На прошлой неделе Американская киноакадемия отправила в 75 стран мира приглашения выдвигать фильмы на "Оскар" в категории "лучший иностранный фильм". Российский комитет по выдвижению на "Оскар" еще не собирался, чтобы обсудить возможных кандидатов. Может быть, краткий курс истории советско- и российско-оскаровских отношений подскажет ему нетривиальные решения.
Первый сталинский удар
Первым оскаровским лауреатом стал в 1943 году документальный фильм "Разгром немецко-фашистских войск под Москвой", снятый группой фронтовых операторов под юруководством режиссеров Леонида Варламова и Ильи Копалина. Он поделил награду с одним австралийским фильмом и двумя работами видных американских авторов — "Битвой за Мидуэй" Джона Форда (кстати, раненного на съемках) и "Прелюдией войны" Эрнста Любича и Фрэнка Капры. Всего же в этот год номинировалось свыше 20 документальных картин (больше, чем в любой другой), и американское название советского "Разгрома" — "Moscow Strikes Back" — выгодно выделялось на фоне аналогичных картин с унылыми названиями вроде "Combat Report".
Странно, что наша отечественная документалистика, довольно высоко котирующаяся сейчас в мире, последний раз выдвигалась на "Оскара" лишь в 1985 году. Это был фильм "Воспоминания о Павловске" одного из старейших документалистов Ирины Калининой. Правда, в 1947 году, несмотря на холодную войну, на "Оскара" номинировалась советская короткометражка "Жизнь в зоопарке".
Шостакович и "Чайковский"
Потом российско-оскаровский сюжет принял музыкальный оборот. В 1962 году на "Оскара" претендовал Дмитрий Шостакович. Правда, не за оригинальную музыку к фильму, а за аранжировку оперы Мусоргского "Хованщина" в экранизации Веры Строевой. Киноакадемикам все-таки больше полюбилась родная музыка, и они наградили четырех аранжировщиков Леонарда Бернстайна в "Вестсайдской истории".
Через 10 лет музыкальная тема зазвучала и вовсе экзотически: за музыку к фильму Игоря Таланкина "Чайковский" на "Оскара" номинировался известный американский композитор Дмитрий Темкин (наверное, просто по привычке). Для него, к этому времени уже трижды оскароносца, это была примерно 15-я номинация, успехом, впрочем, не увенчавшаяся. Что касается "Чайковского", то он участвовал в состязании и как лучший иностранный фильм, но уступил антифашистской картине Витторио Де Сики "Сад Финци-Контини".
Чухрай против Набокова
С итальянскими неореалистами пересеклись пути советских соцреалистов и в 1962 году, когда Григорий Чухрай и Валентин Ежов со своей "Балладой о солдате" претендовали на "Оскара" за лучший оригинальный сценарий. С ними конкурировали "Сладкая жизнь" Федерико Феллини и "Генерал Делла Ровере" Роберто Росселини. Приз, однако, достался "Великолепию в траве" Элиа Казана. Через год Чухрай и Ежов оказались как бы в одной оскаровской компании с писателем не только не советским, но почти уже и не русским — Владимиром Набоковым, выдвинутым за сценарий к кубриковской "Лолите" (киноакадемия предпочла сценарий по роману Харпера Ли "Убить пересмешника").
Лучшие из иностранных
Но это была только разминка. Первый сокрушительный удар Москва нанесла в 1969-м, когда "Война и мир" Сергея Бондарчука победила в номинации "лучший иностранный фильм" четырех не самых последних режиссеров — Марио Моничелли ("Девушка с ружьем"), Золтана Фабри ("Мальчишки с улицы Пал"), Милоша Формана ("Бал пожарных") и Франсуа Трюффо ("Украденные поцелуи"). По победоносности триумфа и авторитетности поверженных соперников это сопоставимо лишь с успехом в 1981 году фильма Владимира Меньшова "Москва слезам не верит", оставившего с носом самого Акиру Куросаву ("Тень воина"), Иштвана Сабо ("Доверие") и того же бедняжку Трюффо с его "Последним метро".
Позолоченная статуэтка, выданная Сергею Бондарчуку, хранится в московском Музее кино. Статуэтка Меньшова, которую он лично не получал, хранится у него дома, но по чистой случайности. "Хотя и в мыслях не было, что 'Оскар' может достаться мне, тем не менее я все же нервничал и всю церемониальную ночь просидел у радио, пытаясь хоть что-нибудь узнать от 'голосов'. Тщетно. Глушили по-страшному",— рассказывает режиссер.
Вручение "Оскаров" было назначено на 30 марта, но совпало с покушением на Рейгана, и церемонию перенесли на день. Так что поздравления с триумфом Меньшов принял как раз 1 апреля и отнесся к ним соответственно. Его скепсис развеяли лишь программа "Время" и звонок из Госкино.
