложилось. И это тенденция без четкого направления — реальность оказывалась как хуже, так и лучше ожиданий.

Например, по прогнозу Евразийского банка развития (ЕАБР) от ноября 2022 года, инфляция в России к концу 2023 года должна была замедлиться до 6% после 12,6% в 2022 году (к прошлому декабрю показатель составил 11,94%), а ключевая ставка на конец 2023 года — не превысить 8%. Но в середине декабря 2023 года инфляция, по данным ЦБ, добралась до 7,48%, а ключевая ставка оказалась вдвое больше.

С другой стороны, в области критической информационной инфраструктуры, напротив, год назад царили апокалиптические настроения: ожидали перебоев со связью даже у крупных операторов, серьезных проблем с обслуживанием иностранного оборудования электростанций, роста аварийности в авиации. Но 2023 год закончился без серьезных сбоев со связью и энергообеспечением, не говоря уже об авиакатастрофах. Не сбылись в итоге ожидания тотального дефицита компонентов для микроэлектроники (даже чипов) и в целом высокотехнологичной продукции.

В результате прежде поставленное на широкую ногу дело прогнозирования в российской экономике и бизнесе становится все менее популярным.

Отчасти по инерции такая аналитика сохраняется в финансовой сфере — банки по-прежнему сдают отчетности и даже частично ее публикуют, а инвесторам для принятия решений о покупке ценных бумаг требуется пища для размышлений. Но в целом для прогнозов становится все меньше базы. Еще в 2022 году и бизнес, и государство резко сократили раскрытие информации. В 2023 году ее стало только меньше, а регуляторы всерьез начали обсуждать закрытие даже ряда реестров, на которые могут опираться западные оппоненты при введении очередных санкций.

Как в таких условиях можно планировать развитие бизнеса? Ненадолго и не слишком эффективно.

Большинство игроков рынка признают, что живут «по ситуации» и «сегодняшним днем», даже если формально и пишут некие стратегии развития дольше чем на год. В целом по экономике ситуацию очень ярко проявила осенняя попытка правительства с 2024 года выпускать прогноз по потребности страны в кадрах на пять лет вперед.

Минтруд начал собирать данные о методике планирования кадровой ситуации у крупных российских работодателей, рассылая соответствующие анкеты. В результате выяснилось, что во многих случаях сейчас горизонт планирования бизнеса не превышает год. И это еще хороший срок, говорят в компаниях, некоторые вообще ограничиваются кварталом.

В ситуации, когда новые пакеты санкций выдаются России примерно с той же ежеквартальной периодичностью, а на линии фронта наступление регулярно путается с контрнаступлением, это, видимо, обоснованная политика. Но в большинстве отраслей инвестиционный цикл гораздо больше квартала. А думать о будущем и анализировать риски в целом полезно, даже если надоело и кажется бессмысленным. Потому что в какой-то момент волки могут оказаться не плодом воображения, а самой что ни на есть реальностью.

Татьяна Исакова