Деньги не пухнут

В разных странах власти приступили к борьбе со спекуляциями на фондовом рынке и с самим этим рынком. Хотя именно они когда-то создали этот рынок в своих личных целях.

СЕРГЕЙ МИНАЕВ

Хотя торговля акциями известна с древнеримских времен, первыми акциями современного типа можно считать бумаги, выпущенные в 1606 году голландской Ост-Индской компанией. Настоящий бум акционерной торговли испытала в начале XVIII века только что созданная Великобритания, причем британское правительство всячески ее стимулировало. Огромные военные расходы привели к появлению госдолга почти в £50 млн, и правительство хотело решить долговую проблему с помощью участия в международных торговых сделках. В 1710 году оно дало лицензию на торговлю с экзотическими странами акционерной Компании Южных морей с условием, что она возьмет часть госдолга на себя. Компания быстро расширяла операции, привлекая все больше капитала с помощью продажи акций, так что в 1720 году правительство решило, что она способна взять на себя весь госдолг, который тогда составлял £30 млн, и выплатить его в течение 25 лет. Ясно, что акции компании, способной на такую грандиозную операцию, должны были привлечь большое количество покупателей. Тогдашний британский министр финансов Джон Эйслаби, перед тем как направить предложение о передаче Компании Южных морей всего госдолга на рассмотрение парламента, лично приобрел ее акции на £27 тыс. При рассмотрении этого проекта член парламента Роберт Уолпол, впоследствии ставший первым в истории Великобритании премьер-министром, подчеркнул: "Речь идет о порочной практике игры на курсе акций, которая отвлекает национальный гений от торговли и промышленности. Она способна довести доверчивых людей до разорения ложной надеждой на прибыль". Тем не менее парламент проект утвердил, и после этого Уолпол немедленно сам приобрел акции компании на значительную сумму.

Акции Компании Южных морей начали расти в цене невероятно быстро: за три месяца они подорожали втрое, за год — в десять раз. Эйслаби и Уолпол получили от своих вовремя сделанных акционерных вложений крайне неплохой доход (о других успешных трейдерах см. материал "Люди, сотрясавшие биржи").

Видя такой ажиотажный спрос британцев на финансовые инструменты, предприимчивые люди стали в огромных количествах создавать собственные акционерные компании, производя первичные размещения акций прямо на лондонских улицах. Уинстон Черчилль в своей книге "История англоговорящих народов" писал: "В каждой кофейне Лондона мужчины и женщины инвестировали свои деньги в любую компанию, согласную у них эти деньги взять. Доверчивости публики не было предела. Один предприниматель выбросил на рынок акции компании, которая осуществляла внедрение в производство изобретения, известного как "пулемет Пакла". В рекламной листовке, напечатанной для продвижения акций на рынок, говорилось: "этот пулемет стреляет круглыми и квадратными пулями и произведет полную революцию в военном деле: круглые пули предназначены для поражения христиан, а квадратные — мусульман"... Но самым смелым было объявление с призывом вкладывать деньги в акции "компании, которая осуществляет предприятие небывалой прибыльности, хотя никто не знает, в чем заключается это предприятие". Для продажи этих акций предприниматель открыл контору в Корнхилле — контору осаждали толпы желающих немедленно инвестировать. После того как предприниматель собрал £2 тыс. наличными, он разумно предпочел скрыться".

Надо заметить, что власти даже начали бороться с этими небольшими акционерными компаниями. Но исключительно под давлением Компании Южных морей, которая сочла их конкурентами, отвлекающими деньги широкой публики от покупки ее собственных акций. На акционеров Компании Южных морей, не знавших подлинной причины, по которой британские власти вздумали вмешиваться в действие механизма свободного фондового рынка, такая борьба произвела крайне неблагоприятное впечатление — они стали немедленно избавляться от собственных акций, пока с ними чего-либо не случилось. Акции компании подешевели в десять раз. По словам Черчилля, "толпы разорившихся инвесторов устроили бунт и решили рассчитаться с правительственными чиновниками, которых они сочли виновниками своего несчастья; старший министр по фамилии Стэнхоп скончался от нервного напряжения, вызванного обоснованным страхом перед физической расправой; генеральный почтмейстер предпочел принять яд".