На руки Меньшову выдали "Оскара" только восемь лет спустя — на церемонии самой первой "Ники". Вызвали на сцену, дали подержать, а потом было хотели забрать в Музей кино. Но режиссер попросил дать ему "Оскара" на день, чтобы побыть хоть немножечко с ним наедине. Так он и остался дома у хозяина.
В промежутке между Бондарчуком и Меньшовым оскаровский пьедестал брали штурмом "Братья Карамазовы" Ивана Пырьева и Станислав Ростоцкий. За исключением Никиты Михалкова, это единственный отечественный режиссер, номинировавшийся на "Оскара" дважды. Сначала в 1973 году за "А зори здесь тихие" (проиграл "Скромному обаянию буржуазии" Луиса Бунюэля), потом в 1979-м с чрезвычайно оскаровской, по-моему, картиной "Белый Бим Черное Ухо". Но "Бим" был нещадно бит фильмом Бертрана Блие с символичным названием "Приготовьте носовые платочки". Зато в 1976 году с помощью советского фильма "Дерсу Узала" был утешен "Оскаром" совсем было впавший в творческий кризис и душевную депрессию японский корифей Акира Куросава.
Почти трижды номинант
После Меньшова от Советского Союза выдвигались "Частная жизнь" Юлия Райзмана (1983) и "Военно-полевой роман" Петра Тодоровского (1985). В 1993 году с появлением "Урги" настала оскаровская эпоха Никиты Михалкова, сначала было уступившего "Индокитаю" Режиса Варнье, но уже через два года взявшего реванш "Утомленными солнцем". Правда, надо признать, что это уже не та победа, что прежние, бондарчуковская и меньшовская: ни Куросава, ни Трюффо за "Оскара" давно не борются. Максимум, кого удалось положить на лопатки Михалкову,— адаптировавшегося в Голливуде тайваньского режиссера Энга Ли.
Три года Михалков набирался сил, предоставляя право тщетно биться за "Оскара" "Кавказскому пленнику" Сергея Бодрова (1997) и "Вору" Павла Чухрая (1998). И вот в конце прошлого года совсем уже собрался предложить вниманию Американской киноакадемии "Сибирского цирюльника".
Решение российского оскаровского комитета во главе с Элемом Климовым (в него входят также режиссеры Глеб Панфилов, Андрей Кончаловский, Владимир Меньшов, зампредседателя Госкино Сергей Лазарук, киноведы Ирина Рубанова и Даниил Дондурей), спешно посмотревшего фильм не на кинопленке, а на "Бетакаме", но все художественные достоинства разглядевшего, не заставило себя ждать. Фигурировавшая как альтернативный вариант "Страна глухих" Валерия Тодоровского была большинством голосов отринута.
Единственным препятствием оказалось то, что оставался всего день до истечения официального срока, когда выдвинутая картина должна выйти в коммерческий прокат у себя на родине. "Цирюльник" в октябре прошлого года в прокат не мог выйти, поскольку, как стало известно впоследствии, оказался закончен только к февралю.
Создателям "Цирюльника" было очень обидно не успеть на "Оскар" из-за идиотских формальностей, и они пытались симулировать недельный прокат фильма в московском кинотеатре "Зарядье". Однако сведения о том, что показы носят довольно мифический характер, быстро просочились в американскую прессу. Но и эту проблему, наверное, можно было бы уладить, если бы готовая копия фильма все же смогла достичь Лос-Анджелеса к установленному сроку — 15 ноября.
Москве ответить нечем
Ну и зачем, спрашивается, было так торопиться, когда теперь фильм Михалкова может, как англоязычный, претендовать сразу на несколько статуэток? Спрашивается вместе с тем и другое: кто же будет защищать честь России в 2000 году? Из последних достижений отечественной киномысли можно назвать "Молох" Александра Сокурова. Но, во-первых, в этой немецко-российской копродукции все говорят по-немецки (а преобладание родного языка является одним из обязательных условий); во-вторых, не известно, получит ли этот изготовленный большей частью на немецкие деньги фильм статус национального; в-третьих, еще никто не спрашивал Сокурова, намерен ли номинироваться он сам; в-четвертых, "Молох" уже выдвинут на европейский аналог "Оскара" — "Феликс".
Еще более туманны перспективы легендарной картины Алексея Германа "Хрусталев, машину!". Даже не столько потому, что автор пока не собирается выпускать его в российский прокат. Просто сопоставив вкусы калифорнийских киноакадемиков и рассказы отдельных счастливцев, лицезревших "Хрусталева" в Канне, легко догадаться, насколько мизерны шансы не то что на победу Германа, но даже на его вхождение хотя бы в десятку лучших номинантов.
Остается лишь надеяться, что в последнюю неделю октября явится какой-нибудь новый отечественный киногений. Главное, чтобы он сумел заполнить анкету на английском языке.
ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА