Про хорошее отношение к лошадям, собакам, кошкам и прочим крошкам разговор с Еленой КАМБУРОВОЙ
ДВА МАЛЬЧИКА
Во время этого разговора неожиданно рассекретилась одна история, долгое время казавшаяся многим абсолютно мистической. Дело в том, что через четыре года после смерти Фаины Раневской на ее надгробном камне в Донском монастыре вдруг объявилась небольшая чугунная собачка в грустящей позе, вполне надежно вмонтированная кем-то в дорогостоящий черный мрамор. Но она так органично вписалась в него, что близкие Раневской, помня о несказанной любви актрисы к животным, к тому же об обожаемом ею беспородном псе Мальчике, сначала спасенном ею, а затем спасавшем ее до конца жизни от душераздирающего чувства внутреннего одиночества, оставили мистическую собачку в покое. Все решили, что это воля своенравной Фаины, не могшей без своего Мальчика ни жить, ни умереть спокойно. Вот так на могиле великой актрисы неожиданно оказался и памятник собаке — свидетельство выдающейся любви и уважения Раневской ко всему живому, соседствующему с человеком. Но кто-то ведь установил его?! Этого угадать не удалось никому.
Народная артистка России, замечательная певица Елена Камбурова в последние годы жизни Раневской проводила с ней много времени. Кроме духовного родства и восхищения двух художников талантами друг друга, их связывала и абсолютная схожесть отношения к животным. И не случайно, что именно Камбурова возглавила недавно попечительский совет, радеющий о создании в Москве памятного знака «Сочувствие», посвященного гуманному отношению к бездомным животным (благотворительная работа скульптора Александра Цигаля, художника Сергея Цигаля и архитектора Андрея Налича). Деньги на отлив его внесли и сама Камбурова, и Юрий Яковлев, и Людмила Касаткина с Сергеем Колосовым, Владимир Дашкевич, Михаил Левитин, Евгений Колобов и многие другие люди искусства, но недостающая сумма еще огромна. Но если она в скором времени соберется народом, то крупная бронзовая дворняга уже в этом году уляжется на своем чуть приподнятом над полом постаменте в подземном вестибюле у входа на станцию метро «Менделеевская». На том самом месте, откуда обычно присматривал за людьми в переходе любимец здешней округи, тезка собаки Раневской, тоже пес Мальчик, зверски убитый не так давно юной садисткой (история, прошумевшая по стране ураганом общего негодования). В попечительском совете этого «собачьего памятника», кроме именитых адвокатов — Генриха Падвы, Генри Резника, Полины Жук и других, собрался просто цвет российской культуры — от Беллы Ахмадулиной до Юрия Шевчука — известнейшие писатели, певцы, композиторы, актеры...
— Можно себе представить, Лена, живи сейчас Раневская...
— О-о, она была бы тут первой! Надо сказать, что каждый раз, прилагая какие-то усилия в направлении защиты животных, я знаю, что делаю это и в память о ней. Она страшно переживала за них, обездоленных, кормила их, специально покупая им еду, дома у нее всегда стояли банки с пшеном для птиц. В сферу ее любви попадала любая живность — воробьи, голуби, кошки, лошади, но особенно она любила собак. Всем известно культовое отношение Раневской к Пушкину, так вот о собаках мы говорили почти так же часто, как и о Пушкине.
Мальчик попал к ней с улицы страшно избитый, с переломанной лапой. Она отдала его в какую-то лучшую клинику Москвы, где его вылечили. Он сильно скрасил ей последние годы. Она говорила: «Мальчик — самое близкое мне существо, если его не станет — умру». Он пережил ее на два года. На ее могиле стоит замечательный камень, и мне с самого начала хотелось, чтоб рядом с ним было изображение печальной собаки. Я предлагала специально заказать такую скульптуру, советовалась на эту тему со многими, близко знавшими Раневскую. Все говорили: потрясающая идея, но нас не поймут. Тогда я решилась на произвол: нашла небольшую чугунную собачку, которую один человек очень хорошо вмонтировал в надгробие. А потом в воспоминаниях о Раневской я прочитала: кто-то прикрепил чугунную собаку на камне у могилы, спасибо ему. Таким образом, я получила одобрение своей подпольной деятельности.