Самая знаменитая в мире фондовая биржа — Нью-Йоркская — возникла не просто при живейшем участии властей, но прямо-таки в государственных интересах. После окончания войны с Англией за независимость новому американскому федеральному правительству понадобилось много денег для оплаты прежних военных займов, которые были сделаны воюющими колониями. Для этого в 1790 году правительство, заняв у жителей штата Нью-Йорк $80 млн, выпустило облигации. И в 1792 году для торговли этими облигациями на Уолл-стрит основали фондовую биржу. В первую очередь облигации независимой Америки покупали англичане: им нравился высокий процент, который нуждавшиеся в средствах победители были готовы платить побежденным. Даже Bank of the United States — американский центральный банк, основанный в 1791 году,— был создан на английские деньги. Для частной подписки было выпущено акций на $8 млн, и $7 млн из них внесли англичане (в частности, сам король Георг III). В 1812 году, когда началась новая война США с Великобританией, деятельность Нью-Йоркской биржи полностью прекратилась: англичане решили, что финансировать своего противника в идущей войне — это уже слишком. Когда война кончилась, работа биржи возобновилась, и теперь на ней продавались не только федеральные облигации, но и облигации штатов, несмотря на то что в 1836 году Арканзас, Индиана, Иллинойс, Луизиана, Мэриленд, Мичиган, Миссисипи и Пенсильвания объявили дефолт (Губернатор штата Миссисипи заявил: "Мы не будем платить проценты, чтобы не дать Ротшильдам поработить наших детей".) Согласно исследованию иностранных инвестиций в стране, впервые проведенному в 1853 году казначейством США, в руках англичан находилось американских облигаций на $200 млн.

Деятельность Нью-Йоркской фондовой биржи всегда имела широкий международный характер, причем речь, разумеется, идет не только об облигациях. После Гражданской войны в США (во время которой Англия симпатизировала южным штатам) англичане начали вкладывать деньги в акции железнодорожных компаний, считая их очень перспективными и надежными. В результате курс этих акций неустанно рос, а американцы занимались в основном тем, что ими спекулировали.

И вот теперь власти всех стран явно решили, что именно акции, облигации и биржи являются первопричиной мировых бед. В октябре 2008 года правительство США запретило операцию под названием "игра на понижение без акций на руках" (naked short trading). Речь идет о том, что обычно при игре на понижение курсов акций (short trading) игрок берет пакет акций у кого-нибудь взаймы, продает их на рынке, после падения цен на эти акции снова покупает такое же их количество, возвращает тому, у кого он их занял, и кладет в карман разницу. При игре на понижение без акций на руках игрок просто объявляет, что продает пакет акций, берет деньги у купившего, но просит его немного подождать с получением покупки, после падения цен на акции покупает то количество, которое обещал, передает их своему покупателю и кладет в карман разницу.

Американские власти заявили, что при такой схеме теоретически любой трейдер может продать неограниченное количество акций любой компании, коль скоро иметь их в наличии необязательно, что обрушение американского фондового рынка является результатом спекуляций именно такого типа и что именно злонамеренные спекулянты стоят за крахом американских инвестиционных банков вроде Lehman Brothers.

Тогда американскому примеру последовали лишь немногие страны — в их числе Австрия, которая как раз на прошлой неделе объявила, что продлевает запрет игры на понижение без акций на руках до декабря нынешнего года. В австрийском случае запрет касается не всех акций, а только крупнейших в стране банков Erste Group и Raiffeisen International, а также крупнейших в стране страховых компаний UNIQA и Vienna Insurance Group.

