Статья Александра Адамского о ЕГЭ* вызвала дискуссию читателей
Ломоносовы не приехали
Как-то уже забылось то, с чего начинали ЕГЭ. Я о "социальных лифтах". Якобы дети "из глубинки" через экзамен на местах могли поступить в хороший вуз — "Алло, мы ищем таланты!" Сейчас журналисты с ног сбились, разыскивая этих Ломоносовых, поднятых со дна российской жизни мощным потоком ЕГЭ...
Другое. Меркантильно-финансовое. Если честно, то цены на поступление в элитные высшие школы не упали, а наоборот. Удивительная страна, где все говорят о стремлении жить по совести, о борьбе с коррупцией, а между тем дети платят за репетиторство своим же учителям, за ЕГЭ в школе, за поступление в юридические академии, за получение хорошей должности... И все это как бы само собой разумеется. Все для того, чтобы красиво пристроиться и начать рассуждать о коррупции, о том, что надо жить по совести и пр.
Думаю, ничего существенного президентская комиссия не скажет. Слишком много денег вбухали в сомнительное мероприятие. И предложение автора о независимой службе, независимой от Минобра, само по себе, конечно, грамотное и правильное, только еще больше загоняет ситуацию в угол.
Не поспоришь
Есть факт, что студентов не из столицы стало больше в университетах.
Оценка не оценивает
А вы этот факт (большое количество студентов из провинции.— "О") интерпретируйте в контексте ю-тубовских роликов, снятых и выложенных самими выпускниками с Северного Кавказа, в которых эти выпускники в ходе ЕГЭ ВСЕ ДО ЕДИНОГО толпятся у ноутбуков и смартфонов, на которые им шлют ответы на задачки. Или в свете такой, например, цифры: только на одном сайте, специализировавшемся на "поддержке" экзаменуемых, было зарегистрировано 330 тысяч пользователей. Это при том что всего выпускников в России было 900 тысяч. Знаете ли вы, что уже на стадии эксперимента по данным ЕГЭ признавались самыми грамотными выпускники из Адыгеи (в том числе по русскому языку)? В этом году, например, на экономическом факультете СПбГУ с первого курса еще до сессии были вынуждены отчислить 63 студента. Небывалое событие. Это тоже факт. Печальный. Говорящий о том, что невозможно считать данные, полученные по ЕГЭ, достоверной оценкой знаний школьников. Единственное, чего действительно добились организаторы ЕГЭ, это создания условий беспрецедентно массовой коррупции в среде учителей, школьников, их родителей и чиновных всех уровней в системе образования.
Учителей не ругать!
А. Адамский использует такой софистический прием, как "подмена понятия". Он ставит вопрос, надо ли отменить государственный выпускной экзамен, подразумевая под ним именно ЕГЭ. Но ведь такой экзамен может проходить не только в форме ЕГЭ. В советское время он был, но в другой форме. И спор идет не о том, проводить или не проводить вообще государственную аттестацию знаний выпускников школ, а о том, в какой форме ее проводить — в форме ЕГЭ или в какой-то другой. И надо ли совмещать выпускные экзамены в школе и вступительные экзамены в вуз?
Чтобы решить проблему, нужно убрать условия, способствующие оппортунистическому поведению учителей. Следовательно, не должно быть выгоды учителю от хороших оценок его учеников. И не должно быть санкций за плохие оценки. Задача учителя — постараться научить каждого ученика как можно лучше и поставить в итоге объективную оценку. Тогда учителю можно доверять. Надо восстановить устные переводные экзамены из класса в класс в школе. И учитывать при итоговой аттестации оценки по предмету за все годы обучения.
Протест против беззакония
Перевирание, как обычно! Люди не защищают студентов, а протестуют против беззакония. Хотите наказывать за такое поведение — примите закон, проведите его через Думу! Но нет, иметь дело с депутатами, которые начнут мямлить, дескать, хотели, как лучше, получилось, как всегда... Да не выгоден сам закон, слишком много богатых деток пролетит — те же депутатские отпрыски. Так что дело не в экзамене, а в желающих его обойти любой ценой и находящих для этого пути и адвокатов.