— То есть ты уже специалист по созданию памятных знаков, подобных «Сочувствию». Скажи, а почему в его попечительском совете столько звезд российской культуры? Неужели все они относятся к животным аналогично тебе и Раневской? И, кстати, почему там столько адвокатов?
— Потому что адвокат, я считаю, как и врач, и учитель, и актер не профессия, а должность на Земле. Ему, по сути, дана последняя возможность оградить невинное существо от чего-то очень страшного. А здесь невинные существа — бездомные животные — постоянно осуждаются на смерть и страдания. Поэтому адвокаты очень органичны в этом совете. А то, что в нем оказались столь звездные защитники, лишний раз подтверждает давно назревшую в нашей стране необходимость федерального закона о защите животных от жестокого обращения. Думаю, следующим нашим шагом будет обращение к президенту России с просьбой снять наложенное им вето на этот закон, который давным-давно уже должен быть принят.
А по поводу звезд российской культуры: действительно, очень редко встретишь актера, певца, композитора, писателя, который не любил бы животных. Это все люди, проживающие эмоциональную, душевную сторону жизни как основную. То есть в первую очередь не бытовое проживание, а тонкие отношения с окружающим миром: с травой, деревьями и, конечно же, животными. К тому же творческие люди часто бывают, по сути, очень одинокими, потому почти у каждого какие-то зверюшки дома, являющиеся очень важной частью нашей жизни. В ней практически на равных с нами присутствуют кошка, собака...
Столько положительных эмоций дают нам наши животные и как много грустных — бездомные. Пытаешься что-то сделать для них, помочь, но обязательно находится какая-нибудь жуткая сволочь, которой они непонятно чем помешали. В престижном доме, в котором я до этого жила, было много людей, любящих животных, и однажды в нашем подъезде появилась ласки необыкновенной, похожая на лисичку собачка. Ее все любили, ну никому она не мешала. Не лаяла, спала на тюфячке около квартиры наших соседей, которые, как и все остальные, ее выгуливали, кормили. Однажды она заболела, я привела знакомого ветеринарного врача, он ей назначил уколы, и мы ее вылечили. И все-таки нашлась в том подъезде... Она все время орала, гнала собаку и в конце концов позвала живодеров. Или, например, около дома, в котором я теперь живу, была стайка собак. Потом из них осталась только одна, Дамка. Меня потрясло тогда то, что работники телефонной станции напротив моего дома сделали ей будку. Я подумала: ну почему бы вот так же не делать будки во всех дворах для бездомных собак, они же охранники замечательные? Эту Дамку, естественно, и я кормила. Какая же она была умница, какая благодарная! Потом у нее щенок появился, и, когда он подрос, его кто-то жестоко избил. Он пришел в жутком состоянии, мы пытались его выходить, но все-таки он погиб. Так страшно умирал! Ну кому он помешал?! Дамка прожила здесь несколько лет и под конец последнего своего щенка родила. Такие тяжелейшие были роды, но щенок зато чудесный на свет появился. Мы думали: ну вот, Дамка старенькая, теперь щенок у нас останется, когда ее не будет. Но прихожу я туда однажды, а щенка нет. Кто-то, как всегда, постарался. Мы очень переживали тогда, а Дамка вскорости умерла. Подобными трагедиями почти всегда заканчивается жизнь бездомных животных, и я уверена, что у каждого человека, понимающего эту проблему, они на совести. Потому столько творческих людей и собралось в этом совете.
