КОЛОНИАЛИЗМ НАИЗНАНКУ

Накануне еще одних президентских выборов в Чечне стоит подумать: какую цену мы платим за имитацию там демократии? Нужна ли нам эта «черная дыра»?

КОЛОНИАЛИЗМ НАИЗНАНКУ

Россия в Чечне и Америка в Ираке вынуждены выбирать между плохим и еще более худшим. Разница только в том, что американцы сами туда полезли со своими цивилизаторскими функциями, а мы получили свой нарыв по наследству вместе с долгами и проклятиями. Но выбор одинаковый — или уйти, потеряв лицо и уступив инициативу буревестникам очередного мирового переворота, или продолжать безвыигрышную борьбу, сползая в болото варварства и в изобилии получая заслуженные и незаслуженные пинки от передовой общественности.

Понятно, выборы в Чеченской Республике были и будут очень далеки от демократических стандартов, как их принято понимать в Западной Европе. Только не надо говорить, что это родимые пятна русского империализма: выборы в Албании, Косове или Ираке, которые организуются вне зоны влияния России, ничуть не праведнее чеченских.

Да и в самой Чечне, когда влияние Москвы было сведено к нулю, расцвет демократии можно было разглядеть только через очень сильный телескоп из Парижа или Лондона, да и то хорошенько зажмурившись. Членов прежнего неправильного парламента глашатаи свободы тогда вышвыривали из окон на асфальт, а к выборам нового, правильного и национально-ориентированного не сочли нужным привлечь 250 000 русскоязычных граждан республики, бежавших не столько от расцвета демократии, сколько от быстро приближающейся резни.

Это скорбная правда, которая ни в коей мере не дает оснований утверждать, что выборы президента Кадырова, когда явка местами достигала 111%, нежелательные активисты по ночам бесследно и бессудно пропадали, а альтернативных кандидатов шугали из самых высоких кремлевских окошек, дают образец удачного решения проблемы.

В условиях выбора между плохим и еще более худшим правильный выбор — плохой. Вопрос только в том, где граница между плохим и совсем уж отвратительным. По тому, где власть и общество склонны проводить эту границу, и следует судить об их моральном и психическом здоровье.

Здесь есть очень важная асимметрия, которую в приличном обществе принято политкорректно не замечать. А зря. Потому что пытки и унижения в американских тюрьмах не равны пыткам и унижениям в тюрьмах Саддама Хусейна. По нескольким параметрам. У Саддама они были нормой, у американцев — болезненным и осуждаемым исключением. У Саддама за них хвалили и повышали в званиях, у американцев судят и увольняют. О преступлениях американской солдатни слышит и видит весь мир — это сенсация, «четвертая власть» атакует «первую», рейтинг президента Буша катится под горку.

Но вернемся в Чечню. Бывший полковник Буданов — насильник, признанный судом преступником. Капитан Ульман, наоборот, — ангел с крыльями, признанный судом же (присяжных) невиновным в том, что убил безоружных людей и сжег их тела, заметая следы. Однако публике известны его фамилия и обстоятельства дела. Он это знает. И как бы он ни хорохорился перед телекамерами, ему теперь жить с этим знанием.

Они — справедливо или нет — ответили за свое. Это нечто принципиально отличное от джигита с автоматом, который вламывается к вам в дом и от имени освобожденного народа гуманно дает 12 часов на сборы. Потому что вы, оказывается, колониалист и империалист, а ваша квартира ему приглянулась. Он в отличие от Буданова (обуреваемый аффектированным комплексом вины, тот перед арестом прострелил себе ногу — застрелиться сил не хватило) безнаказанно анонимен, растворен в большинстве и искренне уверен в своем праве. Права личности проигрывают «правам народа». Джигит всего лишь локально обращает народное право себе на пользу. Ничего персонально против вас — просто настало время исторической справедливости. Как нравоучительно объясняли наши победившие предки оторопевшим врачам, купцам и профессорам в 1918 году: «Не грабим, свое берем! Будет, попили нашей кровушки!»

И к кому бежать за защитой? Власть и суд в руках того же самого освободившегося народа. Или победившего класса. Велика ль разница, если вы обречены быть виноватым уже по одному признаку вашей этнической или классовой принадлежности.

Международная амнистия недавно опубликовала отчет о нарушениях прав человека в Чечне. В отличие от прежних лет там дан не только список преступлений федеральных сил и кадыровской группы, но и жестко указано на недопустимость террористических действий чеченских «бойцов» против мирного населения. Интересен не только сдвиг в акцентах Международной амнистии, но и реакция с обеих сторон. Со стороны российской власти реакцией можно счесть нервные и несправедливые слова президента Путина в адрес вообще всех не оправдавших народного доверия общественных организаций. Со стороны «бойцов» — пламенную отповедь в адрес Международной амнистии из уст Мовлади Удугова на сайте Чечен-центра. И снова асимметрия. Путину, сцепив зубы, приходится мириться с существованием неприятной международной организации и требовать от силовиков минимизации насилия. Удугов же от всей души, с тремя орфографическими ошибками, от имени негодующего народа предает документ полной анафеме. Пафос таков: взрывали и будем взрывать, сколько хотим, кого хотим, когда и где хотим. Не вам, лицемерам и предателям, ограничивать в средствах народ, ведущий неравную борьбу с угнетателями.

