Высочайшие показания

На прошлой неделе на судебное заседание по делу Михаила Ходорковского явились глава Сбербанка Герман Греф и министр промышленности и торговли Виктор Христенко и дали весьма обнадежившие защиту опального олигарха показания. Похоже, что у российских властей начался очередной приступ любви к частному бизнесу, вызванный острой нехваткой средств в бюджете.

ПЕТР РУШАЙЛО

Бывшие руководители ЮКОСа Михаил Ходорковский и Платон Лебедев были арестованы в 2003 году. 31 мая 2005 года они были приговорены Мещанским судом Москвы к девяти годам лишения свободы по обвинению в мошенничестве и неуплате налогов; позднее Мосгорсуд снизил им наказание до восьми лет каждому. В 2009 году оба были возвращены из колоний в Москву в связи с предстоящим судом по новому делу и с тех пор содержатся в следственном изоляторе. Теперь Генпрокуратура РФ инкриминирует бывшим руководителям ЮКОСа "хищение чужого имущества организованной группой в крупном и особо крупном размерах и его легализацию".

Явление спасителей

В прошлый понедельник в Хамовническом суде города Москвы выступил президент Сбербанка и бывший министр экономического развития и торговли Герман Греф, во вторник — глава Минпромторга Виктор Христенко. Оба были приглашены в качестве свидетелей защиты в рамках рассмотрения второго уголовного дела против экс-главы ЮКОСа Михаила Ходорковского и бывшего руководителя МФО МЕНАТЕП Платона Лебедева. И оба дали показания, весьма порадовавшие эту самую защиту.

Прежде всего, они фактически дезавуировали главную часть обвинения. А именно — утверждение, что руководство ЮКОСа фактически украло добытую компанией нефть.

Заметим: что данное обвинение абсурдно, свидетели защиты говорили не раз. Они отмечали, что похитить едва ли не всю нефть, добытую столь крупной компанией, невозможно. Сам Ходорковский отмечал, что считает подобные обвинения этапами некоего политического процесса.

Но это были, как принято говорить, заинтересованные лица. На прошлой же неделе в суд явились представители российского политического истеблишмента, к тому же имеющие огромный опыт госслужбы. Так, Герман Греф с 2000 по 2007 год был министром экономического развития РФ, до этого входил в состав коллегии Мингосимущества. Виктор Христенко занимает высшие должности в правительстве еще более долгий срок — с 1997 года, когда он был назначен замминистра финансов. Более того, с конца февраля до начала марта 2004 года, когда было отправлено в отставку правительство Михаила Касьянова (кстати, по весьма распространенной версии, именно из-за конфликта вокруг Ходорковского), Христенко временно исполнял обязанности премьер-министра. Иными словами, усидел на высоком месте при всех режимах.

И что же сказали в суде эти опытные аппаратчики?

А вот что. Герман Греф, отвечая на вопросы по эпизоду о хищении 350 млн тонн нефти в 1998-2003 годах, инкриминируемом Ходорковскому и Лебедеву, сообщил, что Минэкономразвития, которое он возглавлял, следило за статистикой нефтедобычи, но не проверяло ее. Лично в компетенцию Грефа вопросы нефтедобычи не входили, но если бы обнаружилась пропажа 20% годового общероссийского объема нефти, то она до него "наверняка бы дошла". Еще одно обвинение следствия — относительно того, что ЮКОС закупал у своих "дочек" сырье по заниженным относительно международных рынков ценам,— бывший глава Минэкономразвития, по сути, признал несостоятельным. Он отметил, что весомые составляющие экспортной цены — тарифы "Транснефти" и экспортные пошлины, которые устанавливает государство.

Впрочем, Герман Греф — известный либерал, от него всякого можно ожидать. Парадокс в том, что на его фоне и прожженный аппаратчик Виктор Христенко выглядел гораздо эффектнее. Для начала он заявил, что ему ничего не известно о крупных хищениях нефти со стороны ЮКОСа, которые инкриминируются Генпрокуратурой Ходорковскому и Лебедеву. "Физическое хищение нефти из трубопровода — это проблема, она была и есть, незаконные врезки. Хищения в объемах миллионов тонн мне неизвестны",— пояснил Христенко. Что же касается трансфертного ценообразования, с использованием которого, по версии следствия, и проводились хищения, тут ответ бывшего министра топлива и энергетики явно должен был разочаровать обвинителей. "Трансфертные цены не являются ничем экзотическим или незаконным. Сказать точно, какая должна быть цена, довольно сложно. Никаких устанавливаемых цен ни на нефть, ни на нефтепродукты со стороны государства не существовало",— пояснил он.