— То есть у художников не утрачивается детское восприятие единства мира. А каждый ребенок рождается с подобным отношением к животным, сформулированным Киплингом как «ты и я одной крови», или его надо этому научить?
— К сожалению, не каждый. Бывают дети, уже рожденные с наследственными бациллами жестокости, проявляющие ее — для начала! — в издевательстве над животными. И когда в стаю собираются несколько таких вот ребят — это уже катастрофа. Но некоторые дети, просто не приученные взрослыми любить животных, бывают жестокими с ними от непонимания. Поэтому необходимо почаще объяснять им, что собакам и кошкам так же, как и людям, бывает очень больно, что в головках у них много страха, любви и привязанности к человеку. И я считаю, что бронзовая бездомная собака на «Менделеевской» должна сыграть именно такую воспитательную роль. Недавно я была на гастролях в Риге, где рассказала о нашем «Сочувствии» своим друзьям, актерской семье. Они ахнули: «Да это же просто педагогическая поэма! Сколько родителей с детьми ежедневно будут видеть такой пример уважительного отношения к любой жизни». И они мне тут же деньги на это дело вручили. Конечно, у кого-то будет и другая реакция, типа: ну, людям не ставят памятники, а тут собаке. Или: не памятники надо создавать, а приюты. Но я думаю, что благодаря этой скульптуре у многих людей появится желание дать денег на приюты или какой-то конкретной бездомной животинке помочь. Эта история с ростками в будущее.
А у кого-то из детей любовь к животным врожденная. Меня вот никто этому не учил, но я их полюбила сразу. В городе Хмельницком, где прошло мое детство, было огромное число бездомных кошек и собак, которые жили за сараями, и я во время еды всегда старалась незаметно что-то положить в кармашек, чтобы их покормить. Я заразила этим своих подруг, помню, как мы хоронили умершую собачку, выстроилась целая процессия. Каким горем для нас была ее смерть! Очень многое зависит, конечно, и от первого детского общества, в которое ребенок попадает.
Я давно хочу сделать программу «Благослови детей и зверей» и собираю для нее материал. Правда, очень боюсь того, что и сама буду вся в слезах, и зрители. Хочется, чтоб эта программа была молитвой обо всем беззащитном. Многие большие художники писали о животных. Кстати, меня потрясает книжка Вениамина Блаженного (изданная, кстати, на деньги Юры Шевчука), почти вся посвященная беззащитности животных. Думаю, что основное для этой программы я возьму оттуда.
— Я уверена, что в домах, где растут дети, обязательно должны быть животные. Ведь у нормального ребенка всегда бывает потребность в них, подобная жажде линдгренского Малыша иметь щенка. Ребенок очень одинок в мире взрослых, а тут у него появляется друг, воспитывающий в нем и сострадание, и чувство ответственности, и понимание не похожих на тебя существ. Вот ты рассказала про беспризорных животных своего детства, а домой тебе кого-нибудь позволили взять?
— Я помню, как вымаливала у родителей разрешение взять кошку. Мне долго не разрешали, но потом все-таки у меня появилась Мурка. Знаешь, связанные с ней впечатления, пожалуй, самые яркие из всего моего детства. Потом у Мурки родился котенок Русланчик, потом другие котята, которых она, конечно же, приносила мне на подушку. Так что кошками в детстве я не была обделена, но собаки, увы, так и не появилось тогда в нашем доме.
— Но зато потом это с лихвой компенсировалось во взрослом возрасте. В силу нашего давнего знакомства я помню нескольких твоих собак. Когда же тебе удалось стать «собачницей»?
