СВОЙ ЧЕЛОВЕК

Специальный корреспондент «Огонька» полетел вместе с заместителем Генерального секретаря ООН в Чернобыль

СВОЙ ЧЕЛОВЕК

У каждого свой Чернобыль. Для кого-то это память, для кого-то — жизнь, для кого-то — способ выбить деньги сверху. А для высокого англичанина без галстука это работа. Скорее всего, большинство жителей Зоны — громадной территории на стыке трех государств: Украины, Белоруссии и России, где последствия катастрофы сказались больше всего, — этого англичанина никогда не увидят. Но если в их жизни появится надежда, в этом будет и его труд.

В России зима. Над снегом и зимой летит вертолет. Рейс правительственный, и все, кто есть на борту, — высокие люди. Вертолет летит в Брянск.
Самого высокого человека на борту зовут Марк. Он англичанин почти двухметрового роста, с пробивающейся кое-где сединой и всклокоченными волосами. И галстука тоже нет — ни стиля, ни Dress Code. Марк Мэллок Браун, заместитель Генсека ООН, в России свой человек. Он здесь бывал и в 1997-м, когда «молодые реформаторы» набирали кредиты, а он был вице-президентом Всемирного банка, и позже. Сегодня он здесь как директор Программы развития ООН.
Вертолет потряхивает, попутчики волнуются. «Ничего, — успокаивает Марк. — Когда я был в одном лагере для беженцев, нам дали совсем сумасшедшего пилота...» Он вообще много где был. Марк работал в Афганистане, Ираке и Сомали. Он только что вернулся из Бама в Иране, где случилось страшное землетрясение. Вообще ищите его там, где случается что-нибудь неприятное. От такой профессии у Марка усталые и грустные глаза. Он столько видел, что, похоже, знает отчего вертится Земля. И очень устал от этого знания.
Сегодня Марк летит в Брянск, потому что эта область России больше всего пострадала от Чернобыля. ООН снова возвращается в Зону отчуждения. В Чернобыль, почти забытый за 18 лет, давно ставший символом и растащенный на сюжеты компьютерных игрушек. Впрочем, люди, которые живут на зараженных территориях, символами не стали. Но что с ними делать, никто толком не знает. Их никто не научил жить после Чернобыля, потому что никто в мире этого не умеет. Теперь их будет учить Марк. Несколько недель назад его шеф, Кофи Аннан, передал вопросы Чернобыля из сферы гуманитарной помощи в рамках ООН в сферу развития. А за развитие в ООН отвечает Марк.
Раньше ООН помогала выживать. Теперь она будет помогать жить. Это главная перемена, которая должна произойти, но это очень большая перемена. Привыкнув за последние годы выживать, 200 тысяч людей в Зоне считают нормальную жизнь непозволительной роскошью. А остальные их просто боятся.
«Кстати, вы случайно не видели с вертолета лосей? — почему-то спрашивает первым делом губернатор Лодкин. У него сломана кисть руки, а сам он похож на артиста Щербакова, сыгравшего роль Бубликова в «Служебном романе». Марку он приходится немного выше пупка. — Я был недавно на Камчатке и насчитал 23 медведя, причем пятеро из них ловили рыбу!» Наверное, губернатор очень хочет показаться сметливым и хозяйственным.
Потом долго говорит губернаторский лектор про программу микрокредитования, про подсобные хозяйства, про то, что «допустим, человек решил завести гусей...». Но все это не про гусей и не про Чернобыль даже, а про деньги. Губернатор ждет от Марка денег. А еще он хочет, чтобы Марк заступился за него перед премьером Касьяновым. И вообще наладил все, как в «мировом сообществе». Главное — не забывать про исконную общинность и соборность русских крестьян и не раздавать кредиты отдельным семьям. Вот организовать комитет, освоить фонды — совсем другое дело!
Пока выступает лектор, Марку скучно. Потому что все, что предлагает ООН, очень просто и не нуждается ни в какой соборности и общинности. Нужно просто наладить экономику, чтобы те, кто хочет работать, могли это делать как во всем нормальном мире. Чтобы могли взять кредит и пользоваться передовой агротехникой. И не стонали бы от ста тысяч проверяющих чиновников.
Когда мы прилетели в Зону, оказалось, что Марк прав: все проблемы в Зоне точно такие же, как и во всей стране. Есть, правда, маленькая надежда — государство старается соваться в Зону не очень часто. Ему хватает корма и на других, менее опасных для здоровья участках. Так что есть шанс, что хотя бы в Зоне у людей получится.

Дмитрий НАЗАРОВ