Череда революций, прокатившихся по арабскому Средиземноморью, вновь напомнила о принципиальной неэффективности всех авторитарных режимов, кроме, кажется, одного — китайского. Очередную попытку объяснения китайского чуда предпринял профессор из Гонконга.
Крах тунисского и, возможно, египетского режимов был вполне предсказуем. Предполагается, что в демократических государствах местные руководители подотчетны избирателям, которые каждый день своими глазами наблюдают результаты работы мэров и губернаторов. Боязнь проиграть выборы заставляет политиков работать лучше. В авторитарных же государствах местные руководители де-факто назначаются сверху, а выборы фиктивны, и, значит, у граждан нет нормальных инструментов для выражения своего недовольства чиновниками и, при необходимости, их замены. Центральное же руководство, даже когда хочет, физически неспособно проследить за работой чиновников на местах. Соответственно, его реальная деятельность подменяется, используя советскую терминологию, очковтирательством и лакировкой действительности. В стране наступает застой, затем — потеря управляемости, а потом режим разваливается под грузом собственной коррумпированности и недееспособности.
Согласно этой логике, китайская политическая система работать просто не должна, и ей давно предрекали крах. Однако она работает и выдает на-гора рекордные темпы экономического роста, и это обстоятельство не дает покоя исследователям. Одну из новейших попыток объяснить, почему Китаю удается то, что не под силу другим авторитарным режимам, предпринял Сюй Чэнган, профессор Университета Гонконга, выдвинувший модель "регионально-децентрализованного авторитаризма". Согласно его гипотезе, китайский фокус состоит в том, что региональные руководители в Китае назначаются сверху, но при этом имеют весьма значительную автономию в вопросах экономической политики. Если в Советском Союзе предприятия контролировались отраслевыми министерствами из центра, то в Китае большинство госпредприятий принадлежит провинциальным, городским и деревенским властям. В начале 2000-х доля местных и региональных бюджетов в совокупных расходах государства в унитарном Китае составляла примерно 70% — намного больше, чем в номинально федеративных США (46%), Германии (40%) и России (38%). Аналогичным образом региональные лидеры получают в Китае право назначать нижестоящих местных руководителей.
Ученый полагает, что такая ситуация создает более благоприятные условия, во-первых, для экспериментирования с разными моделями развития, а во-вторых, для соревнования между региональными руководителями: и то и другое требует наличия у этих руководителей значительных полномочий и свободы при проведении экономической политики. Центральные же власти (во многом опираясь на партийные структуры) контролируют не действия провинциальных губернаторов, а их результаты. Вышестоящие власти фактически заключают с нижестоящими контракты, предполагающие достижение четко сформулированных целевых показателей, и по итогам выполнения этих контрактов принимаются кадровые решения.
Уже в ходе Большого скачка в конце 1950-х управление большей частью госпредприятий было переведено на региональный и местный уровень; доля этих уровней власти в общем объеме собираемых налогов выросла с 20% в 1958 году до 79% в 1961 году. Тогда же на смену центральному планированию пришло социалистическое соревнование между регионами. В начале 1970-х, в разгар пресловутой Культурной революции, также происходила передача полномочий "на места", а кампания по борьбе с "бюрократами" и "приспешниками буржуазии" вылилась в едва ли не полную ликвидацию центральных ведомств. В результате уже накануне рыночных реформ власти большинства районов имели в своем распоряжении мощности по производству сельскохозяйственной техники. У властей почти 300 районов было собственное сталелитейное производство; малые предприятия, созданные районными властями, производили 69% всех удобрений и 59% всего цемента и т. д. Возможно, это были не самые эффективные предприятия, но сама экономическая структура создала основу для последующего всплеска предпринимательской активности.
В построениях профессора Сюя есть рациональное зерно. Многочисленные исследования других экономистов и политологов подтверждают, что конкуренция между отдельными провинциями действительно идет: региональные лидеры, демонстрирующие высокие темпы экономического роста, действительно делают успешную карьеру. Правда, признает Сюй, это не спасает страну от коррупции (согласно некоторым рейтингам, Китай находится в этом отношении на одном уровне с Бирмой и Нигерией). Но дело не в этом. Главная проблема построений Сюя в другом. Он не объясняет, почему система все-таки работает на самом верху: почему боссы в Пекине повышают в должности наиболее эффективных региональных руководителей, а не только своих родственников и друзей: Трудность ведь не в том, чтобы оценить деятельность руководителя, а в том, чтобы на основании этой оценки действительно уволить слабого и наградить сильного. В конце концов, в ЦК КПСС тоже знали, кто из областных секретарей работает хорошо, а кто нет.
Источник:
Chenggang Xu. The Fundamental Institutions of China's Reforms and Development.— The Journal of Economic Literature (в печати)