— Началось все с истории очень грустной. В 1962 году, когда я переехала в Москву, мой муж купил на рынке совсем уже немолодого дога мышиного цвета — Лорда. Как же тяжело он переживал потерю прежних хозяев! Неделю просто плакал, к нам не подходил, это был ужас. Потом потихоньку обжился, но часто обижался и, забившись под рояль, подолгу не разговаривал с нами. Вспоминаются безумно трогательные моменты, связанные с ним. Через дом от нас на первом этаже жила малюсенькая собачка Каштанка. И наш Лорд в нее влюбился, причем самым возвышенным образом. Когда я это поняла, то старалась всегда проходить с ним мимо Каштанкиных окон и давала ему возможность встать на задние лапы и заглянуть в окно. Он не скулил, а именно пел, таким образом выражая свою любовь к ней. Каштанка же, сидя на подоконнике, визжала, скулила, сучила лапками. К сожалению, Лорд прожил у нас недолго.
Потом я стала работать с композитором Ларисой Критской. Мы вместе ездили на гастроли, потому возможности держать собаку ни у меня, ни у нее не было. Тем не менее Лариса вдруг взяла себе очаровательного черненького щенка нечистокровной лайки, а через какое-то время поняла, что не справляется с ним. Так как у меня с животными все-таки опыта было больше, я его забрала к себе, и он стал как бы нашей общей собакой. Темперамента щенок был недюжинного и творил дома, когда я уходила, что-то невообразимое. У меня тогда комната была в коммуналке, и, когда я возвращалась, она оказывалась вдруг совершенно белой — щенок, разорвав пакет муки, осыпал ею все вокруг и сам белым медвежонком бегал. Еще он очень любил клей в старых книгах. Я помню, что мне из одного очень важного дома дали почитать «Пушкина в жизни» Вересаева, 1926 года издания. И как раз на эту книгу и обратилось внимание малыша. Когда он слегка надорвал странички, я убрала ее подальше, но он каким-то невероятным образом все-таки сумел ее стащить. Ну почему именно эта книга ему понадобилась, столько же других вокруг было?!! И это стало моим ужасом! Как объяснить людям, что их ценной книги уже не существует? Я долго мучилась, отодвигая этот момент, а потом просто рассказала правду.
— Простили?
— Да, знаешь, меня там поняли, потому что любили животных. Из-за того, что щенок этот вел себя так невероятно, я его часто называла Негодяйчиком. А потом первая часть слова отбросилась, и осталось только Чик, а когда выяснилось, что это девочка, она стала Чикой. Мы ее все безумно любили, но к тому времени, как она подросла, стали уже вовсю с Ларисой разъезжать с концертами, и при каждой поездке возникала проблема, с кем оставить собаку. И вот однажды мама Ларисы Критской решила ее по-своему: поехав в подмосковный дом отдыха, она в близлежащей от него деревеньке нашла нашей Чике хозяина, тракториста. Она уверяла нас, что он очень любит собак, что Чика теперь катается на тракторе и на природе ей гораздо лучше живется. Что я могла сделать — основной-то хозяйкой Чики была Лариса. Прошел год, и я, безумно тоскуя по Чике, поняла, что мне просто необходимо ее увидеть. Тут как раз мама Критской вновь уезжает в тот дом отдыха, и мы с Ларисой едем ее проведать. Дальше происходит фантастическая история. Мы идем по большому полю и вдруг видим вдали какую-то черную точечку, которая с огромной скоростью увеличивается, приближаясь к нам. Это была наша Чика. Как же она кинулась к нам! Как визжала, скулила! Какой был восторг! А ведь мы ее предали! Меня потрясает то, что у собак обид не бывает. Я там просто рыдала и тут же решила: все, я ее больше никому не отдам! И с тех пор она стала уже не общей, а только моей собакой. Она была невероятно обаятельной. Рядом с нашим подъездом находилась вечно распахнутая служебная дверь булочной-кондитерской, куда Чика обязательно забегала и ко всем с такой лаской кидалась, что ее непременно угощали обожаемыми ею цукатами, снимая их потихоньку с тортов. Если дверь вдруг оказывалась закрытой, то она тарабанила по ней лапами, требуя, чтоб впустили. Когда же я заходила в магазин одна, про меня говорили: «А это хозяйка Чики». Еще она была крайне сообразительной и однажды просто сама себя спасла. Мы с ней садились в лифт, который оказался неисправным. Чика раньше меня забежала в кабину, и тут двери захлопнулись, лифт начал опускаться, и она повисла на поводке. Я пережила настоящий ужас. Но представляешь, она сама сумела лапками снять ошейник.
