 |
| Председатель Госсовета Дагестана Магомедали Магомедов (в центре) на месте преступления |
Правда, против этой версии говорит то, что до сих пор все акции Раббани Халилова были направлены исключительно против военных (самый известный из них — подрыв 18 января этого года в Махачкале грузовика с солдатами; тогда семь человек погибли, более десяти получили ранения) и не затрагивали мирных жителей, тем более земляков-дагестанцев. В Каспийске же пострадало больше гражданских, чем военных, причем 17 из 42 погибших — дети и подростки. Да и погибшие военные, по большому счету, были просто музыкантами, хоть и в погонах. В связи с этим версия о том, что Халилов мстил российским военным за их "бесчинства в Чечне" или за смерть полевого командира Хаттаба, выглядит не вполне убедительно.
Хотя, с другой стороны, боевику, взрывавшему мину, могло быть просто все равно. Сказали: взорви морскую пехоту, вот и взорвал. А музыканты там или дети — какая разница. Однако после взрыва ни Раббани Халилов, ни его соратники на себя ответственность за теракт не взяли, а ичкерийская сторона и вовсе объявила о своей непричастности, осудив теракт.
Пока спецслужбы разыскивают Халилова, в Дагестане становится все популярней другая версия событий, связанная с еще не назначенными, но запланированными на июнь выборами. Интересно, что меньше всех эта версия нравится ныне действующему главе республики Магомедали Магомедову.
На первом же после теракта совещании госсовета республики начальник УФСБ Дагестана Владимир Муратов высказал предположение, что теракт мог быть приурочен к республиканским выборам. Однако Магомедали Магомедов развить эту мысль чекисту не дал: "Причем тут выборы! Это организованная, целенаправленная война, цель которой — сокрушить Дагестан, а потом и Россию". В целом смысл выступления председателя госсовета свелся к тому, что враги действуют извне (имелось в виду — из Чечни) и они давно известны спецслужбам.
 |
А вот другой собеседник Ъ — мэр Хасавюрта и депутат народного собрания Сайгидпаши Умаханов придерживается противоположной точки зрения: "Да, связываю. Это политические теракты. Их цель — смена главы республики, главы администрации Каспийска и главы МВД. Других версий и быть не может. Руководство нужно давно менять. Во главе республики нужно поставить русского, потому что лидеры дагестанских национальностей между собой кусок хлеба не могут поделить, а в результате люди погибают в терактах".
Для такого мнения есть все основания.
Так уж сложилось, что, чем ближе Дагестан к выборам, тем чаще и мощнее взрывы. Так было в 1998 году, когда стороннему наблюдателю теракты в республике стали казаться чуть ли не национальным видом спорта. Так происходит и сейчас. Правда, сейчас в Дагестане взрывают реже, но зато резонанс от взрывов сильнее.
В 1998 году в республике шла борьба национальных кланов: аварцы боролись с даргинцами, давно занявшими там все ключевые посты. Тогда даргинцы победили, а их лидер Магомедали Магомедов в третий раз был избран госсобранием на должность своего председателя. Теперь он собирается выдвинуть свою кандидатуру в четвертый раз. Однако сейчас расклад сил несколько иной: борьба идет уже между самими даргинцами, многих из которых Магомедов перестал устраивать в качестве лидера.
Этого, например, уже не скрывают в окружении мэра Махачкалы, влиятельнейшего в республике человека даргинца Амира Саидова (на которого покушались уже раз десять). На это корреспонденту Ъ еще месяц назад намекал и мэр Буйнакска даргинец Абакар Акаев. 16 апреля его кортеж пытались взорвать бомбой, спрятанной в канализационном люке, и Акаев тогда заявил, что это все "национально-политические интриги". Однако все эти интриги не выходили за уровень местных разборок. А они могут продолжаться до бесконечности, поскольку Магомедали Магомедова, если он кого и не устраивает, таким образом все равно не сместить. Госсовет, состоящий лишь из 14 человек, которые и выбирают своего председателя (он является фактическим главой республики), уже показал, что будет избирать его столько раз, сколько понадобится.
Выход из такой ситуации конкуренты Магомедова могли найти в привлечении к национальным единоборствам федерального центра, который, как известно, до сих пор поддерживал нынешнего главу республики. Однако Москва переменчива: она может в любой момент и отказать в поддержке. Для этого нужен только мощный толчок. Однако на уже ставшие привычными "мелкие" дагестанские теракты Кремль давно реагировал довольно вяло, по принципу: ну, таковы особенности национального образа жизни в Дагестане.
Противникам Магомедали Магомедова нужна была хорошая встряска. И, как это ни кощунственно звучит, лучшей встряски в этой ситуации, чем взрыв на параде в День Победы, трудно было бы придумать. Сработает ли эта мина второй раз — уже в политике, а не в жизни,— мы увидим очень скоро.
ЕГОР МАКСИМОВ
 |
|