Менять не экзамен, а образование
Проблема, на мой взгляд, глубже. Не в том, как оценивать, а что и зачем. ЕГЭ — место битвы общества и государства. Это не путевка в жизнь, а некий бюрократический барьер на пути у детей, который надо преодолеть. В вопросах образования семья, школа и государство сегодня противники, а не союзники, каждый из которых ведет разведдеятельность на территории противника и вербует сторонников. И в этом смысле "а вы, друзья, как ни садитесь, все ж в музыканты не годитесь": чем ЕГЭ ни замени, как его ни модернизируй, проблема останется. Пока нет общественного согласия по предмету и целям образования, никакие реформы госэкзамена ничего не изменят.
Среднее образование должно давать тот необходимый общий минимум (общее образование), который необходим каждому человеку по жизни вне зависимости от его будущей профессии. Например, основы управления, ведения семейного бюджета, практической психологии. Разве родители (да и сам ребенок) будут против, если после уроков физики каждый школьник сможет починить розетку или утюг, после уроков химии будет разбираться в пищевых добавках и бытовой химии, после изучения литературы станет терпимее и мудрее? Если на уроках ОБЖ не будут пускать теоретические пузыри, а отработают до автоматизма навыки оказания первой помощи в различных ситуациях, на уроках физкультуры научат плавать (или хотя бы держаться на воде), какая мама будет против этого? Если школа из казенного учреждения превратится в помощника семьи в обучении и воспитании ребенка, семья будет заинтересована в честных отметках, поскольку эти отметки будут индикатором готовности чада к самостоятельной жизни, а не мифическими знаками успеваемости. Куда ребенок должен успеть? Или куда он опоздал?
Предпрофессиональная подготовка должна начинаться не с углубленного изучения предметов по выбору родителей, а с обширного и глубокого профориентационного курса школьников с приглашением в школу представителей самых разных специальностей, показом учебных фильмов о профессионалах в различных отраслях. Работать над профориентационными курсами школьников могли бы уже учебные заведения профессионального образования. Их задача вовлечь ребят в профессию, дать попробовать ее на вкус. На освоении вводного курса специальности с высоким спросом школяров задачки должны быть посложнее, где спрос поменьше — задачки полегче. Таким образом, у государства будет регулятор, у ребенка — шанс попробовать себя в разных областях без рисков и стресса, а учреждения профобразования борются за студента открыто, ведут его в прямом смысле со школьной скамьи. Олимпиады школьников проводят ведущие вузы, участвуют в них школьники, подавшие заявки, таким образом выделяются сильные ребята.
И никакого стресса, никакого ЕГЭ и взяток. Ибо знание и сознательный выбор личности лежат в основе выбора профессии, а не бюрократическая процедура и противостояние ей.
Учиться самостоятельно
Какой быть школе, чему должна учить школа? Явно, и это давно указали независимые умы, школа должна учить УЧИТЬСЯ САМОСТОЯТЕЛЬНО, а не пичкать фактологией. Тогда отпадут сами собой все вопросы о подавлении личности педагогами, школой, и троечники и двоечники будут успешными по жизни. Как ответить на вопрос об успешных двоечниках и неуспешных отличниках? Вспомните себя в детстве! Двоечник, интуитивно и от Бога, защищается от глупости учителей, от ненужной ему информации, его психика не засоряется разным ненужным хламом, а посему более открыта к пониманию жизненных обстоятельств, нежели зомбированная психика отличников.
"Нам нужна иная школа"! Нам нужно учить маленьких людей самообучению на протяжении всей жизни, а многих взрослых и подавно. Если это будет достигнуто, то исчезнет и такой вопрос-упрек системе образования: "Вы нас научили, но пока мы учились, все наши знания уже устарели..."
Сегодняшняя школа — это система, которая имеет четкие концептуальные рамки, поддерживаемые академической наукой, чтобы сохранить себя как институт. Чиновники от образования будут стараться всяческим образом подавить творческий потенциал молодых людей, чтобы не дай бог, они не вышли за рамки всей это псевдонауки.
* См. материал "Тест для Пушкина" в "Огонеке" N 27 за 2011 год