Однажды какой-то человек абсолютно ни за что ее ногой отшвырнул. Я тогда словно львица набросилась на него, и через секунду мы уже катались с ним по земле. Это был единственный случай в моей жизни, когда я дралась.
Чика была влюблена в Сергея Менахина, очень хорошего певца, тенора. Когда он приходил к нам, ее просто трясло от любви к нему. Когда другие мужчины в дом заходили, ничего подобного не было. И однажды, когда он явился не один, а с барышней, да еще длинноволосой, она на нее тут же накинулась. В ее характере вообще были какие-то странности. Вот, например, гуляя с ней, спущу с поводка, гляжу, а Чики нет. Я долго бегаю в ужасе, ищу, зову ее. Потом выясняется, что она буквально рядом где-то спряталась и наблюдает за мной.
Она очень мало прожила, к сожалению, 8 лет, но еще при ней, в 1972 году, у меня появилась рыженькая Доста. Я купила ее крошечным щенком в переходе как карликовую лайку (не знала, что такой породы вовсе не существует) в подарок матери моего мужа, но потом она тоже стала моей собакой. Первое время она жила у меня на Преображенке, и, так как по ночам не давала спать, я ее называла Доставалкой. Отсюда и взялось имя Доста. Помню, я ходила с ней в гости к Лене Енгибарову, который учил ее разным командам. Потом Доста стала жить у родителей моего мужа на Соколе, а через некоторое время и мы с Чикой переехали туда.
Доста прожила у меня 14 лет, раза три у нее были щенки, которым, естественно, очень внимательно выбирались хозяева. Когда она была уже старенькая, врач предупредил нас, что ей больше рожать нельзя. Поэтому во время течки я водила ее только на поводке и всех, кто гулял с ней, предупреждала, чтоб глядели в оба. Но однажды сама же, выйдя с ней, задумалась, начала что-то репетировать, а тут подбежал бездомный кобель, маленький такой, чудесный, и я только крикнуть успела, но ничего уже поделать нельзя было. Я сама тогда принимала роды. Родился всего один щенок, девочка. Она безумно смешная была, похожая на обезьянку, с хохолком на голове. Через месяц нашлись ей хозяева, и я поехала посмотреть, в каких условиях она будет жить. Увидела неуютную квартиру, не очень приветливых людей и уехала с тяжелым чувством. На следующий день я позвонила туда и сразу же поняла, что она там не очень-то нужна. В тот же вечер я забрала ее назад и, помню, подумала: «А как мне вообще пришло в голову ее отдать?!»
Я долго не могла придумать ей имя, но как-то пришел к нам в гости актер Таганки Виталий Шаповалов, они друг другу очень понравились и целый вечер играли. Вот в честь него она и стала Витой.
— А кошки Катя с Машей у тебя еще при ней появились?
— Да, и для Виты это оказалось испытанием, так как ей не очень хотелось делить мою любовь. А тут вдруг появляется Катя, которую котенком принесли мне мои друзья, авторы замечательных песен Вера Евушкина и Лена Фролова. Они нашли ее зимой на улице во время перерыва домашнего концерта и взяли с собой, просто решив чуть-чуть отогреть. Но она просидела несколько часов концерта, так внимательно слушая, что они позвонили мне и уговорили подержать ее, пока не найдут хозяина. Вот так у меня появилась Катя. Вита не агрессивно ее встретила, и в конечном счете у них установились дипломатические отношения. А Маша — это Катина дочка. Летом я вывожу их в деревню, и какое же счастье наблюдать за ними на природе! Правда, там в них просыпаются охотничьи инстинкты, и я очень жалею уже полевых мышек, угодивших в их когти. Мне страшно хочется взять собаку, но после смерти Виточки пока не решаюсь.
