позволили почувствовать разницу руководителю арбитражной группы "Ъ" Ольге Ъ-Плешановой
После того как во вторник президиум Высшего арбитражного суда (ВАС) признал незаконными налоговые претензии к ЗАО "ПрайсвотерхаусКуперс Аудит", результат рассмотрения похожих дел структур Ernst & Young был предсказуем. Этих дел в арбитражном суде Москвы оказалось два: в апреле прошлого года оспаривать около 390 млн руб. претензий за 2004 год стало ЗАО "Эрнст энд Янг Внешаудит", а в конце июля — ООО "Эрнст энд Янг", претензии к которому за 2004 год составили около 180 млн руб. Внимание было привлечено в делу ЗАО, но первым решилось дело ООО: суд признал вчера претензии недействительными.
Налоговики с самого начала говорили, что Ernst & Young и PricewaterhouseCoopers одинаково строили в России свой бизнес. Их российские дочерние структуры привлекали специалистов из московских представительств иностранных компаний, куда перечислялись основные доходы. Адвокаты Ernst & Young, правда, находили различия: "ПрайсвотерхаусКуперс Аудит" прибегал к услугам иностранных специалистов, а структуры Ernst & Young брали в лизинг российский персонал, работавший в московском представительстве кипрской "Эрнст энд Янг (СНГ) Лимитед". Я, правда, видела в этих делах больше сходства, чем различий.
Разницу я почувствовала на вчерашнем заседании по делу "Эрнст энд Янг". Я увидела редкий пример аккуратного ведения судебного дела, где у сторон были подготовлены и структурированы все документы, а на каждый вопрос следовал понятный ответ. Адвокаты "Эрнст энд Янг" явно учли негативный опыт "ПрайсвотерхаусКуперс Аудит", представители которого по полчаса не могли найти в томах дела нужный документ. Юристы Ernst & Young смогли доказать, что российская структура их бизнеса, в которой в 2004 году были задействованы три компании, не была направлена на уклонение от уплаты налогов.
Причину сложной организации бизнеса представители компании объяснили мне практикой 1990-х годов, когда сотрудники традиционно работали в представительствах иностранных компаний. А в 2004 году был переходный период, когда роль представительства стала снижаться, а основной бизнес переводился в ООО. Представители компании в присутствии налоговиков досадовали, что проверяющие инспекторы приходили к ним всего три раза, проводили в компании не более часа, брали документы, но не имели времени, чтобы выслушать объяснения.
Налоговое дело "ПрайсвотерхаусКуперс Аудит" воспринималось как политическое. Об этом свидетельствовало хотя бы письмо посла США в Москве Уильяма Бернса в защиту компании, направленное в феврале 2007 года в ВАС, где рассматривалось дело. А дело "Эрнст энд Янг" оказалось чисто юридическим, лишенным какой-либо политической окраски. Я думаю, что так произошло не только по воле политиков или налоговиков. Я хорошо помню комментарии, которые давал журналистам "ПрайсвотерхаусКуперс Аудит": много хороших слов о себе и мало по существу. Представители Ernst & Young выглядели более спокойными, открытыми и убедительными.