Продлить запрет австрийцев побудил пример Германии, которая за несколько дней до этого впервые запретила операцию naked short trading, распространив ее и на облигации. Запрещено играть на понижение курсов государственных облигаций европейских стран, не имея их на руках. Немецкие власти отметили, что развернувшаяся в последнее время широкомасштабная спекулятивная игра на понижение только приближает дефолт Греции и других европейских стран, ставя под угрозу существование евро. Запрет касается и подобной игры с акциями крупнейших немецких банков Aareal Bank AG, Commerzbank AG, Deutsche Bank AG, Deutsche Postbank AG, страховых компаний Allianz SE, Hannover Re AG, Munich Re AG, Generali Deutschland Holding AG, MLP AG, а также оператора франкфуртской биржи Deutsche Boerse AG.

Правда, запрета играть на понижение самой европейской валюты не последовало, поэтому потрясенные антиспекулятивным немецким решением валютные спекулянты тут же обрушили курс евро — он упал с $1,25 почти до $1,21. Германии пришлось объясняться с другими европейскими странами, прежде всего с Францией, которая упрекнула немецких соседей в том, что они приняли столь кардинальное решение самостоятельно, даже не посоветовавшись с другими странами еврозоны. Впрочем, Еврокомиссия тут же заявила, что она надеется, что все остальные европейские страны последуют немецкому примеру и причин для разногласий не останется (жители каких стран больше всего пострадают от борьбы с биржевыми спекулянтами — см. справку).

Со своей стороны, немецкий канцлер Ангела Меркель выразила надежду на то, что на саммите стран G20, который в июне пройдет в Канаде, собравшиеся лидеры примут согласованное решение о борьбе с биржевыми спекулянтами и выполнят обещание саммита, состоявшегося еще осенью 2008 года, "контролировать каждый финансовый продукт, каждую операцию, каждый рынок" (что думают о биржах российские эксперты — см. материал "Биржи — это зло?").

Антибиржевые настроения в мире тонко почувствовали мастера культуры. На завершившемся неделю назад Каннском международном кинофестивале большой резонанс получил фильм американского режиссера Оливера Стоуна "Уолл-стрит: деньги не спят", в котором в американском и мировом кризисе обвиняются биржевые трейдеры. При этом снимавшиеся в фильме актеры признаются, что для вживания в роль действительно некоторое время поработали трейдерами и даже осуществляли на собственные деньги операции по покупке акций, так как цены им казались привлекательно низкими. Но потом, когда вместо ожидаемого роста котировки окончательно рухнули, актеры свои деньги потеряли — и это сделало антибиржевой пафос картины им особенно близким.

Напомним, что в России в разгар финансового кризиса власти тоже пытались бороться с биржевыми операциями. В частности, премьер Владимир Путин пообещал, что те, кто купит на российском фондовом рынке акции с обязательством не продавать их в течение года, будут освобождены от налогов.

Кто-то может сказать, что борьба с биржевыми спекуляциями — дело непростое, игроки на понижение обычно умело скрывают, что акций у них нет. Кто-то может также заметить, что методично и злонамеренно обрушивать рынок в единодушном порыве довольно трудно, ведь кому-то акции все-таки продавать нужно, так что кто-то должен их еще и покупать. Кто-то, наконец, может заявить, что американские инвестиционные банки рухнули не потому, что их погубили спекулянты, а потому, что у них действительно были грандиозные финансовые проблемы — потому-то спекулянты и играли на понижение, а не на повышение их акций. Но властям в современном мире не до подобных тонкостей. Они уже поняли, что придуманные ими в своих целях акции и биржи приносят им больше вреда, чем пользы, потому что регулярно возникающие биржевые кризисы бьют по престижу прежде всего самих властей. И пора уже начать руководствоваться принципом "рынок не место для торговли".

Биржи — это зло?

"Власть" спросила у экспертов, что плохого в торговле акциями.