В общем, вернись Удугов к власти в республике, МА туда и близко не подпустят. Таковы правила борьбы за свободу, которая права личности подчиняет правам народа. Эта борьба сама себе заранее выдает индульгенцию на все. Она варварски безгранична. Весьма существенное пропагандистское преимущество, которое после победы немедленно преобразуется в расширенное производство казематов для растущего числа противников свободы.

У России в отличие от Удугова руки связаны. И это правильно: асимметрия. Поэтому предстоящие выборы президента, а затем и парламента в Чечне вызовут целый вал вполне заслуженной критики. Ведь заранее ясно, что они принесут результат, спланированный в Кремле. Победит, скорее всего, кто-то из местных авторитетов. Говорят — Ямадаев. Возможно, что и он. А может, нынешний министр МВД республики. В любом случае победитель должен быть достаточно влиятельным в силовом отношении, чтобы подавить внутреннюю оппозицию, но достаточно слабым политически, чтобы без помощи Центра пуститься в самостоятельное плавание. Если так, не все ли равно, как его будут звать? Ровно об этом же торгуется Вашингтон с Временным советом Ирака. Подразумевая, что согласованная кандидатура через процедуру народного волеизъявления пройдет как по маслу. Главное, чтобы элиты не мешали. А народ — это дело техники.

Гораздо важнее для России сейчас другое — одолеть соблазн расширенного воспроизводства внутри себя простых варварских решений, опробованных и доказавших свою эффективность в Чечне. Сохранить уважение к себе, а себя сохранить в правовом поле. Это, между прочим, значит соблюсти приоритет прав личности. Судить человека по законам и по индивидуальным делам, а не по тому, «наш» он или «не наш», классово близок или классово чужд, славянской или кавказской он «национальности». Сохранить, если угодно, асимметрию, которую никак не удается разглядеть при взгляде снизу вверх. Если есть установленная законодателем норма, что президентом не может быть человек моложе 30 лет, — сдержаться, не перекраивать ее под «близкого» Рамзана Кадырова. Если по Конституции должны быть выборы — пусть будут выборы. А в какой степени они будут свободными, честными, равными, зависит не только от власти, но и от общества.

Беда в том, что чеченский опыт по большому счету для России бесплоден. Проведут выборы как надо, и у власти станет кто надо. Хлынет в республику поток федеральных денег, за расходованием которых следить будут тоже как надо: чтобы нужным людям хватало, но при этом они не слишком зарывались. А что дальше? Чечня сегодня единственная в России абсолютно моноэтничная республика — русских, считай, кроме прикомандированных или военнослужащих, не осталось.

И ехать туда дураков нет. Уж лучше в Ирак — там хоть платят. Население, особенно молодежь, деградировало. Если уж Мовлади Удугов пишет с грубыми грамматическими ошибками, то что взять с мальчишек, которые несколько лет школы не видели? Главный промышленный центр и столица успешно «вбомблен в каменный век». Проницаемость для идеологии радикального исламизма почти идеальная. Нет никаких механизмов противодействия растущей идеологии варварства. Кроме тупосиловых и административных. Значит, будут пытаться «растворить» республику в процессе долгосрочной программы укрупнения регионов...

Но, скорее всего, не получится. Раньше или позже чеченцы одолеют примитивный голод и страх, отоспятся, отстроятся, и опять поднимет голову псевдоинтеллигентский иррациональный протест: почему у нас в Самашках, не как в Москве или Лондоне? Забудутся бездарные шаги Дудаева и Масхадова, но останется ущемленное национальное сознание, которому всегда найдутся охотники на ухо нашептать: мол, давно стояли бы на месте аулов лондонские музеи и токийские небоскребы, если бы не московский колониализм. Вот сбросим иго, то-то заживем!

И мало у кого достанет мужества честно сказать про асимметрию. Народы любят, когда им льстят. И не любят, когда им говорят неприятную правду. Чем ниже качество их элитных групп, тем легче они ведутся на грубую лесть. Тем проще их убедить «сбросить иго» права и закона со всеми вытекающими катастрофическими для них в первую очередь последствиями. Я, понятно, имею в виду не Чечню только, но и другую, значительно более обширную страну.

А Чечня все равно раньше или позже отвалится. И еще Дагестан с собой уведет. Себе на беду. Сначала де-факто, затем де-юре. У России просто не хватит внутренних ресурсов варварства, для того чтобы на равных соревноваться с искренними и оголтелыми проповедниками исламского радикализма. Хотя действующая власть делает все, чтобы по ходу дела пополнить запасы. Но ненадолго. Отвал произойдет еще при жизни нынешнего политического поколения, как только у российских элит и граждан хватит компетентности и презренной буржуазной рациональности понять: это же проблема России, а не горцев! Колониализм наизнанку, когда большая страна очень задорого покупает лояльность маленькой, платя ей непомерную контрибуцию деньгами, молодыми жизнями, инфраструктурой, международным престижем — главным образом, за право самообольщаться насчет собственного величия и нерушимости наследственных границ. И вместо благодарности получает взамен растущие на глазах претензии на «историческую справедливость».

Ведь в конце концов кто кому больше нужен? Но к этому пониманию еще надо прийти. Осознать асимметрию отношений. А пока — платим, по русской широкой привычке, втридорога. И американцы платят Ираку. Не столько за нефть, сколько за собственные амбиции. Благо тоже народ не мелочный.

Дмитрий ОРЕШКИН