Михаил Пиотровский, директор Государственного Эрмитажа: все решения по проблемам, связанным с трофейными вещами, Дума взяла на себя
— Этого закона не нужно бояться. Во-первых, следует ожидать решения Конституционного суда, куда, как предупреждал президент, будет передано дело. Во-вторых, мы должны понимать, что такое решение всенародно избранного парламента в свободной демократической стране должно означать, что это и есть мнение народа.
Сейчас все сильно политизированы, и это не могло не отразиться на решении по проблеме реституции. В то же время мне представляется, что накал страстей вокруг этого вопроса с принятием закона должен утихнуть. И тогда будет наконец возможен спокойный и конкретный разговор. Он не будет простым, так как новый закон внес заметные осложнения, но он может быть трезвым. И если смотреть на сложившуюся ситуацию без паники, обязательно нужно помнить один значительный факт: сегодня речь идет только о небольшом остатке тех вещей, которые попали после войны из Германии в Россию. Большая часть этих трофеев давно Германии возвращена.
Что нам предстоит сделать в связи с тем, что закон вступил в силу?
Во-первых, приложить все силы, чтобы не восстановился (а он еще полностью и не был отменен) режим секретности и спецхранов вокруг этих вещей. Мы должны продолжать работать — делать выставки, публиковать вещи, изучать их.
Во-вторых, музейное сообщество должно добиться, чтобы за музеями сохранилось право решать судьбу этих вещей в пределах России, в пределах закона. Ведь в нем говорится о создании некоего специального органа, который должен будет заниматься трофейными вещами. Я категорически против этого. Создание новой бюрократической структуры вокруг этих вещей ни к чему хорошему не приведет.
И в-третьих, несмотря на все мои к нему претензии, закон предусматривает все-таки механизм для дальнейших переговоров. Сегодня достигнуть согласия нам с Германией не удалось, но для того чтобы удовлетворить следующие поколения русских и немцев, мы должны найти возможности для компромиссов. Может, это будут разнообразные формы обменов. Может что-то еще...
В любом случае с этого дня решение проблемы пойдет по пути конкретизации. В законе нет глубокой дифференциации трофеев по категориям, но кое-какие все-таки учтены. Например, "семейные реликвии" или "вещи, принадлежавшие церкви". Эти понятия могут быть расширены или сужены, в зависимости от конкретной вещи, и по этим категориям уже могут быть начаты переговоры.
Хотя в самом законе очень много неясностей. Нет четкого отношения к проблеме частной собственности — в применении к владельцам-немцам (сотрудничавшим с нацистами и нет), в применении к тем вещам, которые находятся сегодня в частных руках и которые попали на территорию России нелегально, то есть попросту вещам ворованным. Что с ними будет, их будут отбирать или оставят висеть на стенках? Много путаницы, и потому много возможностей для ошибок.
Нужно понимать, что с этого дня все решения по проблемам, связанным с трофейными вещами, в том числе и по конкретным ситуациям, Дума взяла на себя. Это нелегкая ноша. Нам же остается сегодня принимать этот закон как данность. И продолжать работать с этими вещами, продолжать их показывать и изучать.
И еще: очень скоро могут возникнуть проблемы с музейными обменами. Германские музеи могут заявлять свои опасения в связи с возможным показом своих вещей в России. Самое ближайшее будущее покажет...