Мстислав Афанасьев, ректор Академии бюджета и казначейства Минфина России:

— Если бы это было так, вряд ли бы президент стал даже говорить о создании в стране международного финансового центра, поскольку это невозможно без организации полноценной биржевой деятельности. Что касается инициативы властей Германии, надо иметь в виду, что всякое госрегулирование, как правило, применяется в рамках соответствующей фазы бизнес-цикла и по мере необходимости эти меры могут усиливаться, ослабляться или отменяться вовсе. Сейчас Германия считает целесообразным эти операции регулировать, потому что они порождают необеспеченные последующие операции и создают пирамиду необеспеченных финансовых операций. Это продажа акций компании брокерами, которые на самом деле этими акциями не обладают. В том и специфика финансового рынка, что на нем продается все, что может продаваться и покупаться. Те же фьючерсы — это ведь не торговля реальным товаром, а некие обязательства купить или продать его в будущем по некой цене.

Опасность всевозможных деривативов заключается в том, что финансовый рынок очень плодовит, он очень быстро рождает самые фантастические финансовые документы, и финансовый кризис спровоцирован как раз обилием разнообразных деривативов, которые придуманы на финрынке. Собственно, для того чтобы уменьшить отрыв этого виртуального сектора от реальной экономики, минфин Германии и хочет прекратить торговать воздухом, оставив только торговлю реальными акциями и облигациями. Ограничения касаются только одной из множества операций на бирже. Если слово "спекуляции" рассматривать как сугубо финансовый термин, то это всего лишь игра на повышение или понижение. Если вернуться к терминологии НЭПа или СССР, то это слово содержит сугубо негативный оттенок, но ведь тогда и за валютные операции сажали.

Константин Боровой, в 1990-1992 годах президент Российской товарно-сырьевой биржи (РТСБ):

— Биржи не зло, а очень важный регулятор для фондового и валютного рынков. Заинтересованные в заработке спекулянты постоянно его дергают, рынок колеблется, и из-за этого на нем устанавливается справедливая и настоящая цена. Никакой компьютер не сможет рассчитать множество факторов, которые влияют на цену на рынке, а биржи с их спекулянтами это делают. Биржа достаточно сложный механизм, и, конечно, все государства разрабатывают свои законы, ограничивающие действия брокеров и спекулянтов. Например, во многих странах запрещен инсайд. В связи с мировым кризисом появляются новые регуляторы. Они направлены на то, чтобы обезопасить инвесторов, вкладывающих средства на длительный срок, но они не ограничивают свободу биржи, а значит, не ограничивают свободу рынка. А вот регулирование по деривативам, на мой взгляд, уже излишняя мера, так как она начинает мешать свободе.

Виктор Геращенко, в 1992-1994 и 1998-2002 годах глава ЦБ РФ:

— Нет, биржи не зло. Биржи — вещь нормальная. Другой вопрос, что многие биржевики слишком увлеклись игрой на фьючерсах, и порой их деривативы приводят черт-те к чему. А это уже искусственная игра, которая действительно никому не нужна. Поэтому не только в Европе, но и в США сейчас стали ограничивать игру на биржах.

Геннадий Марголит, в 2009-2010 годах вице-президент ММВБ:

— Если биржи и зло, то неизбежное. Это как плата за технический прогресс в виде загрязнения экологии. Но если придумываются все эти биржевые операции и инструменты, значит, они действительно нужны. Просто необходимо, чтобы государство научилось управлять возможными рисками. В том, что обрушиваются рынки, виноваты не спекулянты или финансовые технологи, а отсутствие системы регулирования, способной снижать риски так, чтобы они не перерастали в системные проблемы.

Мы сейчас развиваемся в русле мировых тенденций, но есть инструменты и операции, требующие серьезных капиталовложений или развития инфраструктуры, которые в России просто отсутствуют. Именно поэтому на Западе запускаются какие-то рисковые проекты, а у нас — нет.

В целом биржевые игры работают на повышение ликвидности рынка, его эффективность, большую отдачу вложенного капитала. Для экономики страны это, в общем, хорошо. Опыт западных стран показал, что жесткая борьба со спекуляциями, в частности ограничение коротких продаж, сильно бьет по ликвидности рынка и усугубляет проблемы. В действительности же нужны все операции и все классы инвесторов, в том числе краткосрочные спекулянты, они, как санитары леса, выполняют полезную для всей финансовой цепочки функцию. Главное, чтобы не порвалась сама цепочка. А следить за этим должно государство.