— Ты мне когда-то рассказывала удивительную историю про Анастасию Ивановну Цветаеву, обращавшуюся к твоей Вите на «вы».
— Да, я с Виточкой пришла однажды к Анастасии Ивановне, и, когда она открыла нам дверь, то подобного выражения ее прозрачных серо-голубых глаз, как в тот момент, когда она увидела Виту, я не видела никогда. Она просияла так, будто ей подарили что-то невероятное, и сказала, обращаясь к собаке: «И вы проходите, пожалуйста». Я ее спрашиваю: «Анастасия Ивановна, а почему на «вы»?» — «А я их всех на «вы» называю», — ответила она. У нее есть книжечка о животных — «Непостижимые», где она пишет о своем огромном уважении к ним. Подобным же образом относилась к животным и Марина Ивановна Цветаева.
— А, собственно, чему мы удивляемся? Ведь в стихотворении Маяковского «Хорошее отношение к лошадям», которое ты поешь уже более 20 лет на музыку Владимира Дашкевича (кстати, тоже участника попечительского совета «Сочувствие»), поэт именно на «вы» обращается к осмеянной толпой упавшей коняге:
Лошадь, слушайте —
чего вы думаете, что вы их плоше?
Во все времена большие художники с уважением и ответственностью относились к существам, данным нам, как сказано в Библии, ПОМОЩНИКАМИ, над которыми Господь велел человеку ВЛАДЫЧЕСТВОВАТЬ. Непонимание смысла и достоинства этих слов приводит к «разбитому корыту», о чем предупредил нас так любимый Раневской Пушкин в сказках о золотой рыбке и золотом петушке. Но в отличие от художников наше высокое правительство, большинство чиновников и депутатов не внемлют ни библейским, ни пушкинским притчам, вот и результат налицо. И потому только на художников последняя надежда.
Ирина ОЗЁРНАЯ
2-го июня в 19 часов в Театре музыки и поэзии под руководством Елены Камбуровой состоится ее сольный благотворительный концерт, приуроченный к Международному дню защиты детей. Сбор от него полностью пойдет на создание памятного знака «Сочувствие», посвященного гуманному отношению к бездомным животным. Также напоминаем, что желающие увидеть в этом году бронзовую собаку на «Менделеевской» могут присылать деньги в этот театр по адресу: 119435, Москва, Большая Пироговская, 53/55 (по почте с пометкой: «Памятный знак «Сочувствие»).
Телефоны секретаря: 246-81-75, 246-79-14.
Вторая точка сбора денег — подуличный переход, ведущий на станцию метро «Менделеевская», у входа на которую в будние дни с 11 до 20 часов собирает их продавец лотерейных билетов Изабелла Юрьевна Костюченко (опекунша убитой собаки Мальчик).
На фотографиях:
- ТАИНСТВЕННАЯ СОБАКА НА ПАМЯТНИКЕ ФАИНЕ РАНЕВСКОЙ
- ДОМА У ЕЛЕНЫ КАМБУРОВОЙ
- С ЛОРДОМ
- ЭТО КАТЯ
- А ЭТА СОБАКА МОИХ ДРУЗЕЙ ВЛЮБИЛАСЬ В МЕНЯ, КОГДА Я ПЕЛА
- ЧИКА БЫЛА НЕВЕРОЯТНО ОБАЯТЕЛЬНОЙ
- ВИТЕ АНАСТАСИЯ ЦВЕТАЕВА ГОВОРИЛА «ВЫ»
- ПРОЕКТ «СОЧУВСТВИЕ» НА «МЕНДЕЛЕЕВСКОЙ»
- В материале использованы фотографии: из семейного архива, Юрия ФЕКЛИСТОВА