Естественно, что оба выступления свидетелей представители защиты Ходорковского и Лебедева трактовали в свою пользу. Как сообщила "Газета.ru", адвокат Константин Ривкин сказал журналистам, что показания Христенко "полностью разрушают" то, что "написано в обвинении применительно к якобы совершенному хищению нефти за счет использования разницы цен, как выражается прокурор".

Отпускай и властвуй

Столь яркие выступления высокопоставленных госслужащих, естественно, не прошли незамеченными. Интернет пестрел комментариями из серий "наконец-то мученика Ходорковского приказали выпустить" и "сволочей олигархов, конечно, в тюрьме не задержат".

Все это, разумеется, правильно. Причем в буквальном смысле все — и про "сволочей олигархов", и про "мучеников". Между тем и та и другая точка зрения играют на руку режиссеру всей пьесы, той самой якобы незримой российской тайной власти, которая, по всеобщему мнению, и одобрила выход на сцену и эксцентричного Грефа, и незыблемого Христенко. Естественно, сразу пошли разговоры про либерализацию отношений в обществе, про то, что будет делать Ходорковский, выйдя на волю, и даже про торжество исторической справедливости.

Отчасти это правда: сам факт явки в суд людей подобного ранга (а ведь могли бы и заболеть на денек) — уже сигнал. И мало кто усомнится, что герои защиты Ходорковского, обремененные столь солидным опытом государственной службы, если и не получили прямую санкцию на дачу, по сути, оправдательных показаний, то по крайней мере почувствовали соответствующие эманации, исходящие от высших властей государства.

Вместе с тем даже если задание перестать "кошмарить" Ходорковского и Лебедева исходило от первых лиц государства, переоценивать значение такой смены настроений властей, видимо, не следует. Просто потому, что сигналы, особенно такие яркие, они явно кому-то предназначены. Анализируя новостной фон последних дней, несложно понять кому.

В самом деле, о чем говорили первые лица государства на прошедшем 18-20 июня экономическом форуме в Петербурге? Вице-премьер и министр финансов Алексей Кудрин — о необходимости сокращения дефицита бюджета, о триллионном дефиците Пенсионного фонда и неизбежности повышения пенсионного возраста. Президент Дмитрий Медведев — о необходимости инноваций, незыблемости социальных обязательств и резком сокращении списка стратегических компаний, не подлежащих приватизации. Но сохранение социальных обязательств, финансирование пенсий, инновации — все это требует денег, что прямо противоречит задаче сокращения бюджетного дефицита.

Теперь остается вспомнить, что в период кризиса государственные структуры прикупили довольно много лишних активов; что одна из самых популярных идей финансирования дефицита Пенсионного фонда — сделать это за счет средств, вырученных от приватизации, в том числе до недавнего времени стратегических предприятий; что свой визит в США на прошлой неделе Дмитрий Медведев начал с Кремниевой долины, где обитают не столько киты инноваций, сколько акулы капитализма, а их принцип show your money незыблем; что, наконец, 2011 год — год выборов в Госдуму, не предполагающий сокращения госрасходов,— и все становится на свои места. То есть становится понятно, что российским властям в очередной раз остро нужны деньги. Причем не рубли (включение печатного станка разгонит инфляцию — и только), а именно иностранные инвестиции.

Но чтобы они пришли, требуется пресловутое улучшение инвестиционного климата. Иными словами, инвесторам надо дать понять, что в России их не будут сажать в тюрьмы, у них не будут отбирать бизнес, с них не будут вымогать откаты, они получат свои дивиденды.

И лучшего знака, чем некое послабление Ходорковскому, здесь по мысли российских властей не придумаешь. Несомненно, они помнят, что после ареста олигарха российский фондовый рынок упал на 10%. Тогда казалось, что это касается лишь частных инвесторов. Теперь, когда государство остро нуждается в деньгах, выясняется, что это касается и его самого.

Беда, правда, в том, что примитивный механизм из серии "упал-отжался" здесь не работает. Арестовывали-то олигарха, а выпускают зэка, лишенного состояния. И куда, спрашивается, деньги делись?